Олег Рой
Синдром Атяшево
Ирина отправилась в кабинет режиссера. Олег Эдуардович сидел за столом, в кресле рядом с ним восседала Галина с планшетом.
– Так, Невельская. Я понимаю, чем вызвано ваше радостное возбуждение, но надо успокоиться и расписаться в афишном листе, сейчас покажу где, – напористо начал Пронин.
– Я без агента ничего подписывать не буду, – спокойно ответила Ирина.
– Ваш агент со всем согласен, я с ним созвонился только вчера, – ответил Пронин.
Так вот в чем дело… Ну конечно, Пронин знаком с Игорем. Они приятельствуют, а может, даже дружат. Вот от кого Олег Эдуардович получает все сведения о ведущей актрисе театра.
– Прежний агент уволен, – спокойно сообщила Ирина, – он получил – и, заметьте, два раза получил – уведомление более полутора месяцев назад, а нового агента я еще не взяла на работу. Все мои дела ведет адвокат Дмитрий Валерьевич. Я лично не понимаю, что здесь обсуждать?
– Боюсь, что придется подписать! – отчеканил Пронин. – Все уже подписали!
– Я не все. И к вашему сведению, я работаю только с агентом, – невозмутимо ответила Невельская, пропустив ледяной тон Пронина мимо ушей.
– Хорошо, оставим это на потом, – неожиданно быстро согласился Олег Эдуардович, – давайте тогда обсудим введение в спектакли новых актеров, ну более молодых, что ли… Публике это нравится. Вот во втором составе теперь будет играть Галина Петровна, тем более, Ирина Николаевна, вы часто заняты на съемках сериалов. Ведь так?
– Да, но некоторые спектакли Курганский задумывал именно под меня, там не было второго состава, – ответила Ирина, все сильнее сжимая в руках сумочку и стараясь не выказать нарастающего гнева.
– Ну а теперь публика будет смотреть Галочку, – улыбаясь, ответил Пронин.
– Олег Эдуардович, правильно ли я понимаю, что вы не собираетесь информировать наших зрителей, например, через сайт, каков актерский состав спектакля на текущий вечер? – спросила Ирина, теперь уже сжимая пальчики на ногах, чтобы не вскочить и не заорать на обнаглевшего режиссера.
– Правильно! Ведь театру нужно зарабатывать! Но вскоре зритель и сам разберется и повалит смотреть Галину Пронину. – Режиссер надувал и без того толстые щеки и иногда проводил пятерней по зализанным на голове волосам. – Ваша задача, Ирина Николаевна, помочь Галине во время репетиционного процесса.
– Олег Эдуардович! Я не режиссер-постановщик, я актриса. А вы – главный режиссер, так что давайте отложим этот разговор до репетиций, – ответила Ирина и поняла, как много сил она потратила на то, чтобы сохранить видимость спокойствия. На белой коже сумочки даже остались вмятины от пальцев.
– Добро! Завтра первая репетиция. У вас, Ирина Николаевна, в тринадцать ноль-ноль. Не опаздывайте! – закончил разговор Пронин.
Ирина встала, попрощалась, вышла из кабинета. В театре было тихо, только из буфета слышался смех… «Как раньше», – с тоской подумала Ирина и пошла на звук веселья.
Пшеничников сидел в центре артистической компании, за двумя сдвинутыми столами. Молодые и не очень молодые актрисы не отрывали взглядов от Ивана. Буфетчица поставила перед ним, как и перед всеми, чашку с кофе и рюмку коньяка.
– Мне пить не положено, я за рулем.
– Но вы же за всех заплатили, – кокетливо возразила Зинаида Михайловна.
– Тогда я выпью, – трясущейся рукой потянулся к рюмке худой актер в возрасте, брюки и свитер которого умоляли о свидании со стиральной машиной.
Схватив рюмку, он быстро отошел к другому столику, за которым сидела Мария Павловна и делала вид, что ей не завидно слушать чужой смех. Коньяк даме мужчина не предложил.
Особо был различим звонкий заливистый смех Людочки.
Появление Ирины вызвало бурные приветствия присутствующих. Никто благоразумно не стал интересоваться, согласилась ли она подписать репертуарный лист. Ирина есть Ирина. Звезду так просто не дадут задвинуть даже такому бойкому Пронину. Тем более все знали, что у Ирины имелись почитатели и среди высокопоставленных дам.
Часто Невельская получала предложения вести концерты для работников различных отраслей бизнеса. Она не очень любила себя в этой ипостаси, но приглашали та-а-акие люди, что отказать было просто невозможно, да и платили за это хорошо.
Артисты перешли от кофе с коньяком к коньяку под пирожки. В молодости Ирина любила такие посиделки, но с годами она переросла «буфетные междусобойчики».
– Иван, пора, пойдем домой, – предложила Ирина с улыбкой.
– Всегда готов следовать за своей госпожой! Пора! – согласился Иван.
Вслед уходящим особенно громко прошипела МариПална:
– Мало того, что все роли в сериалах загребла, так еще и мужика нового завела!
Как только влюбленные сели в машину, Иван сообщил Ирине, что актеры в театре «ну аки дети». И Ира была с ним согласна. Кто-то до сих пор обожал Курганского и тосковал по нему (это те, кто поуспешнее и поталантливее), другие приняли Пронина, потому что он обнадежил наиболее лояльных актеров новыми ролями. Теперь эти актеры посягали в своих надеждах не только на второй состав, но и на первый, который раньше, при Курганском, был для них недоступен.
Завтра Ивану предстоял трудный день, Ирине – репетиция, на которую ну никак нельзя было опаздывать. Будет прогон «Средства Макропулоса», где она играла Эмилию, оперную диву, триста лет назад выпившую эликсир бессмертия и со временем потерявшую вкус к жизни, ставшую равнодушной и циничной. Курганский ставил спектакль именно под нее, Невельскую.
Ирина стала вспоминать, опаздывал ли кто-нибудь на репетиции к Курганскому. Ее память не сохранила ни одного такого случая. Все боялись пропустить репетиции, приезжали раньше. Да, такое было, хотя Сергей Валентинович никогда вроде бы о дисциплине и не говорил. Просто подразумевалось, что это обязательная составляющая. И все.
* * *
Алика уже вся извелась в ожидании звонка от Артема. Прошло больше недели после их расставания сразу по приезде в Москву. Но позвонить парню первой Алике мешала гордость. Все вечера девушка проводила дома, листала учебники, скачивала информацию. В клуб даже не тянуло. Ей теперь казалось, что это глупое и неинтересное времяпрепровождение. Когда разбирала вещи, отложила в пакеты особо пестрые и вычурные клубные наряды: в таких не явишься на курсы.
Телефонный звонок прервал ее увлекательное занятие.
– Алло, Алика, привет! – Радостный голос Леси сразу поднял настроение девушке. – Что делаешь?
– Перебираю блестючее барахло из прошлой жизни, – не менее весело ответила Алика. – А ты чем занимаешься?
– Ой, а я начала писать рассказ о первой любви.
– Ты влюбилась! – Алика села на диван, отложив в сторону джинсовую юбочку минимальной длины. – Рассказывай.
– Ах, Алика, он такой… настоящий. Представляешь, мы познакомилась у мамы на работе, в краеведческом. Он туда зашел случайно, спасался от ливня и вдруг увлекся, стал рассматривать витрины. И я не знаю как, но сама к нему подошла и рассказала легенду об Атяшевских Буграх, об исполнении там желаний. Короче, после музея мы пошли смотреть футбол. Оказалось – очень завлекает.
Минут пять Леся делилась впечатлениями, и Алика с удовольствием слушала подругу.
– Ой, а что я о себе, да о себе? У тебя-то как? Как Артем, как мама и дядя Иван?
– У меня все ОК! – Алика добавила в голос оптимизма, радуясь, что у Леси обыкновенный телефон и по нему не видно ее расстроенного лица. – Ой, Лесенька, мама пришла, нужно разогреть ей обед…
Выключив смартфон, девушка сидела и смотрела на его темный монитор со своим отражением. То ли радовалась за подружку, то ли обижалась на Артема.
И тут в скайп вышла Вика. Алика долго не подходила к планшету, потом все-таки решила ответить.
– При-и-ивет, Али-и-ка. Ну ты чо? Своих забы-ы-ла? Давай встре-е-етимся, приходи, потуси-и-м, как раньше! Парня своего покажи, а-а? – послышался привычный жеманный голос Вики. – А то в твоей личке я его как-то не рассмотрела.
– А, Вика! Привет! Да вот приехала недавно, все нормально, но дел много. Может, заскочу как-нибудь! – Алика пыталась закончить на этом разговор, но Вика явно была настроена поболтать.
– Дел много? Не сме-е-ши, подру-у-га! Давай собира-а-йся и приходи в клуб, – продолжала настаивать Вика.
– Приведу как-нибудь Артема, чтобы показать ему злачное место. У него, знаешь, времени совсем нет, он тренируется постоянно, на сборы ездит в другие города.
– Как это – постоянно тренируется? Может, уже завел кого в столи-и-це-то?
Алике немедленно захотелось встретить Вичку и дать ей ложкой в лоб или хотя бы неприлично выругаться. Но Алика сдержалась и, подражая маме, «благожелательно» улыбнулась в монитор.
– Ты неисправима, Вика, – сказала она. – Кстати, тусовки меня теперь мало интересуют. Собираюсь поступать в институт и иду на подготовительные курсы.
– Ты-ы? В инсти-и-тут? Ты что, упа-а-ла и уда-а-рилась об асфальт? – опешила Вика и произнесла любимое словечко: – Гонишь!
Алика отключилась. Надоела ей эта болтовня.
Вдруг раздался еще один звонок. На этот раз звонил Артем. Легок на помине! Когда она услышала его голос по телефону, сердце затрепыхалось птицей, во рту пересохло, и одновременно Алику охватила какая-то детская радость.
– Темка, ну ты неисправимый оболтус! Скажи спасибо, что я сегодня добрая и не собираюсь устраивать тебе никаких сцен. Как же я скучала! Надо с этим что-то делать! Когда ты будешь свободен? – заворковала в трубку Алика.
– Алька, я тоже соскучился, ты прости меня. Я сейчас уже освободился, могу к тебе подъехать, – предложил Артем.
– Жду!
Алика решила, что это подходящий случай сводить Артема в свой ночной клуб. Она хотела показать своему парню столичную тусовку во всей красе, хотя ей самой она была уже совершенно не интересна. Но, наверное, через это надо пройти всем ее ровесникам. Тем более скоро начнутся занятия, будет не до развлечений…
Алика забегала по квартире, быстро выхватила из гардеробной платье, туфли, куртку. Девушка собиралась на свидание, а сама размышляла о том, что в Москве, пожалуй, ей будет намного труднее встречаться со своим хоккеистом. Живет он далеко, и еще его бесконечные тренировки: он привык во всем быть лучше других и наверняка станет заниматься внеурочно… Она сразу заметила: он упорный, умеет своего добиваться…
Оделась, посмотрела на себя в зеркало, решила, что не будет делать вечерний макияж, – очень уж ей идет естественный загар.
В дверь позвонили. Алика метнулась к видеодомофону, увидела Артема с букетом цветов, распахнула дверь и закрыла глаза. Услышала шуршание цветочной упаковки, потом вздрогнула от неожиданности: парень перешагнул порог квартиры и подхватил девушку на руки, успев толкнуть дверь локтем, чтобы та плавно закрылась. Артем опустил Алику на пол, потом стал целовать и целовал снова и снова… Девушка жадно отвечала, а забытый букет остался лежать у их ног. Они долго не могли оторваться друг от друга. Наконец Алика открыла глаза и сказала тихим голосом:
– У меня вообще-то идея была куда сходить, но, может, лучше останемся?
– А что за предложение, Аля? Впрочем, остаться – тоже отличная идея, – ответил Артем.
– Знаешь, мачо, я хотела пригласить тебя опуститься на дно столичной жизни! – торжественно сообщила девушка. – Хочу устроить тебе эксклюзивную экскурсию по местам моей бурной молодости.
– Вместе с тобой я готов на все, – не стал спорить Артем.
– Тогда в путь! Как только надоест, скажи – мы сразу сбежим оттуда. Познакомлю тебя с… ну в общем, это даже не подруга, а так… Скоро сам все увидишь. В общем, одна вредная девчонка, с которой я раньше общалась. Вот Леся из Атяшева мне стала настоящим другом, с ней так интересно, а Вика – она пустая… Ну и еще там ребята разные, девушки… Увидишь, как я прожигала жизнь!
Алика поставила букет в вазу, а сама жадно рассматривала парня.
Артем изменился. На нем были стильные вещи, довольно дорогие, он сделал модную стрижку… Появился столичный лоск. Парню очень это шло.
Взявшись за руки, они выбежали из квартиры, захлопнули за собой дверь, спустились на лифте. Алика предложила не ловить такси, а поехать на метро, благо станция была буквально в пяти минутах ходьбы от дома. Доехали быстро. Гораздо быстрее, чем добирались бы на такси. «Вот дура! – подумала Алика. – Зачем столько маминых денег на поездки угрохала?»
Когда Алика и Артем вошли в клуб, другие посетители приветственно засвистели. Парень даже подумал, что эти приветствия старожилов клуба относятся не к ним. Конечно, в первых рядах завсегдатаев была Вичка, которая сразу танцующей походкой подошла знакомиться. Ее шорты из латекса обтягивали попу и выглядели вызывающе неприлично. Майка, открывающая спину, тоже не прибавляла красоты девушке – уж очень сильно она обтягивала полную грудь без бюстгальтера.
– Ой, неу-у-жели этот парень из деревни? – сказала, как всегда нараспев, Вика, оглядывая Артема. – Вот ни за что не подумала бы! А там у вас все та-а-кие или только ты? Мо-о-жет, и мне съездить, что-о ли, такого же отхватить себе?
– Здравствуйте! Я тоже рад нашему знакомству. – Артем здоровался со всеми, улыбался.
– Ой, подружайка, отбить, что ли, его у тебя? – не унималась Вика.
– Вика, – Алика стала серьезной, – на чужой каравай рот не разевай.
– Ну-у, па-асмотрим. – Подружайка обиделась, но улыбалась.
Едва Алика и Артем заняли столик, к ним стали подходить знакомые Алики, говорили, что она выглядит после отпуска офигительно, многие, кто не знал, куда она ездила, интересовались: сколько бабла пришлось потратить на поездку и на такой внешний видос? Алика отвечала всем, что много, а сама пожимала под столом руку Артема.
Начались танцы, Артем и Алика, конечно же, вышли из-за стола. Смотрелись они на танцполе отлично, да и в Атяшево уже «станцевались», поэтому привлекали всеобщие взгляды.
Перетанцевать Невельскую здесь никто не мог. Даже Артем через некоторое время сказал, что надо устроить передышку.
Алика предупредила Артема, что ненадолго покинет его и попудрит носик в дамской комнате, парень согласно кивнул и сел за столик. У Алики было прекрасное настроение, но она неожиданно поняла, что ходить по клубам больше не станет.
Девушка была довольна впечатлением, которое произвел Артем на всех ее бывших друзей. По крайней мере, она теперь не выглядела лгуньей. Ведь на любое ее сообщение об Атяшево Вика отвечала: «Гонишь! Не может быть!»
Рассуждая таким образом, Невельская рассматривала свое отражение в зеркале и мыла руки. Вдруг в туалет вошла Вика, судя по всему, специально искала Алику и прямо с порога заявила:
– Слушай, а твой-то… ничего так… симпатичный мальчик. Я тебе серьезно говорю: отобью я его у тебя, а? Подружайка, что скажешь?
– Вичка, ты, кажется, еще не по всем здешним старожилам прошлась. Сосредоточься лучше на одном из своих бывших, – с лучезарной улыбкой ответила Алика.
– Слушай, а он у тебя чо, больной, что ли? – Вика отражалась в зеркале пьяной ведьмой. – Сидит за столиком, глаза закатывает…
– Где он?
– Да что я, нанялась, что ли, тебе обстановку-то докладывать? Сама следи за своим МЧ! – развязно ответила Вика, судя по всему, очень довольная произведенным эффектом.
Алика подбежала к своему столику, пыталась поймать взгляд парня, а он пробормотал, что ему что-то нехорошо… Девушка увидела перед ним пустой бокал от коктейля… Неужели парня так быстро развезло от какого-то девчачьего напитка?.. Черт! Вид у него был неважный. Она закричала, стараясь переорать музыку:
– Ты идти можешь, Артем? Встать, говорю, можешь?
– Да, могу… Сейчас… встану… Голова кружится…
– Сделай над собой усилие, давай, иди в туалет, пусть тебя вырвет как следует, тебе что-то подмешали!
Артем собрался, рывком встал и на удивление ровно пошел к выходу, Алика шла следом.
– Давай, скорее! Иди! Сам все сделай, как я сказала!
– Я понял, прости, подожди меня!..
Алика осталась дежурить в коридорчике перед туалетом. Проходившие мимо завсегдатаи здоровались с ней, шутили, она всем отвечала, ослепительно улыбаясь… Артем все не появлялся. Оглянувшись, Алика увидела знакомого секьюрити, лениво наблюдавшего за танцующей и напивающейся молодежью. Алике он дружелюбно улыбнулся, и девушка быстро подошла к нему.
– Слушай, Вова, пойди в туалет, посмотри, там моему парню вроде как плохо… – Она сунула ему денег в нагрудный карман пиджака. – Помоги, Вова!
Аккуратно вынув купюру, секьюрити оценил ее сине-голубой оттенок.
– Ладно! – согласился он.
Через десять минут Володя вместе с Артемом вышел из туалета. Парень практически висел на плече секьюрити.
Алика бросилась к приятелю.
– Тема, ну что?
– Нормально. Буду жить. – Артем неприятно икнул. – Давай уйдем отсюда скорее.
– Я как раз вызвала такси.
На Артема было жалко смотреть, на него оглядывались забегающие в туалет парни, качали головой.
– Как я внешне? Очень плохо? – мрачно спросил он.
– Как призывник после проводов. Нежно-зеленый, в полосочку, – ответила шутливо Алика.
Артема усадили на заднем сиденье подъехавшего такси, Алика устроилась рядом и предупредила, что будет с ним разговаривать, чтобы он не отключался, а если Артем попробует закрыть глаза, то она будет беспощадно его тормошить. В Алике вдруг проснулись злость и обида. Отошла на пять минут, ну может, чуть больше… А он уже успел чего-то наглотаться.
– Артем! Что было в стакане? Откуда он взялся?
– Пока тебя не было, Вика спросила, что я буду пить… Я… ответил, что безалкогольный… мохито.
– Да, там мята и лайм были в стакане, помню. А на вкус это был мохито?
– Я, честно говоря, залпом его выпил. Привкуса не почувствовал, но на дне горечь была… Или показалось?
– Не показалось! Не засыпай! По щекам буду бить! Ответь мне: тебя хорошо вырвало? Отвечай! Это важно.
– Меня вывернуло буквально наизнанку. Оч-чень приятное ощущение. – Артем сделал попытку улыбнуться.
– Да, верю… Эй! Подними живенько голову! – И Алика хлопнула несколько раз по щекам парня.
– Ой! Алика, ты что, с ума сошла? Останутся синяки, и что я скажу тренеру? Что ходил в кино с любимой девушкой?
– Может, музыку вам врубить поазартнее какую-нибудь? – решил проявить участие водитель такси, плотный мужчина лет сорока. Он явно повидал всякое, поэтому сохранял внешнее спокойствие и даже хитровато улыбался.
– Спасибо, – ответила Алика, когда он на полную громкость включил тяжелый рок, бьющий в уши. – Мы приехали, подъезжайте к подъезду.
– Он дойдет, ухажер твой? – снова хмыкнул таксист. – Не умеешь пить – не пей, не срамись перед другими.
– Спасибо за совет, – не осталась в долгу Алика. – А у вас, как я понимаю, большой опыт.
Глядя в зеркало заднего вида, таксист потер щетину на подбородке.
– Я пью редко, но метко. И перед гостями не позорюсь, особенно зарубежными. Мне за державу обидно.
Не слушая таксиста, Алика помогала Артему выбраться из машины.
– Тебя тошнит?
– Нет. – Парень стоял согнувшись. – Спать хочу. Мне завтра в шесть вставать.
– Встанешь, – уверенно пообещала девушка. – А с Викой я серьезно поговорю. Испортила нам весь вечер, стерва крашеная.
Перед тем как уехать, таксист не удержался и крикнул в окно:
– Ты ему пива купи, оттягивает! И не читай нотаций. Мужик, он с похмелья злой!
В квартире была звенящая тишина. Отлично!
– Артем! Давай в душ! Поверь, лучше тебе в таком виде не попадаться никому на глаза! Я тебе постелю в гостиной.
Алика, ворча, как заправская жена со стажем, постелила гостю на диване, приготовила чистую футболку, сделала две чашки кофе и стала ходить по гостиной кругами. Волнение за молодого человека не покидало ее: как он завтра встанет, в каком виде?
Через семь минут дверь ванной распахнулась, вышел Артем с полотенцем на бедрах. Выглядел он уже значительно лучше, мертвенная бледность прошла, лицо порозовело.
– С легким паром! Давай, ложись немедленно. Я поставлю тебе небольшой тазик под диван. Засыпай, я посижу с тобой, еще не хватало, чтобы мама с Иваном пришли и увидели тебя таким.
Артем рухнул на диван и, кажется, в ту же минуту заснул. Алика сидела некоторое время рядом. Слушала дыхание. Потом осторожно нащупала пульс на запястье, посмотрела на часы, начала считать:…пятьдесят четыре, пятьдесят пять… Пульс нормальный для человека в состоянии покоя.
– Вот в чем мое предназначение: откачивать алкоголиков или тех, кто балуется колесами… Может, в медицинский пойти? Будет тогда и на бабулиной улице праздник, она ведь знаменитый в Мордовии врач. И прабабушка всех лечила, и прапрабабушка была ведуньей. Нет. – Алика покачала головой. – Мне интереснее экономика.
Переодевшись в домашние шорты и футболку, она взяла ноутбук и пошла на кухню, на свое любимое место. Иногда Алика просто сидела на широком подоконнике и любовалась городом или тут же занималась подготовкой к экзаменам.
Алика так увлеклась заданием по экономике, что не заметила, как прошел час. Ну вот наконец пришли мама с Иваном. Из прихожей послышались голоса, они что-то продолжали обсуждать, наверное, какой-нибудь спор приключился по дороге… Алика тихо вышла из гостиной, приложила палец к губам.
– У нас гость! – сказала она. – Сегодня объявился Артем, мы весь вечер гуляли с ним, даже зашли в мой клуб. Короче, мам, Артема я уложила на диване в гостиной, ладно? А то ему в шесть утра на тренировку. Извини, мамочка, что заранее не предупредила.
– Конечно, о чем речь? Он спит уже? – ответила мать. Она-то знала, как Алика долго ждала звонка Артема.
– Да, спит. Спасибо, мам! У тебя все нормально в театре?
Поворачиваясь перед зеркалом в коридоре, Ирина огладила себя по бедрам в белых брюках.
– Нормально. А я ничего еще, в форме, из-за нервов даже похудела. Пошли на кухню, хочется холодного сока.
– Я в душ, – сообщил Иван и скрылся в ванной.
Мать и дочка выставили на кухонный стол сок в пакете, бокалы, диетические хлебцы и салатницу с крупно порезанными овощами. Алика с удовольствием захрустела свежим огурцом.
– Ну чего там, мам? Опять наезжает этот Пронечкин?
– Алика! Да, мы с этим человеком явно не сошлись характерами, но я против придумывания прозвищ, запомни! – Налив в бокал яблочного сока, Ирина с жадностью выпила его. – Это никого не красит.
– Извини, я пошутила и больше не стану называть его Понтыкиным, Выпендрежником и Самомнителем. А если серьезно, то я чувствую: он тебя достает. Ты при Курганском была лучшая актриса театра, ты летала от счастья, хоть и уставала. Помнишь? Тебя после спектакля приходилось выводить через черный ход! Поклонники осаждали.
– Я помню, – вздохнула Ирина. – А когда я была моложе на… неважно, на сколько лет, я даже прыгала из окна мужского туалета, а то не давали прохода.
– А почему мужского?
– Под женским стояли почитатели, – рассмеялась Ирина. – Должна сказать, Алика, что сегодняшний спектакль мы отыграли довольно прилично.
– Сколько раз вызывали на бис?
– Не поверишь! Целых шесть раз! – снова оживилась Ирина. – Знаешь, у актеров идет соревнование: кому удастся отыграть заключительную сцену так, чтобы зрители замерли и после того, как опустится занавес, не сразу начали аплодировать. Вот сегодня мы это сделали! Это считается высшим пилотажем.
– Поздравляю, мам!
На кухню вошел Иван, переодетый в любимые треники и майку, и сказал:
– Извините, вмешаюсь в ваш разговор! По-моему, с этим Прониным ничего не наладится. А мама твоя хорошо играет не благодаря его, так сказать, чуткому руководству, а вопреки. Я вообще предлагаю Ирише уйти из театра.
– Иван! – возмутилась Ирина. – Ты же понимаешь, сейчас это невозможно. У меня нет агента, я надеюсь на Бориса Владимировича Чигринского, он обещал познакомить меня кое с кем. Но Чигринского сейчас нет в Москве. Только когда я определюсь насчет сериалов, а еще лучше – какого-нибудь более интересного проекта, я смогу принять решение: посылать Пронина или не посылать!
Снова открыв холодильник, Ирина вынула сыр в прозрачной упаковке, колбасную нарезку, блинчики с мясом. Затем тяжко вздохнула и убрала еду обратно. За нею с улыбкой наблюдал Иван.
– Ага! «Пепел Клааса стучит в мое сердце»! Скоро тебя этот театр испепелит! Хорошо, что там работает много твоих единомышленников: бесценная Людочка, Алексей Борисович, Станислав, Нина и другие порядочные люди. А эта ваша бездарная МариПална, между прочим, так и вьется вокруг Пронина, заискивает перед ним. Звание хочет, не иначе! Перед тем как отвалить на пенсию…
– Иван, какой ты злой! – Ирина налила второй бокал сока и выпила его, убеждая себя, что сыта.
– Я злой? – удивился Иван. – Это твой Пронин злой! Он тебя угробит! Ты что, не понимаешь, что происходит? Ты прекрасная актриса, неужели нет театра, где ты хотела бы играть?
– Но я люблю свой театр! Пойми ты! Свой!
Алика впервые оказалась свидетелем такой сцены. Она переводила взгляд с матери на Ивана и обратно. Да они орут друг на друга! У них идейные разногласия… Черт, это нехорошо…
– Дядь Вань! Бутерброды будете? – поторопилась вклиниться в разговор Алика и все-таки достала из холодильника сыр.
– Нет, Алика, спасибо. Если я начну есть в половине первого ночи, то превращусь в быка. Сейчас переоденусь в спортивный костюм, намотаю два круга по парку.
– Так поздно? – вскрикнула Ирина. – В темноте?
– Там все освещено! Застоялся я в конюшне. Целый день сижу в своем офисе, в костюме, к которому не привык, ругаюсь с торговыми представителями, объясняя им, что наша продукция самая лучшая, а они все как один намекают на взятку. Все, побегу, – сказал Иван и пошел переодеваться.
Ирина с Аликой остались вдвоем. Алика знала, что мать приходит после спектакля очень возбужденная, спать сразу не может, ходит по квартире, разговаривает сама с собой… Это состояние Алика называла «отходняком».
– Мам! А может, мы придем с Артемом к тебе на спектакль? А? Пригласи!
– Ой, доченька, иди поцелую! Конечно, обязательно приходите! Ты извини! Мы тут кричали… Не разбудили парня?
– Да нет, мам. А действительно в театре такая тяжелая ситуация?
– Если честно, то да. У нас классическое бодание баранов при новом пастухе. Противостояние двух групп рано или поздно закончится победой одной из сторон, а вторая пойдет на заклание.
– А-а, понятно! – Поставив бокалы из-под сока в посудомойку, Алика повернулась к матери. – Но ты только не кричи больше, а то я вспомнила, как ты орала на Игоря.
Ирина прижала ладони к лицу.
– Извини. Иван не Игорь, он хочет как лучше… А в театр обязательно приходите, только не завтра. Завтра вечером после спектакля у нас корпоративный сабантуйчик по поводу открытия театрального сезона.
– Спасибо, мамочка! Спокойной ночи!
Алика отправилась к себе в спальню на второй этаж. Завела будильник на шесть утра, потом подумала и переставила на пять часов сорок пять минут. На всякий случай. Она только сейчас поняла, как устала, поэтому уснула мгновенно.
Утром Артем привычно проснулся ровно в шесть и побежал принимать душ. На кухне его уже ждали Алика и Иван, чтобы отвезти на тренировку.
Беря чашку кофе из рук Алики, Артем нежно поцеловал девушку в щеку.
– Милая, я в норме, и тренировка пройдет на все десять баллов.
– Конечно, любимый, – улыбнулась в ответ она. – Ты, главное, не нервничай.
Мужчины быстро позавтракали яичницей с беконом и вышли из дома.
Алика смотрела, как из подземного гаража выехала машина дяди Ивана, и хвалила себя за сдержанность. Вчера она сильно перенервничала. Молодой красивый парень понравился «гламурной» Викусе, чуть ли не выскакивающей из своей одежды. И эта, как бы назвать ее поприличнее и не материться, «чика» в буквальном смысле слова отравила им романтический вечер. Нельзя ей прощать такие вещи!
А сейчас пора заниматься математикой. Уже потом, если удастся, можно и поспать еще хотя бы часок.
