Николай Метельский
Маска зверя
Пролог
Ал’Вир был в предвкушении. Если посчитать все время, что он сидел в своем схроне, – личное время, а не то, что «снаружи», то выйдет значительная для человеческого сознания цифра в восемнадцать лет. Он бы мог увеличить эту цифру или уменьшить, но так уж вышло, что именно такой коэффициент времени оказался идеален, чтобы его тут не нашли. Восемнадцать лет, за которые он лишь раз общался с другим разумным. С пролетающим мимо Стражем ему откровенно повезло, чего Ал’Вир не то чтобы не любил, просто предпочитал сам управлять ситуацией и самостоятельно создавать удачные моменты. Впрочем, ему грех жаловаться. Восемнадцать лет одиночества, учитывая, что сознание у него практически человеческое, не самая приятная вещь. Встречал он в своей жизни людей, что посчитали бы его счастливцем, но сам Ал’Вир, как ни крути, был существом социальным и одиночества не одобрял. Увы, но иначе он не смог бы спрятаться.
И вот теперь, спустя столько времени, он предвкушал отличный разговор с перспективой свалить отсюда когда-нибудь.
А кто у нас собеседник? Некий Максим Рудов, он же Сакурай Синдзи, совсем недавно сменивший фамилию на Аматэру. Ведьмак. Настоящий. Пусть и в самом начале своего пути. Душа парня была выкинута из его мира и попала в тело ребенка в другом. Вот уж где настоящее везение. К тому же Ал’Вир в который раз убедился в том, что, сколько бы он ни прожил, всегда найдется что-нибудь интересное, новое или то, что сможет его удивить. Вот и этот случай его сильно удивил, так как ведьмаки… Ведьмаки не перерождаются. У них всего одна жизнь. Нет, технически это возможно, например, такое можно сотворить искусственно, но в естественной среде – если ведьмак умер, то он умер.
Для разговора Ал’Вир создал вокруг образ уютного кабачка. С камином, барной стойкой, массивной деревянной мебелью – все как полагается, короче. Но совершенно пустого, к сожалению. Можно было бы создать и образы людей и даже прописать им искусственный интеллект, но Ал’Вир был против подобного самообмана. Здесь нет других разумных, и с этим стоит смириться. Вот если бы не он создавал разумы этих псевдоличностей, тогда другое дело – это было бы интересно. А так…
Гость появился у входной двери – медленно, словно просыпаясь, приходя в себя. Мужчина, лет тридцати, европейской наружности. В реальности он может выглядеть и иначе, но здесь лишь часть его сознания, которое, как известно, определяет бытие. Ал’Вира он заметил почти сразу и тут же попытался взять под контроль свое лицо и поведение. Но хозяин данного места был слишком опытен в чтении людей, да и особенность способа доставки гостя сюда в некоторой степени подразумевала владение эмпатией. Ал’Вир и рад бы был от нее избавиться, а то как-то нечестно, но просто не мог. В данном конкретном случае – не мог. В общем, гость пытался скрыть свои эмоции, но получалось у него это откровенно плохо. Хотя обмануть обычного человека у него, безусловно, получилось бы.
– Что застыл? Проходи, – пригласил Ал’Вир, стоящий у барной стойки.
– А это обязательно? – хмыкнул Рудов.
– Нет, – улыбнулся Ал’Вир. – Но тебе самому-то не интересно, что здесь происходит?
– Интересно, – огляделся гость. – Но и рисковать как-то не хочется.
– Я понимаю, что все мои слова про безопасность для тебя пшик, но все же – здесь тебе ничто не угрожает, и я не собираюсь тебе вредить. Поэтому, пожалуйста, давай просто поговорим, – указал он рукой на место по другую сторону барной стойки.
Секунда-другая, и Рудов все же сделал первый шаг в новом для себя месте.
– Уютненько, – произнес он, оглядывая кабак. – И где мы?
– О, это долго объяснять, – ответил Ал’Вир. – Но если коротко, то это мое личное подпространство, куда никто не может попасть без моего ведома.
– Прикольное пространство, – покивал Рудов. Затем подошел к барной стойке и, присев на высокий табурет, спросил: – Может, тут и наливают еще?
– Конечно! – изобразил возмущение Ал’Вир. – Чтобы в моем доме, да не налили гостю? Не бывать такому! Выбирай.
– Э-э… – немного растерялся Рудов и, оглядывая бутылки за спиной Ал’Вира, произнес: – Я не знаю этих этикеток. Виски есть?
– Какое? – уточнил Ал’Вир.
– Получше. На твой выбор.
– Тогда «МакАллан». Пятьдесят лет выдержки, – полез он под барную стойку, вытащив оттуда стакан и бутылку. – Сам не пью, – решил он сразу пояснить. – Точнее, пью, но в очень редких случаях.
После чего наполнил стакан и коротким движением подвинул его Рудову.
– Хм, а неплохо, – сделал тот первый глоток. – Итак, может, пояснишь, как я сюда попал и о чем ты хочешь поговорить?
– В самую суть бьешь, Максим, – усмехнулся Ал’Вир. – «Как попал» и «чего хочешь». И да, прости, что не представился. У меня в общем-то много имен, но можешь звать самым распространенным – Ал’Вир.
– Это полное имя? – чуть приподнял бровь Рудов.
– Нет, – усмехнулся Ал’Вир. – А тебе нужно полное?
– Да как-то… – пожал плечами гость, – не очень. В общем, забей.
– Ну что, поговорим? – спросил Ал’Вир.
– Давай, – сделал глоток виски Рудов. – Расскажешь, как я тут оказался?
– Конечно, – приподнял уголок губ Ал’Вир. – Для начала хотелось бы кое-что пояснить. Так получилось, что именно я виноват в том, что ты попал в другой мир. Если зреть в корень.
– Ты… – медленно выдохнул Рудов. – Ты лучше давай без пауз.
– Понимаешь, не я сделал то, что тебя выкинуло из прежнего мира, но именно из-за меня это было сделано. Так уж получилось, что, пребывая в одном из миров по соседству с твоим, я… скажем так, попался. Увы мне, но никакой суперопыт не страхует от неожиданностей. Так случилось и со мной, – замолчал он, облокотившись на барную стойку и раздумывая о чем-то своем.
Видя, что его собеседник действительно размышляет, а не делает эффектную паузу, Рудов тоже молчал. Хотя вопросов у него было очень много и первый из них – кому все-таки бить морду за его «попадание»? В конечном итоге он все же не выдержал и спросил, правда, немного другое:
– Ты преступник, что ли? Кому ты там попался?
– Да, пожалуй, надо было начинать с этого, – вздохнул Ал’Вир. – Понимаешь, я был рожден человеком и на протяжении почти двухсот пятидесяти тысяч лет пытался сохранить свою человечность. И, смею надеяться, у меня это получилось. За время своей жизни я умудрился стать… – Он замолчал, подбирая слово. – Я стал Повелителем всея магии. Пожалуй, так. Хотя «магия» – это весьма объемное понятие. Ну да ладно. С большой силой, – продолжил он, – приходит большая ответственность. Слова банальные, но это так. Причем я говорю не про воспитание и нормы морали, просто чем ты сильнее, чем больше у тебя знаний, тем выше твое понимание… всего. Вообще всего. Возможности несут в себе восприятие, оно, в свою очередь, понимание, а то – осознание. Когда ты доходишь до последней точки, твое осознание крепко-накрепко связывает тебя с миром. Со всеми мирами. Со всей сферой миров. Представляешь, как сложно при этом остаться человеком? – спросил он неожиданно. – Так вот. Не важно, кто был бы на моем месте. Герой, злодей – ему в любом случае пришлось бы работать на благо сферы миров. Ну вот. В какой-то момент… Ответственность и вечные напряги в течение долгой жизни так меня достали, что в какой-то момент я… Сложно объяснить, как я это сделал, скажу только, что я передал все свои силы другому. Точнее, другой. После этого у меня остались крохи сил, если сравнивать со мной прежним, и весь мой багаж знаний. Про опыт и вовсе молчу. И знаешь, я даже некоторое время жил не тужил. Дел, дабы не скучать, всегда было навалом, но теперь ответственность лежала не на мне.
– Как-то это слабовольностью попахивает. Спихнул все проблемы на девчонку, – заметил Рудов.
– Считай как хочешь, – пожал плечами Ал’Вир. – Вы, ведьмаки, и столько не держитесь, раньше уходите. А ведь на ваших плечах ничего не висит. Я за всю свою жизнь не встречал ни одного ведьмака старше двадцати тысяч лет. Даже не слышал о таком.
– Ведьмака? – переспросил Рудов.
– Да, – кивнул Ал’Вир. – Вы зверушки редкие, но не уникальные. Во многих мирах живете. Правда, в твоем – ведьмаков как-то слишком уж много, ну да мало ли уникальных миров?
– Именно ведьмаки? Я всегда считал, что это просто самоназвание, к тому же присущее лишь моей стране.
– Что тут скажешь, – пожал плечами Ал’Вир, – вы угадали. В большинстве миров вас именно так и называют.
– Понятно… – пробормотал Рудов, сделав еще один глоток виски.
– Так вот, возвращаясь к прежней теме. Передал я, значит, свои силы и даже жил какое-то время нормально, а потом случилась довольно неприятная история. Эта дрянь… Будем звать ее Энзи. Так вот, она уничтожила мир. Бывает. Я за свою жизнь тоже уничтожил три штуки. Порой по-другому никак. Но я всегда старался делать это лишь в крайнем случае, борясь за выживание мира до последнего. А тут – бац! Есть угроза – нет угрозы. Я, честно говоря, был в шоке. А потом и вовсе запаниковал, когда узнал, что это уже четвертый уничтоженный ею мир. Четвертый, Максим! Да я за всю жизнь всего три уничтожил! Тебе не понять всей трагедии такого события, да я и не буду тебе читать лекцию о связи миров и о важности каждого из них. Но чтобы было чуть понятнее на твоем, так сказать, уровне, кое-что покажу.
После этих слов слева от Рудова прямо в воздухе, на уровне его лица, появилась иллюзия, изображающая планету.
– Земля, если я правильно помню глобус, – сказал он просто для того, чтобы хоть что-то сказать.
– Планета Земля, – кивнул Ал’Вир. – Для многих это и есть весь мир. Но… – тут шарик Земли уменьшился, и рядом с Рудовым висела уже иллюзия Солнечной системы. – Это не совсем так. Я бы даже сказал, что это совсем не так.
И вновь иллюзия изменилась. Сначала Солнечная система отдалилась, и перед глазами Рудова висела галактика Млечный Путь. Потом отдалилась и она, показав скопление галактик. Еще одно изменение, и вот он видит несколько галактических скоплений. Еще отдаление, еще, потом паузы исчезли, и спустя секунду в воздухе висел шар, внутри которого горели маленькие звезды.
– Это и есть весь мир? – спросил Рудов. – Вся вселенная – это один-единственный мир?
– И таких миров много, – кивнул Ал’Вир. – Примерно как звезд в Млечном Пути. И все это одна система. Стабильная, да, но не стоит просто так уничтожать части этой системы. Самое простое, что приходит на ум, – это души разумных. Большая часть из них попадет в соседние миры, а меньшая станет паразитами, обитающими в пространстве между мирами… Ладно, это тема для еще одной лекции. Просто прими как данность, что даже проблема с душами – штука серьезная, а это ведь не самое страшное, что происходит при уничтожении мира.
– И эта Энзи ничего не понимает?
– Да все она понимает, – поморщился Ал’Вир. – Более того, на ее месте меня неслабо корежило после каждого уничтоженного мира, а ей хоть бы хны. Она просто рехнулась, и это не оскорбление, а констатация факта.
– Я так понял, ты в какой-то момент возмутился, – произнес Рудов.
– А она восприняла это как попытку лишить ее сил, – кивнул Ал’Вир. – Это моя ошибка, Максим. Я отдал силы не тому разумному. Мне ее и исправлять.
– То есть ты от нее здесь прячешься?
– Все чуть-чуть сложнее, – вздохнул Ал’Вир. – Прячусь я от ее людей, которые заправляют в этом мире. Когда я понял, что попался, мир уже блокировали. Не настолько хорошо, чтобы я не сумел сбежать, но достаточно, чтобы задержать. Точнее, я не могу и сражаться, и пробиваться наружу одновременно. Пришлось залечь на дно. Был шанс, что они посчитают, будто я сумел сбежать. Но то ли они не поверили, то ли еще что, но эти идиоты решили взорвать эрхая… – Он запнулся неожиданно. – Тебе ведь, насколько я понял, прислали Вестника, так?
– Так, – кивнул Рудов. – Про эрхая я слышал, но что это такое, без понятия.
– Эрхая – это, если по-простому, наполнитель. Некая субстанция, не дающая мирам сталкиваться. Что-то вроде пенопласта, который засовывают в коробку с товаром, чтобы он не разбился при доставке. И даже я не представляю, как мне могла помочь эрхая при побеге отсюда. Так что я без понятия, что стукнуло в голову этим придуркам, – покрутил рукой Ал’Вир, одновременно с этим указав глазами куда-то в потолок. – Тем не менее они четко дали понять, что отступать не намерены, а, главное, верят, что я все еще здесь.
– Почему они не зовут свою госпожу? – спросил Рудов.
– Потому что она тоже меня не найдет. Во всяком случае, они сомневаются в обратном. А что произойдет, если сумасшедшая повелительница магии не найдет своего главного врага, будучи уверенной, что он где-то здесь?
– Уничтожит мир, – произнес Рудов.
– Именно, – подтвердил Ал’Вир. – Более того, она может даже не быть уверенной, а лишь подозревать, результат будет тем же. Ее людям в этом мире тоже не поздоровится – даже смерть неприятна, а они вряд ли так просто отделаются. Плохо еще и то, что действия местных так или иначе дойдут до их госпожи, то есть время тоже работает не на меня. Уверен, эти идиоты уже жалеют, что решили поймать Ал’Вира.
– Получается, меня выкинуло из тела благодаря действиям слуг этой твоей Энзи? Именно им я должен говорить спасибо?
– Ну… – качнул головой Ал’Вир. – Да. Если забыть о причине их поступка, то есть обо мне, то да.
– Ясненько, – произнес Рудов, залпом допив виски. – И что от меня требуется? Ты ведь не просто так со мной связался?
– Не просто так, – наполнил Ал’Вир опустевший стакан. – Хотя и поговорить я не против. Но это потом.
– Времени-то у нас сколько? – спросил Рудов.
– Полно, – отмахнулся Ал’Вир. – Правда, есть один момент: второй раз я не смогу с тобой связаться. К сожалению, для этого мне нужен помощник, а прежний уже свалил домой.
– Не сможешь, и ладно, – пожал плечами Рудов. – Одного-то разговора хватит?
– Я надеюсь, – слегка вздохнул Ал’Вир.
– Так что мне нужно сделать? Ты ведь наверняка читаешь мои мысли, о крутейший из магов, и понимаешь, что я как бы не против отомстить твоим обидчикам.
– Нет, не читаю. Это… некультурно, в конце концов. Ты ведь не враг, не соперник, не противник. Ситуации бывают разные, но конкретно у тебя мне мысли читать нет необходимости.
– Какой ты, оказывается… – появилось на лице Рудова скептическое выражение.
– Это дело принципа, – пожал плечами Ал’Вир. – Можешь не вникать.
– Как скажешь, – протянул Рудов, сделав глоток спиртного.
– Что ж, – задумался Ал’Вир. – В таком случае приступим. И для начала должен тебя огорчить – в межмировом масштабе ты просто отстойный ведьмак. Слабый настолько, что иначе как новичком тебя не назовешь. И именно в этом наша проблема. Опытный сильный ведьмак может путешествовать между мирами. Самостоятельно. А ты до такого уровня будешь идти еще очень долго.
– Хочешь меня обучить? – вскинул брови Рудов. – И почему я, в конце-то концов?
– Хотелось бы, но я не ведьмак, – покачал головой Ал’Вир. – Могу лишь поделиться накопленными о вас знаниями и своими теоретическими выкладками, почему ты так слаб и что тебе надо сделать, чтобы усилиться. Ну а тебя я не выбирал, просто ты единственный, до кого я мог дотянуться. Других ведьмаков на горизонте нет… Скажу иначе – на горизонте вообще больше никого нет. Не у кого мне просить помощи.
– Знаешь… Это, конечно, круто, и я не прочь тебя послушать, но как-то оно… Не слабоват ли шанс, учитывая, что́ стоит на кону?
– А у меня другого нет, – усмехнулся Ал’Вир. – И у этого мира другого нет – лишь ты. Сможешь усилиться достаточно, чтобы попасть сюда самостоятельно и отвлечь Смотрящего с подчиненными – мир и я будем спасены. Не сможешь… – пожал он плечами. – Будем надеяться, что Энзи окажется в хорошем настроении, когда придет сюда. Хотя нужно заметить, что время на прокачку у тебя будет. Я оставил в твоем сознании маяк, так что с учетом разницы во времени между нашими мирами попадешь ты сюда примерно в то же время, в какое и уйдешь. Правда, есть в маяке и минусы: он завязан на твое сознание, и чем больше пройдет времени, чем дальше в твоих воспоминаниях будет этот разговор, тем больше пройдет времени здесь.
– А что-нибудь понадежнее придумать? – приподнял бровь Рудов.
– С кем я, по-твоему, сейчас разговариваю? – ответил он вопросом на вопрос. – Ты не душа Рудова, ты даже не все его сознание, ты лишь частичка мысли, которая вернется к хозяину, когда он проснется. Нет у меня возможности сделать что-то понадежнее. Так что слушай и запоминай, Максим. Особенно запоминай. Разобрать по полочкам информацию ты и потом сможешь.
Глава 1
Проснувшись, я еще с минуту валялся на кровати и пялился в потолок. Забавный сон. И четкий. Никакого тумана, уже через несколько секунд, заставляющего постепенно забывать то, что тебе приснилось. Так было, когда мне снился Стиляга и мой прежний мир. Если верить тому, что говорил этот Ал’Вир… Даже не так. Мне по большому счету плевать на его ситуацию и что там, где-то, будет уничтожен мир. Ну… бывает. О тысячах смертей в ДТП я тоже не переживаю. А вот его слова об увеличении моих ведьмачьих сил – уже другое дело. Но и тут все не просто. Если суммировать… Собственно, Ал’Вир сам под конец и суммировал все свои слова короткой фразой: «Доверься своему подсознанию, оно и не такое вытянет». Здорово, чё. Типа отбрось все свои знания, убеждения, опасения и просто сделай то самое последнее «скольжение». Подсознание вытянет. Со «скольжением» – это пример. Но довольно наглядный. Потому что отбросить десятки примеров смертей после такого довольно сложно. По мнению Ал’Вира, главная проблема ведьмаков моего мира – это наука и попытка подвести под нее как можно больше фактов. Даже моя «сфера давления» была псевдонаучна – я сам пытался создать технику на основе хоть каких-то научных фактов. То есть надо понимать правильно: мы не обязаны быть дурачками, не способными сложить два плюс два, просто надо больше верить в свои силы и, как это ни странно, в то, что возможно все. Не пытаться осознать свои возможности, а просто делать.
В тех же мирах… назовем их условно «меча и магии», ведьмаки пуляли из рук не электрическую дугу, а просто молнию. Ту самую, что бьет с небес. Они знать не знают, что такое гипноз, а если и знают, то он для них просто фокус, но при этом ведьмаки… Был случай, Ал’Вир собственными глазами видел последствия того, как ведьмак проклял целую деревню. Нормальную такую немаленькую деревню. Как это происходит, но в меньшем масштабе, он видел, так что представить, как это случилось, может. Ведьмак пришел в деревню, что-то не поделил с местными, а потом просто произнес «проклинаю». И все. То есть сгнило абсолютно все. Люди и живность превратились в гниющие куски мяса и костей, дома – в труху, трава – в пепел. Причем деревенские должны были очень сильно разозлить того ведьмака, скорее даже, сделать нечто, что он посчитал неприемлемым, ибо у таких, как я, крыша не течет, а убивать они не любят не меньше моего. А вот до невозможности кого-то убить ни один ведьмак ни разу не развился. Бывают сбои, как у нашего инструктора в прежнем мире, но они случаются на всех этапах развития. Тут уже от человека зависит. Чем сильнее становится ведьмак, тем сложнее ему нарушить данное слово. Если сейчас я могу это сделать – пересилив себя и получив откат, но все-таки могу, – то на поздних уровнях развития я и вовсе потеряю такую возможность. Даже взаимоисключающую клятву дать не смогу. Такие дела. И врать не смогу. Это сейчас мне просто неприятно, а потом совсем хреново с этим будет.
Ладно, хватит валяться, надо вставать.
Откинув одеяло, поднялся с футона и, от души потянувшись, направился к шкафу. Одна из близняшек, та, что Цубаки, предпочитающая красный цвет, поймала меня на полпути к туалету и с поклоном предупредила, что завтрак готов. Видимо, только меня и ждут. Точнее, ждет. Вряд ли там будет присутствовать кто-то, кроме старухи. Кивнув служанке в ответ, молча продолжил идти. Посетив туалет, наведался в ванную, откуда вышел чистый, причесанный и в целом готовый к свершениям. Вернувшись в свою комнату, переоделся в кимоно с гербом рода на обоих плечах и только после этого потопал на завтрак.
– Доброе утро, Синдзи, – поприветствовала меня Аматэру, когда я подошел к низкому столику, за которым на коленях сидела Атарашики.
Завтрак проходил на кухне, если это место вообще можно так назвать. Во всяком случае, кухня как таковая занимала от силы пятую часть этого места.
– Отлично выглядишь, – заметил я и присел напротив нее. И только заметив в удивлении вздернутую бровь Атарашики, понял, что ляпнул. Я как-то привык разбрасываться комплиментами женщинам, если позволяет ситуация, – и им приятно, и мне ничего не стоит. Но вот старуха ничего подобного от меня никогда не слышала, я ей как бы не обратное все время говорю. А тут расслабился. Надо бы исправиться. – Что? Я серьезно. Песок, сыплющийся из тебя сегодня, особенно золотист.
На что она только уголками губ дернула.
– Ешь и набирайся сил, – произнесла она, беря палочками кусочек яичного рулета. – Ближайшая неделя будет весьма насыщенной.
– Я помню, – вздохнул я.
В какой-то момент, пока шла подготовка к принятию в род Аматэру, а все планы обретали окончательную структуру, стало очевидно, что лететь в Малайзию сразу после объявления меня наследником просто-напросто нет смысла. Точнее, я вполне могу задержаться в Токио на недельку. И если бы обычная неделька предстояла, я бы плюнул и полетел на войну, проблема в том, что мне было чем здесь заняться. То есть звезды сошлись так, что я мог выделить неделю, а мог и улететь, у меня были дела, которые я мог отложить, но которые хорошо бы решить. Так что улетать прямо сейчас – по крайней мере безответственно. Решение задержаться принято уже некоторое время назад, но старуха, видимо, решила перестраховаться и напомнить мне об этом.
– Вчера я договорилась с императором, так что после дня рождения твоей подружки нас ждет прием у императорской четы.
– Неожиданно, – удивился я и посмотрел на нее. – Полагаю, остальные запланированные выходы в свет не отменяются?
– Определенно, – кивнула Аматэру. – Также не забывай о знакомстве со слугами. Плюс я должна успеть ввести тебя в курс дел рода. Хоть немного, – вздохнула она.
– В этом-то зачем торопиться? – бросил я в рот полоску бекона.
– Я стара и могу умереть в любой момент, – ответила она. – Будет очень печально, если ты даже не узнаешь, как попасть в сокровищницу рода.
– Это ты про Хранилище?
– Именно, – кивнула Атарашики. – Там знать много не надо, но разок туда съездить придется.
– Зачем? Мы ведь были там уже, – не понял я. – Если что, думается, мне монахи сами все расскажут.
– А про то, что там лежит, тоже монахи будут рассказывать? – усмехнулась она.
– Это да, – пришлось мне признать.
Ячейка Аматэру в Хранилище не такая уж и большая, но разной мелочовки там полно. Будет обидно, если последний носитель информации не успеет ею поделиться. Артефакты классические, артефакты магические… будем называть их так, реликвии рода, артефактами не являющиеся. А уж про то, что́ эти артефакты делают и как ими пользоваться, я и вовсе молчу. И ладно классика, то есть артефакты на основе бахира, но кто мне расскажет, как проводить различные ритуалы? И какие артефакты для каких ритуалов нужны.
– Полагаю, – сказал я, проглотив кусок хлеба, – это является секретом рода. Я-то в себе уверен и знаю, что никому его не выдам…
– Замолчи! – прервала она меня резко. – Даже думать не смей о каком-то недоверии с моей стороны. Я верю… – прикрыла она глаза. – Во всех смыслах. Запомни, Синдзи, – поймала она мой взгляд, – ты наследник Аматэру. Вне рода я все еще имею больше влияния, но внутри главный ты. Я старейшина, да, но именно ты мужчина рода и после совершеннолетия будешь иметь здесь полную власть. Даже сейчас я мало что могу с тобой сделать. Приняв в род, я поставила на тебя все! Все, что у меня есть. Ты Аматэру, ты тот, кто возродит род. Ты хозяин всего и вся, предав, ты предашь в первую очередь себя. Я верю, что ты этого не сделаешь, именно потому и выбрала тебя. Ну а если тебе суждено попасть в плен и под пытками выдать секреты рода, значит, такова судьба. Но будь уверен, я сама бы их выдала, чтобы вернуть тебя обратно.
Ее речь внушала, и я не чувствовал фальши. Похоже, старуха и правда поставила на меня все.
– А как же запасной план? – все же спросил я. – Мы ведь говорили об этом. Пока живы другие старухи, вышедшие из рода, на нас с тобой все не окончится.
– Это изменит разве что… – запнулась она. – Вот скажи, ты сам бы хотел, чтобы тебя вернули из плена за счет выдачи секретов рода?
– Нет, конечно, – ответил я не задумываясь. – Свое имя я подобным пачкать не хотел бы.
– Вот в этом вся и разница, – кивнула она. – Была бы у тебя замена, секреты остались бы в семье. Но даже это не значит, что я не пыталась бы вернуть тебя как-то иначе. И закроем данную тему. Мне она не нравится.
Да я в общем-то все для себя выяснил. Правда, она напомнила мне о других потенциальных наследниках… точнее, я задумался, как бы рассказать ей о Казуки. И стоит ли. Да, я циничная мразь, но вопрос, что лучше – часть рода или слуга рода, все никак не оставлял меня. Для самого рода хорошо и так, и так, для парня… Нет, фамилия Аматэру, конечно, вне конкуренции. А вот что лучше для меня? Думал я об этом уже давно, но все никак не мог решить, как действовать. Единственное, в чем я был уверен – что рассказать о нем надо до того, как отправлюсь в Малайзию. Все-таки я реалист и вполне допускаю, что могу там сгинуть, а раз так, род о нем обязан знать.
А с Казуки мысли плавно перетекли на то, как рассказать старухе о своем ведьмачестве – ну или патриаршестве, если по-местному выражаться. То, что рассказать надо, я уже давно решил, но там ведь – слово за слово – и до Повелителя огня разговор дойдет… как бы старуху кондратий на радостях не хватил. Да и был вариант, что Атарашики начнет препоны ставить, чтобы я в Малайзию не уехал. Впрочем, на этот случай есть Казуки. Только вот как о нем рассказать, чтобы… что? И вот я вновь вернулся к его будущей роли в роду.
Ладно, бог с ним, в конце-то концов, никто ведь не запрещает провернуть тот же трюк, что и со мной, но уже со слугой. Кстати, насчет слуг: кроме знакомства с теми, кто уже принадлежит роду, мне предстоит еще и принять новых. В первую очередь, конечно, Танака. Он, может, и не рискует жизнью, как тот же Святов, но именно Танака Эй со мной дольше всех. Не считая Фантика, но он скорее друг, и когда я предложил ему стать слугой рода Аматэру, наотрез отказался. Мол, недостоин. Я по-всякому его уговаривал, но старик уперся рогом.
Следующий на очереди Нэмото Таро. С ним тоже оказалось не все просто. Сначала он пытался отнекиваться, но, когда я ему прямо сказал, что в Малайзию он не поедет, парень все же согласился. Дело в том, что тот же Святов, которого я, несомненно, сделал бы слугой, едет со мной на войну, а из-за того, что этот поход объявлен ритуалом «Подтверждения чести», нам жизненно важно, чтобы хотя бы формально со мной было как можно меньше связанных с родом Аматэру. Сергеич все прекрасно понимает и на мои извинения просто махнул рукой. Ну и, конечно, Вась-Вась. На меня они работают лишь немногим меньше того же Танаки, а о моих секретах знают как бы не больше. А вот о том, что в Малайзию они не едут, парни еще не в курсе. Ну в самом деле, зачем они мне там? Точнее, какая причина может заставить меня бессмысленно рисковать двумя верными людьми, которые ничем на войне не помогут? Они ведь даже не Ветераны.
Раздумывал я еще Накамуру со Змеем сделать слугами, но несмотря на важность их постов, мужики все же слишком мало на меня проработали. И дело тут не в недоверии, просто делать их слугами наперед того же Святова мне дискомфортно. Хоть они и не поедут со мной, пусть здесь опыта набираются, а через годик видно будет. К тому же надо как-то решить ситуацию с их коллегой из рода. У старухи есть свой глава разведки и контрразведки, совмещающий эти посты, и пинать под зад старика как-то не хочется.
Тормозить Атарашики не стала. После завтрака меня затащили в одну из гостиных особняка, где старуха сунула в руки папку с личным делом семьи Каджо – родни моих служанок, дала десять минут и пригласила их семейку к нам. Ну кроме самих служанок и их деда. Так и пошло. На знакомство со слугами мы потратили весь тот день, и это притом что меня знакомили не со всеми слугами, а только с более-менее значимыми. И то знакомство придется продолжить завтра. Не скажу, что слуг у рода прям так много, но на них приходилось тратить время, ибо «привет-пока» банально некрасиво. Поприветствуй, познакомься, поговори о всяких мелочах. Собираться они начали еще позавчера, а так как особняк не резиновый, основная их масса расположилась в гостиницах города. Только самые-самые обитали вместе с нами. Как те же Каджо, Махито – еще одна семья слуг с камонтоку – или Мидзуно Монтаро – тот самый глава разведки и контрразведки рода Аматэру. Шестьдесят шесть лет, Учитель. Но это так, к слову.
Здесь же обитал и Мастер рода – Сасаки Айджи, шестидесятивосьмилетний старик, до сих пор корящий себя за то, что не настоял на своем участии в поездке с последним главой рода на пресловутый остров, где тот и погиб с сыном Фантика. Правда, тогда он еще не был Мастером, но и сильный Учитель мог бы стать той соломинкой, которая спасла бы жизнь его господину.
Вообще у Аматэру аж три Мастера, что не является рекордом, но и «средним по больнице» тоже не является. Каджо Суйсэн, тот, что теперь мой слуга наравне со своими внучками, Махито Ваку – глава семьи Махито, управляющие старейшим в мире онсэном, ну и гостиницей до кучи – и Сасаки Айджи. Вместе с Щукиным и Добрыкиным, у Аматэру теперь, по сути, пять Мастеров, а вот уже это явно выбивается из нормы. Еще не рекорд, но уже близко. Наверное, стоит напомнить, что в Японии у кланов в среднем по десять Мастеров. В среднем клане на семь-восемь родов в среднем по десять штук. Нужно понимать, что я не просто так повторяю «в среднем». Есть кланы-монстры, как те же Нагасунэхико, у которых девятнадцать Мастеров. У знакомых мне Охаяси их семнадцать, а у Кояма шестнадцать, но последних нужно считать отдельно. Как-то раз я стал свидетелем восклицания Акено: «Нам бы, как раньше, четверть сотни!» Уж не знаю, округлял он или нет, но до войны с Докья у клана Кояма было двадцать пять Мастеров. Плюс один нынешний и два потенциальных Виртуоза. Это я про Акено и его дочурку Шину. И это я считаю без трех Мастеров Аматэру, которые вышли из клана вместе с родом. Так что, как я не раз говорил – Кояма монстры из монстров. Поэтому пять Мастеров на один род – это действительно внушает. Само собой, я не учитываю имперские роды́, где Мастеров примерно как в кланах. У тех же Тайра их пятнадцать, но Тайра… Они – как Кояма в мире имперской аристократии, хотя доведись этим двоим схлестнуться, я бы поставил на Кояма. Даже без учета Виртуозов.
