Николай Леонов
Бандитский путеводитель (сборник)
По его мнению, можно предположить, что некая структура – производственная, коммерческая или финансовая, намеревающаяся стать доминирующей на своем рынке, – решила использовать иностранный опыт компрометации конкурентов. Причем не самый щадящий, даже, возможно, сопряженный с человеческими жертвами. На кону сотни тысяч (если не миллионы!) баксов «гонорара». Ради них иные могут пойти ох как далеко. И все бы складывалось вполне удачно, но у одного из членов этой шайки отчего-то вдруг проснулась совесть. Он сделал что-то не так, как было ему приказано, и из-за этого уже подготовленная операция «накрылась медным тазом». Безусловно, шайка ему этого не простила и сделала то, что сделала.
Крячко некоторое время глядел в одну точку, осмысливая услышанное, после чего, пожав плечами, задумчиво произнес:
– Ну, добро! На запасную версию это тянет. Ну а что бы ты сказал, если предположить, что «снежный человек» работал в коллекторском агентстве? Там ведь, обрати внимание, стараются набрать бывших спортсменов, военных, ментов… А?
– И что же он в качестве коллектора мог совершить такого, за что его коллеги выкинули без одежды на мороз?
– Да не коллеги, Лева, а потерпевшие! – Станислав изобразил многозначительный жест рукой. – Сколько было таких случаев, когда коллекторы и глумились над должниками, и калечили их, и даже убивали… Что, если ему устроили такую казнь за то, что он сам набедокурил?
– И как это увязать с Челябинском? – с оттенком иронии спросил Лев.
– А-а-а, блин! – хлопнул себя ладонью по коленке Крячко. – Точно, точно! Этот-то момент я и упустил. Да, дохлая получилась версия. Хорошо! Вернемся к тому, что наш усопший мог быть профессиональным спортсменом – то, что он Корнилин или… как его там, Пятырин, что ли? – мы пока не знаем. Но будем считать, что он – спортсмен. Лады! Тогда как в привязке к этому обстоятельству может смотреться версия устранения его потенциальным соперником на ринге?
– Нет, на мой взгляд, таким способом его как опасного соперника устранять не стали бы. Насколько я знаю, в большом профессиональном спорте при всех возможных зверских нравах устраняют опасных соперников, устраивая им ДТП, используя огнестрел, удар ножом и тому подобное. А вот такая изощренная казнь попахивает чистой воды уголовщиной.
– Хорошо… – кивнул Крячко. – Предположим, ты прав. Но как же все-таки нам «расшифровать» этого «снежного человека» и выйти на тех, кто с ним расправился? Как ни верти, но в данный момент мы продолжаем топтаться на месте, и просвета пока не видно.
– Хм-м… Ну почему же не видно? – покачал головой Гуров. – Допустим, у меня есть подозрение, что Пятырин и Корнилин – это одно и то же лицо. В армии он был Пятырин, а уйдя на «гражданку», стал Корнилиным. Между прочим, учитывая то, что с ним произошло, это вполне реально.
– Сделать бы генетическую экспертизу… – Станислав мечтательно причмокнул.
– Я тоже об этом подумал. И, кажется, в этом смысле есть хоть и хлипенький, но – вариант… Надо разыскать близких и Корнилина, и Пятырина, если это разные люди. Кстати, по Пятырину сделать это проще простого. Его место рождения в армейских учетных документах есть, я себе переписал. Вот, пожалуйста: Нижний Новгород, улица Пароходная, дом семнадцать, квартира шесть. А каких-либо адресов, каких-то еще личных данных Корнилина найти не удалось?
– Нет, Лева, – широко развел руками Крячко, – года два назад в офисе «Атланта» по непонятным причинам произошел пожар, и большая часть их документации сгорела. К этому времени Корнилин у них уже не состоял.
– Скорее всего, пожар был не случайным, – уверенно резюмировал Лев. – Кто-то таким способом заметал следы. Ну а так-то об этом Корнилине тебе рассказали хоть что-то характерное, конкретное?
На мгновение задумавшись, Станислав сообщил, что в общем и целом президент федерации о Корнилине знал не слишком много. Иван был из молчунов. Как про таких говорят: и нашел – молчит, и потерял – молчит. Но в разговоре он как-то сказал, что служил в морской пехоте. Обмолвился и о том, что до «Атланта» состоял в другом клубе, где впервые и вышел на ринг. Но это все. Ни о том, почему ушел из того клуба, ни о своем первом наставнике он даже не упоминал. Никто не знает и о том, откуда он родом, есть ли семья, живы ли родители…
– А ты его не спросил про татуировку крылатой змеи в правой подмышке? – выжидающе прищурился Гуров.
– Тьфу ты, черт! Забыл, блин горелый! Старею, однако, ешкин кот… Ничего, сейчас созвонюсь с Сокольниковым… Ну, с президентом «Атланта», и все точно узнаю.
Набрав номер на своем сотовом и дождавшись отклика, Стас попросил своего собеседника припомнить, не замечал ли тот у Ивана Корнилина весьма необычной татуировки, да еще и не в самом обычном месте. Сокольников тут же подтвердил, что крылатую змею у Ивана он как-то раз заметил во время одной из его первых тренировок. После спарринга поинтересовался – что за символ и почему так спрятан. Корнилин очень неохотно пояснил суть и происхождение такого странного тату. По его словам, это был тайный символ их разведроты. Вроде того, чтобы в любой обстановке и при любых обстоятельствах («Даже если башка напрочь!») можно было опознать разведчика.
Кроме того, в ходе своего повествования Сокольников припомнил еще один занимательный момент. По его словам, в их команде есть один боец с большим стажем по фамилии Фролов. Но парни, как это часто бывает, прозвали его по фамилии Фролом (кстати, Корнилин носил еще одно прозвище – Корень). И вот как-то раз Иван шел по спортзалу к раздевалке, а кто-то из парней окликнул Фролова:
– Фрол!
Корнилин, непонятно почему, резко оглянулся, как будто окликнули не кого-то, а его самого. Сокольникова, который в этот момент стоял невдалеке, это несколько удивило, но он понял так, что Иван, глубоко задумавшись, не расслышал, кого именно позвали, поэтому так и отреагировал.
Поблагодарив Сокольникова, Стас попрощался и, отключив телефон, повернулся к Гурову:
– Ты слышал?
– Да, слышал… То есть, получается, что Корнилин и в самом деле может оказаться Пятыриным.
В этот момент раздался стук в дверь, и в кабинет вошел Жаворонков.
– Разрешите? Лев Иванович, вот, возьмите результаты – все, что удалось накопать. Кстати, что хотел бы отметить, самая мутная история с Пятыриным. Никак не удавалось найти про него хоть что-то дельное. – Он протянул Гурову лист с распечаткой текста и, пожав плечами, ушел.
Как явствовало из содержания этой справки, томчанин Виталий Ариничев на данный момент проживает в городе Томске, где после окончания института физкультуры возглавляет местную детскую спортивную школу единоборств.
Фрол Пятырин после завершения службы отправился в Питер, где оформился в клуб смешанных единоборств «Барс», участвовал в ряде клубных встреч, показав себя чрезвычайно перспективным спортсменом. Занимался там два года, одновременно учился в колледже технического профиля. Но за драку с причинением потерпевшему тяжких телесных повреждений был отчислен. В отношении Пятырина было возбуждено уголовное дело, но до суда оно не дошло, поскольку Фрол внезапно бесследно исчез.
Дмитрий Зелененко после увольнения со службы уехал в Мурманск, там женился и устроился матросом на сухогруз, на котором ходит до сих пор.
– Ну, и что думаешь по этому поводу? – закончив чтение справки, вопросительно взглянул на Стаса Гуров.
– Так… Тут – все яснее ясного. – Пятырин и Корнилин – это одно и то же лицо. Видимо, парень был силенкой не обижен, а вот в руках держать себя не умел. Кого-то по горячке отхреначил, попал под суд, состряпал «левый» паспорт и уже как Иван Корнилин отбыл в Москву. Только вот непонятно: как же он решился снова пойти в профессиональный спорт? Ведь такие люди всегда на виду, и опознать его – пара пустяков. Кстати! Теперь ясно, почему он так усердно сглаживал папиллярные линии на пальцах.
– Да, насчет пальцев – согласен, а вот насчет остального… Тут – разбираться и разбираться. Давай-ка, наверное, поедем по городам и весям, покопаем на местах. Питер и Нижний – что выбираешь?
Закрыв глаза и покрутив перед собой пальцами, Станислав ткнул указательным в указательный и объявил:
– Нижний! Когда отбываем?
– Прямо сейчас… Или ты считаешь, у нас есть время на раскачку? Нет, уважаемый, такой роскошью мы не располагаем. День еще не закончен, времени в достатке. Если воспользоваться самолетом, то до вечера можно успеть слетать в оба конца.
У Крячко от услышанного на лице отразилось запредельное недоумение. Он ошарашенно похлопал глазами, после чего осторожно уточнил:
– Это ты так шутишь?
– Стас! Какие могут быть шутки?! В ближайшее время в Челябинске может произойти черт знает что. А мы в данный момент совершенно бессильны остановить наших, так сказать, оппонентов… – сокрушенно вздохнул Лев. – Что, если дело касается жизни сотен людей? Да даже если всего одного – и то надо форсировать расследование.
– Слушай, если все так серьезно, то тогда, может быть, есть резон поставить в известность Вольнова? – предложил Крячко.
– Да, скорее всего, ты прав. Это будет нелишне… – кивнул Лев и поднял трубку городского телефона.
Их общий и давний приятель полковник ФСБ Александр Вольнов оказался на месте. Выслушав Гурова, он озабоченно уточнил:
– А ты уверен, что это и в самом деле может быть сопряжено с терроризмом?
– Саша, честно скажу: не уверен. Но в такой неопределенной ситуации гораздо лучше, как иногда говорят, «перебдеть», чем «недобдеть».
– Да, в чем-то, наверное, ты прав… Хорошо! Я возьму это на заметку и переговорю с начальством. Кстати! Что там у нас с рыбалкой? Зима скоро уже закончится, а мы ни разу еще никуда не выезжали.
– Ну, если «мон шер женераль» по итогам этого расследования расщедрится на выходные, то обязательно поедем.
Вольнов в ответ рассмеялся и спросил:
– Вы там у себя? Давай-ка прямо сейчас подъеду, обсудим этот вопрос у Орлова.
– Знаешь, Саша, может не получиться. Мы буквально вот-вот отправляемся со Стасом добывать информацию – я лечу в Питер, он – в Нижний. Но ты приезжай, можешь застать Стаса – у него самолет на час позже. Зайди к Жаворонкову – он уже кое-что накопал и продолжает рыть в этом направлении. И к Петру не забудь… Ну а мы, я думаю, уже завтра будем здесь, отзвонимся, встретимся, обсудим.
– Хорошо, тогда до завтра. Счастливо вам! До связи… – В трубке раздались короткие гудки.
Глава 4
Оформление командировочных заняло не более двадцати минут. Пока Лев получал деньги на билеты и суточные, Жаворонков созвонился с кассой аэропорта и заказал билеты. Поскольку до отбытия борта, на котором Гурову предстояло лететь в Питер, оставалось чуть больше часа, он, не задерживаясь ни на секунду, на служебной машине отправился в аэропорт, захватив с собой из шкафа свою «дежурную» сумку. В пути позвонил Марии, предупредив о том, что его до завтра не будет. Та, уже давно привыкнув к таким скоропалительным вояжам мужа, лишь вздохнула и пожелала счастливого пути.
Еще когда Лев подъезжал к Шереметьево, ему позвонил Жаворонков и сообщил адрес штаб-квартиры спортивного клуба «Барс». Продремав почти полтора часа в полете, Лев вышел в Пулково и, взяв такси, отправился на улицу Токарную, где и базировались бойцы смешанных единоборств. Таксист, судя по всему, будучи из коренных питерцев, к тому же обожающий советское ретро, всю дорогу слушал льющееся из динамиков «Город над вольной Невой, город нашей славы трудовой…» и «Я вернулась в свой город, знакомый до слез…».
Остановившись перед многоэтажкой, вдоль которой стояли заснеженные липы, таксист объявил:
– Вот он – ваш «Барс». Вход – вон, правее того подъезда. Они в полуподвале, но обстановка вполне приличная – я там был, мне понравилось. Вот только лупят друг друга уж очень немилосердно…
Поблагодарив таксиста и расплатившись, Гуров направился к железной двери с пластиковой табличкой «Клуб смешанных единоборств «Барс». Дверь оказалась не заперта, и он вошел в просторный вестибюль с раздевалкой, в которой сидела пожилая женщина, скучающе перелистывавшая какой-то журнал. Увидев незнакомого визитера, она вышла из-за барьера и поинтересовалась:
– Извините, вы к кому?
– Добрый день! Мне бы увидеть кого-нибудь из руководства клуба… – улыбнувшись, показал удостоверение Лев.
– Присаживайтесь! – Гардеробщица указала рукой на скамейку с мягкой обивкой. – Директор клуба, его зовут Федор Андреевич, минут через десять должен подойти. А вы по какому вопросу, если не секрет?
– Да какие тут секреты!.. Я хотел бы расспросить про некоего Фрола Пятырина, который вроде бы одно время здесь состоял. Не припомните такого?
– Ну как же, как же! Конечно, помню! – закивала женщина. – Хороший парень, совестливый, очень порядочный и вежливый, всегда со мной здоровался, а если что помочь – он самый первый. Когда он куда-то враз запропастился, все очень из-за него переживали. Было подозрение, что его могли убить бандиты.
– А за что они его могли убить? Кто-то мне уже рассказывал, что он с кем-то сильно подрался, и в отношении него даже возбудили уголовное дело.
– А вы его не из-за той истории разыскиваете? – нахмурилась гардеробщица.
– Нет… Вот на этом фото вы могли бы кого-нибудь узнать? – Лев достал из кармана посмертное фото «снежного человека» и показал ей.
Та, с удивлением и испугом взглянув на лицо умершего, тихо ахнула и почти шепотом спросила:
– Он что, умер?
– Да, человек, изображенный на снимке, умер. Поэтому мы сейчас и пытаемся выяснить: кто именно это мог бы быть?
– Вы знаете, на Фрола вроде бы похож, но твердо сказать, что это он и есть, – не рискну. У Фрола нос был прямой, а здесь – с горбинкой, уши чуть оттопырены, а здесь – прижаты…
Ее последние слова заглушило пиликанье телефона, донесшееся из кармана Гурова. Нажав на кнопку включения связи, Лев услышал голос судмедэксперта Главка Дроздова.
– Лев Иванович, с трупом неизвестного гражданина я работу закончил и могу лишь подтвердить диагноз, поставленный моими коллегами, – отказ работы почек из-за крайнего переохлаждения организма. Плюс большая кровопотеря, из-за двух глубоких укусов, нанесенных, скорее всего, клыками зверя, скорее всего волка. Окончательное заключение – смерть от остановки сердца вследствие паралича миокарда после сразу нескольких локальных инфарктов. Оно не выдержало запредельной перегрузки… Кстати! На его лице я обнаружил следы пластической операции по изменению внешности. Сделали ее примерно года три-четыре назад.
– Что конкретно меняли? – сразу же насторожился Гуров.
– Форму носа, положение ушей, скулы. Видимо, работал хороший спец – шрамы заметны лишь при очень тщательном осмотре. Кроме того, я взял пробы на биохимию и генетику. Завтра отдам специалистам на ДНК-экспертизу.
Поблагодарив судмедэксперта, Лев нажал на кнопку отбоя, и телефон тут же снова взорвался трелью звонка. На этот раз звонил капитан Дунаев из Еремеево. Его голос звучал устало, но с нотками оптимизма. Поздоровавшись, он сообщил, что сегодня в течение дня в леса выезжали две команды поисковиков на «Буранах». Помимо сотрудников райотдела, управлявших снегоходами, Куликов привлек к поискам следов «снежного человека» двух опытных охотников, хорошо знавших тамошние леса на десятки верст в каждую сторону.
Безусловно, вчерашняя пурга уничтожила, по сути, любые следы пребывания человека в зимнем лесу. Но тем не менее упорство оперов и опыт охотников позволили в, казалось бы, безнадежных условиях получить некоторые результаты.
– Группа в составе прапорщика Николаева и охотника Хасаддинова обнаружила на поляне, километрах в пяти от железнодорожной линии, засыпанные снегом два трупа волков, самца и самку. Я так понял, это и есть те волки, которые напали на нашего «снежного человека» и нанесли ему укусы. Как можно было судить из картины случившегося на поляне, волки догнали этого гражданина и одновременно напали на него с двух разных сторон. Но он, как я понял, вовремя обнаружил их появление и успел вооружиться отломанным с дерева сухим, острым суком. Свое оружие он умудрился в момент атаки самца загнать хищнику в глотку, разорвав ему сонную артерию. Волчицу, которая в двух местах успела укусить его в бедро, он, тут я могу только предполагать, оглушил ударом кулака по голове, после чего свернул ей шею.
– Ну и ну! – удивленно воскликнул Гуров. – Такого я еще ни разу не слышал. Силен был, силен!.. Ничего не скажешь.
– Другая группа поисковиков километрах в десяти от того места, где «снежный человек» выбежал из леса, нашла еще одну поляну, откуда, скорее всего, он и начал свой путь.
– А как это удалось определить? Там что-то обнаружилось? – недоверчиво уточнил Лев.
– Охотник Ткачук заметил задетую винтом вертолета крону одной из елей – там ветки были порублены так, как будто по ним в одном месте сверху вниз прошлась пила огромной циркулярки. Отсюда можно сделать вывод, что потерпевшего на ту поляну доставил мини-вертолет. Поисковики об этих следах сообщили мне по телефону, и я тут же проехал по ближайшим селам. В селе Горюновке нашелся человек, который позавчера после полудня видел в небе мини-вертолет, судя по его описанию, что-то наподобие американского «Робинзона».
– Он совершал посадку?
– Да, если смотреть от его дома, примерно в том месте, где и находится поляна, на которой Ткачук нашел поврежденную крону ели. Минут через пять вертолет поднялся и улетел в сторону райцентра Бугры, но, видимо, полетел куда-то гораздо дальше. Я заезжал в Бугры. Говорил с коллегами, с местным населением, но все в один голос утверждают, что в их краях у частных владельцев вертолетов нет, и никакой вертолет в их городке посадку не совершал.
Кроме того, по информации еремеевских медиков, в центральную райбольницу сегодня поступил анонимный звонок. Неизвестный, представившись родным братом потерпевшего, пытался получить информацию о его состоянии. Попытка оперов выяснить, кто и с какого номера звонил, ничего не дала – звонок в ЦРБ поступил с уличного таксофона, установленного в областном центре.
Поблагодарив за интересную информацию, Гуров неожиданно спросил:
– Капитан, а поработать в нашем Главке желания не возникало? Чувствую, ты бы нам подошел. Вижу, что есть у тебя и «соображалка», и хватка, и хороший профессиональный азарт. Как?
Тягостно вздохнув, Дунаев ответил, что сам-то он был бы не против, но его «половина» в жизни не согласится на переезд в Москву.
Закончив разговор с капитаном, Лев виновато развел руками:
– Прошу извинить – служебные дела!
– Да, вижу… – понимающе улыбнулась гардеробщица. – Беспокойная у вас работа. Насчет Фрола что я еще могу сказать? Да, были, были на него нападки каких-то отморозков. Как я слышала, незадолго до того, как пропасть без вести, шел он с тренировки домой и увидел, как трое мордоворотов приставали к девушке, хотели заставить ее сесть в их машину. Он вмешался. Те на него с кулаками, один даже с ножом. Фрол им дал хороший отпор, а того, что с ножом, так припечатал, что тот упал и головой ударился об угол бордюрной плиты. Приехала «Скорая», потом полиция. Фрола обвинили в том, что он сам завязал драку. То, что говорила девушка, никто и слушать не стал. Потом только стало известно, что эти трое – детки наших местных больших чинов. А тот, что был с ножом, – сынок какого-то областного министра.
– Вон оно что… – Гуров нахмурился и удрученно покачал головой. Он не выносил, когда в угоду разного рода мерзавцам люди, призванные защищать закон, на самом деле предавали его.
На вопрос, с кем из членов клуба Пятырин поддерживал самые близкие отношения, женщина припомнила, что самым закадычным другом Фрола был один из лучших бойцов «Барса» Борис Нечаев.
– Последние дни он не приходил – потянул сухожилие, бегал в клинику на процедуры. Может, сегодня появится? О! А вот и Федор Андреевич! – сообщила гардеробщица, увидев в дверях крупного мужчину пенсионного возраста.
Узнав, кто к ним пожаловал, директор клуба простецки подал руку и лаконично представился:
– Федор Дробнов. Вы насчет Фрола? Идемте ко мне. Поговорим… Клавдия Павловна, если я задержусь, тренировку пусть проводит Ядрин.
– Хорошо, Федор Андреевич, передам! – принимая пальто, пообещала та и добавила, обращаясь к Гурову: – Забыла вам сказать… Тут, в раздевалке, лежат кое-какие вещи Фрола – несколько фотографий, блокнот с графиками тренировок, его спортивная форма. Они остались у него в шкафчике. Он не пришел, а мне выкинуть было жалко – а вдруг появится?
Клавдия Павловна быстро ушла в глубь гардероба и через минуту появилась с большим пластиковым пакетом, в котором лежали майка, шорты, специальные перчатки и обувь, наподобие «борцовок». Лев сразу же отметил, что и форма спортсмена тщательно отстирана и наутюжена, и обувь с перчатками дотошно вымыты, что заведомо не давало шанса найти хоть что-то, пригодное для ДНК-экспертизы. Следом за Дробновым он прошел в его кабинет, обставленный по-спортивному строго, без гламурных выкрутасов. Хозяин кабинета включил чайник, и Гуров для начала разговора достал из пакета с вещами Пятырина его блокнот с десятком фотографий. Практически все они были сняты в ходе тех или иных соревнований. На одних снимках Фрол вел напряженную схватку со своим соперником, на других стоял на пьедестале почета с кубками и медалями. И лишь на одном снимке Пятырин был в обычной одежде и обнимал за плечо хорошенькую светловолосую девушку. Гурову сразу бросилось в глаза, что у Фрола Пятырина появились усы – на армейской учетной карточке у него усов не было.
Пробежав глазами снимки, Дробнов достаточно бегло их прокомментировал:
– Это вот – межклубная встреча в Самаре. Здесь Фрол занял первое место в среднем весе. Это момент его схватки с лидером первенства Андреем Цымаловым. Боец очень сильный и перспективный, но Фрол оказался сильнее. Здесь встреча в Омске, схватка с Николаем Терехиным, чемпионом России. Ему он уступил по очкам и стал вторым. Но это второе место стоит иного «золота».
Дойдя до снимка с девушкой, Федор развел руками:
– Сказать честно, о его делах сердечных вообще не в курсе дела. Знаю только, что парень он был глубоко порядочный, настроенный на серьезные отношения. У наших хлопцев по девчонкам избегаться – нет проблем. Парни все видные, накачанные, как мужики – супер, элита. Поэтому у большинства по куче поклонниц, готовых на все, лишь бы добиться внимания с их стороны. А вот Фрол – нет, этот другой. С кем-то он встречался, это я знаю. Но вот с кем, как ее зовут – совершенно без понятия.
На вопрос об Иване Корнилине он сказал, что такого человека не знал вообще. Посмертный снимок неизвестного Дробнов рассматривал долго и придирчиво. Наконец, положив фото на стол, пожал плечами и вздохнул:
– Не могу уверенно сказать – ни «за», ни «против»… Конечно, в душе я надеюсь, что это – не он. Но, к сожалению, есть сходство с Фролом. Да, что-то похожее в лице все же есть. Кстати, у Фрола, как вы уже заметили, были аккуратные такие усы. А вот на снимке у потерпевшего их нет. А ну-ка, попробуем прилепить – что у нас получится?..
Он достал из ящика стола квадратик синего стикера и ножницы. Отрезав узенькую полоску с клейкой стороны, два кусочка полоски прилепил на лицо умершего. Еще раз рассмотрев снимок в самых разных ракурсах, он недоуменно хмыкнул:
– А вы знаете, теперь сходство усилилось. М-да-а-а-а…
Выслушав его, Лев спросил о татуировке крылатой змеи, на что Дробнов, не задумываясь, категорично уведомил: ничего похожего у Пятырина не было, за что он мог бы ручаться.
Взглянув на большие настенные часы, где часовая стрелка уже перевалила за цифру восемь, Гуров заговорил снова:
– Перед самым вашим приходом я получил информацию от нашего судмедэксперта, который установил, что несколько лет назад этому человеку была сделана пластическая операция по изменению внешности. Как вы считаете, Фрол мог пойти на такой шаг? И самое главное – для чего?
Подперев голову кулаком, Федор вновь долго смотрел на снимок умершего. Он еще раз сравнил его с прижизненными фото, после чего хмуро пояснил:
– Видите ли, как мне потом рассказал его друг, Боря Нечаев, папаша одного из этих поганцев сделал «заказ», чтобы Фрола в заключении убили. Собственно говоря, если разобраться, они кто – эти трое «уважаемых господ»? Бандиты из девяностых, развернувшиеся на деньги, добытые утюгами и паяльниками. Вы мне покажите хоть одного из миллионеров, который свое состояние заработал честным путем. Таких – скудные единицы. Все остальные тем или иным боком вышли из криминала. Да, с виду они вполне цивильные бизнесмены. А в душе бандитами так и остались. Поэтому я не исключаю, что он и в самом деле изменил внешность, может быть, даже и документы. Но если это он, то, надо понимать, они его все-таки каким-то образом нашли и убили… А что с ним вообще произошло, если только это не тайна следствия?
– Ну, в общих чертах рассказать могу. – Лев сложил фотографии в блокнот. – Его я увидел чисто случайно из окна поезда…
Не углубляясь в детали, он изложил историю своей встречи со «снежным человеком», рассказав и о том, что сегодня охотники нашли двух хищников, убитых, по сути, голыми руками. Хозяин кабинета выслушал это повествование, не проронив ни слова. Затем, тягостно вздохнув, отметил:
– Ну, Фрол запросто мог бы и медведя «уговорить»! С его возможностями, с его реакцией, с его умением предельно сконцентрироваться…
По просьбе Гурова Дробнов рассказал о той скандальной истории, когда Пятырин «навешал кренделей» зарвавшимся мажорам. Он бегло повторил то, что Лев уже слышал от Клавдии Павловны, и рассказал о последних событиях, предшествовавших исчезновению Фрола. По его словам, следствие изначально избрало обвинительный уклон в отношении спортсмена и стряпало дело в отношении него в таком ракурсе, будто он беспричинно напал на «молодых людей», которые якобы просто стояли и курили, обсуждая последние хиты рок-группы «Туннель». Мимо них прошла девушка, которая случайно (а может быть, и преднамеренно!) уронила сумочку. «Правильные юноши» вежливо ее окликнули и отдали принадлежащую ей вещь. И тут из темноты выскочил пьяный парень, который, грязно сквернословя, набросился на молодых людей. Опасаясь за девушку, те предложили ей уехать с ними, как говорится, от греха подальше. Напавший это воспринял как попытку насильно затащить девушку в машину и пустил в ход кулаки, в результате чего двое юношей получили легкое сотрясение головного мозга, а один, получив жестокий удар в лицо, ударился головой о бордюр и до крови разбил голову.
– Слышал я об этих подонках! – саркастично рассмеялся Федор. – Один – сын хозяина торговой сети алкоголем «Рюмашка», другой – сын крупного судовладельца, третий – тот, что башкой грохнулся, – сын какого-то областного министра. Кстати, в Питере его уже нет. Наворовал, урод, около пяти миллиардов и в прошлом году со всей своей семейкой смылся за границу. Теперь где-то в Канаде прячется.
Все шло к тому, что Пятырину собирались «отмотать» срок по максимуму. Шел даже разговор о восьми годах «строгача» – как за покушение на умышленное убийство. И вот за неделю до того, как должны были состояться первые слушания в суде, Фрол, находившийся под подпиской о невыезде, внезапно исчез. По этому поводу проводилось расследование, но единственное, что удалось выяснить, – в ночь исчезновения к дому, где квартировал Пятырин, подъезжал большой черный джип. Собственно говоря, на это, по сути, никто не обратил внимания – дом многоквартирный, машин подле него паркуется много, мало ли кто и зачем приехал? Единственное, чем это авто обратило на себя внимание случайного свидетеля, – машина и подъехала и убыла с выключенными фарами. Да и номера ее были чем-то обтянуты, из-за чего прочесть их было невозможно.
– И – все, Фрол как в воду канул, – сокрушенно вздохнул Дробнов. – А ведь какой был у парня потенциал! Он бы и по Европе, и по миру брал бы первые места. Я уже говорил, реакция у него – феноменальная, сила – взрывная. Ему бы еще малость технику подшлифовать, и это был бы настоящий бриллиант мирового спорта.
На просьбу Гурова познакомить его с Борисом Нечаевым, Федор поднял трубку и, дождавшись чьего-то отклика, негромко обронил:
– Толь, Бориса ко мне направь… Да, в мой кабинет. Да, прямо сейчас.
Через пару минут за дверью послышались шаги и раздался негромкий стук.
– Разрешите? – заглянув в кабинет, поинтересовался белобрысый крепыш с отменно накачанными руками.
– Заходи, Боря, заходи… – приглашающе махнул рукой Дробнов. – С тобой хочет побеседовать Лев Иванович Гуров, сотрудник Главка МВД. Ты же дружил с Фролом Пятыриным? Что-то можешь о нем рассказать? Э, ты чего сразу насупился? А-а, понимаю… Нет, нет, Лев Иванович не по тому делу, которое «шили» Фролу. Речь тут о другом. Недавно Львом Ивановичем был найден умирающий человек, который похож на нашего Фрола. Вот в чем дело… А чтобы найти виновных в том, что с ним случилось, надо располагать всей полнотой информации. Понял, да? Ну и хорошо! Тогда слово вам, Лев Иванович!
Кивнув в ответ, Гуров показал Нечаеву посмертное фото «снежного человека». Ошарашенно воззрившись на снимок, Борис выпятил нижнюю губу и после некоторого молчания сдержанно произнес:
– Абракадабра какая-то… Знаете, Лев Иванович, вот как только глянул на фото, уже хотел сказать: нет, не он. А малость присмотрелся, да еще с этими «усами»… Очень, очень похож. Тут даже, знаете, как? Тут я не столько глазами вижу – черты лица, конечно, здорово отличаются, как чувствую душой: это Фрол.
– А такое имя никогда не слышал – Иван Корнилин?
Напряженно задумавшись, Борис отрицательно качнул головой.
– Хорошо… А это вот что за девушка? Ты не в курсе?
Взглянув на фото, Нечаев грустно усмехнулся:
– Ну, если вы уже знаете историю его стычки с мажорами, то это та самая девушка, которую он спас от тех уродов. Зовут ее Марина. Роман у них был короткий – всего месяц до того, как он исчез, но очень бурный. Как-то через полгода после этого я ее встретил, она была в положении. Спросила, не слышал ли чего про Фрола. Ну что я мог ей сказать? Мы, собственно говоря, были уверены в том, что его убили по заказу папаш мажоров. У нас некоторые парни даже пытались найти этих тваренышей, чтобы вывернуть их наизнанку. Но те, как крысы, попрятались по своим норам… – Борис непроизвольно сжал кулаки, и Лев тут же догадался, что к «некоторым парням» относился и он сам. – И вот то, что появился похожий на него человек… Да еще и умерший… Для меня это полный шок!
На вопрос Гурова, не замечал ли он каких-то странностей за своим другом, Нечаев развел руками. По его словам, до появления Фрола в «Барсе» он занимался уже около года и достиг кое-каких успехов. А тут появился Пятырин и с ходу начал выдавать такие результаты, к которым иные идут по нескольку лет. Ну, понятное дело – человек несколько лет служил в морской пехоте. Они подружились и, будучи в одной весовой категории, частенько участвовали в спаррингах. При этом, как заметил Борис, Фрол старался действовать минимально жестко, что иногда даже задевало его самолюбие.
