Олег Михайлов
Светлое Будущее
Сквозь голые струны деревьев, которые бьются глухим стуком об окна, за его перемещением по лабиринту дворов наблюдает одинокая луна.
Сворачивая за забор, он проходит в еще одну арку с затхлым запахом, в которой ему встречается мужчина в сером деловом костюме. Пройдя его, за спиной Романа слышится облегчительный всплеск об стену.
Наконец Изи выводит его на следующую линию. Рядом с магазином «24» стоит продавец и медленно покуривает вейп. Стена за его спиной расписана и является платформой для манифеста уличного художника. Голые, больные деревья и блеклые старинные дома отражаются в ямах мутных луж.
На оградке газона сидят, распивая коньяк, чумазые парни, рядом с ними скулит грязная мохнатая кавказская овчарка. Вместе они смотрят мутным взглядом на своего собутыльника, декламирующего свои стихи. Чеканя от души следующие строки.
Качайте!
Качайте детей перед сном,
Качайте своих дев на качелях,
Качайте нефть словно слон,
Качайтесь для крепости духа… в дуэлях.
«Типичная Васька», – покачивая головой, с улыбкой думает Роман.
Навстречу Роману проходит лысый парень в черном капюшоне, разговаривая по телефону: «Ма, его нормально и мое нормально – две разные вещи. Разница в том, что я на свободе, а он в тюрьме сидит. Его там обеспечивают, а я тут один прорываюсь, а так «да» у меня все нормально, мама».
Подойдя к оранжевому дому, Изи приятным голосом сообщает: «Маршрут окончен». «Не хотелось бы, ведь все только начинается», – думает Роман.
Набрав пин-код от ворот, он заходит в типичный питерский сырой и темный колодец. В паре окон еще мерцает свет. Не понятно из какого именно окна льется во двор мелодия Чайковского фа минор на фортепиано. Роман протискивается мимо автомобилей и подбирается к красной деревянной парадной двери. Краска на ней давно покрылась старческими морщинами.
Да, облик города, который он знал ранее, изменился за все время его отсутствия. В нем сейчас больше призраков заброшенных зданий, уставших улиц, над которыми теперь властен его величество закон и порядок.
Слева от двери стоит желтый стул с металлическими ножками и покрышки, в которые кто-то умудрился засунуть старый телевизор. В куче мусора лежит, упершись в свое брюхо бормочущий что-то несвязанное мужчина. Его глаза скрыты за VR-очками. Неподалеку пасутся воркующие голуби, доедая хлебные крошки, которые им оставила ветхая полуослепшая старушка, живущая на первом этаже. Справа от двери сверкает QR-код с надписью «Гонка-дронов. Скоро на Неве». Молодой человек делает снимок приглашения и набирает на домофоне квартиру «23». На звонок через динамики ему отвечает сиплый голос:
– На проводе, – спрашивает с ноткой подозрения мужчина.
– Добрый вечер. Это Роман, – приветствует молодой человек.
– Поздравляю. Чем обязан? – с недоверием в голосе звучит вопрос.
– Я сегодня у вас заселяюсь.
На дисплее загорается иконка открытого замка. Парадная сразу накрывает его теплом и спертым сырым воздухом. Между его ног протискивается и бежит наверх по отшлифованной миллионами шагов ступеням лестнице серый пушистый кот.
Резкий запах сигарет, свежие мокрые следы на ступеньках и шорох. Кто-то тут был. Поднимаясь выше, в отражении окна второго этажа, он замечает крадущихся наверх подростков. Именно их сигаретами оставлены ожоги на стенах парадной.
В дверях на третьем этаже стоит щуплый, небритый мужчина среднего роста, с пронзительным и надменным взглядом, одетый в черные джинсы и белую футболку с флагом Швеции.
– Сири поторопись, а то у нас… желанные гости.
Пушистый зверь, не торопясь, поднимается после недолгой прогулки к своему хозяину и трется об его ноги.
— Вы назвали своего кота Сири? – указывает на пушистый комок. – Прямо как голосовой помощник…
– Это кошка. Не Марфой же, – перебивает его с улыбкой владелец хостела. – Меня зовут Даниил, как вы уже поняли.
– Горин Роман, – сухо, но с достоинством отвечает он, глядя в убийственно бессонные глаза собеседника.
– Горин от «горе» или от «горы»?
– Я еще сам не определился. По-ситуации.
– Понятно. Давайте половину сразу дайте, а то мало ли, – Даниил протягивает свою ладонь с костяшками, на которой словно черные татуировки впечатаны прямоугольные чипы. – Вы всего на неделю?
– Да, я тут ненадолго, – Роман подносит к его кисти глассфон и нажимает комбинацию кнопок. – Командировка. Пишет: «оплата прошла успешно».
На глассфоне отображается сообщение:
Мы рады приветствовать вас в хостеле «Путник». Ваша комната «1». Хорошего дня и спасибо, что выбрали нас. Сообщение автоматическое, отвечать на него не нужно.
Роман не удовлетворил просьбу Сундукова об оплате своего проживания. Так он даст ему над собой контроль, а Горин не привык быть кому-то должным до того как принялся к работе.
Хозяин хостела, Даниил Истомин закрытый человек от внешнего мира, живет, словно за гермоворотами глухарем. Несмотря на характер нынешнего заработка, близко к себе никого не подпускает. Кроме кошки Сири, эта точно не предаст. До очередного кризиса он работал в сфере информационной безопасности одного влиятельного банка. Затем в корпорации S.O.N, в отделе по защите клиентов от взлома во время их гибернации, потом искал хакеров-борцов с вакцинами, которые занимались обнулением QR-кодов вакцинированных, а сейчас вернулся к оседлой работе и сдает комнаты своей покойной бабушки. Конечно, подрабатывая еще на бирже доменов, ведь на пенсию не прожить, как он обычно сетует постояльцам.
– С вами приятно иметь дело, – улыбается.
– Симметрично. Так, где же моя комната? – кидает свой взор за спину Даниила Роман.
Хозяин хостела закрывает за Романом вход и указывает татуированной ладонью на ближайшую белую дверь.
Горин осматривается. В коридоре с зелеными обоями по правую сторону размещаются две комнаты: для гостей с белыми деревянными дверьми, ванная и туалет впереди, чуть дальше слева комната Истомина и в конце квартиры крохотная кухня, в которую уже бежит к своему корму довольная кошка. На полу через весь коридор тянется темно-коричневый ковер с витиеватым узором. Вдоль левой стены стоит для гостей стол с компьютером. Помимо него еще горшки с цветами, коричневый шкаф с книгами, сверху которого стоят коробки с бумагами. На белом потолке висит прямоугольная люстра.
– Обживайтесь, приходите на кухню чай пить. Заварил недавно, вкусный, мятный. Вот ваша ключ-карта.
Кивая ему, Роман берет ключ и открывает с напором дверь. Холодный ветер несется через него и уходит дальше по коридору хостела от чего кошка поднимает уши. Комната просторная, высокие потолки, из мебели только необходимое: диван, шкаф, стол и телевизор. Красивая люстра украшает высокий потолок, за диван-кроватью в стиле лофт кирпичная кладка, слева от кровати стоит зеркало в черной раме во весь рост.
Горин вешает сырое пальто в шкаф, включив на ней режим «просушка». Подходит к окну, закрывает форточку и кладет обувь сушиться на батарее. Луна висит высоко и наблюдает, затем, как город медленно готовится к ночной жизни. Черная вуаль дождя накрывает уютный двор. Окна напротив подсвечены приступами нервной бессонницы: напротив тускло горит свет, но он различает фигуру художника, пишущего кистью на холсте портрет девушки.
Он задергивает занавески и усаживается на мягкий диван. Включает старый телевизор. По нему показывают спортивную передачу зрелищного поединка в экзоскелетах с участием сербского бойца Ратко Аврамовича против своего американского оппонента Тима Болтона. Сейчас в Варшаве проходит чемпионат этого нового вида спорта, популяризируя в массы использование технологических имплантов в человеке. «Может скоро уже станет нормально ходить с бионическими руками и ногами по улицам? Но наша общественность и Церковь скорее всего не одобрит. В Китае же дела обстоят иначе. Он давно уже является авангардом в медицинской инженерии в этой области. Для людей шестеренок нужны вечные батарейки. Кстати нужно зарядить свой телефон», – размышляет Горин.
Роман ныряет в содержимое рюкзака, подсоединяет ноутбук в розетку, на которой сразу же отражается число потребляемых ватт, кладет свой глассфон и наушники на глянцевую черную панель на столе. Она издает сигнал, который означает, что устройства заряжаются, и отправляется с тем, что осталось от шавермы на кухню.
Заходит по пути в крохотную ванную комнату, вымывает руки и собирается уже взять полотенце, как замечает, что на нем сидит паук.
– Брат, это не твой мир, – досадно качает головой. – Здесь живут люди.
Роман смахивает многоглазого в раковину ванны и включает воду, и тот отправляется в долгий и тернистый путь в недра Васильевского острова.
На кухне висит старый квадратный телевизор, пол вымощен плиткой в шахматную зелено-желтую доску, белый холодильник, раковина и чистый стол с зеленой клеенкой. На стене висит белый радиоприемник «Победа 270» с отмеченной на нем картой некогда существовавшей цивилизации – СССР.
Истомин стоит к нему сутулой спиной и заваривает чай на газовой плите.
– Обжились? – спрашивает он с улыбкой, оборачиваясь к нему.
– Ну, можно сказать и так, – Роман входит на кухню.
– Какие планы на завтра? – неподдельно интересуется собеседник.
Роман, молча, берет первую попавшуюся красную кружку из кухонного шкафа.
– Вижу, устали вы с дороги, вот возьмите в чай свой дольете. Вкуснее будет.
Хозяин протягивает ему бутыль с какой-то настойкой.
– Спасибо. Я разогрею еще вот это? – показывая прямоугольный сверток с едой, произносит Роман.
– Да, конечно. Я эту штуку тут и варю, – он показывает на стену, где висит мудреный аппарат по производству алкогольной жидкости.
– Ну, как тут Питер?
– Никак не могу понять эту погоду. Пять дней назад был снег.
Роман, смотрит в потолок. «Да, в Петербурге все разговоры начинаются, как и раньше, с прогноза погоды», – улыбается Роман и замечает занятную деталь: лампы красиво задекорированы в зеленых бутылках из-под вина.
– Вчера было плюс четырнадцать, а сегодня вот гроза, – произносит Истомин и смотрит в бездну окна.
– Дождь – это хорошо, хоть пыль к асфальту прибьет и в зубах меньше крошек остается, – говорит он, скребя зубами.
– И не говорите, совсем перестали город убирать. Даже стыдно, что ли перед уважаемыми гостями, – виновато произносит Даниил. – А круто этот Ратко Тима ушатал? Поделом. Янки гоу хоум.
«Слышимость тут отличная. Скучно тут точно не будет», – Роман отпивает и улыбается, с добавкой от Истомина получается действительно вкуснее.
– Будь как дома, путник.
Горин возвращается свой номер, напевая фразу, которую произнес на последок Даниил, и падает безмолвно на кровать. Приземляясь, ощущает, что в кармане чем-то колит. «Я же купил свежие сны!», – вспоминает Горин и подходит к столу, на котором в прямоугольном черном футляре хранятся очки дополненной реальности. Вставляет в них карту.
– А будь, что будет.
Он проглатывает таблетку и закрывает свои уставшие глаза очками.
– Добро пожаловать господин Горин. Рады приветствовать, – предстает пред ним девушка в фирменном деловом багряном костюме. – Какой сон вы выбираете «Лес в Карелии» или «Запретные плоды»?
Роман делает паузу.«Этот дилер перепутал сны получается», – улыбается.
– «Запретные плоды», – садится на кровать.
– Загрузка началась.
Реальность расщепляется на пиксели. Сознание исчезает из крохотной комнаты на Васильевском острове и… попадает в пустоту.
Комната не имеет цвета. Кругом темнота. И сначала он думает, что программа недогрузилась или ему продали битую копию снов. Кусает палец.
– Программа перезагрузись.
– Комната загружена без ошибок. В перезагрузке отказано.
В темноте в ответ слышатся размеренные шаги.
– В этой симуляции действительно ошибки нет, – звучит, словно о то всюду голос с акцентом.
Горин оглядывается по сторонам, но никого нет.
– Кто вы?
– Вопрос, кто такой господин Горин.
– Я знаю, кто я, но я не знаю кто вы. Вы, что мой личный агент из ФСБ?
– Нет. Впрочем, мы схожи в некоторых аспектах.
От голоса, идущего о то всюду, веет холодом и тревогой. Горину становится не до шуток.
– Может, вы уже явитесь?
– Это можно, если так привычнее вашему виду.
В двух метрах от него под лучом света появляется фигура в строгом сером костюме с черным галстуком. Лицо постепенно проявляется на свету: узкие глаза, выветренное коричневое лицо, длинный и прямой нос. Седые волосы завязаны синим платком в пучок. Его взгляд наполняет пустое пространство гневом, который сдерживается за мертвецки-стальными глазами.
– Запретный плод сладок. Не так ли? Ты взял, то, что принадлежит нам, уходя из «Билт Репаблик Групп». Базу клиентов. Кому ты ее передал? Отвечай. Живо!
– Я не обязан отвечать какой-то пустоголовой программе. Прекратить симуляцию! – кричит Горин кому-то вверх.
– Кому кричишь ты? Тебя не услышат. Боюсь, ты не понимаешь ситуацию. Мы провели внутреннее расследование. У нас есть доказательства. В случае отказа господин Горин, возможно, ты останешься в этой комнате на очень долгое время.
У Горина в животе гнусно ерзает ужас, по виску течет испарина. Он хорошо знает, про случаи, когда коллекторы настигали своих должников в различных местах вплоть до симуляций и те превращались в безжизненный овощ.
– Да кто вы такой?
– Что ж перед забвением у тебя есть право узнать. Я представляю господина…
Вся комната вдруг взрывается ярким светом. Его глаза какое-то мгновение словно накрыты пленкой. Слух возвращается: шумят ржавые питерские крыши. Стучат по ним, словно пули капли дождя. Когда зрение проясняется, он снимает с себя очки и смотрит на дужки: на дисплее значится: «батарея разряжена». Разряд молнии освещает его тревожное лицо.
«Меня спасает, просто только то, что просто села батарейка? Фортуна не частая гостья в моей жизни надо это запомнить», – приводя дыхание в состояние покоя, думает Роман.
Он снова ложится в кровать, но никак не может уснуть не смотря на усталость. Тошнотворное чувство безысходности выжигает его душу изнутри. Да, он украл базу данных клиентов корпорации. Дело не хитрое, если сам ведешь всех ключевых покупателей и контролируешь CRM-систему. Конечно, это против правил, но и его же тоже обокрали в каком-то смысле, не расплатившись с ним до конца. Дипломатия должна быть симметричной, сила действия равна силе противодействия и так далее. И вроде бы все логично, но нет. Там под кожей, по венам словно волочится раскаленный чугунный утюг, оставляя жгучие и болезненные борозды и нарывы. «Совесть, мать ее», – скалится Горин.
Вспышки молний отражаются от мокрых крыш, освещая притихшие от людской суеты дворы. С неба с неистовой силой извергается гром, от которого раз за разом, судорожно, колышутся от страха немытые тонкие окна.
Глава 2
Звон церковных колоколов Андреевского собора сливается с шумом жителей острова, вечно суетящихся по делам с самого утра. Их тусклые, сутулые тени бродят по стенам домов, набережным и мостовым. Подобно новому дню, изгоняющему ночные следы с лица города, из их голов исчезают воспоминания о рабочей неделе.
В этой картине выходного дня очень сильно выбивается битый пиксель: молодой человек в графитовом пальто выходящий из шершавой красной двери дома.
– Изи, построй маршрут до Крестовского острова.
– Метро? Автобус? Такси? – предоставляет выбор транспорта голосовой помощник.
– Давай, автобус. После вчерашней давки, у меня отпало всякое желание спускаться под землю.
По пути к остановке очередной человек-спам протягивает ему листовку. Роман автоматически берет подношение: привычка оценивать верстку рекламного материала никуда не делась. Заголовок с желтыми буквами гласит: «Мир, в котором ты свободен. Перейди на новый уровень осознанности – «Нейроград». Слава Цифре». Кого тут в Петербурге только не встретишь кришнаитов, православных или техногуманнистов – для каждой души найдется свой храм.
Подойдя ближе к черному глянцевому терминалу, он выбирает маршрут для поездки.
– Выбери Маршрут «Б», – отвечает помощница Изи.
– Чтобы я без тебя делал?
– Ты бы мог сходить на…
– Изи, это риторический вопрос. Отвечать не нужно.
«Мне на Крестовский остров. Маршрут «Б». Так дальше, вид билета. Время. Ага, сюда», – произносит Роман про себя, прислоняя платежную карточку к терминалу. На аппарате мигает лампочка, и из слота распечатывается билет, действующий полтора часа.
В ожидании транспорта парень оглядывается. Вокруг лежат дорожные знаки, вырванные с корнем, ограждения, разбросан мусор – следы вчерашней бури. У киоска с газетами стоит мужчина средних лет и общается с бизнесменом, в руках которого пятничный номер «Спорт России». Продавец латка в синей куртке с белым меховым воротом держит свежезаваренный карамельный кофе и смотрит на небо, на котором сквозь хмурые облака начинает идти слабый моросящий дождь, шумя по пластиковой крыше остановки. Люди спешат попрятаться под ее прозрачный, уютный козырек. Из-за поворота желтой стрелой показывается долгожданный автобус, на котором скалится эмблема группы «Варяг» с их предстоящим концертом в поддержку нового альбома «Пучина».
Приложив билет к валидатору, Роман занимает место в конце салона у теплого двигателя. Внутри железной банки царит духота и запах пропитанный самыми разными, слившимися в мешанину ароматами. Через еле приоткрытые окно в его лицо летят освежающие капли дождя. На бегущей строке идет сообщение: «Внимание пассажиры, автобусный маршрут изменен в связи с прокладкой теплотрассы». Закатывает глаза. «Вечная боль Васильевского острова», – с теплотой вспоминает Роман зимние вечера без отопления из-за очередной аварии.
Через пару минут пассажиры, привыкшие друг к другу, уже клюют носами. Пожилые люди гнусно ворчат на сырость, кондуктор каждую остановку проверяет кто заходит новенький и разбавляет свое рутинное дело шутками, которые заставляют улыбаться любого.
– Ты же вчера платил! Ну ты даешь, сегодня уже не надо было, – проходит дальше по салону. – Так у кого денюжки с карты списать? Платите дважды, чтобы завтра не платить. Так, у вас бракованная, ничего в мой кошелек не летит, – обращается к другому. – А у вас что? Наличка? Давай-давай, мой хороший, и я металлолома тебе отсыплю на сдачу.
Видимо атмосфера в салоне автобуса кажется кондуктору радостной, гармоничной, и уже на следующем пассажире кондуктор сменяет тон на привычный.
– А этот терминал не принимает банковские карты. Давайте другую.
– С такой системой вам в 21 век не перейти. Вот у нас в Москве вообще нет кондукторов. Нет у меня карты другой.
– Самое надежное – это наличка, – встревает пенсионерка. – Носите ее с собой.
Кондуктор кивает и уже хочет повторить свою просьбу как вдруг девушка срывается на крик.
– Да вы все рабы! Страна рабов!
– Женщина, оплатите еще ваш багаж, – настойчивым голосом требует кондуктор.
Роман неохотно поворачивает голову. Сцена разгорается между пассажирами и женщиной одетой в пеструю розово-оранжевую шубу.
– Да, прекратите орать уже! Суббота же! – в полемику вступает парень, сидящий недалеко от нее.
– Вы мне рот не затыкайте! – кричит женщина. – Я не буду платить, мой проездной уже оплачен налогами! Вы, вы и вы, – тычет пальцами. – Все рабы! Посмотрите на себя!
– Ну, женщина не кричите, противно же! – старается ее угомонить толпа.
– А ты блондинка, «сама знаешь кто», заткнись! – не останавливается бунтарка.
В ответ желтый автобус останавливается на набережной под недовольные сигналы позади идущих автомобилей. Водитель закуривает, прищуриваясь, сигарету и нажимает кнопку для открытия дверей в салоне. По его лицу читается, что не в первый раз он видит подобное представление.
– Или вы платите за проезд или выходите, – говорит хладнокровно кондуктор и подходит к ней вплотную.
Женщина-бунтарка замолкает, выпучивая глаза.
– Оплатите или выходите! – повторяет серьезным тоном кондуктор.
– Вы как овцы, как рабы. Страна рабов! – продолжает кричать невменяемая женщина.
– Парни, помогите, – просит помощи кондуктор.
Роман медленно подходит вместе со студентами в синих пиджаках к женщине. Жертва в оцепенении смотрит на них. Такого исхода узница совести никак не ожидала. Вот они уже берут ее за руки и выпроводят из салона. Кондуктор аккуратно ставит на асфальт багаж женщины. Водитель, затянувшись, выкидывает бычок. Двери закрываются, и вскоре ее крик и брань уходят вдаль вместе с остановкой.
– Товарищи, это же наша маленькая победа! – заявляет одна из пассажирок.
– Победа! Победа! – подхватывают остальные в салоне.
На лицах пассажиров отражаются улыбки и самоудовлетворение, а студенты обещают выложить с женщиной в шубке видео в социальных сетях. «Да, ничего не изменилось», – Роман оборачивается. Коллектив, который был обвинен в рабстве, машинально выталкивает бунтарку из автобуса, определив ее как инородное тело, как заносу. «А ведь в соседних странах для граждан уже существует бесплатный проезд, обеспечиваемый государством и таких бесед уже давно нет», – качает головой Горин.
– Отстаем, – говорит неожиданно для себя вслух Роман.
– Не, сейчас нагоним. Не переживайте, – заявляет, проходящий мимо кондуктор.
Вид из окна сменяется, теперь дует сильный и свежий ветер. Автобус заезжает по проспекту Крузенштерна на мост ЗСД и теперь по нему медленно с надрывом карабкается.
Перед Романом раскидывается Финский залив, спокойный и гордый, поблескивая в лучах утреннего солнца, которое, впрочем, довольно скоро скрывается за серыми тучами. Под ними жужжа чахоточным мотором, рассекает маленький катер по зеркальной глади залива, а где-то вдали плавно идут лайнеры. Справа показывается стадион, который с такой высоты, кажется, еще более величественным.
– Какой огромный! – удивляется малыш на коленях своей матери. Красавец стадион на фоне небоскребов и трех флагштоков поражает всех своей несравненной красотой, приковывает взгляды пассажиров раз за разом.
Перед спуском к Крестовскому острову автобус останавливается перед экранными воротами. На зеленом табло в салоне загорается мигающая табличка: «сканирование». Люди смолкают и делают паузу в своих делах. Желтые лучи пронизывают салон на предмет опасных веществ, посторонних лиц и других угроз для жителей острова. Звучит сигнал и на табло высвечивается: «сканирование завершено», а пять секунд спустя: «угроз не обнаружено». Бетонные блоки опускаются с глухим стуком вглубь асфальта и маршрут автобуса продолжается.
В новостной ленте в социальной сети «Вкурсе» Горин обнаруживает интересный и своевременный пост.
«Согласно открытым данным, 39-летний Дамир Сундуков – петербургский предприниматель, собрался идти в доверенные лица в кандидаты губернатора города Владислава Ватагина. В интернете политика называют лидером от оппозиции. Хотя Владислав не хочет себя к ним относить. На сайтах, посвященных губернаторским выборам, утверждается, что Ватагин при поддержке Сундукова намерен изменить многие положения в законодательстве, улучшить социальную сферу и как говорится в пресс-службе политика «вновь открыть окно в Европу». Кроме того, он намерен перенести столицу в Санкт-Петербург».
«Когда твой работодатель попадает в тренды в «Сети» – это хороший знак», —считает Роман.
– Станция метро «Зенит». Следующая остановка «станция метро Крестовский остров». Оплачиваем, кто зашел. Передняя площадка, что там у вас?
Роман прячет оперативно глассфон в пальто и прорубает локтями дорогу к выходу: толпа не любит отпускать.
В парках мамы с детьми питаются свежим, очищенным холодным дождем воздухом, молодые и стройные девушки рассекают лужи на спортивных велосипедах, красноносые рыбаки ловят на мостах рыбу, загорелые мужчины с ровно выбритыми бородами направляются в теннисный клуб. В атмосфере чувствуется абсолютно иной темп и уклад жизни у местных, который никак не сочетается с жизнью на других островах. Если взять Васильевский остров, то тот словно брат-близнец, но которого потрепала жизнь, заставила его при этом унизительно ее ценить, не поднимая головы. На юге города жизнь еще дешевле и тяжелее. Там и до третьей волны кризиса народ жил в своих муравейниках не на широкую ногу, а сейчас выживает, выкручивается как букашка, которую жгут солнцем через лупу, а она всякий раз выживает. И сейчас тоже выживет, правда какой ценой.
Горин прекрасно понимает, к какому классу он принадлежит, он сам такая букашка. Но одна из задач в его профессии состоит в том, чтобы даже жучок как он был на одной волне со своим клиентом. Эти знают, эти видят, в чем ты одет, они даже закрытыми глазами по запаху могут понять кто ты. Более того они заведомо знают, что ты им не уровень, но если ты держишь планку, то они общаются более снисходительно. Они бывают разные. Кто-то скромный и скрытный и делает свои дела, кто-то, наоборот, живет, распространяя свою власть бичом, заставляя, боятся себя, но и есть те, которые как фантик шелестят и сверкают в этой богемной тусовке, но по натуре своей к этому слою даже не принадлежат. Скорее всего, Дамир Сундуков был из первой категории. Так, по крайней мере, ему показалось из переписки.
Дождь заканчивается и янтарное солнце наполняет небо Петербурга яркими красками, такими не привычными, что Роман прищуривается. Он смотрит наверх на жужжащий звук и видит белый квадрокоптер. Следящее устройство на какое-то время зависает над ним, а затем исчезает за листвой.
Пока Горин набирает на глассфоне номер телефона Дамира по велодорожке, по которой он идет, ему на встречу мчится девушка на электрическом самокате. Они смотрят друг друга. Она ему улыбается, но сворачивать не собирается. Не отрывая глаз от девушки, Роман сходит с дорожки и вступает ногой прямо в лужу. «Вот теперь точно ботинкам хана», – с досадой качает головой Горин.
За спиной Романа слышится резкий визг тормозов. Из черного минивена выходят двое мужчин спортивного телосложения. Они одеты в черные брюки, пуловеры и куртки. Роман делает шаг назад и прячет глассфон. Незнакомцы стремительно подходят к нему и берут его за локотки.
– Горин Роман, – спрашивает или утверждает непонятно из-за произношения здоровяк. Его фигура словно является творением высеченного из гранита тупым зубилом неумелого скульптора. С его лицом мастер тоже не стал мудрить и просто выбил на голом шаре два маленьких отверстия для глаз и одну неровную расщелину вместо рта.
– Да, а в чем дело? – отвечает Роман.
– Наш, шеф, Дамир Алексеевич ждет, – надавлено, улыбаясь, поясняет верзила. – Да, иди ты уже. Что примерз то?
Он толкает Романа к машине и тот ударяется ногой об бортик.
– Можно помягче?
– Можно Машку за ляшку.
– Саттор, хозяин же сказал его не трогать, – произносит виновато его коллега.
– Садитесь, уважаемый. Вий, поехали, – говорит, закрывая дверь мужчина.
Подобно оголтелому псу автомобиль молнией срывается с места.
– Одевай, – конвоир протягивает черный мешок.
– Надевай, – говорит Роман и вжимается в кресло.
– Чего? – шикает лысый охранник.
По их виду Горину, конечно, сразу понятно, что они относятся к той категории людей, которая с удовольствием решает любую ситуацию с помощью силы, но как-то ответить им он хочет, пускай и со стороны, которую им не дана природой.
– Гнилой базар, ты что ученый? – он кивает соседу и тот надевает на голову Романа черный мешок.
У таких как Дамир Алексеевич есть власть и грех ею не пользоваться в отношении таких мелких сошек как Роман. С другой стороны деньги для Горина весомый фактор – можно и потерпеть прихоти клиента.
Голоса появляются из пелены. Свет от настольной лампы бьет прямо Роману в глаза. Среди этих голосов и непонятных лиц ему все же является одно с хитрым блеском в глазах, который сияет за дорогой швейцарской оправой. Пиджак бледно-голубой, белая рубашка и золотая цепочка на запястье в память о былых временах – Дамир Алексеевич Сундуков собственной персоной.
Итальянская мебель в дизайне 50-х годов на фоне бетона и белых стен, на которых висят африканские деревянные маски приводят его в недоумение.
– Друзья, вы, похоже, сильно перестарались с ним. Я же попросил его просто доставить, – шипит на охранников Дамир. – Роман, добрый день. Как ты себя чувствуешь? Что с туфлями?
– Оригинальный у вас способ приглашения на встречу, как и дизайн интерьера, – подмечает Роман. – Впрочем, были у меня собеседования и хуже, – отвечает он и умалчивает про обувь, стыдно. С другой стороны понимает, что это определенное давление со стороны Дамира.
– Шутишь? – тычет в него пальцем. – Юмор, говорят, продлевает жизнь. Отлично. Ты прости меня великодушно, вышла неувязка. Мои парни не обучены этикету, впрочем, и не должны. Сейчас время такое. Может чай или кофе?
– Время всегда одинаковое – это люди такие, – Роман замечает отсутствие в кармане пальто своего паспорта. – Мои документы у вас, и что это на моей руке?
Роман поднимает запястье, на котором висят стильные смарт-часы. Они надеты словно оковы у раба и как в дальнейшем по разговору окажется, так оно и есть.
– А, это маленький подарок от меня за это недоразумение. Умные такие часы с сенсорным дисплеем и смартфонов от китайском корпорации «Ханчжоу». Не всем дано их носить, так что прими их. Это пилотный образец. Через Казахстан везли, ну ты понял. Документы тебе вернут. Только отсканируют. Так надо.
– Так надо? Кому? И что все это значит? Я же приехал только поговорить, обсудить. Я же еще не сказал, согласен ли я на вас работать, – в голосе повышается напряжение.
– А что у тебя были какие-то другие предложения? – передразнивает его Дамир. – Нужно пользоваться старыми проверенными связями, только они сейчас в цене. Уважаемые, – обращается он к своим костоломам. – Стриги шерсть с каждой овцы и будут валенки на зиму.
Охранник кивает и выключает лампу, направленную на Романа. Парень ошибся, Дамир из второй категории, такие любят показать власть, а когда их как наркотика отпустит, то и Роману станет легче. Надо подождать пока его спесь не пройдет. «Придется подыграть», – решает Роман.
Он смотрит на стол у стены, на котором размещена башенка из домино.
– Обожаю домино, стоит только одной детали упасть, как все следом и разрушится, поэтому нам каждая деталь важна. И если одна падает, то и вся затея вместе с ней. Это я про тебя. – он кладет на стол планшет и включает голограмму. – Я познакомился с твоим бывшим боссом из строительной компании «Билт Репаблик Групп», в которой ты работал, – в воздухе повисает портрет Максима Стасова, крайнего директора Романа. – Знаешь, он все еще помнит, что ты ему должен кое-что, но курьез для тебя в том, что я купил ту компанию для себя пока ты раздумывал ехать сюда или нет, и поэтому за это недоразумение у тебя должок перед мной. Я помогу тебе, а ты мне и все мы будем счастливы.
Дамир мерзко улыбается гостю, Горин нервно отвечает тем же.