Олег Моисеев
Вне добра и зла
Яркий свет неожиданно ослепил девушку, разгоняя разноцветный туман, застилающий её взор. Алиса огляделась. Гостиная и камин исчезли. Не было посапывающего во сне Снега, не было Альберта. Девушка стояла посреди неизвестной ей комнаты. Бревенчатые стены, грубый дощатый пол и четыре окна, из которых мягко лился тёплый солнечный свет. Посередине комнаты стояла пустая детская кроватка. Возле неё, склонившись, сидела женщина в белом платье и тихо напевала какую-то колыбельную. Длинные чёрные волосы закрывали её лицо от Алисы. Больше в комнате никого и ничего не было. Девушка робко шагнула вперёд. Женщина прекратила петь и подняла своё изможденное лицо, чтобы взглянуть на Алису. Незнакомка было красива… Большие тёмно-зеленые глаза и тонкие черты лица не смогли испортить даже внушительные круги под глазами. Женщина явно уже очень давно не спала. В её взгляде, обращенном на Алису, отчетливо читалось удивление и любопытство.
– Кто ты, дитя? – раздался её мягкий шёлковый голос, в котором слышались нотки печали.
– Меня зовут Алиса, – ответила девушка.
– Красивое имя для прекрасной девушки, – Алиса заметила, что во время разговора рот у её собеседницы не открывается, – что привело тебя сюда, Алиса?
– Я хочу помочь одному человеку, – ответила девушка, – его зовут Альберт.
– Отец… – с грустью вздохнула женщина. – Он до сих пор хочет узнать, что произошло на самом деле? – вопрос был скорее риторическим.
– Это мучает его, – сказала Алиса. – Если вы хоть что-то знаете…
– Ты не простая девочка, раз попала сюда, – сказала женщина, – у тебя сильный дар. Настолько сильный, что многие могут назвать его проклятием…
– Вы поможете или нет? – перебила её Алиса.
– Отец пожалеет, что узнал это, – голос стал ещё печальнее, – это не избавит его от мучений, а лишь принесёт новую боль.
– Хотите и дальше оставить его мучится неизвестностью? – Алиса сама поразилась своему напору. Правда её собеседницу это абсолютно не волновало.
– Нет, – слегка качнула головой женщина. – Я покажу всё. Возьми меня за руку, дитя.
Она протянула Алисе свою тонкую бледную ладонь. Отступать уже было поздно. Девушка решительно взяла незнакомку за руку. В этот же миг стены комнаты начали отдаляться, как будто неведомая сила на огромной скорости уносила Алису прочь. В темноту…
Ада открыла окно и впустила в комнату лёгкий ветерок. Прохладный утренний воздух приятно погладил кожу и принёс слабый аромат свежей росы. Где-то неподалеку, в кронах деревьев, радостно щебетали птицы, радуясь ласковому солнечному свету. Ада полной грудью вдохнула свежего воздуха, прикрыв на короткий момент глаза от удовольствия. Слабый ветерок аккуратно игрался с её длинными тёмными волосами, пытаясь закинуть их ей за плечи.
Ада любила утро. В детстве она старалась вставать пораньше чтобы поймать этот короткий момент тишины. В это время Орден ненадолго затихал. В главном здании заступала дневная смена операторов и аналитиков, бригадиры отрядов раздавали своим подчиненным задания, накопившиеся за ночь, а из гаража, скорее всего, уже отъезжают первые одинокие машины чистильщиков. Тренировочная площадка в центре большого двора ещё пустовала, ожидая суровых инструкторов и их неопытных подопечных. Днём это место заполнится грубыми криками, звуками глухих ударов и треском увесистого деревянного оружия, сталкивающегося друг с другом. Но сейчас… Сейчас был момент покоя. Ночь совсем недавно отступила, уступая права новому дню, который только набирал свою силу.
Ада ещё раз вдохнула свежего утреннего воздуха, переполненного запахом свежей росы, и отошла от окна.
Солнце поднялось из-за горизонта только недавно, но Марк похоже так и не нашёл времени на сон. Его половина кровати осталась холодной и нетронутой. Её муж был снова одержим какой-то затеей и практически всё время проводил в Архиве Ордена, копаясь в древних фолиантах. Это был не первый раз, когда Марк, забыв о ней и их маленьком сыне, уходил с головой в исследования. Обычно все его изыскания быстро заканчивались, не принося видимых плодов, но сейчас всё было по-другому. Вот уже полгода Марк упорно собирал малейшие крупицы информации о каком-то мече. По его словам, этот клинок может перевернуть ход истории. Нужно только найти где его спрятали. Ада всегда с пониманием относилась к этой тяге к исследованиям у её мужа. Она понимала, что мужчинам всегда нужно «спасать мир». Именно этот энтузиазм, целеустремлённость и жажда знаний, и понравились Аде пять лет назад в таком же молодом, как и она сама, Марке.
Однако чувство тревоги не покидало девушку, с каждым днём всё нарастая, будто гул неторопливо марширующего по улице оркестра. Обычно Марк всегда делился с ней своими находками, и они всё обсуждали. Он никогда ничего от неё не скрывал, но сейчас Ада чувствовала, что муж ей что-то не договаривает. На любые вопросы, касающиеся предмета его исследований, Марк отвечал уклончиво. Он почти не спал, стал нелюдимым и взвинченным. Даже её отец, который не особо жаловал Марка, был обеспокоен поведением зятя. Помимо своей тяги к исследованиям её муж был ещё и одарённым чистильщиком. Отец уважал его талант, но тот факт, что Марк легко поддавался одержимости и с головой уходил в очередные исследования, забывая про тренировки и отказываясь от любых заданий и зачисток, настораживал старика. Спасало лишь то, что он души не чаял во внуке, который к его счастью оказался больше похожим на мать, унаследовав от неё тёмный цвет волос и тёмно-зеленые глаза. После рождения малыша, отец стал относится к Марку более сдержанно, в конце концов его дочь любила этого человека, и он искренне пытался найти внутри себя хоть какую-нибудь симпатию по отношению к нему. Получалось у старика, пока что, плохо. После смерти мамы отец, который и так был довольно строгим, стал ещё более суровым. Ада понимала, как ему непросто доверить свою единственную дочь другому мужчине и ценила любые его попытки наладить дружеские отношения с зятем.
Но не только Марк был причиной недовольства отца. Ада унаследовала от матери сильный дар, который требовал постоянных занятий. Девушке предрекали большое будущее и отец, примерно десять лет назад ставший главой Ордена, надеялся, что она, рано или поздно, займёт его место. Мама Ады была сильной чародейкой, самоотверженной бесконечно доброй и светлой женщиной. Что в итоге и привело её к гибели. На одном из заданий она, защищая группу молодых чистильщиков, подставилась под перекрестный огонь. Могущественного мага убила банальная пуля девятого калибра… Чистильщики не пострадали и закончили задание с особой кропотливостью, истребив всех причастных к гибели матери Ады. После чего они привезли её изорванное пулями мёртвое тело обратно в Орден, бережно завернув его в белый саван. Ада до сих пор ясно помнит, как молодые уставшие парни с опущенными виноватыми глазами, положили к ногам его отца большой белый свёрток, местами пропитанный кровью. Они еще долго продолжали безмолвно стоять, опустив головы, не смея даже взглянуть на главу Ордена. Отец тоже не проронил ни слова, взгляд его не видящих глаз был прикован только к свертку у его ног. Именно тогда в первый и последний раз в своей жизни Ада увидела, как он плачет. Точнее она увидела одиноко блестящую слезу на его щеке…
После рождения сына Ада забросила все занятия магией, полностью посвятив себя ребёнку. Ничто в её жизни теперь не имело большего значения, чем этот мальчуган. Однако дар в её крови был настолько сильным, что даже сейчас она могла дать фору практически любому чародею в Ордене. Обучение всегда давалось ей легко и к своим двадцати двум годам Ада знала и умела больше чем многие из штатных магов. Любовь к чародейству всегда жила в ней и примерно год назад, когда её сыну исполнилось два, благодаря счастливому стечению обстоятельств она снова вернулась к изучению магии.
Ада любила гулять в окрестных лесах. Место, на котором была построена база Ордена, оберегало не только чистильщиков, но и всё живое на своей территории – деревья, зверей, птиц, насекомых. Ада с сыном могли подолгу гулять в лесу, собирая цветы или затаив дыхание наблюдать за белками. В один из таких дней они зашли довольно далеко от Ордена. Ада присела передохнуть под одним из деревьев, пока её сын резвился на поляне с парой зайцев (лесные обитатели абсолютно не боялись мальчика и охотно с ним играли), и раскрыла было перед собой книгу, но тут она услышала еле различимый плач. Девушка незамедлительно поднялась и, позвав за собой сына, пошла на звук. То, что издалека казалось плачем, оказалось скулежом собаки. Судя по всему, животное сбила машина. Ближайшее шоссе было достаточно далеко и было удивительно, как эта собака умудрилась так далеко зайти в лес с такими травмами. В довершении всего бедняжка ещё была и беременна. Когда Ада нашла её, собака попыталась встать и уйти, но сил уже не было. Животное было напугано и не доверяло людям. Это была обычная черно-белая дворняжка, бог весть как оказавшаяся в такой глуши. Ада опустилась рядом с ней на колени и успокаивающе погладила её. Собака сначала было дернулась, пытаясь снова подняться, но ощутив мягкое прикосновение изящной ладони девушки немного успокоилась. Ада аккуратно прощупала животное магией. Дело было плохо. Жить собаке оставалось совсем недолго, а внутри неё теплилось ещё три крошечных жизни, которые оборвутся если девушка ничего не предпримет. Двое щенков уже угасали, видимо сказались полученные травмы. И в этот момент в воспоминаниях Ады всплыло одно сложное заклинание. Исцелить собаку она уже не могла, бедняжка потеряла слишком много крови и ей оставались считанные минуты. За то девушка могла за счёт душ матери и двух детей в её утробе, спасти последнего щенка и даже сделать его сильней. Заклинание было очень спорным, и многие маги даже предлагали запретить его, ибо процесс такого слияния приводил к самым неожиданным последствиям, но за всю историю мира способных совершить подобное были считанные единицы. Ада не была уверена в успехе, хоть и являлась сильной чародейкой. Слишком долго она не практиковалась в магии… Девушка бережно положила себе на колени голову собаки, которая уже начала шумно дышать, животное понимало, что умирает. Ада прикоснулась ладонями к испачканному кровью животу бедняжки и закрыла глаза концентрируясь.
Девушка и сама не до конца осознавала какой силой она обладает. Магическая энергия пришла к ней моментально. Ада ощутила, такое привычное, покалывание на кончиках пальцев и пьянящую легкость во всём теле. Как будто она стала невесомой. Но было и что-то новое, что-то до боли знакомое. Это было Место. Ада ощутила гигантскую, древнюю как сам мир, мощь, но в то же время добрую и сочувствующую. В голове у девушки зазвучал глухой рокочущий голос, слов которого она не могла разобрать, потому-что это больше было похоже на то что сами плиты земли передвигаются, чтобы сложить слова. Однако Ада поняла, что Место хочет помочь. Магическая энергии накрыла девушку с головой, сила переполняла всё её тело, расширяя сознание и давая ясно понять, что делать дальше. Время застыло, и на этот короткий момент Ада перестала быть просто человеком. Она ощутила, как с кончиков её пальцев исходит свет, мягко проникающий внутрь умирающего животного. Ада увидела внутри три крошечных комочка, три маленьких жизни, три души. Девушка коснулась их своим светом, объединяя их в единое целое. Двое уже не сопротивлялись, жизнь стремительно угасала в них. Третий комочек продолжал яростно бороться за своё выживание быстро втянув в себя силы других щенков. Ада аккуратно нащупала душу их матери и принялась обволакивать ей последнего выжившего. Свет из пальцев девушки усилился, становясь невыносимо ярким. Ада почувствовала материнскую любовь собаки к своим щенкам и её нежную заботу, струящуюся внутрь последнего комочка жизни. Свет стал ещё ярче. Девушка уже не могла ничего видеть, только ощутила, как в последний момент ей на помощь пришло Место, вливая огромную силу в душу последнего щенка и направляя действия Ады.
Закончилось всё внезапно. Ощущение своего тела возвращалась постепенно. Первое что услышала Ада был шелест травы и восхищенный вздох её сына за спиной. А потом кто-то неуверенно тявкнул… Девушка медленно открыла глаза. Прямо перед ней сидел крупный белоснежный щенок с ярко-голубыми глазами. Слегка наклонив голову вбок, он любопытством глазел на неё. Малыш пока умел держать только одно ухо поднятым, поэтому картина была достаточно комичная. Ада улыбнулась и протянула руку к щенку. Тот немного попятился, снова тявкнул, но после того как девушка нежно погладила его по голове сразу успокоился, принимая ласку. На вид ему уже было около двух месяцев, но размером он уже был со среднюю собаку. Ада понимала, что Место её руками создало совсем непростого пса. Девушка и этот щенок были первыми кому оно пришло на помощь. Немного позже Ада поймёт почему…
После этого случая девушка вернулась к магической практике. Однако Аду больше не интересовали разрушительные заклинания против нечисти. Девушка сконцентрировалась на созидании, защите и целительстве. Ада принялась изготавливать охранные амулеты для чистильщиков и лечить раненых. Однажды она создала вещь, которую сразу окрестили артефактом – небольшое кольцо, носитель которого, по желанию, мог становиться невидимым. Не то чтобы подобного рода предметов не было в необъятном Хранилище Ордена, да и идея была далеко не нова. Но безделушка, изготовленная Адой, была удобнее и надежнее в применении. Охранные амулеты девушки не раз спасали жизнь чистильщикам, за что те были готовы буквально носить её на руках. Отец был очень рад. Мало того, что его дочь снова использует свой дар по назначению, так еще и почти все его парни возвращаются обратно домой целыми и невредимыми. Щенка, спасенного в лесу, Ада подарила отцу. Её сынок, конечно же, был против, но девушка чувствовала, что всё должно быть именно так. Ада не стала вдаваться в подробности происхождения щенка, оставив только часть про спасение, опустив всё магические нюансы. Отец назвал пса Снегом, за его цвет шерсти. За последующие несколько месяцев щенок вырос до приличных размеров и стал крупнее любой породы собак, известной Аде.
Единственным кто никак не отреагировал на возвращение девушки к чародейству был её муж. Услышав от Ады эту новость, Марк только фыркнул и снова удалился в Архивы Ордена. С каждым днём он всё больше отдалялся от неё. Поиски этого мифического меча и любых упоминаний о нём полностью поглотили его. Ада уже практически не узнавала своего мужа. От улыбчивого мечтателя-энтузиаста, немного эксцентричного и всегда лёгкого на подъем сорвиголовы, жадного до знаний, которым он был раньше, осталась только неистощимая тяга к исследованиям. Марк почти не проводил времени с сыном, ночи проводил в Архивах, в свои короткие визиты – большую часть времени молчал. Аде не хватало мужа, и она ни один раз пыталась ему об этом сказать, но он снова уходил, сухо поцеловав её в щеку. Его одержимость этим мечом начинала пугать девушку…
Ветер из открытого окна нежно гладил Аду по плечам. Девушка стояла напротив их семейного ложа, половина которого так и не была тронута этой ночью. Внутри неё уже давно росло желание бросить мужа и уйти. Отец бы наверняка с радостью вышвырнул Марка из Ордена, тем более что в рядах чистильщиков уже гуляло негодование по поводу его наплевательского отношения к заданиям и тренировкам. Раньше он пользовался уважением среди них, но сейчас его вряд ли спасёт даже его талант. Единственное что сейчас удерживало гнев чистильщиков, это то что он был мужем дочери главы Ордена. Пока что все обходились только порицанием…
Но ни смотря ни на что Ада ещё любила Марка. По крайней мере искренне в это верила. И ей меньше всего хотелось разлучать отца с сыном. Их малыш всегда так радовался его приходу. И иногда, когда Марк, в свои редкие короткие визиты, возился с сыном, Аде казалось, что она видит его прежнего – улыбчивого и мечтательного, того мужчину, который смог когда-то покорить её сердце. И она продолжала надеяться. Снова и снова убеждая себя, что всё наладиться, как только Марк найдёт в Архивах желаемое. Но тревога не отступала от Ады с каждым днём всё больше и больше сжимая её в свои тиски.
Девушка отогнала тревожные мысли и принялась застилать постель. После этого она сменила свою просторную белую ночнушку на длинное платье тёмно-зеленого цвета и подошла к большому зеркалу, заключенному в искусно выполненную посеребренную раму в виде переплетающихся змей, стоящему возле стены. Это был последний подарок её мамы. Глядя на своё отражение, Ада тщательно расчесала свои длинные густые тёмные волосы, доходящие её до поясницы, и заплела их в аккуратную косу. За окном, с тренировочной площадки, уже начали раздаваться первые крики инструкторов, подгоняющих молодых чистильщиков. Утро у них всегда начиналось с длительной пробежки и полосы препятствий. Орден проснулся. Момент утреннего покоя, так нравившейся Аде, закончился.
Марк ворвался в комнату внезапно. Мужчина явно куда-то торопился. Он даже не посмотрел на Аду и направился прямиком к большому старинному шкафу с одеждой, стоящему вдоль одной из стен комнаты, и резко распахнув его дверцы начала в нём рыться, выкидывая на кровать некоторые из своих вещей. Это было совсем не похоже на его обычные визиты.
– Ты куда-то собрался? – спросила Ада мужа.
Мужчина продолжал копаться в шкафу, не слыша её.
– Марк! – Аде пришлось немного повысить голос.
Он резко выпрямился, прекратив свои поиски, и повернулся к ней. По его глазам Ада поняла, что он явно что-то узнал. Мысли её мужа были где-то далеко вместе с предметом его одержимости. Девушка даже засомневалась заметил ли он её присутствие в комнате, когда вошёл.
– О, дорогая, – Марк был слегка удивлён.
– Куда ты собираешься? – спросила Ада во второй раз.
– Теперь я знаю куда мне идти, – его глаза загорелись энтузиазмом. – Я шёл его! Я нашёл Меч!
Ада промолчала. Она всё меньше узнавала своего мужа. Эти фанатичные нотки в его голосе пугали её.
– Всё будет по-другому! – воскликнул он. – Я уеду ненадолго, найду Его и вернусь.
– По-другому?.. – Ада уже не знала, как это «по-другому».
– Конечно! – воодушевлению Марка видимо не было предела. – Всё закончится, как только Меч попадёт ко мне в руки. Попадёт сюда – в Орден.
– По-другому… – тихо повторила Ада.
– Я знаю, любовь моя, что последние месяцы я был не лучшим мужем, – он пытался извиняться, но девушка не услышала в его голосе ноток сожаления, – но то что я искал действительно важно! Ты поймёшь это когда я вернусь.
Ада опустила глаза. Она не знала, как реагировать на эту ситуацию, внутри неё боролись самые разные чувства. С одной стороны, ей было грустно и обидно, что Марк так внезапно уезжает, ни подумав ни на секунду о своей семье. Всё-таки этот человек, по-прежнему, оставался для неё любимым мужчиной. И от этого было вдвойне обиднее. Но с другой стороны… Где-то в глубине души, Ада испытывала облегчение и радость от того что Марк покидает её с их маленьким сыном, скорее всего, на неопределённый срок. И возможно, так будет даже лучше… Возможно это даст ей время всё обдумать и немного вздохнуть с облегчением. Из-за этого, девушке казалось, что она в чем-то предает своего мужа и на душе становилось гадко.
– Ты не веришь мне? – с подозрением в голосе, спросил Марк. – Обещаю тебе – когда я вернусь ты узнаешь всё. Я расскажу тебе всё, о чем молчал. И мы втроём снова станем нормальной семьёй.
– Я уже не знаю во что я верю, – задумчиво проговорила Ада, поднимая глаза на мужа. – Уезжай. Не давай мне никаких обещаний. Просто уезжай.
– Но…
– Я поверю только когда увижу, – оборвала она его. – Поэтому не давай мне пустых обещаний. Делай что хочешь, если это вернёт мне моего мужа, – в её голосе заиграли стальные нотки, – потому-что человек который стоит сейчас передо мной совсем не тот, за кого я вышла замуж. И мы оба это знаем, не так ли? – Ада неожиданно для себя почувствовала жесткость в своём тоне.
– Говоришь, как твой отец, – Марк понемногу начинал злиться.
– Тебе лучше уехать пока наш сын не проснулся, – проигнорировав его реплику, продолжила Ада. – Когда вернешься мы всё обсудим, – девушка сделала паузу, взвешивая следующую фразу. – Если ещё будет такая необходимость.
Последние слова Ады повисли в воздухе. Девушка сама не верила, что смогла произнести их. Внутри неё бушевал ураган эмоций, который, видимо, и подтолкнул её сказать это.
– Я тебя понял, – медленно проговорил Марк, прервав тяжёлое молчание.
– Тебе уже пора, – ответила Ада, услышав, как в детской кроватке, стоящей в углу комнаты, просыпаясь, начал возиться их сын.
Марк молча собрал свои вещи в охапку и направился к выходу. Уже стоя на самом пороге он остановился.
– Я люблю тебя, Ада, – слегка повернув голову, бросил Марк через плечо. – Пожалуйста, помни об этом, – после этих слов он вышел, тихо закрыв за собой дверь.
Марк знал, как выйти из их небольшой перепалки победителем. Его последние слова резанули Аду, как острое лезвие. Она уже не могла больше сдерживать свои эмоции и наконец-то расплакалась. Девушка села на край их большой кровати и закрыла лицо руками, стараясь издавать как можно меньше звуков. Марк ещё был рядом, и она не хотела, чтобы он услышал, как она плачет. Слёзы быстро намочили ей все ладони и попали на губы, заполняя рот солоноватым привкусом. Марк не хотел сделать ей больно, она знала это, но у него всё равно получилось. Он был искренен в своих словах и именно это то и окончательно подкосило Аду. Как любящий человек может забывать про свою семью? Как он может думать только о каком-то Мече?..
– Папа? – раздался детский голос.
Ада поспешно вытерла слёзы, подошла к детской кроватке и села на стул рядом. Меньше всего она сейчас хотела, чтобы её сынок видел, что она плачет.
– Нет, радость моя, – ответила она малышу. – Тебе наверно приснилось, – она ласково погладила мальчика по голове. – Папа уехал и скоро вернется. Ты так сладко спал, что он не захотел тебя будить чтобы попрощаться.
– А почему ты плачешь? – на Аду смотрели любопытные детские глаза. – Потому-что папа уехал?
– Мне немножко грустно, мой хороший, – она бережно обняла мальчугана, вдыхая его запах, – конечно, потому-что папа уехал.
– Я люблю тебя, мама, – ответил мальчуган. – Не грусти пожалуйста.
– Хорошо, мой маленький командир, – улыбнулась девушка. – Пока ты со мной мне не будет грустно.
Малышу и правда удалось развеять часть её печали. Впрочем, как и всегда. Ада отодвинула тяжёлые мысли подальше вглубь себя, оставив их на будущее. Сейчас ей был важен только её сын.
Прошло два месяца. Ада не могла не думать о муже, не могла не переживать за него. Сначала ей казалось, что ей станет лучше из-за его отсутствия. Но становилось только хуже. С каждым днём чувство тревоги и какой-то неизбежности нарастало, как будто что-то внутри неё пыталось предостеречь девушку, открыть ей тайну. Тайну настолько страшную, что её разум даже не воспринимал эти послания. Ада не могла найти этому объяснения. Мысли девушки то и дело возвращались к Марку и его одержимости этим Мечом. Почему он говорил об этом клинке как о живом существе? Что изменится, когда Меч попадет в руки Ордена? И в конце концов, где Марк так долго пропадает? Жив ли он? Вопросов было больше чем ответов. В попытках отвлечься, Ада забывалась в работе. Она без конца мастерила амулеты, ночами засиживалась за очередной книгой по теории чародейства или пропадала в лазарете, штопая раненых. В какой-то момент ей показалось что она сама стала похожа на своего мужа, только её одержимостью было беспокойство о нём.
Одним серым осенним утром, Ада, в очередной раз, села к своему столу, заваленному всяким хламом для изготовления магических оберегов, чтобы создать ещё один амулет. На полу комнаты в это время тихо играл её сын. Он усадил разных плюшевых зверюшек в игрушечный паровозик и старательно возил их по кругу, полностью поглощенный этим занятием. Почему-то именно сегодня Ада захотела создать особенный амулет. Что-то в глубине её души подтолкнуло девушку сделать оберег для своего маленького сына. Раньше она даже не задумывалась об этом, потому-что здесь, в этом Месте, они были хорошо защищены и им никогда не угрожала опасность, но то ли беспокойство за мужа, то ли просто от усталости, Ада решила, что сейчас это необходимо. Она взяла в руки небольшой овальный медальон из позолоченного металла и сосредоточилась. Магическая энергия начала приятно покалывать кончики пальцев на руках. Создание охранных оберегов, способных уберечь от заклятий, а иногда даже и от пули, стали для Ады уже обычным делом, но сегодня ей нужно было нечто особенное. В привычный процесс она потихоньку начала вплетать свою материнскую любовь, пропитывая ей холодный металл медальона. Получалось достаточно плохо, сказывалась усталость и отсутствие нормального сна… Но неожиданно Ада снова ощутила приток древней силы. Место снова помогало ей, как и в прошлый раз, аккуратно направляя её действия и усиливая чары девушки. Медальон в руках начал понемногу теплеть. Ада с каждым действием всё увереннее вплетали всё свои тёплые чувства к своему ребёнку в охранный оберег. В самом конце она украсила медальон изображением свернутой в несколько колец змеи. Мамы Ады любила использовать этот символ. Змея олицетворяет жизнь и перерождение. Символ защиты, добра и Высшего мира.
Медальон был закончен, и сила Места медленно начала покидать Аду. Пьянящая легкость в теле постепенно сменялась усталостью от долгих бессонных ночей. Девушка обессилено откинулась на спинку стула. «Почему Место опять помогло мне? Чем я это заслужила?» – мелькнула мысль у неё в голове. Ответ пришёл сразу же. В этот раз Ада не услышала никакого голоса, Место послало ей видения прошлого. Ада увидела своего молодого отца, в то время, когда он ещё был жгучим брюнетом. Он усиленно тренировался на площадке со своим товарищем, которого она не знала. Мужчины беззлобно поддразнивали друг друга, схватившись в тренировочном поединке. Из окна одного из жилых корпусов на них смотрели восхищенные глаза совсем юной огненно-рыжей девушки. Это была её мама, которая только начинала учиться магии и была совсем новичком в Ордене. Видение сменилось. Теперь Ада видела, как её мама и папа гуляет по местным лесам, смеются, дурачатся, обнимаются. Девушка увидела их первый поцелуй, потом свадьбу, а потом своё рождение. Всё было как в ускоренной перемотке, однако на моменте рождения видения остановилось и Ада увидела, как к её детской кроватке из самых недр земли тянется яркое свечение и нежно обнимает её. И тут девушке стало всё ясно. Родители Ады зачали её здесь, здесь же мама родила её. Место бережно относилось к любой жизни и добавило девушке частичку себя. Вышло так что, своим сильным магическим даром Ада была обязана не только своей матери.
Видения рассеялись, но Ада продолжала неподвижно сидеть, глядя на новый медальон, лежащий на столе напротив неё. Её сын тоже был зачат и рождён здесь, а это значит…
– Мама? – детский голос отвлёк Аду от раздумий.
– Да, мой хороший? – она повернулась к малышу, который с легким недоумением смотрел на неё, прервав свою игру с паровозиком и его плюшевыми пассажирами.
– Можно мне соку?
– Конечно, – Ада поднялась со стула, в тот же момент понимая, насколько она устала, ноги будто бы налились свинцом. – Пойдём спустимся вместе на кухню и нальём тебе сока, – с улыбкой продолжила она, игнорируя усталость.
– Я хочу яблочный, – мальчуган поднялся с пола, оставляя свой игрушечный паровозик в стороне.
– Твой любимый, конечно же, – ответила Ада и взъерошила тёмные волосы сына.
На первом этаже, на кухне, их уже ждал большой кувшин прохладного свежевыжатого яблочного сока. Место услышало пожелания мальчика и тотчас же выполнило его. Ада налила два больших стакана и протянула один сыну.
– Мам, а в комнате сейчас был кто-то ещё? – спросил он её, сделав большой глоток сока.
– Откуда ты знаешь, малыш? – Ада была немного удивлена.
– Не знаю, – пожал плечами мальчуган, – просто мне показалось, что в комнату вошёл кто-то старый и добрый, как наш дедушка. И помог тебе.
Ада тоже сделал глоток сока, после чего поставила стакан обратно на стол и присела напротив сына.
– А знаешь кто это был? – заговорщицким тоном спросила она у малыша.
Он мотнул головой.
– Это было само Место, – Ада увидела удивление, загоревшееся в глаза мальчика. – Мы с тобой особенные, мы родились здесь и поэтому оно помогает нам.
– А в лесу, когда мы нашли Снега оно тоже нам помогло?
– Конечно, мой хороший, – Ада обняла сына, – теперь оно всегда будет помогать, но только тем, кто будет себя хорошо вести! – после этих слов девушка принялась щекотать малыша…
Ада так и не решилась отдать медальон, созданный при помощи силы Места, своему сыну. Как и в случае со Снегом, что-то подсказало ей что пока, он должен остаться у неё. Девушка не боялась, наоборот, к ней пришел покой и умиротворение, которого не было раньше. После видений, посланных ей Местом, Ада стала чувствовать себя вдвойне защищенной и, в конце концов, нормально выспалась, забыв на какое-то время о Марке.
Но вслед за умиротворением пришло любопытство. В поисках информации, Ада отправилась в Архивы Ордена, в которых её муж проводил так много времени. Ей нравилась тишина этого места, лишь изредка нарушаемая шелестом страниц. Само же помещение Архивов напоминало огромную библиотеку, не даром под них было отведено целое крыло главного здания Ордена. Ряды высоких шкафов, заставленных увесистыми фолиантами, перемежающиеся с длинными дубовыми столами для чтения и громоздкими секретерами, в которых были собраны и разложены по папкам разного рода документы, расположились сразу на двух этажах. Здесь всегда было светло и чисто, ни на одной из полок невозможно было найти пыль. Но это уже была заслуга Места, оно всегда заботилось о чистоте помещений. Хранителям Архивов оставалось только вести летопись и постоянно систематизировать поступающие документы, раскладывая их по полкам. Один из них, провёл Аду вглубь помещения и молча указал ей на один из секретеров. В нём хранились все данные о детях, попавших в Орден или родившихся в нём, и их личные дела. Девушка выудила из нескольких ящиков кипу аккуратных папок и прошла к одному из столов. Разложив свою добычу на столе, Ада принялась внимательно изучать найденные документы. В основном это были собрания коротких записей о ключевых событиях из жизни попавшего сюда ребенка, и несколько снимков, как правило, сделанные по мере взросления – детство, юность, зрелость. Очень часто, после второго снимка с совсем молодым парнем или девушкой не было больше ничего. Только короткая запись о смерти и её причины. Аде было непросто смотреть на эти юные лица, улыбающиеся или серьёзные, вся жизнь которых уместилась на несколько листков с сухими записями, которые навсегда останутся в памяти Ордена, в его Архивах. Останутся вечно молодыми…
