Николай Лебедев
Демоны не живут на небесах
Бежали те из них, которые заранее не позаботились о своем будущем. Более дальновидных ждали удобные бомбоубежища, расположенные вдали от центров цивилизации с их непримиримыми толпами людей, жаждущих мщения за свою нищету, голод, несправедливость. За то зло и вред, которые им принесла маленькая группа неадекватных людей – владельцев олигархических кланов. За все то, что давно копилось в глубине душе каждого трудолюбивого человека.
Наивные.
А вот «дикое» и нецивилизованное российское общество устояло. Свободолюбивое и отважное, но всегда миролюбивое, оно не захотело идти, как им приказывали: на бойню.
«Видимо, сработала генетика нашего народа, – подумал тот, кто себя уже давно причислил к этому этносу, – загадочная русская душа».
Оружие Андромеды против его страны дало сбой.
А послушное стадо зомбированных баранов, бредущих в стойло нового мирового порядка, давно уже поджидали заботливые мясники. Жалко их, конечно, но столетняя гонка за достижением сомнительных ценностей западной цивилизации не могла пройти бесследно. Исковерканный генетический код западноевропейцев не сработал на выживание.
Религия также не помогла. Слишком сильно все уже было запущено.
Память неожиданно забросила его в далекое прошлое. На этот раз на четыре тысячи лет назад.
– Ан, – тебе нужно заняться своими непосредственными обязанностями, – сказал ему Эллиль, владыка людей и воздуха, – наш народ ропщет.
– Хорошо, займусь, – ответил он ему без энтузиазма.
Воплощение верховной власти, космоустроитель, верховный судья, «отец всех богов» – Ан сидел на берегу Тигра и наблюдал за закатом солнца. Столица Ашшур на другом берегу постепенно погружалась в сумрак. Вдоволь насмотревшись, он медленно встал, и отправился босиком на помощь рыбакам, пытающимся вытянуть тяжелую сеть, полную рыбой.
Его память не унималась.
На два века раньше.
– Ты опозорил свой народ, – сказал ему бесстрастно главный судья, – признаешь ли ты свою вину?
– Полностью признаю, – отрешенно ответил он, даже не помышляя увиливать и оправдываться.
– Объединенный суд нашей галактики приговаривает тебя к бессрочной принудительной изоляции на планете Земля. Срок приговора будет зависеть только от тебя. Если мы увидим, что ты встал на путь исправления, будем решать вновь. Приговор должен быть приведен в исполнение немедленно.
Несколько мгновений позже, и он на Земле.
«Вот так, наверное, и должен выглядеть рай»! – восхищению его не было границ.
Он и раньше видел планеты, подобные Земле, но эта! Никакие визуальные материалы на его родине не могли передать ее великолепия.
Будучи еще юношей, он жадно мечтал ее посетить. Однако желания и реальность практически никогда не совпадают.
«А быть может, они не совпадают только у меня? – с тоской размышлял он тогда. – Или я просто таким невезучим родился»?
Ведь как не крути, а для посещения Земли требовались немалые средства. Вот именно тогда-то он и решил эти средства немного подзаработать.
Он вспомнил о своих переговорах с посредниками от Андромеды. Те давние времена, когда его еще совсем зеленого хулигана, взрослые дяди заставили вести разведку в своем доме.
«Но мне же тогда не оставили ни малейшей возможности отказаться! – попытался он оправдать свой поступок. – Нет, ничего это не меняет. Стыд и позор тебе, изменник. Польстился на лакомую должность, жаден был на блага. И предал».
Вот, казалось бы, зачем такому существу как он потребовалось услаждать свой взгляд красотами земного мира?
«Подсознание, – размышлял он об этом феномене. – Это все мое подсознание, оживляющее во сне картинки, похожие на земные.
Из старинных легенд он знал о том, что очень, очень давно его раса выглядела не так, как сейчас. Произошедшие в далекие времена катаклизмы, затронувшие его галактику, сделали свое дело. И вот он теперь тот, кем является сейчас. Одним словом – сгусток энергии.
Об этих моментах истории на его родине не принято было говорить. Не запрещено, конечно, но и не приветствовалось.
Некоторые моменты свой предстоящей судьбы он предугадывал, но пока предпочитал об этом не думать.
«Поживем, увидим. А пока будем просто наслаждаться жизнью, которую ему так любезно сохранили».
