Нина Цепляева
Анталийская жара
Глава 9. Слишком близко к краю
– Слушайте, я не могу найти себе места. Вы во что меня втянули?! – Лариса ходила туда-сюда по комнате, заламывая пальцы и бросая беспокойные взгляды то на Бека, то на Белобрысого, то на Лилю. – Вы че творите?! Вы вообще что ли не соображаете? Что вы устроили? Леня, что ты молчишь?!
– А че тут говорить? Идиоты… Нужно было просто взять сумку и уйти, но нет! Они устроили там шоу! Один принялся стрелять, второй полез драться… Вас, по-хорошему, положено угандошить, но совершенно не хочется сесть, не стоите вы этого… Пистолет надо скинуть, но по-умному как-то. Ларис, куда тут принято скидывать пистолЭты? Ты у нас эксперт по Анталье, помогай.
– Не знаю. Главное, не в мой багажник. В воду надо куда-то. В водохранилище, может? Или в море. И давайте больше не будем так топорно работать, особенно когда в деле используется моя машина. Я не хочу всю жизнь разглядывать небо через решетку, я еще так много где не была. В Грузии не была, в Мерсине. Боже, что я несу! Вас сюда вообще не для этого прислали! Вы должны сидеть тише воды, ниже травы, и принимать сирийцев. Всё! Больше вы ничего не должны делать! Это что вообще за бред – один поехал стрелять, вторая полночи с ментами сидит. Я сойду с ума! Ещё одно такое выступление – и нас накроют! Перестаньте привлекать к себе внимание!
– Я сама что ли в полицию пошла?! Меня туда доброжелатели-официанты сдали, – откликнулась Лиля.
– Потому что ты опять была в говно пьяная! – Леня был сильно недоволен Лилей, хотя сам отправил ее на тот заказ, где ее чуть не убили.
– Ну и хорошо, что была пьяная! Трезвая я б там сдохла! Давай я тебя сейчас, трезвого, четырем таксистам сдам, чтобы они тебя пялили и били по голове несколько часов, а потом спрошу, как у тебя дела?!
– Ты уверена, что ничего лишнего там не сказала? – Лариса внимательно посмотрела на Лилю.
– Я вообще в непонятку ушла, сидела и талдычила “не помню, не знаю”. Не веришь – возьми почитай показания.
– Надо как-то узнать, что с бухгалтером, – подал голос из дальнего угла комнаты Ваня.
– Молись, чтоб не сдох твой бухгалтер, – с издевкой ответил ему Леня. – Потому что если он сдохнет, то я тебя закопаю в саду.
– Давайте что ли новости почитаем? – предложила Лариса, доставая телефон. Забив в поисковую строку ключевые слова, она стала переходить по ссылкам из результатов поиска, но ни на одном из новостных сайтов не было новой информации. – Видимо, еще живой, – сказала задумчиво Лариса. – Иначе, наверное, написали бы. Напиться что ли? Или лечь поспать? У вас тут можно где-нибудь прилечь?
– И я тоже спать! Пошли к нам в комнату! Прогоним Фариду, ляжешь на ее кровать, – предложила Лиля.
Женская комната в Доме была на втором этаже – под крышей. Потолок комнаты был скошен, поэтому приходилось нагибаться, чтобы подойти к кроватям. Это добавляло дискомфорта при движении и уюта для сна.
Лиля достала из шкафа чистое постельное белье и протянула Ларисе. Лариса надменно приподняла бровь. Лиля закатила глаза и пошла стелить постель “начальнице”.
«Только бы Лена не объявилась», – подумала Лариса.
– Я выпила успокоительное, после него иногда во сне могу встать и вести себя странно, – обратилась она к Лиле. – Если что-то такое произойдет, не пугайся, не выпускай меня из комнаты и не давай в руки телефон, окей?
– Окей! – сухо ответила Лиля, устраиваясь поудобнее под одеялом.
Лариса закрыла глаза. «Все будет хорошо, все будет хорошо», – пыталась она мысленно успокоить себя, прогоняя страшные мысли. Она вспомнила Его – как они пили вино на закате, как он поставил музыку и пригласил ее на танец, как они медленно кружились на горячем песке в Манавгате. Лариса заснула, решив, что обязательно позвонит Ему в ближайшие дни.
Глава 10. Разбитые мечты
Таисия вошла в подъезд и на мгновение задержалась, оглядываясь. Обычный многоквартирный дом, совсем не пугающий и ничем не примечательный. Она медленно поднималась по лестнице, задумчиво гадая, кто может жить за каждой из закрытых дверей.
Для Таи это было первое путешествие за границу, и все вокруг казалось новым, непривычным и до ужаса любопытным. Точный адрес она не знала – всего лишь название местности успела заметить на указателе, когда их везли из аэропорта: Гарипче. Именно здесь им предстояло провести несколько дней перед тем, как отправиться на восток Турции, в провинцию Хатай. О Хатае Тая знала ещё меньше, чем о Стамбуле. Слышала только, что это город на границе с Сирией, окруженный горами и омываемый морем.
Из окна было видно море и слышны крики чаек. Тая на мгновение ощутила тоску по родному дому, по маминым пирожкам с капустой, по их саду, заросшему смородиной и малиной, Квартира, которую им выделили, находилась на третьем этаже и, хоть и была небольшой, производила уютное впечатление. Стены квартиры были покрашены в приятный голубой цвет, на кухонном окне висела кем-то заботливо связанная крючком занавеска. Мебель и техника были не новые, но достаточно чистые и ухоженные. Через окно виднелось море, слышались крики чаек. Тая на мгновение ощутила приступ тоски: вспомнились мамины пирожки с капустой, сад с заросшими смородиной и малиной кустами. Но она быстро прогнала сентиментальные мысли прочь и приказала себе перестать ворошить прошлое.
Джавид сидел в беседке в саду с мужчиной восточной внешности и пил чай. Их разговор был оживлённым и сосредоточенным, что говорило о том, что мужчина, вероятно, знал русский язык. Уложив детей спать, Таисия решила спуститься к мужу. Джавид представил её собеседника: это был ингуш по имени Акмурза.
– Здравствуй, сестра! Добро пожаловать! – Акмурза поздоровался и предложил Таисии чашку чая.
– Здравствуйте! Как тут красиво у вас, природа очень похожа на наш Батайск, – ответила она с легкой улыбкой.
– И море тоже Черное, – шутливо заметил Акмурза, прежде чем его голос стал более серьезным. – Теперь я прошу вас внимательно меня слушать и запомнить всё, что я скажу.
Он сделал паузу, как бы давая понять, что каждая следующая фраза имеет значение.
– Здесь вы проведёте несколько дней. Вы можете свободно передвигаться по городу, но старайтесь избегать центра и полицейских. Если кто-то спросит, где вы остановились, отвечайте, что не знаете адрес и не помните дорогу сюда. Вам придется забыть, кто вы и откуда.
Акмурза продолжил почти шепотом:
– Любая связь с родственниками запрещена. Удалите ваши аккаунты в соцсетях или создайте новые, с вымышленными именами. Для общения используйте только Телеграм. Выходите в интернет только через VPN. В ближайшие дни я принесу вам новые SIM-карты. Номера, которые вы получите, нельзя сообщать никому из вашей прежней жизни. Они предназначены исключительно для связи с нами и между вами.
Он обвел их строгим взглядом, словно пытаясь убедиться, что каждый пункт усвоен.
– Потом мы довезём вас до автовокзала: Джавид сядет на автобус до Хатая, а ты – до Антальи. В дороге пользоваться телефонами запрещено, даже в режиме полёта. Телефоны должны быть выключены. На месте вас встретят и проинструктируют. Вам скоро принесут новые паспорта, а старые мы заберём.
Он повернулся к Таисии.
– Тебе, сестра, я дам номер телефона координатора в Анталье. Её зовут Лариса. Если по пути возникнут сложности, связывайтесь с ней через Телеграм, но только в крайнем случае. И ещё: запомните, вы меня никогда не видели. Всё понятно?
Его слова звучали как приговор. Таисия кивнула, стараясь не выдать своей тревоги.
Они с Джавидом молча переглянулись. Таисия с трудом переваривала сказанное. Оказаться в Турции без Джавида, отправиться куда-то одной… Зачем всё это? Мысли в её голове метались, но прежде чем она успела что-либо возразить, Джавид кивнул Акмурзе в знак согласия:
– Всё понятно, брат! Да будет так, во имя Аллаха, – сказал он.
Таисия резко пнула его под столом, она умоляюще смотрела на супруга, но Джавид отвернулся, всем своим видом показывая, что принял решение, и обсуждать его не намерен.
Только сейчас Тая окончательно осознала, что пути назад больше нет. Грудь сдавила невидимая рука. Тая уезжала из дома с надеждой начать новую, счастливую семейную жизнь вдали от сующих свой нос в их отношения родственников, но всё вдруг превратилось в мрачный кошмар. Ледяное спокойствие Джавида и его готовность бросить её и детей ради какой-то абстрактной идеи внушали страх. Он, казалось, превратился в совершенно другого человека. Его взгляд стал чужим – холодным и пустым, как зимнее небо без луны. Там не было ни жалости, ни сомнения, только тихая, опасная решимость.
В этот момент Таисия поняла, что её мечты о светлом будущем разбиваются вдребезги. Всё, что казалось таким родным и тёплым, теперь стало чуждым и пугающим.
Глава 11. От встречи до встречи
Лариса потянулась на кровати и взглянула на экран телефона: было почти 6 часов вечера. Лили на соседней кровати не было – вероятно, она проснулась раньше. Лариса снова потянулась, досчитала до трех и встала. «Почему я так боюсь ему позвонить? Может, стоит сделать это прямо сейчас? А если его жена рядом? Ну рядом и рядом, он просто сбросит звонок и не возьмет трубку…» – размышляла она.
Хакан был единственным мужчиной, которого она по-настоящему любила, и именно это омрачало её жизнь. Иногда на Ларису накатывала невыносимая грусть, и ей хотелось пойти к его жене и всё ей рассказать. В её мечтах Зейнеп бросала Хакана, и он с вещами приходил к Ларисе, крепко обнимал её, признавался в любви, доставал из кармана костюма кольцо с огромным бриллиантом и делал ей предложение. Но всё это оставалось лишь мечтами.
Хакан шёл своим путём, не балуя Ларису ни подарками, ни вниманием. Лишь изредка, как вихрь, он врывался в её жизнь, а затем так же стремительно исчезал. Он не собирался разводиться с Зейнеп, которая, похоже, знала о его отношениях с Ларисой, но, будучи мудрой женщиной, не устраивала ему скандалов. Лариса безуспешно пыталась разлюбить его, но шли годы, и ничего не менялось. Она давно отказалась от идеи завести семью и полностью погрузилась в свои «проекты», довольствуясь редкими встречами с Хаканом.
Недостаток взаимных чувств в отношениях заставлял её искать сильные эмоции в других источниках, поэтому её «проекты» становились всё более решительными и отвязными. Она словно бросала вызов обществу и самой себе, играла на грани, зная, что это может закончиться в любой момент, но ничего не могла с собой поделать и не хотела менять свою жизнь.
Она всё же решилась позвонить ему, предварительно сделав несколько кругов по комнате и проигрывая в голове их предстоящий разговор. Сделав глубокий вдох, Лариса нажала на кнопку вызова. Гудок, другой… Она уже начинала жалеть о своём порыве и собиралась сбросить вызов, как вдруг Хакан ответил:
– Привет, душа моя. Как ты? Недавно думал о тебе, собирался позвонить, но закрутился, забыл.
– Всё хорошо, спасибо. Соскучилась по тебе. Может, встретимся?
– А почему бы и нет. Тем более, я на выходных буду в твоих краях. Я тебе позвоню! Целую. Пока! – Он положил трубку, не дожидаясь ее ответа.
Сердце Ларисы бешено колотилось. В такие моменты она, сорокапятилетняя, чувствовала себя девочкой-подростком, впервые решившейся поговорить с мальчиком, который ей нравится. Хотя радость от встреч с Ним регулярно сменялась отчаянием после очередного расставания, ей нравилось вновь и вновь переживать эти короткие моменты эйфории. Он уходил домой, к жене, оставляя Ларису наедине с роем мыслей от “забуду его и начну новую жизнь” до “умру, если больше не увижу Его”. Горечь от Его отсутствия в её жизни чередовалась с счастьем от их встреч. Иногда Ларисе казалось, что она живет только от встречи до встречи с Ним, а в промежутках словно умирает.
Иногда она напивалась, и в растрепанном состоянии была способна на глупые поступки: без конца звонить Ему, устраивать слезные истерики и даже шантажировать. Утром, протрезвев, она отправляла извинительные сообщения, и Он снисходительно прощал её. Но на самом деле, вероятно, не придавал этому вообще никакого значения. Для Него она была просто очередной влюбленной истеричкой, готовой нестись к нему в любое время суток по первому зову. Ему это льстило, и, видимо, только ради этого он терпел её пьяные истерики.
Новым знакомым Лариса рассказывала о нем как о бывшем муже, с которым они расстались, но продолжали поддерживать дружеские отношения. Когда её спрашивали, чем он занимается, она как бы небрежно бросала: «Он политик» и краем глаза наблюдала за реакцией собеседника. Ей нравилось ощущать свою значимость, зная, какое положение Он занимает в обществе.
«Значит, на выходных мы снова будем вместе», – подумала Лариса и, довольно улыбнувшись, засобиралась уходить. Телефон пикнул – в WhatsApp пришло сообщение: писала Майя из Украины. Оставшись примерно год назад без средств к существованию из-за очередного провального проекта, Лариса решила идти самым простым путем – просить деньги на жизнь у людей. Конечно, открыто просить для себя ей не позволила бы гордость, да и никто бы не подал, поэтому она придумала приличный и безотказный предлог для сбора средств – детские болезни.
Тогда же она познакомилась с Майей, которая успешно занималась этим на Украине, и предложила ей расширить «бизнес»: совсем безнадежных больных раком детей, которых на родине врачи отказывались лечить и переводили на паллиатив, предлагалось привозить в Турцию на «лечение». Обезумевшие от горя родители хватались за любые предложения, особенно если речь шла о поездке за границу и полном содержании семьи. Единственное условие, которое ставилось родным умирающих детей – деньги собирались не на их счета.
Лариса создала группу «Поток» в WhatsApp, в которую добавила Майю и еще несколько человек. Предприятие действительно удалось поставить на поток – как только утихала шумиха вокруг очередного скончавшегося ребенка, они тут же находили и привозили нового.
Вот и сейчас Майя писала, что нашла им очередного ребенка – пятилетнюю Варю Соловей. Варя была на последней стадии рака с труднопроизносимым названием, её родители уже отчаялись и смирились с ситуацией, как вдруг Майя ворвалась в их жизнь и убедила попробовать лечение за рубежом. Майя помогла семье на украинской стороне и была готова передать их в руки Ларисы. В Турции Лариса должна была устроить их в больницу и начать сбор средств.
«Ну и славненько, хоть отвлекусь немного от дел душевных», – подумала она, оглядела спальню и, убедившись, что ничего не забыла, спустилась вниз. Попрощавшись с обитателями Дома, она заспешила в Анталью – нужно было сообщить новость знакомому врачу и заскочить к девчонкам в салон, чтобы подготовиться к свиданию с Любимым.
Глава 12. Завтрак с криминальным вкусом
На выходных Хакан заехал за Ларисой и предложил ей съездить на завтрак в старый город – Калеичи. Они выбрали кафе у древней смотровой башни и заказали еду.
Завтрак в том кафе оказался по-настоящему королевским! Им принесли столько всего, что для чашек с чаем на столе не хватило места: вареные яйца, яичница, несколько видов сыра, овощной салат, грецкие орехи и сухофрукты, обжаренные лепешки, нарезка из ветчины, оливки. Всё это великолепие увенчали два вида варенья – апельсиновое и из инжира, а также очень вкусный цветочный мед, который здесь обычно подают с каймаком – нежными сливками.
Они приступили к трапезе, любуясь великолепным видом на анталийское побережье и Таврские горы.
Вскоре к ним присоединился друг Хакана – Дженгиз Кара, бывший судья, а ныне адвокат. О причинах, по которым ему пришлось покинуть работу в суде, он предпочитал не говорить, но все догадывались, что его карьера была разрушена непреодолимой страстью к деньгам. Своей беспринципностью он порой поражал даже тех, кто, казалось бы, видел в жизни всё.
– Есть дело, – сразу перешел он к сути. – Послезавтра один тюфяк-колхозник, мой клиент, поедет по отелям в Кемере собирать оплату за фрукты – яблоки там всякие и прочие апельсины. Деньги будет собирать наличными. Попросил меня его сопровождать. Утром поедем собирать деньги, а потом днем в банк с сумкой с налом. Сумка с налом, понимаете? Сумка с налом!
– И что ты предлагаешь? Лариса его будет держать, а я отниму сумку и убегу? – Хакан зашелся заливистым смехом. – Он же тоже не дурак, наверное, и дорогу в полицейский участок найдет в случае чего.
– Ну, в том-то и прикол: он мне доверяет, как себе самому. Случись что, отправит меня улаживать дело.
– И ты такой пойдешь и уладишь?
– Пойду и улажу! Это мне доверьте.
– И как ты собираешься уладить? – вмешалась Лариса.
– Скажу, что пошел в участок и заявил. Я же его адвокат!
– И что дальше? Как выкручиваться собираешься?
– Буду тянуть время.
– А если он решит проверить? И окажется, что ты в участок не ходил?
– Слушайте, у него времени на это нет.
– А если он попросит доказательства, что ты заявление подал?
– А разве можно за кого-то заявление подавать? Его разве не вызовут на показания? – усомнился Хакан.
– Я это уже продумал! – Дженгиз открыл свой кейс и достал лист бумаги. – Вот образец показаний. Один мой клиент недавно подрался в баре, я с ним ездил в полицию, взял его копию показаний себе. Так вот…
– Ты что, собираешься подделать показания? – с удивлением спросил Хакан.
– Слушай, сяду, напишу по этому образцу. Он всё равно не будет читать.
– А подписи полицейских?
– Подмахну закорючки.
Хакан отломил кусочек лепешки, обмакнул ее в мед и молча принялся жевать, отвернувшись к морю. Он явно не одобрял эту затею. Лариса громко поставила чашку на стол:
– А о какой сумме идет речь?
– Точно не знаю, но сумма крупная. Думаю, не меньше 200 тысяч лир.
– А что, сейчас туристы есть? Не сезон же.
– Хз, я не специалист в сезонах.
– Ясно. Ну и как ты себе эту операцию видишь? – Лариса подложила себе оливок.
– Мы с ним и его сумкой с налом стоим на светофоре в Кемере, подбегает какой-нибудь чучмек в маске, выхватывает из машины сумку и убегает.
– А если сумка будет в багажнике, а багажник заперт? А если твой колхозник поднимет шум?
– Да кого он там звать-то будет? Город зимой мертвый, не знаешь что ли…
– А багажник?
– Мы поедем на моей машине, что-нибудь придумаю.
– А если он подумает на тебя?
– Скажу, что кто-то из отелей навел!
Лариса помолчала минуту, обдумывая услышанное.
– Слушайте, это как-то слишком просто, но в этом что-то есть! – заявила она, прищурившись и одобрительно кивая головой. – Можно попробовать! Исполнителя я найду.
Дженгиз обрадовался полученной поддержке и они начали обсуждать детали плана, забыв о Хакане.
– Ну так вот: я составлю протокол показаний, как будто бы дал их в участке. Посмотрю, какой там участок ближе всего, заменю номер происшествия и регистрационные номера полицейских, подписи подмахну.
– А потом? Он же спросит о ходе дела.
– Скажу, что полиция ищет преступников, камеры там проверяет и тп.
– И как долго полиция будет так “искать” преступников?
– Скажу, что дело из Кемера в Анталью отправили, все работают, ищут гада. Пару раз у полицейского участка сфоткаюсь… Выкручусь, короче. Потом выпью с ним пару раз, попробую убедить, что деньги с концами потерял, что нападавший был в маске и найти его нереально. А потом у мужика сбор урожая начнется, потом сезон, ему уже не до сумки этой будет.
Лариса обдумала сказанное и кивнула.
– Исполнитель у меня есть, это как раз не проблема.
– Супер! – обрадовался Дженгиз. – Тогда на связи. Вы меня простите, мне надо бежать.
Дженгиз ушел, Хакан проводил его взглядом и тяжело вздохнул. Этот вздох был красноречивее тысячи слов. Хакан был недоволен происходящим, но и вмешиваться не спешил.
– Лариса, скажи мне, чего тебе не хватает в жизни? Почему ты занимаешься этой чернухой? Тебе нужны деньги? Так заработай их.
– В какой-то момент я подумала, что ты предложишь меня содержать, – грустно ответила Лариса.
Хакан отвел от нее взгляд.
– Неужели с твоими связями нельзя какими-то менее криминальными способами заработать на жизнь и гулянки?
– Ооо! В нас проснулся моралист! Что же ты тогда не отказываешься от “раковых” денег-то? – парировала Лариса.
– Это другое.
– В чем разница?
– Там люди по своей воле деньги отдают, а тут открытый криминал.
– И там открытый криминал! Больница хочет десять тысяч, мы объявляем сбор на сто десять, а когда эти сто десять уже собраны, все равно продолжаем собирать.
– Все равно это другое. Никто вам сразу сто десять тысяч не отдает, люди скидываются кто по 5 лир, кто по 50, это не так сильно бьет по их карману… А хотя, знаешь, Лариса, поступай, как хочешь. Это твоя жизнь, мне-то что. Главное – не впутывайте меня никаким образом в это дело. Открыто тебе говорю: если вас поймают, мне не звоните, я не буду вам помогать. Понятно?
– Понятно, – сухо ответила Лариса.
Ее настроение испортилось. Полное и неприкрытое безразличие Хакана к её судьбе выводило её из колеи. Он в очередной раз напомнил ей о её месте в его жизни, а точнее – о его отсутствии.
Они молча доедали завтрак, каждый был поглощён своими мыслями – Хакан думал о предстоящих выборах, а Лариса – о Нем.