Нинель Нуар
Исцеляющая тьмой. Вторая жизнь
Глава 3
Удивительно, как отец до сих пор не разорился.
Лайса меняла наряды чуть ли не каждый день, ежегодно полностью обновляя содержимое шкафов. Видимо, отрывалась за полуголодное существование в те годы, что семейство Вальд было отрезано от государственной кормушки.
Слуги справились поразительно быстро. Когда мы с Камалой вернулись в покои, те сияли и благоухали. Чемоданы горничные не трогали, хотя учитывая отметки на щите – попытались. Впрочем, быстро сообразили, что совать руки куда не просят ни к чему.
На ужин я переоделась в домашнее платье архипелага. Не собираюсь давиться в корсете дома!
Судя по тому, как вытаращилась Лайса при моем появлении, подобных вольностей юные девушки себе обычно не позволяли.
– Огиль, ты еще не успел познакомиться с нашей гостьей, – грузно приподнялся папенька. – Это твоя сводная сестра, Маранни.
Надо же, все-таки запомнил!
– Приветствую, отец, танна Лайса, танари Хильда. Счастлива познакомиться, тан Огиль, – прочирикала я, вновь заученно приседая.
На репетиции правильного наклона корпуса и положения ног ушло почти все наше плавание. Не хотелось ударить в грязь лицом перед мачехой. А перед инициацией было не до повторения материковых манер.
– Сестра? – нахмурился подросток.
В отличие от шебутной Хильды, парень в прошлой жизни предпочитал держаться от меня подальше. Не дразнил, но и не общался. Делал вид, что меня не существует.
Подход, который я всячески поддерживаю и в этот раз.
– Ошибки молодости. Подрастешь, поймешь, —пробурчал йор Вальд.
– Не советую подобным образом отзываться о матушке,– отчеканила ледяным тоном, устраиваясь за столом и раскладывая на коленях хрустящую от крахмала салфетку. – Брак был освящен в храме, тому есть свидетели. Вы пребывали в здравом уме, никто вас не принуждал.
– Милая, это неподходящая тема для обсуждения за столом, – свистящим шепотом напомнила Лайса, а лица подростков нескрываемо оживились.
Кому в нежном возрасте не хотелось хоть краешком заглянуть во взрослую жизнь? Все эти кипящие страсти и интриги… Это с возрастом понимаешь, что лучше было бы не лезть и ничего интересного там нет.
– Конечно. До тех пор, пока тан Вальд выбирает выражения, я не стану поднимать этот вопрос, – чинно потупилась и опустила ложку в суп-пюре. Судя по пряному аромату, грибной.
Кормили в особняке всегда отменно. Даже непрошеных гостей. Тут не поспоришь.
Папенька покрылся пятнами от моего вольного тона, но ввязываться в разборку не стал. Чуял за собой вину и понимал, что убедить меня в своей праведности будет сложновато.
Это на материке даже храмы воспринимали подобные финты с пониманием, мол, побывал у дикарей, поддался их животному очарованию, с кем не бывает. Крупное пожертвование, выправленный документ – и вот йор Вальд уже свободный птиц, волен жениться, на ком вздумается.
Причем матушку о том даже не соизволили известить.
А уж про обывателей вовсе молчу. Те бы не осудили, соврати посол принцессу архипелага вообще без бракосочетания. Еще и похвалили бы: «Какой очаровательный молодой человек, ни одна дева не устоит!»До тех пор, пока речь не идет об их собственных дочерях, аристократия удивительно всепрощающа.
– И надолго она к нам? – продолжал допытываться Огиль.
– Лет на пять, не более, – ответила я, не дожидаясь пока папенька откроет рот. – Не переживайте, надолго не стесню. Мне только академию закончить, дальше как-нибудь сама.
Как раз совершеннолетней стану. На последнем курсе можно будет вовсе съехать, квартирку подыскать.
Это на Сомираве мой сертификат об инициации —гарантия самостоятельности. А на материке мне ни поселиться одной не позволят, ни нанять слуг, ни оформить покупку недвижимости, даже визит к модистке не оплатить. Ничегошеньки.
Незаконно – и все тут. До восемнадцати жди.
– Ты собираешься поступать? – парень смерил меня скептическим взглядом. – На кого?
В голосе Огиля звучало сочувствие.
В его представлении я не иначе как сошла с ума, что оставила уютный родной архипелаг и собираюсь добровольно нырнуть в пучину презрения и унижения, уготованную выходцам с островов.
– Я разве не говорила? Во мне проснулся дар некромантии.
В звенящей тишине Лайса отчетливо всхлипнула. А папенька оглушительно громко уронил ложку.
Я невозмутимо подтянула ближе поднос с запеченной в ягодном соусе уткой и принялась отпиливать от нее ножку. Вообще-то это должны делать слуги, но те были слишком заняты приведением мачехи в чувство. Лайса показательно осела на пол, благо он чистый, и отказывалась приходить в сознание несмотря на все снадобья и притирки.
– Откуда в тебе… такое? – дрожащим голосом уточнил йор Вальд.
Будто не про магию, а про глистов спрашивал.
– В пра, скорее всего, – пожала плечами. – Точно не в вас.
– Не смей об этом упоминать прилюдно! Это же пятно на репутации… Зачем я только согласился тебя принять?! Хильде еще партию подыскивать, кто на ней женится, с такой-то сестрой!
– И зачем так нагнетать? – хмыкнула я, отправляя в рот здоровенный кусок бедрышка и зажмуриваясь. На островах отдают предпочтение сладковатым и острым маринадам. Соскучилась по кислинке материковых блюд. —Подумаешь. Не родная же сестра. Одним скандальчиком больше, одним меньше. Наоборот – есть шанс, что ее заметят.
– Ты понятия не имеешь, каково жить в опале! —прошипела неожиданно очнувшаяся Лайса. Она села так резко, что чуть не разбила лицо склонившейся над ней горничной. – Мы три года ютились в крошечном провинциальном домишке! Новой ссылки я просто не переживу!
Тут несчастная закатила глаза и снова демонстративно и драматично потеряла сознание.
– Я выросла на отдалённом острове. При дворе нас с матушкой презирали и ни во что не ставили, так что мы переехали подальше, чтобы не мозолить глаза деду, —негромко, но весомо произнесла я. – Не могу сказать, что мы нуждались, но точно не купались в роскоши. Не говоря о дурной славе, что следовала за нами по пятам. Не стоит мне рассказывать, что такое жить в опале. Я там родилась. Из-за вас в том числе.
– И теперь отомстишь? – прохрипел йор Вальд.
– Нет. Зачем? Все же наладилось. У таммавата я теперь любимая внучка. Вы тоже вроде бы неплохо устроились. А что дар у меня не самый популярный – ну что ж. Это моя проблема. Не ваша. Как вы правильно заметили, демонстрировать магию в обществе не принято. До моего поступления никто не узнает, какое именно направление я выбрала. А после… пусть попробуют что-то сказать.
И усмехнулась так, как всегда делала перед атакой тварей. Хищно и предвкушающе.
Единственным тонким моментом моего плана был вступительный экзамен. Его следовало сдавать с уже выставленной печатью. А значит, в ближайшее время мне следует озаботиться надежным магом-целителем, который мне ее обеспечит. Причем не болтливым, потому что от традиционной печати некроманта та, что я заготовила как образец, отличается довольно сильно. И объяснить причину изменений будет непросто.
– Ты действительно не собираешься нас уничтожать? —неверяще переспросил папенька.
Я покачала головой.
– Зачем мне это?
– Позлорадствовать?
– Возможно, в аристократической среде на материке так принято. Но я с островов. Мы предпочитаем прощать, если ошибки пытаются искупить. Вы приняли меня в своем доме, предоставили кров и защиту. Я в свою очередь не стану вредить вам.
Через пять лет или даже скорее, все наши дрязги станут неважными, как прошлогодние листья. Но рассказывать об этом еще рано. Тем более отцу – он точно решит, что я либо сошла с ума, либо пытаюсь таким замысловатым образом испортить ему репутацию, распространяя бредовые слухи. Подожду пару лет, если повезет.
Если не повезет – то первого прорыва.
Так что печать нужно ставить как можно скорее.
– Спасибо, – искренне поблагодарил меня йор Вальд.
Лайса вползла при помощи горничных обратно на стул и хлопала глазами, не понимая как реагировать. Дети наблюдали за нашим диалогом, приоткрыв рты и переводя взгляд с отца на меня и обратно, как во время игры в мяч. Пожалуй, таких страстей в особняке не кипело еще никогда.
– Не за что, – пожала плечами, позволяя наконец заменить тарелку на десертную. – Это не значит, что я вас простила и прониклась к вам дочерней любовью. Но в данный момент нам выгоднее сотрудничать. Вы же меня понимаете?
– Еще бы, – эхом отозвался папенька.
Подобный подход ему знаком и близок. Ты можешь до смерти ненавидеть конкурента, но если объединиться на время выгоднее – скажем, отправить общий караван с товаром или нанять в складчину охрану – то засовываешь эмоции поглубже и делаешь, что должно.
В качестве финального аккорда беседы в гостиную величественной походкой вплыл Тьмок. Запрыгнул мне на колени, спихнув салфетку, и показательно затарахтел.
– Это еще что за… – отец благоразумно не стал завершать мысль, наткнувшись на мой многозначительный взгляд.
– Это мой кот. Надеюсь, вы не против. Он никого не побеспокоит и драть мебель не будет. Не будет же?
Я потянула хитреца за ухо.
Гостеприимству тоже есть предел. Как бы семейка Вальдов меня ни раздражала, нужно соблюдать нейтралитет, а порча имущества ни к чему хорошему не приведет. Только лишним тратам денег таммавата —компенсировать ущерб то придется.
– Ладно, не будет, – проурчало порождение тьмы в моей голове. – Но с них мя-у-ско!
– Он обещает вести себя хорошо! – радостно подтвердила я вслух.
Йор Вальд животных терпеть не мог. За исключением разве что лошадей, и то на расстоянии упряжки.
Но прикинув все за и против, выдавил кривую улыбку.
Будь это настоящий кот, я бы заперла его в комнате и не выпускала, опасаясь, что из него сделают варежки. Но это же Тьмок! Он сам из кого хочешь макраме сплетет.
Так что со спокойной душой выпустила его бродить по усадьбе и прилежащей территории.
Покои наши же обвесила на ночь охранками, и не зря.
Камала безмятежно посапывала у себя, а я трижды просыпалась, как музыку для души слушая отборный мат шепотом на разные голоса. Родственничкам очень уж хотелось знать, что я эдакого привезла в чемоданах. Но спросить ниже их достоинства, потому послали слуг, тайком.
Утром половина горничных прятала обожженные ладони в перчатках. Отец за завтраком сидел мрачнее тучи, пока я не завела разговор о деньгах.
– Оформите, пожалуйста, разрешение на распоряжение финансами. Я собиралась сегодня с утра в банк, —прощебетала с невинным видом.
