Нина Стожкова
Концерт для унитаза с оркестром
Странно все-таки устроен человек! Стокгольмский синдром, видимо, всегда готов нас накрыть в самые невыносимые минуты. Постепенно Катя стала даже находить плюсы в своем положении. Круг ее интересов кардинально изменился. Да что там интересы! Образ жизни Кати стал другим. Отныне она проводила все свободное время не в музеях и на выставках, как прежде, а на строительных рынках и в магазинах «Все для дома». Там кипела жизнь, прежде не знакомая Катерине, и, как оказалась. очень увлекательная. Во всяком случае, открытое пространство было так наэлектризовано людьми, что только искры вокруг разлетались. Такой сгущенной энергии Катя давно не видела ни в музеях, ни в концертных залах. На огромных и многолюдных пространствах торговых площадей не было места слабым и робким. Катя убедилась: в наше время ремонт затевают самые активные члены социума. Те, кому по силам не только денежные траты, но и кардинальные перемены в жилище, и энергозатратные хлопоты, а также все тяготы этого непростого дела.
«Вот он, новый естественный отбор! – осенило как-то Катерину. – Выживет сильнейший! Самые энергоемкие особи дадут наиболее сильное и жизнеспособное потомство. Они произведут на свет детей, которые, повзрослев, заработают не только на ремонт квартиры, но и на строительство загородного дома, возможно, даже на создание собственной фирмы».
По огромным площадям строительных рынков, словно муравьи, которые выбирают для своей ячейки в муравейнике подходящие травинки и веточки, рыскали возбужденные покупатели. Продавцы наперебой расхваливали товар, завезенный по Великому сантехническому пути из Турции и Китая, на стоянке у рынка стояли машины, готовые отвезти вас в обнимку с вашим унитазом или с ванной хоть на край света. Катерину больше всего поразило обилие на строительных рынках крепких симпатичных мужчин. «А еще пишут, что мужчин мало, что они спиваются или вырождаются, – возмущением думала Катя – Ничего подобного! Места надо знать! Энергичные, веселые продавцы, многие явно с отблеском высшего образования в глазах, говорят складно и грамотно, разбираются во всех тонкостях своего дела и встречают покупателей радушно, как родных.
Катя обратила внимание на то, что таких пар, как они с Олегом, – мастер и хозяйка – на рынке множество. Мужья в наше время без устали зарабатывают деньги, а непосредственно ремонтом под руководством мастеров занимаются жены. Или такие финансово самостоятельные дамочки, как Катя.
Продавцы, как хорошие психологи, сходу считывали расклад ролей в их паре. С Олегом они обсуждали качество товара и технические детали, а на Катю обрушивали все свое обаяние, понимая, что последнее слово (а, главное, деньги) остаются за ней.
Олег лавировал на рынке между киосками так, что Катерина еле-еле за ним поспевала. Он мгновенно находил то, что нужно, не забывая при этом ожесточенно торговаться. Проходило каких-то полчаса, и мастер грузил товар в машину.
Катя в душе признавалась себе, что ее прежние знакомые мужского пола в сравнении с Олегом выглядят как-то… вяловато, что ли. Делая даже самую незначительную покупку, те долго сомневались, изводили ее своим нытьем и откровенно жалели потраченные деньги. Теперь все было по-другому: деньги платила сама Катя, а мастер помогал ей потратить немалые суммы с пользой, весело и быстро. Постепенно, Катя даже начала получать удовольствие от расставания с деньгами. Видимо, идеи Конфуция внедрились-таки в ее подсознание.
Впрочем, чаще Олег ездил на рынок один.
– Видите, как я экономлю ваши финансы! – хвастался он с утра, вручая Катерине толстую пачку квитанций и финансовый отчет на трех страницах. Катя обреченно кивала. Она вряд ли смогла бы разобраться в этих запутанных расчетах, даже если очень захотела.
