Оксана Александровна Ливанова
Ах, эта свадьба…
Наконец, мы дошли до стации, где останавливалась наша электричка, и дождавшись её приезда, загрузили пьяную родню. Семейство расположилась по всему периметру вагона, снова распаковывая пакеты с едой, и доставая из-за пазухи беленькую. Дядя Коля расчехлил баян, и все весело подпевали волшебную песню «Ах эта свадьба, свадьба, свадьба, пела и плясала». Мы с моей протрезвевшей мамой в этом не учувствовали. Мамуля просто не могла уже больше пить, а я, в силу своего возраста, ещё этим делом на ту пору не занималась. Рядом с нами сидели две бабульки, которые наблюдали за нашим праздником, баяном и тётей Любой в рваных колготках. В махровых шалях, они напоминали мне доисторических динозавров, которые забыли помереть. Одна из них держала в своих крючковатых пальцах спицы, и вязала какую-то синюю тряпочку, а другая жевала корку хлеба, макая её периодически в коробку из-под спичек, в которой, по всей видимости находилась соль. Бабули потихоньку перешёптывались, но так, как я сидела рядом, мною диалог был подслушан:
Галь, ты глянь, какая пьянь весь вагон заняла, прям противно смотреть.
Да ну ладно, почему сразу пьянь то, Клав.
Как почему? Ты их рожи видела? Они из запоя не вылезают.
Не наговаривай, вон как одеты хорошо. Просто у людей праздник.
Ну хорошо, как скажешь. Действительно, вон в соболиных шапках все. Вот только скажи, зачем этим мужикам разодетым, проститутка эта нужна, в рваных колготках? С виду приличные люди, а домой эту шалаву тащат. Тьфу, срамота.
Дальше я не слышала, меня разобрал смех. Живот надрывно застонал, потому что со вчерашнего ещё не отошёл, а тут свежий «анекдот» нарисовался. Я и сейчас, как только тётю Любу проституткой представляю, сразу в голос начинаю смеяться. Уж больно забавно.
Праздник давно закончился, молодые через пять лет развелись, но память, как «фиксатор», навсегда запомнила эту потрясающую историю. Где был настоящий праздник, белый снег, и электричка.
