Николай Воронов
Апокалипсис в подъезде
– Семён, нам уходить нужно. – Дернула меня за рукав Тома. – Они сейчас вернутся, а это помещение – долбанная коробка, в которой нас и похоронят.
– Уходить куда? Коридор перекрыт с обеих сторон. Если они не идиоты, в чем я лично не сомневаюсь, все выходы из подвала уже взяты под контроль.
Мы стояли в последней комнате, заканчивающейся кирпичной стеной в которую уходили многочисленные трубы. Но меня интересовало не это, а коллекторный люк с откинутой крышкой, вмонтированный в бетонный пол. Присев на корточки и подсвечивая себе зажигалкой, я заглянул внутрь, стараясь рассмотреть уходящий вниз туннель повнимательнее. Увы, света хватало ровно настолько, чтобы увидеть начинающиеся прутья лестницы, уходящие вниз. Они были ржавыми, с налипшей на них слизью, и выглядели совершенно ненадежно.
– Только не говори, что мы собираемся спускаться туда. Богдан ведь ясно дал понять, что там целый лабиринт из пересечений труб и отводов. Да и мы оттуда не выберемся. – Как-то совсем тихо произнесла девушка.
– Думаешь, у нас есть особый выбор? Как только дикие заметят следы, нам конец. Там у нас, по крайней мере, будет шанс спастись. Пусть и весьма призрачный.
Не слушая возражений, я поставил ноги на первую скобу, внутренне молясь, чтобы она выдержала мой вес. Ругающаяся на чем свет стоит Тома, была вынуждена последовать вслед за мной. Спускались мы в кромешной темноте. Возможности достать зажигалку не было и все, что я слышал, было сопение моей подруги и падающие капли воды.
– А ты подумал о том, что мы будем делать, если внизу окажутся сточные воды. Я смотрела один научно познавательный фильм, так вот там говорилось, что скорость течения в трубах, сбивает человека с ног и может унести на многие километры. А если там все помещения заполнены газом. Ведь экскременты выделяют его в большом количестве в период распада. А если…
– А в любом из этих случаев мы погибнем. – Спокойно ответил я.
На самом деле в голове у меня самого витали самые мрачные мысли. Мы словно спускались по бесконечной лестнице в самые недра мрака, из глубин которого ощущалось дыхание древнего зла. Я даже улыбнулся от столь образного мышления. Даже в такой плачевной ситуации, я старался держать себя в руках. Но вовсе не потому что мне самому не было страшно, просто я очень хорошо понимал, стоило мне проявить каплю неуверенности, как Тому скрутит приступ паники. А пытаться тащить на себе человека, одолеваемого панической атакой, по темным канализационным стокам, было делом неблагодарным.
Наконец, эта бесконечная пытка спуска во тьму, закончилась. Мои ноги коснулись земли, или точнее дна металлической трубы, в которой мы оказались. Здесь было ужасно холодно, пальцы продрогли, и сжимать руки было чертовски трудно. Чиркнув зажигалкой, я осмотрелся по сторонам. Труба предсказуемо уходила в обе стороны. Она была достаточно широкой, для того, чтобы в ней мог свободно поместиться взрослый человек, но распрямиться в полный рост было проблематично.
– Может, здесь пересидим? – Предложила Тома. – Думаешь, они сунутся за нами в люк?
Ответить я не успел, так как в дальнем конце трубы мигнул огонек света. Шаркая зазвучали приближающиеся шаги. Выхватив ножи, мы прижались к стенам по разные стороны трубы, не сводя взгляда с приближающегося пятна света. Я чувствовал, как мое сердце выбивает ритм, кровь стучит в висках, а сжимающие рукоять ножа ладони холодели, по спине катились крупные градины пота. Шаг, еще один, почти рядом. Ореол света разросся достаточно, чтобы осветить нас.
Она замерла напротив нас, с расширенными от ужаса глазами вглядываясь в наши лица. Вышедшая из трубы женщина, была уже в возрасте. Можно было даже сказать что стара. На мой взгляд, ей было далеко за семьдесят, но выглядела она для своих лет вполне бодро и подтянуто. В руках она держала фарфоровую плошку, в которой догорал огарок свечи. В момент, когда она увидела нас, ее пальцы задрожали так сильно, что свеча едва не выпала на пол. Но женщина все же смогла взять себя в руки и удержать единственный источник света.
– Вы ведь не из них. Как… как же вы здесь оказались? – Охрипшим, срывающимся голосом спросила она. – Вы ведь не с Петром, да?
Я молчал, наблюдая за реакцией женщины. Стоявшая рядом Тома, так же не спешила вступать в диалог, и нож при этом не опускала. Но старухе видно плевать было на наши ответы. Казалось, она говорит сама с собой.
– Нет, конечно же, вы не с ним. Он не мог… или мог? Нет, этих лиц я не видела. Он бы прислал за мной других. Тех, кто мучил меня. Да, их, точно…
Глаза женщины безостановочно вращались, не фокусируясь и не задерживая внимание ни на одном объекте. Растрепанные, седые, давно немытые волосы, торчали во все стороны. Ее пальцы выбивали нервную дрожь, стуча длинными ногтями по фарфоровому блюдцу. Весь ее вид выдавал в старухе сумасшедшую.
– Простите. – Несмело начала Тома. – Мы… вроде как заблудились. Вы не могли бы…
– Тише. Тише милочка. Не здесь. Тут нас могут услышать. – Внезапно совершенно осмыслено произнесла старуха. – Пойдемте со мной. Нужно укрыться в безопасном месте, пока они не пришли сюда.
Кто такие «они», я спрашивать не стал. И так было понятно, что женщина скрывалась в коллекторах от диких. Вот только кто она такая, и как долго пробыла в одиночестве в этом месте?
Махнув нам рукой, она зашаркала во тьму, освещая себе путь свечой. Поймав вопросительный взгляд Томы, будто спрашивающий что нам делать, я пожал плечами. Особого выбора у нас не было, этих мест мы не знали, и вполне могли блуждать в этих катакомбах до самой смерти, так и не найдя выход. Старуха, по крайней мере, хорошо знала местные ходы. Ну, или мне так казалось, ведь шла вперед она довольно уверенно.
– Сюда, заходите скорее.
Старуха приподняла металлическую решетку в одном из отсеков трубы. Словно молодая девчонка, она подпрыгнула, ухватившись за края люка пальцами, и забралась внутрь.
– Я пойду первый. Если что, уходи обратно и постарайся выбраться из стоков.
Передав подруге зажигалку, я спрятал нож в ножны. Ухватившись за края люка, напрягая руки и подтянувшись, я взобрался наверх. Оглядевшись по сторонам, я с удивлением обнаружил, что стою посреди технической комнаты. Это было небольшое помещение с бетонными стенами. Вся обстановка, включала в себя старую кровать с потрепанным, местами облезлым матрасом, из которого торчали клоки ваты, письменного стола, стула, и небольшого шкафа, в котором сейчас рылась женщина.
– Ого, вот это да. – Влезла следом за мной Тома. – Откуда здесь такая комната, а главное, зачем ее тут оборудовали?
– Нууу, об этом лучше спросить у Богдана, но могу предположить, что раз в подвалах есть бункер, почему бы не оборудовать комнату для тех персонала, следящего за коллекторами.
– А зачем за ними следить? Ну, в смысле круглосуточно. Для этого же комнату сделали. Разве трубы нуждаются в постоянном контроле? Что-то я о таком даже не слышала.
– Полагаю… Нуждаются. В том случае, если эти трубы ведут к чему-то большему, чем просто сточные баки. – Задумчиво сказал я.
А ведь и правда. Я никогда об этом не задумывался, но если в подвалах дома есть бункер, да и сами подвалы выглядят не как обычный подвал жилого дома, а скорее как какой-то схрон военного образца. Да черт возьми, в этих подвалах заблудиться можно. Помню, когда мы с родителями еще жили другом городе, ни в одном доме я не встречал ничего подобного. А в детстве мы частенько лазили по подвалам жилых домов, в поисках различных привидений. Призраков мы конечно не нашли, зато расположение подвалов и то как они должны выглядеть я знал очень хорошо. Этот совершенно не походил на подвал жилого дома. Вот не подходил и все тут!
– Я не могу… не могу их найти. – Жалостливым голосом стенала женщина, роясь в шкафу.
– Может, мы можем вам как-то помочь? – Немного ошеломленно наблюдая за старухой спросила Тома.
– Помочь? Нет, я уже все нашла. – Сахарным голосом ответила та.
Она достала из шкафа несколько свечей и, распалив их, расставила по углам своей комнатки. От этого в помещении сразу стало как-то тепло и уютно, словно мы и не находились в чёртовых стоках глубоко под своим домом.
– У меня ведь гости, что же это я, старая да глупая. Гостей нужно, сперва, едой угостить. – Причитала она.
– Эм, мы, пожалуй, воздержимся от угощения.
– Да, спасибо вам большое, мы сыты. – Поддержала меня Тома.
– Ооо, вот как. – С удивлением протянула женщина. – Ааа, поняла. Вы решили… словно… вы думаете, я отравить хочу.
Прикрыв лицо ладонями, женщина присела на единственный в комнате стул.
– Я провела здесь очень много времени. Очень много! С тех пор как… Была одна все это время.
– Сколько вы здесь уже находитесь? – Присела рядом со старухой Тома. – Как вы здесь вообще оказались?
– Когда пришел туман, я была на улице. Смотрела… следила… когда он пришел, я бежала вместе со всеми, скрылась в подъезде. Это не мой дом, здесь нет моего дома. Мы жили в вестибюле. Долго жили – несколько месяцев. Потом пришли люди из подвала. Они спорили с нами, что-то доказывали, но их не слушали, не хотели соглашаться. Тогда они напали на нас, схватили и уволокли в подвалы, в свои пещеры, откуда не выбраться.
– Вас схватили дикие? Те, кого вы называете людьми из подвала, они жили в бункере? Вы были там? – Жадно спросил я.
– Страшное место… Я не хотела быть там. Другие смирились. Сдались. Но не я. Я уходила, но меня возвращали. Наконец, я убежала и нашла это место. Здесь они меня не найдут. Безопасность… да.
Похоже, она была одной из тех, кого похитили дикие еще в самые первые месяцы после катастрофы. Я помнил все те многочисленные истории, которые рассказывали о том инциденте. Именно тогда зародились слухи, что дикие в своем бункере промышляют каннибализмом и для этой цели похищают и заманивают к себе людей. Сколько же эта женщина провела времени в коллекторных стоках? Выходило, что почти четыре года, а может и больше. В полном одиночестве, скрываясь от людей, желающих отобрать твою жизнь. Не удивительно, что она немного тронулась рассудком.
– Они часто ходят по подвалам, да, они ищут, следят за всем. Меня преследовали, иногда замечали, но боялись уходить далеко по трубам. Здесь мы в безопасности.
– Вы можете помочь нам выбраться из этого места? Мы живем в доме наверху, над подвалами. Вы понимаете? Вы знаете дорогу наверх? – Вкрадчиво спросила Тома.
– Там я была раньше… но там опасно. Наверху опасно. Только здесь можно выжить.
– Нет-нет, наверху в доме живут люди. – Поспешно сказала Тома. – Много людей. Они заняли этажи здания. Там есть еда и вода. Есть лекарства и врачи. Там относительно безопасно. Во всяком случае получше, чем в канализации.
Казалось, старуха вообще не прислушивалась к нашим речам, но одно слово она уловила.
– Кушать. Ну конечно, нужно покормить гостей. – Вскинулась старуха.
Вскочив со своего места, она бросилась в угол комнаты, сдвигая перекрывающую тот угол гардину. За ней оказалась миниатюрная кухня. Пара кастрюль, тарелки, несколько давно немытых чашек и ложек. Схватив одну из кастрюль, женщина с гордым видом поставила ее на стол перед нами. Заглянув внутрь, я обнаружил там бархатно черного цвета жижу, в которой плавали мерзкого вида куски непонятной принадлежности.
– Эээ, а что это такое? – Несмело спросила Тома.
– Суп. – С гордостью ответила старуха. – Вода, плесень и прожаренное мясо крыс. Я их часто здесь ловлю.
– Крыс??
– Тома, не хочу тебя расстраивать, но в нашем рационе крысиное мясо встречается достаточно часто. Эти твари часто бегают по первому этажу. Мы даже ловушки для них ставим, затем конечно сдаем на кухню. Ты ведь не думаешь, что в еду добавляют только тушенку? На такую прорву народа, никаких консерв не хватило бы.
– Но крысы…
– А что крысы? – Пожал плечами я. – Думаешь, у нас большой выбор? Фермы для разведения другой живности у нас нет. Да и самой живности нет. Так что питаемся тем, что есть. А здесь в канализации, эти тварей должно быть очень много. Особенно на глубине.
– На глубине… Нет… там нет… там никого нет. – Плечи старухи затряслись.
– Что значит, никого нет? – Вопросительно поднял бровь я.
– Я спускалась… очень глубоко. Когда скрывалась от людей из подвала. Ниже и ниже… очень. Но там ничего нет. Там туман. Трубы кончаются туманом. Хотела выбраться… пробраться в другое место. Но ничего нет… только туман. Весь наш мир это сплошной туман. Больше нет мира… только сплошная стена тумана.
Мы переглянулись. Во взгляде моей подруги я прочитал те же мысли, что витали у меня в голове. Стоит ли доверить этой безумной старухе свои жизни. Выведет ли она нас из этого места, или заведет еще глубже в лабиринты туннелей, где мы и сгинем? Я не был уверен, насколько сильно разум этой женщины был поврежден и в какой степени она понимает происходящее. Однако сама старуха быстро взяла себя в руки.
– Я помогу вам. Не вернусь туда… не хочу. Но помогу вам, выведу наверх. Есть другой ход, обходя подвал. Люди о нем не знают. Я помогу.
– Тогда пойдемте. – Вскочила на ноги моя подруга. – Чего ждать?
– Они должны уйти… ищут вас. Шныряют. Могут нас заметить. Могут спуститься в трубы. Нехорошо. – Покачала седой головой женщина. – Нужно ждать. Кушайте и спите, завтра я отведу вас.
Встав со своего места, она зашагала к кровати и, не откидывая одеяла, улеглась на матрас спиной к нам.
– Тома, я…
– Сём. Тебе сегодня сильно досталось. А у меня еще силы есть. Ложись спать, я покараулю и разбужу тебя как устану.
Спорить я не стал, так как чувство тошноты и головокружения нарастали с пугающей скоростью. Конечности словно налили свинцом, а в глаза насыпали по ведру песка. Дальше бороться со сном я не стал и, расстелив свою куртку прямо на бетонном полу, завалился сверху, мгновенно провалившись в сон.
Глава 8. Дикие
Спал я плохо. Кошмары следовали один за другим. Сперва мне снилось, что вокруг меня танцевали крысы: обвившись хвостами, и держа друг друга за лапки, они водили вокруг меня хороводы. После каждого пройденного круга они останавливались для того, чтобы откусить от моих ног очередной кусочек. Затем крысы сменились некими неясными фигурами, которые спорили между собой голосом моего отца, на какую новую должность меня назначить. Но когда не смогли прийти к единому мнению, решили что выгоднее отправить меня умирать в туман.Под конец я оказался один, посреди бескрайней темной площади, со всех сторон окруженной туманными стенами. Здесь не было ничего, лишь клочья тумана витавшие вдалеке. В какой-то миг туман рассеялся.
Я стоял посреди этой площади, глядя себе под ноги в пустоту. Вдалеке, там, где туман рассеивался, я видел далекие тусклые точки. Одни пылали ярко, другие едва горели. Вокруг плыли облака различных цветов и окрасов. Пустота сменилась чем-то странным, завораживающим, чудесным. Ощутив чужое присутствие, я обернулся, ожидая увидеть свою девушку. Но это оказалась не Тома. За моей спиной стоял «наблюдатель». Его безликая голова смотрела в мою сторону. Долговязая фигура, застыла надо мной. Он не шевелился, но я чувствовал, что он хочет что-то сказать. Секунда, вспышка, и сон обрывается.
– Сём, проснись! Ты меня слышишь? Да проснись же ты! На твои крики сейчас дикие сбегутся!
Открыв глаза, я встретился взглядом с девушкой. Тома стояла надо мной на коленях, придерживая мой затылок на своих ладонях.
– Что я…?
– Ты кричал. Очень сильно ворочался, словно тебя били во сне. – С долей испуга произнесла Тома.
– Нет, не били. Но ощущения, конечно, были еще те! – Кряхтя, я встал с пола. – Долго я спал?
– Часов пять. – Вздохнув, ответила девушка.
– Пять часов? Почему ты меня не разбудила, тебе ведь тоже необходим отдых.
– Ты, конечно, извини меня, Сёма, но отдых, в первую очередь, был необходим тебе. Ты бы себя в зеркало видел, а то в гроб краше кладут!
– Не сгущай краски, я в порядке!
Чувствовал себя я и правда лучше. Пять часов сна это конечно не панацея, но хоть что-то. Тело, конечно, болело, мышцы сводило, а в голове, словно колокольная башня построилась. Но в целом, состояние было терпимым.
– Постой, а куда делась наша радушная хозяйка?
Осмотревшись по сторонам, старухи я не обнаружил. В углу все так же стояла кровать, со смятым скомканным одеялом. На столе стояли две грязных тарелки с остатками недавней трапезы. Видимо Тома все же не смогла удержаться, и перекусила вместе со старухой. Как говорится – голод не тетка, когда есть хочется так сильно, ты забываешь о брезгливости и отвращении.
– Сказала, что собирается подняться в подвалы и проверить – бросили дикие наши поиски или нет. Обещала вывести нас из стоков другим маршрутом. – Объяснила Тома. – Пока ты спал, мы с ней около часа болтали. Она многое мне рассказала. Особенно о здешних местах. Говорит, что здесь действительно лабиринт из ходов и помещений. Но вроде как есть один ход, ведущий на первый этаж дома, в обход подвальных помещений.
– Тебе это не кажется странным? – Задумчиво сказал я, косясь на сдвинутую входную решетку.
– Что именно?
– Нуу, например то, что есть ход на первый этаж, который позволит нам легко вернуться обратно. Эдакий секретный ход, о котором знает эта старуха, но не знают члены нашего отряда. Я каждую смену патрулирую первый этаж, я знаю там каждый сантиметр пространства. Другие парни уже четыре года этим занимаются, ежедневно. Думаешь, если бы такой ход действительно существовал, мы бы о нем не знали?
– Хочешь сказать, она врет, но зачем это ей? – Побледнела Тома.
– Не знаю. Просто все это кажется мне очень странным. Она, кстати, не назвала тебе своего имени?
– Неа, хотя я пару раз пыталась задать ей этот вопрос. Она вообще старалась избегать тем, касающихся ее лично. Делала вид, что не слышит. Зато очень много разглагольствовала об обрушении мира и что мы отрезаны от некоего источника жизни. Почти час мне пришлось выслушивать этот бред.
Вся эта ситуация мне жутко не нравилась. Сейчас, на свежую голову, я начинал понимать всю глубину той ямы, в которую мы угодили. Старуха вызывала подозрения. Она, несомненно, темнила. И только сейчас у меня зародились подозрения, а так ли она безумна как нам показалось на первый взгляд. Да, возможно, проведя долгое время в полном одиночестве, она действительно повредилась сознанием. Вот только как она смогла выжить все то время, что была здесь одна?
– Давно она ушла?
– Минут пятнадцать назад. – Пожала плечами подруга.
– Пойдем.
– Что? Но…
Дальше я уже не слушал. Подхватив со стола одну из свечей, я затушил огонек. Надев поднятую с пола куртку, я подошел к люку и, схватившись за его края руками, спрыгнул вниз, в трубу. Недовольная девушка, костеря меня последними словами, спрыгнула вслед за мной.
Отходить далеко я не собирался. Оглядевшись в темноте, я выбрал направление и двинулся в ту сторону, откуда мы вчера пришли. К счастью, в этой части канализации ориентироваться было не так сложно, ведь трубы шли под откос, и все что оставалось сделать – это идти против направления движения. Когда мы проходили здесь в первый раз, в тусклом свете свечи я заметил одну интересную вещь. Или скорее небольшую нишу, расположившуюся на стыке двух труб. Заметил я ее совершенно случайно, просто в какой-то момент тень от танцующего на кончике фитиля пламени криво упала на вроде как ровную поверхность трубы.
– Кажется, где-то здесь. – Неуверенно протянул я. – Да, вот эта ниша. Забирайся!
Заметить эту щель со стороны было крайне сложно. Даже мне понадобились пара минут, чтобы найти ее, хотя я прекрасно знал, что она где-то здесь находится.
– Зачем это все, Сёма? – Вздохнула Тома. – Мне начинает казаться, что у тебя начала разыгрываться паранойя.
– Посмотрим. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть!
Покрутив пальцем у виска, девушка все же забилась в щель, поминутно возмущаясь, и обещая мне страшные кары. Все стены в нише оказались густо покрыты темной липкой жижей, в которой девушка изгваздалась с головы до ног. Щелкнув зажигалкой и освещая окружающее пространство, я присел, постаравшись перемешать наросший на полу мох, чтобы скрыть наши следы. Закончил, надо сказать, я очень вовремя. Едва я успел просунуться в щель и замереть, как в дальнем конце трубы раздались шаркающие шаги.
Приложив палец к губам, я жестами попросил Тому молчать и не двигаться. Сложно сказать почему, но моя интуиция буквально в голос вопила, что со старухой что-то не так. Сидя в нише, упираясь руками в стены, чтобы не упасть, я до рези в глазах вглядывался в окружающий мрак. По моим пальцам стекали струи черной липкой жижи, бетонные стены холодили ладони, но обращать на это внимание мне было некогда. Шаги нещадно приближались. Уже сейчас я мог различить, как шаркающее старушечье хлюпанье ног по липкой жиже, прерывалось тихим гулом жесткой резиновой подошвы ботинок, о металлический пол.
Наконец, из-за ближайшего поворота показался тусклый сет, а спустя пару секунд оттуда вышла и наша радушная хозяйка. Она все так же шла, пошаркивая ногами, но в этот раз ее лицо светилось неким новым чувством. Не радости – нет. Скорее это было чувство некоего предвкушения того, что должно было произойти в самое ближайшее время. За ее спиной из-за поворота показались трое мужчин в плащах. Точно такие же, которых я видел наверху в подвале. Несомненно, это были дикие. Меня во всей этой ситуации интересовало лишь одно – была ли старуха с ними заодно изначально или в какой-то момент попросту решила нас продать, выбивая за это себе некие блага. Узнать я это хотел в первую очередь для того, чтобы понять, кто такие дикие, и чем вообще они живут в этом месте.
Наконец, свет упал на тот участок трубы, где в нише скрывались мы. Если бы в этот момент, кто-то из проходящей мимо нас группы, поднял голову наверх, то нас без труда бы обнаружили. Ниша была слишком узка, чтобы в нее поместилось сразу два человека, так что я, можно сказать, едва ли не вываливался наружу, удерживаясь лишь на руках, которыми уцепился за стены. К счастью, никто из них не смотрел по сторонам. Все внимание мужчин было сосредоточено на дальнем коне трубы, где, как они думали, сейчас находимся мы.
– Боже, боже! Она привела диких! Она сдала нас! – Едва разлепляя губы прошептала мне в ухо Тома. – Она ведь говорила, что они преследуют ее. Клялась, что поможет выбраться наружу.
– Забудь! Не нам ее судить. Хорошо хоть скрыться успели. – Так же тихо ответил я.
Предательство старухи меня действительно не цепляло. Нечто подобное я и предполагал, когда решил укрыться до ее прихода. Меня тревожило нечто другое. А именно – пистолеты Макарова. В руках у каждого из диких был зажат пистолет. И это были не самоделки, какие мастерили наши научники из отряда «Б». Пистолеты были самыми настоящими, собранными в заводских условиях. В связи с этим возникал вопрос, как много еще подобных, а может и более крупных стволов скрывается в бункере? Что если они решат использовать их против жителей дома? Ведь все слухи, что ходили по этажам о диких, в один голос твердили, будто они спятившие дикари-канибалы с палками да с ножами в руках. Однако то, что я наблюдал сейчас собственными глазами, кардинально меняло расклад сил в нашем доме.
– Сёмушка, Тамарушка, не беспокойтесь – это я вернулась. – Донесся до нас голос старухи.
– Старая сука! – В сердцах прошипела у меня над ухом Тома.
Послышалась возня и сопение, старуха взбиралась по лестничному люку наверх, в свою комнату. Немного опустив голову и выглядывая в трубу, я окинул взглядом происходящее. Старуха действительно забиралась в люк, в то время как трое мужчин, отойдя к стенам и заняв позиции, направили стволы своего оружие на проем. Окажись мы сейчас там, выхода из такой ситуации, у нас попросту бы не осталось.
– Не беспокойтесь… в туннелях никого, я проверила. Люди из подвала бросили ваши поиски, я могу отвести вас наверх, к вашим… – Внезапно замолчала старуха, видимо обнаружив наше отсутствие.
Воцарилась тишина. Мужчины в плащах все также неподвижно наблюдали за выходом, мы с Томой старались лишний раз не дышать, чтобы не привлечь к себе внимание. В комнате над люком раздался звук падения чего-то тяжелого. За ним послышались судорожные метания. Видимо старуха в панике не могла понять, куда мы делись, и перерывала свою скудную мебель, в надежде найти нас.
– Они… их здесь нет! – С отчаяньем и долей изумления в голосе пролепетала женщина.
– Их там нет? – Впервые подал голос один из плащей.
– Наверное… может они поняли… ушли дальше по трубам? – Залепетала спустившаяся старуха. – Мы догоним их! Я знаю эти трубы! Приведу вас к ним!
– Нет! Ты обещала нам, что приведешь нас к нарушителям. Лазить по туннелям, в надежде их найти, мы не станем.
– Командир, может рискнем? – Подал голос другой плащ. – Она действительно хорошо знает стоки, шанс найти нарушителей есть.
– А ты уверен, что она с ними не заодно, что не приведет нас в засаду. Думаешь, они сунулись в подвал безоружными?
– Брось, командир, ты ведь видел шахту, они в нее просто свалились. Обычная авария. К тому же Петр…
– С Петром я сам поговорю и все объясню. – Отрезал тот, кого называли командиром. – Хватайте эту псих-больную и пойдемте.
Двое плащей подхватили завизжавшую женщину под руки и поволокли ее за своим командиром по коридору.
– Нет, мы же договорились… я приведу вас к ним… больше не хочу сидеть в запертой комнате… отпуууустите… – Крики полубезумной бабки, постепенно утихли в туннеле.
Мы прождали еще с десять минут, чтобы убедиться, что они не вернутся. Только после этого я выбрался из ниши, подав руку девушке и помогая спуститься.
– Может переждем? Если они нас не найдут, может получится выйти через подвалы? – Предложила Тома.
– Если они не идиоты, а это почти наверняка так, то им достаточно только посадить пару наблюдателей с оружием у выхода из стоков и мы сами придем им в руки. – Почесав лоб, ответил я. – Не знаю, правду ли говорила старуха о другом выходе из канализации, но это наш единственный шанс выбраться отсюда живыми.
Судя по всему, Томе мое предложение не понравилось, пусть она и промолчала, лишь немного побледнела и свела губы в тонкую линию. Да что говорить, если эта идея у меня самого вызывала стойкую неприязнь. Спускаться еще ниже в стоки, в надежде найти выход на поверхность – это чистой воды самоубийство. Но другого выхода я не видел. В том, что дикие будут ждать нас в подвале, я не сомневался. Сам бы я поступил точно таким же способом. Зачем мотаться по бесконечным туннелям в поисках своей цели, если можно просто ждать ее у единственного выхода из этого лабиринта. Никуда мы не денемся и сами придем им в руки.
Перед тем как продолжить путь по трубам, я залез обратно в комнату старухи, забрав все свечи которые мне удалось найти. Сам спуск, превратился для нас в настоящий кошмар. Казалось, что трубы уходят глубоко под дом в бесконечность, я потерял счет времени. Сколько мы уже двигались по этим темным коридорам? В некоторых местах они сжимались так узко, что нам приходилось ползти по трубе на карачках, распихивая руками пышно наросший мох. Иногда трубы наоборот расширялись, проходя сквозь малые технические помещения. Увы, ничего полезного там нам найти не удалось. Зато в какой-то момент, когда я уже, откровенно говоря, потерял всякую надежду на то, что нам удастся выбраться в одной из технических комнат, мы обнаружили две трубы, ведущие в разные стороны. Одна из них, показалась мне весьма оптимистичным вариантом.
– Идем?
– Почему в эту? – Глядя в темный зев трубы, спросила Тома.
– Нуу, это единственная труба из тех, что мы видели, которая уходит под уклоном наверх. – Неуверенно протянул я.
– Пожалуй, пришло время признать тот факт, что мы заблудились. – Обреченно закатила глаза Тома. – Мы ходим по этим трубам уже часов пять и ни одного подъема наверх так и не нашли. Мне кажется, мы уже спустились так глубоко под дом, что искать лестницу, которая приведет нас наверх, просто глупо.
Застыв перед трубами, я задумался над нашим положением. Мы действительно спускались все глубже и глубже в недра канализационных стоков, и уже сейчас я совершенно не представлял как выбраться обратно к выходу в подвал. Необходимо было признать очевидное – мы заблудились и все, что нам оставалось, это двигаться вперед «наощупь», надеясь на чудо.
Мяу!
В этот миг мне показалось, что начались слуховые галлюцинации. Когда-то я читал о том, что такое случается с людьми, бродящими долгое время в кромешной тьме в подавленном состоянии. Однако, оглянувшись, я встретился взглядом со столь же округлившимися глазами девушки. Это была не галлюцинация, и Тома так же это слышала.
Мяяу!?
Из противоположной трубы, к которой мы стояли спиной вышел черный кот.
– Сёма… это же уголек! Точно, как такое может быть?
– Хороший вопрос! Когда я уходил на смену, я оставил его в комнате, да еще попросил соседку присмотреть за ним. – Растерянно произнес я. – Как он мог покинуть комнату, квартиру, подъезд? Как вообще он мог оказаться здесь?!
Тем временем, вышедший из трубы кот не собирался отвечать на вопросы, они не интересовали его кошачью душу. Подойдя к девушке, он вильнул темным хвостом с белой кисточкой и, мяукая, потерся о ногу. Гладкая, почти матово черная шерсть, белые кисточки на хвосте и ушах, зеленые глаза – это был, несомненно, мой кот.
– Как ты здесь оказался? Впрочем, неважно. Уголек, ты можешь вывести нас отсюда? Покажи где выход из канализации.
– Тома, я понимаю, в каком мы положении оказались. Но разговаривать с котом, да еще и просить его о чем-то! Ты не находишь это немного странным?
– Мяу!
Мне показалось, что в кошачьем взгляде, брошенном на меня, проглядывалась доля насмешки. Махнув хвостом, Уголек неспешным шагом вошел в трубу. Не ту, которую выбрал я, а противоположную, ведущую вниз.
– Пойдем! – Уверенно заявила девушка, ступая во тьму вслед за котом.
– Тебе не кажется, что все это просто бред? Да даже в том случае, если там действительно есть выход, ты не думала, что там, где может пролезть кот, далеко не всегда пройдет человек?
– Есть другой выбор? – Насмешливо спросила Тома.
Вот тут я был вынужден с ней согласиться. Другого выбора у нас не оставалось. Достав из-за пазухи две свечи, я щелкнул колесиком зажигалки, поджигая фитили. Использовать свечи в таких тесных подземных пространствах, где часто скапливался газ, было не самой безопасной на свете затеей, но без света мы бы не прошли и пары сотен метров.
Мурчащий кошак вел нас по трубе, безошибочно определяя направление. На каждом повороте он замирал на мгновение, словно прислушивался к чему-то. Кисточки на его ушах ходили ходуном, после чего, кот все так же спокойно продолжал путь в одном, лишь ему известном, направлении.
