Ольга Борискова
Осколки разбитого неба
Глава 1
Прикрыв глаза, Андрей пытался восстановить сбившееся дыхание. Черт, ну как же он мог так облажаться?! Скромная, тихая, замкнутая… Да он уверен был, что выиграет этот гребаный спор! Дурак! В тихом омуте черти водятся. Но девочка и правда хорошая, пылкая, хоть и зажатая.
Нечаев почувствовал, как его груди коснулась теплая ладошка и вздохнул. Ладно, нужно успокоиться. Тихоня, чтоб ее!
– Андрей, мне через полчасика нужно будет идти.
Нечаев повернул голову и встретился взглядом с лежащей возле него девушкой. Ее волосы были слегка взлохмачены, щеки чуть тронуты румянцем… Как даже в такой момент ей удавалось выглядеть робкой и невинной, он понятия не имел, но злости эта невинность в нем не поубавила. Нет, все-таки нужно же было так влипнуть! Конечно, не смертельно, но досадно.
– Может, останешься? – предложил Андрей, особо не рассчитывая на согласие.
В общем-то, ему и не слишком этого хотелось, но, раз уж все есть так, как есть, нужно было получить от этого вечера максимум пользы. А Аня Скворцова могла ему в этом помочь. Ну да, не секс-бомба, но это куда лучше, чем какая-нибудь размалеванная девица из дешевого клуба. Таких Андрей терпеть не мог. Ничего, кроме брезгливости, они в нем не вызывали.
– Мне правда нужно, – с сожалением отозвалась девушка. – Мы ведь завтра увидимся?
– Увидимся, – коротко ответил Нечаев.
– Я к тебе зайду, как смогу. – Аня приподнялась на локтях и ласково дотронулась губами до губ мужчины. – Вместе пообедаем, ладно?
– Конечно, – поглаживая ее по нагой спине, произнес Андрей.
Полчаса, так полчаса. Ему времени хватит. Кожа у девчонки была нежная, приятная, да и парфюм ее не раздражал, скорее напротив, поэтому отказывать себе в удовольствии он не собирался. А все остальное завтра. И даже хорошо, что сейчас она свалит.
Поцеловав Аню в губы, Нечаев подмял ее под себя. Не зря же он почти месяц ее обхаживал! Можно, наверное, было и раньше поднажать, но он, дурак, боялся все напором испортить. А тут и портить нечего. Знал бы, уже давно своего бы добился, затащил ее в койку и не церемонился особо.
***
Зайдя в кабинет, Андрей молча приблизился к рабочему месту друга и с хмурым выражением лица водрузил на стол бутылку элитного коньяка. Тут же уловил на себе насмешливый взгляд. Хрен бы с этим коньяком, хоть и влетел он в копеечку, а вот самолюбие пострадало. С детства Андрей Нечаев проигрывать не любил. Неважно, будь то какая-нибудь ерунда или глобальное дело. И не сказать, чтобы амбиции зашкаливали, но относиться к поражениям ровно он до сих пор так и не научился. Отступать приходилось – не без этого, но делать вид, что его это вовсе не задевает, было сложно.
– Ого, – откинувшись на спинку офисного кресла, присвистнул Женя и усмехнулся. – Неужели развел нашу неприступную тихоню?
– Развел, – бросил в ответ Андрей. – Или что, по-твоему, я похож на осла, который просто так коньячиной вас с Михой стал поить?
– Расслабься ты, – взяв в руки бутылку и принявшись рассматривать этикетку, хохотнул Костюков. Прочитал название и подытожил: – Недурно-недурно. – Значит, тихоня не такая уж и тихоня?
– Как видишь. – Андрей подошел к другому, свободному столу и, развернув к себе кресло, плюхнулся в него. – Где Миха-то?
– На перекур пошел. Вернется сейчас. Хорошо-о-о, как раз пятница, – поставив выигрыш на пол, мечтательно протянул Жека и откинулся на спинку кресла. – Гуляем.
– Не, ну надо же было так лохануться, – усмехнувшись, покачал Андрей головой. Я до последнего был уверен, что она целка.
– А я тебе говорил. – Женя посмотрел на друга. – Девка она не глупая, да и на мордашку ничего. Не красотка, конечно, но и не уродина. И потом, если на работе она такая тихушница, это не факт, что вне работы девочка примерная.
– Да, сел я в лужу, признаю, – вынужденно согласился Нечаев. – Смотрите только от радости не ужритесь.
– Обязательно, – в тон ему ответил Костюков. – Вали уже к себе, пока тебя вдобавок ко всему не уволили, а то будет полный провал. – Встав со своего места, он подошел к другу и, похлопав его по плечу, весело проговорил: – Ничего, Андрейка, в следующий раз тебе повезет больше.
– Иди ты, – отмахнулся Андрей, но с кресла и в самом деле поднялся.
Работы было много, а до обеда еще почти два часа. Уж чего-чего, а задерживаться сегодня ему не хотелось однозначно, пятничный вечер рабочему настрою не способствовал, а на выходные уже были намечены кое-какие планы.
Стоило Андрею выйти из кабинета, который делили два его лучших друга – Женька Костюков и Мишка Арсеньев, как он заметил второго из них, идущего навстречу. Поздоровавшись с Арсеньевым, Андрей пожелал ему примерно того же, что несколькими минутами ранее Жене – не нажраться до поросячьего визга. На озадаченный взгляд друга он добавил лишь: «Мы вечерок со Скворцовой провели у меня дома».
Дальнейших объяснений не требовалось. Спор этот они затеяли с месяц назад, а теперь подобралась развязка. Миша хотел было отпустить какую-нибудь острую шуточку, но на горизонте показались коллеги, да и нечаевское «давай обойдемся без комментариев» дало понять, что тот не в духе.
– Ты еще про двести баксов не забудь, – напомнил Арсеньев, когда коллеги отошли на приличное расстояние.
– Харя не треснет? – Нечаев прислонился плечом к стенке.
– В самый раз.
По взгляду Миши было заметно, что ситуация его очень забавляет. А ведь как Андрей был уверен в своей победе…
– Помню я, – уже серьезно произнес Андрей. – Сегодня не успел снять, в понедельник будет вам по стольнику.
– Пойти, что ли, поблагодарить тихоню за прибавку к получке? – Миша подмигнул другу.
– Я тебе буду признателен, – фыркнул Андрей. – Избавишь меня от объяснений с ней.
– Обойдешься, – ухмыльнулся Миша. – Твоя баба – твои проблемы. Не хочу я, чтобы она мне в волосы вцепилась.
Вернувшись к себе в кабинет, Нечаев сразу же занялся бумагами. Контракты, договоры, куча рассылок, электронная переписка… Как никогда Андрея радовал тот факт, что его коллега словил простуду и в данный момент сидел дома на больничном. Он, безусловно, желал ему скорейшего выздоровления, но именно сегодня лицезреть целый день чью-то рожу никак не хотелось. Он, вроде бы, и успокоился, но настроение лучше от этого не стало: бесило абсолютно все. Скворцова, мать ее! И нужно же было так сглупить! Кроткий взгляд, никакой личной жизни… Как же! Это ее «никакой личной жизни» ему чуть ли не в четверть зарплаты вылилось, да еще и друзья теперь не один месяц припоминать будут!
Вообще-то к Ане Скворцовой Андрей всегда относился ровно. Ну есть она и есть, что теперь? Вроде как столб на тридцать седьмом или сорок девятом километре МКАД – тоже есть, только от этого ни тепло, ни холодно. А потом зашел у них с Женькой и Мишкой разговор о ней. Ну и пошло-поехало…
Нечаев даже понять не мог, чувствует ли он разочарование в Ане. Скорее нет, ведь и очарован-то он ею не был никогда, но все равно… Кретин! Право на личную жизнь каждый имеет, вот и Скворцова тоже. Так пускай имеет дальше!
Отшвырнув бумаги, Андрей встал с кресла и, взяв чашку, вышел из кабинета. Срочно нужно было глотнуть крепкого кофе, сосредоточиться на документах, иначе к концу рабочего дня он и половины дел не перелопатит.
С самого утра Аня пребывала в состоянии легкой рассеянности. Чуть не забыла дома мобильный, хорошо, что вовремя спохватилась, и смартфон благополучно отправился в карман. О работе думать не хотелось, но и расслабляться Аня не могла – не для того она институт с красным дипломом закончила, чтобы позволить себе совершить какую-нибудь досадную ошибку на пустом месте. Однако эмоции контролировать было сложно, поэтому Скворцова постоянно ловила себя на том, что думает она вовсе не о работе. Во все происходящее верилось слабо, но вчерашний вечер присниться ей точно не мог, да и не такие сны ей обычно снились. А тут…
Аня прикусила кончик карандаша, который уже пару минут вертела в руках и, тряхнув головой, спрятала взгляд за челкой. Нужно работать. Ни к чему, чтобы коллеги заметили ее не совсем нормальное состояние. До обеда всего ничего, а там можно будет наконец-то сбежать из надоевшего офиса. Всего на сорок пять минут, зато с ним.
Как их с Андреем рабочие отношения перешли во что-то большее, Аня сказать не могла. Хотя «отношения» – это, пожалуй, сильно преувеличено – до недавнего времени они были простыми коллегами, которые и по рабочим-то вопросам фактически не пересекались. Естественно, знали друг друга, но она и подумать не могла, что все у них может сложиться подобным образом, что у нее от одного запаха его одеколона все внутренности узлом будут сворачиваться, и сердце биться в ускоренном ритме. Девчонки-коллеги частенько перемывали кости как Нечаеву, так и другим сослуживцам, особенно молодым, красивым и не женатым, только Аня всегда подобных разговоров избегала, да и вообще сплетни собирать не любила. Общалась с коллегами исключительно по работе и ровно столько, сколько требовалось для выполнения ее обязанностей. А тут… Взгляды, знаки внимания… Андрей ей всегда нравился, только она и не предполагала, что это может быть взаимно.
Ответив на очередное электронное письмо, Аня взглянула на часы. Основную кучу дел на сегодня она разгребла, так что можно было смело отправляться на обед. Есть еще не хотелось, зато сердце ее радостно застучало в ожидании встречи. Еще с час назад она отправила Андрею письмо на электронную почту, но ответа так и не дождалась. Вряд ли он мог не заметить его, скорее просто времени не было написать, да и не звонил с самого утра, наверное, тоже поэтому. Аня знала, что у Андрея много работы, поэтому обижаться и не думала. Да и ни к чему лишнее внимание привлекать. Будь ее воля, она бы вообще предпочла скрыть их отношения от посторонних глаз, ушей и языков, но какой там. Коллеги, зная ее скрытную натуру, с расспросами не лезли, вот только Аня понимала, что незамеченными их с Нечаевым совместные обеды и уходы с работы не остались.
Торопливо заскочив в уборную, она взглянула на себя в зеркало и, достав из сумки бесцветную гигиеническую помаду, мазнула по губам. Расчесала светло-каштановые, чуть ниже плеч волосы, поправила отросшую челку и, придав прическе легкую небрежность, закинула расческу обратно в сумку. Отряхнула невидимые пылинки с черных брюк и, еще раз окинув свое отражение беглым взглядом, направилась к выходу из женской комнаты.
Подходя к кабинету Андрея, Аня снова думала о вчерашнем вечере. Романтический ужин у него дома, а потом… От воспоминаний внизу живота стало тепло, а губ коснулась легкая улыбка. Ей было хорошо. Очень. Тело запомнило касания его настойчивых, теплых рук, нежных губ, его властные движения… Его шепот, кажется, проник в самое ее сознание, взгляд потемневших серых глаз отпечатался в памяти. Боже, а она-то сама…
Чувствуя, что щеки заливает румянец, она усилием воли заставила себя переключить мысли на что-нибудь другое. Вот, например, сегодня нужно зайти в магазин и купить чайник. Это же нужно было так неудачно уронить старый, что крышка отлетела напрочь!
Три… Два… Один. Аня остановилась возле двери и, подняв руку, аккуратно постучала костяшками пальцев. Затем открыла дверь и тихо прошла внутрь.
Андрей сидел за своим рабочим столом и внимательно изучал что-то на экране монитора. Ее вторжения он, казалось, вовсе не заметил, однако Аня понимала, что, скорее всего, это не так. Вряд ли Андрей мог настолько погрузиться в работу, что не слышал стук в дверь, да и кабинет не был таким уж огромным, чтобы не уловить постороннее движение.
– Привет, – негромко произнесла она, обращая на себя внимание Нечаева.
Она бы, наверное, и дальше могла стоять молча, рассматривая его лицо, руки, наблюдая за тем, как время от времени лоб его пересекает легкая морщинка, а пальцы быстро бегают по клавиатурным клавишам, но время поджимало. Мягко улыбнувшись, Аня сделала несколько шагов внутрь кабинета и, поймав на себе взгляд Андрея, улыбнулась чуть шире.
– Пойдем?
– Я уже пообедал, – холодно произнес он и снова устремил взор в монитор.
– Но… ведь мы вчера договаривались. – Скворцова опешила от подобного заявления. – Ты помнишь?
– Послушай, – Нечаев нехотя оторвался от своего занятия и окинул девушку пренебрежительным взглядом, – вчера было вчера.
– Андрей, что случилось?
Аня не понимала, что могло произойти за одну ночь. Голос Андрея, в интонациях которого совсем недавно было столько нежности и тепла, звучал грубо и отстраненно. И этот взгляд… Она внутренне сжалась. Она понять не могла, что сделала неправильно, и почему он так смотрит на нее.
– Я получил от тебя все, что мне было нужно, – глядя Ане в глаза, прочеканил Нечаев. – На этом наши отношения закончены.
– Все, что нужно? – непонимающе прошептала Аня. – То есть…
– Скворцова, с ребятами я поспорил, что на секс тебя разведу, – видя ее замешательство, терпеливо пояснил Андрей. – Ты же у нас такая непреступная, недотрога, от мужиков шарахаешься, как черт от ладана.
– И как, выиграл? – хриплым из-за подступивших слез голосом выдавила Аня.
– Да вот нет, – не сводя с нее взгляда, сложил Нечаев руки на груди.
– И что ж так? – все тем же тоном осведомилась она и, хотя сейчас единственным ее желанием было убежать куда-нибудь и забиться в самый дальний, темный угол, осталась дожидаться ответа, даже не отведя взгляда.
– Так я ж думал, что ты у нас девочка нетронутая, а ты, Аньк, оказывается, птица бывалая, – зло ухмыльнулся Андрей.
– Понятно. – Аня опустила голову и попятилась к двери. – Извини, что подвела, – сжав ремешок своей сумки, просипела она. В голове шумело, сердце болезненно стучало, казалось, у самого горла, руки слушались плохо.
– Вот и замечательно, что тебе все понятно, – продолжая рассматривать ее, подытожил Андрей.
– Я тебя не побеспокою больше.
Аня хотела было взяться за ручку двери, чтобы открыть кабинет, но сумка, соскользнув с плеча, упала к ногам. Расческа, кошелек и еще какие-то мелочи вывалились на пол, маленький флакончик туалетной воды залетел под шкаф. Скворцова даже не заметила этого.
– Уж будь добра, – не обращая внимания на ее судорожные попытки как можно быстрее собрать с пола вещи, бросил Нечаев.
Не услышав от Ани больше ни слова, он поджал губы. Вообще-то разговаривать со Скворцовой столь грубо он не собирался, однако стоило ему только увидеть ее на пороге своего кабинета, эмоции взяли верх. Конечно, Андрей понимал, что упрекать Аню – это чистой воды идиотизм, но хотелось задеть ее. Да просто выплеснуть досаду хотелось! Только сделать этого не получилось – скандал Аня устраивать не собиралась и даже обвинениями бросаться не стала. Сникла и взгляд потупила… В какой-то момент Андрей пожалел о том, что раскрыл перед ней все карты – можно было обойтись и без подробностей, но мысли эти от себя он отогнал быстро. Ничего, не фарфоровая, не разобьется. Но чтоб ее! Хоть бы поистерила, обвинила его во всех смертных, так нет же.
На автопилоте Аня дошла до своего рабочего места и, опустившись на стул, уставилась в монитор безжизненным взглядом. Просидела так минут пять. Чувствовала только ноющую боль в груди и полнейшее моральное опустошение. У нее даже плакать сил не было, хотя в глазах и стояли слезы. Обиды она не чувствовала, только горечь и боль. Все звуки слились в сплошной гул, мучительно ныла голова, и не было никаких сил на то, чтобы заставить себя заняться должностными обязанностями. О том, что по идее у нее сейчас обед, и можно хотя бы на какое-то время покинуть офис, привести мысли в относительный порядок, Аня не подумала – попросту забыла об этом. Открыла окошко браузера и принялась отвечать на электронные письма. Не вдумываясь, без эмоций. Пальцы торопливо скользили по клавишам, набирая текст, которого Аня фактически не различала из-за пелены слез, застилающей глаза. Только не давать себе возможности думать, только не сейчас…
Глава 2
В понедельник утром Андрей пришел на работу в приподнятом настроении. Выходные, проведенные за городом со старыми институтскими приятелями, пошли на пользу. Теплая компания, вкусные шашлыки, свежий воздух… В общем отдых удался, и теперь, с наступлением трудовых будней, можно было приниматься за работу с новыми силами.
Возле офиса Нечаев столкнулся с соседом по кабинету. Больничный у того закончился, настала пора вливаться в работу. Осведомившись о его здоровье и пожелав больше не хворать, Андрей решил, что прежде всего стоит выпить кофе, а уж потом приниматься за дела. Главное – правильный настрой, остальное приложится.
На вечер был намечен маленький праздничный сабантуй. Ничего лишнего – только тортик и поздравления по поводу дня рождения Арины из отдела рекламы. Вообще-то, Нечаев не особо любил подобные мероприятия и, когда мог, старался их избегать, но на пять-десять минут почему бы и не заглянуть? Вроде как и уважение проявить, а еще… еще хотелось взглянуть на Скворцову. Сегодня он ее не видел, специально встречи не искал, но раз уж случай представился, почему бы и нет? Было интересно, как она поведет себя при встрече, злиться будет или опять спрячет глаза?
Мысли о Скворцовой подняли в душе Андрея улегшуюся было досаду. Как же он облажался-то! Но все-таки Аню ему было немного жаль. Ничего плохого он о ней сказать не мог. Да он вообще ничего о ней сказать не мог – тихая, сдержанная, закрытая. Серая мышка, в общем. Правда за месяц плотного общения ему удалось узнать ее чуть больше, но сути это не изменило. Глаза у нее красивые, да улыбка милая, еще голос приятный, низковатый, чувственный. Кино, кафешки, маленькие букетики цветов… Она ничего не просила, не требовала, смущалась каждый раз, когда он комплименты ей говорил. Ласковая девочка… Зря он с ней так в пятницу, можно было и помягче отставку дать, да что уж теперь.
Аню среди коллег Андрей заметил не сразу. Он особо и не высматривал ее. Поздравления, цветы, подарки… Арина, звонкая, словно колокольчик, весело смеялась и благодарила присутствующих за теплые слова, за чудесный праздник. Не удержавшись, Андрей лично поздравил ее, пожелал оставаться такой же красивой и жизнерадостной. Уже после, отойдя в сторону, увидел стоящую неподалеку от него Аню. Волосы ее сегодня были собраны в хвостик, черные брюки, серая водолазка с высоким горлом и длинными рукавами. Андрей знал, что она его не видит – смотрела Аня совершенно в другую сторону. Воспользовавшись этим, он подошел к ней вплотную и, склонившись к ее уху, произнес негромкое «привет».
Голос его Аня узнала сразу – вкрадчивый, бархатный, глубокий. Пытаясь скрыть охватившую ее панику, резко обернулась и встретилась с Андреем взглядом. Что ему от нее нужно, Аня не представляла, она даже к встрече с ним готова не была.
Андрей молчал. Вначале рассматривал ее лицо, будто видел в первый раз, затем окинул взглядом с ног до головы и опять посмотрел в глаза. Взгляд победителя, хозяина ситуации, никак не меньше. Не выдержав, Скворцова отвернулась. В этой схватке она заведомо слабее, так что даже не стоит. Хотела уйти, но Андрей не позволил, крепко сжав тонкое запястье.
– Отпусти, – тихо попросила Аня, попытавшись отдернуть руку, но хватка Нечаева стала лишь сильнее. – Пожалуйста, – уже с мольбой прошептала она, подняв на него взгляд.
– Да не смотри на меня так, – заметив в ее глазах неподдельный испуг, произнес Андрей и выпустил руку. – Я не хотел тебя напугать.
– Что ты от меня хочешь? – устало спросила она, больше не делая попыток уйти. – Ты мне все уже сказал, я все поняла. Что тебе еще нужно?
– Просто подошел поздороваться, – невозмутимо ответил Нечаев. – Разве нельзя?
– Тебе нравится надо мной измываться, да? – голос Ани чуть дрогнул.
Андрей заметил, что глаза девушки стали наполняться слезами. И дернуло же его подойти к ней! Не хотел ведь, но, увидев, не сдержался.
– Ладно, Ань, извини, – Андрей стал серьезнее. Коснулся ее плеча, но она отшатнулась в сторону, сбрасывая его руку.
– Не трогай меня! – Покачала головой и быстро пошла к выходу. Ее отсутствия никто не заметит, а с нее на сегодня достаточно.
На этот раз останавливать Аню Андрей не стал. В самом деле, чего ему от нее нужно? Ничего. Проводил взглядом. Вздохнул. Сегодня она была бледная, и даже тональный крем не мог скрыть темные круги, залегшие под глазами. А еще этот грустный взгляд…
***
– Ань, ничего не хочешь мне рассказать? – Молодой человек внимательно посмотрел на сидящую рядом с ним за столом девушку, но та даже взглядом его не удостоила, как сидела, уткнувшись в чашку с чаем, так и продолжала сидеть. – Что с тобой? – отставив свою кружку, спросил он. – Ты сама не своя последние несколько дней.
– Не придумывай, – понимая, что брат настроен решительно, Аня постаралась успокоить его. Но то ли актриса из нее была никудышная, то ли Паша знал ее слишком хорошо, по выражению его лица ей стало ясно, что слова ее действия не возымели. – Все хорошо. Правда хорошо. Просто работы много, я за последнюю неделю жутко устала, а тут еще проверки всякие… начальство бушует… – Она постаралась выдавить из себя улыбку, но сама поняла, что улыбка получилась совсем жалкая.
– Давай ты зубы будешь кому-нибудь другому заговаривать, ладно? – недовольно проговорил Паша. Ане оставалось только снова спрятать взгляд в чашке утреннего чая. – Ты опять во сне стонала.
– Паш, давай ты не будешь лезть, куда не надо, а?
Аня нервным движением поставила на стол кружку и, поднявшись из-за стола, стала убирать посуду.
– Да оставь ты эти тарелки! – воскликнул Паша, поймав сестру за локоть. – Что с тобой, Ань?! Ты почти не ешь, плохо спишь, ходишь как неживая! Думаешь, я не замечаю ничего?!
– Не нужно замечать то, что тебя не касается! – вспылила девушка. – Оставь ты меня в покое. Это мои личные дела, понимаешь, личные! Или я права на личную жизнь не имею?!
– Имеешь! – Паша повысил голос, но тут же взял себя в руки. – У меня никого нет, кроме тебя. Ты единственный родной мне человек. Я не могу делать вид, что ничего не происходит, да и не хочу.
– Прости. – Аня виновато посмотрела на брата и, подойдя к нему, обняла. Тут же оказалась в кольце его рук, почувствовала легкий поцелуй в макушку.
Паша был старше ее на три года. Аня даже представить не могла, что бы было с ней, если б не он. Отец умер, когда ей было пятнадцать – тяжелая форма гриппа дала осложнения на сердце, а через несколько месяцев у мамы обнаружили рак. Еще через полтора года они с Пашей остались вдвоем. Из родственников только живущая на другом конце Москвы двоюродная бабушка по отцовской линии, и больше никого. В целом мире больше никого. Зоя Васильевна была женщиной хорошей, доброй и отзывчивой, но в силу возраста помочь ничем не могла – ей самой помощь требовалась, поэтому роль старшего в семье взял на себя Паша. Оформил опеку над несовершеннолетней сестрой, кое-как уговорил ее не бросать учебу и поступить в институт, а сам устроился работать официантом в маленьком клубе. Сказать, что Аня была благодарна брату за все, что он делал для нее, это значило не сказать ничего. Брат был прав – они самые родные люди друг для друга, самые близкие. И ему действительно не все равно. Потому что ему никогда не было все равно, потому что это именно он вытаскивал ее из глубокой депрессии, именно он вытирал ей слезы по ночам, когда она просыпалась от зловещих кошмаров, он раз за разом повторял, что никогда ее не оставит, и всегда держал слово.
– Ничего, – погладил Паша сестру по голове. – Но все-таки, что случилось, Анют?
– Все правда нормально. – Аня отстранилась и присела обратно на табурет. – Просто… мы с Андреем расстались, – сказала она и подняла тоскливый взгляд. – Вот и все. – Опустила голову и ссутулила плечи.
– Он тебя обидел? – Скворцов напрягся.
– Нет, – покачала Аня головой. – Просто люди расстаются иногда. Вот и мы расстались.
Даже если бы Паша в этот момент не видел свою сестру, он бы понял, что все не так легко и просто, как хочет это выставить она. Ей больно. Паша это знал точно. Только вот что произошло между ней и ее ухажером, понять он не мог, а Аню пытать было бесполезно – если она не хочет говорить – не скажет. Мучить расспросами тоже не вариант, свою сестру он знал как самого себя, – только еще больше закроется.
– Почему? – все-таки осторожно осведомился он, внимательно наблюдая за девушкой.
Она сидела практически неподвижно, только салфетку мяла в пальцах.
– Потому что он так решил, – все-таки призналась она и, одним глотком допив чай, поднялась из-за стола. – Все, Паш, давай закроем тему. Я не хочу больше об этом говорить, да и выходить мне уже пора, иначе на работу опоздаю. Тебе, кстати, тоже нужно собираться.
Аня поставила чашку в мойку и пошла в свою комнату, оставив брата наедине с недоеденным завтраком.
В эту ночь Аня снова спала беспокойно. Легла рано и долго не могла уснуть, а потом ворочалась, несколько раз просыпалась. Снилась какая-то ерунда – непонятная и пугающая, не позволяющая расслабиться, обнажающая страхи и чувства.
Проснувшись в очередной раз, Аня увидела сидящего на краешке кровати брата. Перевела взгляд на часы – без пятнадцати пять. Вздохнула.
– Ты что не спишь, Паш? – тихим, хрипловатым ото сна голосом, спросила она, прикрыв глаза.
Голова была тяжелой и побаливала, хотелось пить. Стоило встать и выпить что-нибудь от головной боли, а еще лучше накапать себе валерьянки, только вставать она не хотела. Так оставался хоть какой-то шанс, что брат не заметит ее состояния, а, если она за успокоительным пойдет…
– Не спится, – уклончиво ответил он и, подсев ближе к сестре, погладил ее по спутанным волосам. – Что тебе снилось?
– Не помню, – честно призналась Аня и подтянула одеяло.
Легкие прикосновения Паши успокаивали ее, рядом с ним она всегда чувствовала себя защищенной.
– Ты ворочалась.
Паша хотел было включить ночник, но передумал. Завтра Ане снова рано вставать, так что долгие разговоры ни к чему. Да и она, похоже, снова не в настроении делиться с ним своими переживаниями.
– Ерунда какая-то снилась, – поморщилась девушка. – А что именно – не помню. Еще пить хочется.
– Я тебе сейчас принесу воды. – Поцеловав сестру в висок, Паша поднялся с постели.
Все происходящее ему, мягко говоря, не нравилось. Он уже давно не видел сестру такой подавленной и потерянной. И, что самое плохое, Аня закрывалась от него, и Паша боялся, что она может вовсе уйти в себя. И что тогда делать? Молча наблюдать за тем, как по утрам она пытается скрыть за челкой припухшие от слез глаза, и каждую ночь прислушиваться к звукам, доносящимся из ее комнаты? Делать вид, что ничего не происходит? Да не сможет он так!
В том, что причиной ее такого состояния является некий Андрей, Паша ни капли не сомневался. Сегодня он слышал, как во сне Аня прошептала его имя. Хотел поднажать, выспросить все, разобраться, но не стал: и так понятно – чтобы там между ними не произошло, Аня тяжело переживает этот разрыв. Не дай Бог, этот хмырь обидел ее!
Лично Паша с ним знаком не был, но знал от сестры, что работают они вместе. Видел как-то из окна, как он подвозил Аньку домой, но даже лица разглядеть не смог. Анька улыбалась, счастливая ходила, говорила… Все говорила, что еще немного, и познакомит их. А теперь, значит, вот так.
Вернувшись в спальню, Скворцов понял, что сестра уснула. Плечо голое, подушка съехала. Поставил стакан и осторожно, чтобы не разбудить ее, поправил одеяло. На улице уже рассветало, и свет проникал в комнату через неплотно задернутые шторы. Паша коснулся кончиками пальцев волос Ани и поджал губы. Вроде спит спокойно… пусть спит, часа два у нее еще есть. Подошел к окну и получше сомкнул полотна ткани, дабы солнечный свет не потревожил её сон. Потер лицо руками.
– Анька-Анька… – едва слышно проговорил он и, покачав головой, снова посмотрел на сестру.
