Николай Чумаков
Алона
– Здравствуй, друг, – лицо Сергея сияло, – здравствуй, вот решил заскочить к тебе по пути. Я сегодня не буду в доме Льва Николаевича. Еду в Петербург.
– Что случилось? С родителями что-то?– спросил Родион.
– Нет, что ты, брат, с ними все в порядке, а вот со мной…
– Что может случиться с тобой?
– Эх, садись, сейчас расскажу.
Друзья сели. Родион не понимал почему, но в душе у него зародилось какое-то неприятное чувство, точнее предчувствие.
– Влюбился я Родион. Влюбился по уши, – открылся Сергей.
– Так это ж хорошо, а я-то уже начал за тебя беспокоится, – с несколько наигранной радостью сказал Родион, потому что дурное предчувствие его не покидало.
– Да, теперь вся душа моя, все мысли мои только о ней, – Сергей зачем-то обнял Родиона. Родион не сопротивлялся, но на объятья не ответил. И даже испытал некоторое отвращение. Когда Сергей сел на место, Родион с опаской спросил:
– И кто же предмет твоей любви?
– Алона, дочка Льва Николаевича. Ты же помнишь, как она разделала меня за столом, в пух и прах. Я даже, брат, свое вегетарианство забросил. Ну его к черту. Толстого этого со всеми его прибамбахами. Я люблю ее и хочу жениться на ней. Вот теперь еду в Петербург, испрошу родительского благословления и сделаю кое-какие распоряжения для будущей свадьбы. Через пару дней вернусь.
– И что, она дала уже свое согласие? – дрожащим голосом спросил Родион.
– Нет еще, но она согласна, сердцем чую, что согласна. Это всего лишь формальность. Так что, прости, брат, мне спешить надо, времени мало.
Сергей попрощался и исчез так же внезапно, как появился. Родион сидел один в своей комнате. Мысли его путались. Он только сейчас осознал, что влюблен в Алону. Нет, он бессознательно это ощущал и раньше, но только сейчас, когда он мог потерять её раз и навсегда, чувство это вырвалось наружу и стало четким и ясным.
В этот день он приехал в дом Льва Николаевича совершенно разбитым. Родион из-за всех сил старался держаться бодрым и веселым. Ему бы радоваться тому, что теперь у него будет больше возможностей побыть наедине с Алоной, но в свете последних событий, радости от этого он теперь не испытывал.
После ужина, вместе с Львом Николаевичем, Анной Павловной и Алоной Родион отправился на прогулку по саду. Болтали обо всем: о слухах, предстоящей засухе и возможном конце света. Вскоре, Алона и Родион спустились к берегу озера, а родители пошли ломать сирени.
Когда молодые люди остались вдвоем, Алона спросила:
– С вами, Родион Романыч, сегодня что-то не так, это вы так расстроились из-за отъезда Сергея Палыча?
– Нет, просто с утра что-то захворал, голова болит, – соврал Родион, отводя глаза.
– Жаль, что с нами его нет, он бы наверняка вам предложил какой-нибудь рецепт древний, или босиком по земле-матушке пройтись или к березе прислониться, – рассмеялась Алона.
– Да уж,– задумчиво промычал Родион.
– А вот вы все время молчите, в спорах не участвуете. Тогда как Сергей Палыч рекомендовал вас как человека ученого. Что вы думаете о новых тенденциях с вегетарианством, возращении к природе, с толстовством?
– Ничего не думаю.
– Как, ведь сейчас все только и делают, что говорят о земствах, революции и конституции. Разве вас это не волнует?
– Нет.
– Может быть, вас волнуют проблемы суфражеток? – рассмеялась Алона.
– Нет.
– Так что же вас волнует?
– Меня волнуете вы.
– Я? – удивилась девушка.
– Да, вы.
– И чем же я вас волную?
Тем временем Алона и Родион пришли к беседке, у которой рос дуб. Они присели. Родион все это время молчал, набираясь сил для столь важного для него признания.
– Что вы все молчите, Родион Романович?
– Я люблю вас! – сказал чуть дрожащим голосом Родион.
Лицо Алоны тотчас изменилось, оно стало неподвижным. Спина выпрямилась, а тело слегка отшатнулось от юноши.
– Я люблю, люблю вас! – повторил, чуть ли не переходя на крик Родион.
– Тише, тише, вас услышат! – повелительным тоном сказала Алона.
– Пускай слышат, я готов повторять это вновь и вновь!
– Не нужно, я вас прекрасно поняла. К сожалению, Родион Романович, я не могу вам ответить взаимностью.
– Вы любите другого?
– Да, я люблю другого, и выше и глубже этой любви я никогда не знала.
Тут только понял Родион, что он натворил. Он разрушил маленький тесный мирок, в котором они жили эти две почти недели, мирок, где они беззаботно гуляли, болтали и веселились. И теперь он разрушил его, не сумев сдержать чувств.
– Я знаком с ним? – спросил Родион.
– Да, вы знакомы. А теперь давайте закончим поскорее этот разговор и пойдем домой, я замерзла и плохо себя чувствую.
Всю дорогу обратно они молчали. Вечер тянулся для Родиона бесконечно долго. Он не остался ужинать, сославшись на болезнь.
Вернувшись домой, Родион не мог успокоиться, мысли роились в голове, как пчелы в улье, чувство досады и разочарования давило. Он ходил по дому из угла в угол, а мысли об Алоне не покидали его. Родион не мог понять: зачем? Зачем Сергей привел его в их дом? Зачем познакомил? Чтобы просто потом взять и забрать её у него! Когда он потерял всякий смысл существования без того, чтобы видеть ее, говорить с ней, любить ее. Нет, он не хотел оставлять этого так. Ни за что не хотел отдавать Алону ему. Дуэль! Только один из них должен выжить!
