Ольга Герр
История (не)любви
Глава 3. Охота
Охоту сопровождала какофония звуков: лай собак, ржание лошадей, крики загонщиков. Я куталась в плащ, подбитый мехом, едва держась в дамском седле. Верховая езда не мой конек, но отказаться от поездки было невозможно. Золовка лично заявилась поутру, помочь мне собраться.
– Не зли лэрда, – ворчала она. – Чего ты вечно нос морщишь? Он еще решит, что ты считаешь себя выше нас.
– Да что я такого сделала? Просто сказала, что его воины ведут себя неподобающим образом.
– А промолчать ты, конечно, не могла, – леди Эйслин яростно дернула шнуровку корсета, и я задохнулась. – Это тебе не неженки равнинные, ничего тяжелее вилки в руках не державшие. У настоящих мужчин нрав крутой.
– Рик не таков, – возразила я. – Хотя он тоже горец.
– Рик, – золовка хмыкнула. – Хотела бы я сказать, что думаю о брате, да не буду позорить его перед женой. На-ка вот, – она вручила мне чепец, – прибери волосы и спрячь. Нечего лишний раз лэрду глаза мозолить.
Я выполнила все указания. И хотя от чепца из грубой ткани чесалась голова, покорно сносила неудобство. Ведь в совете леди Эйслин было разумное звено: лэрда особенно впечатлил цвет моих волос. Ни к чему его дразнить.
Все получилось, как спланировал Рик: лэрд, увлеченный охотой, забыл обо мне. Увы, не вспоминал обо мне и муж. Я плелась в хвосте процессии рядом с женой соседского мормэра. Слушать ее жалобы на ревматизм мужа было невыносимо, плюс очень хотелось в туалет. Я оглянулась в поисках сопровождающего, но все мужчины ускакали вперед, а женщины отказались составить мне компанию. Пришлось самой искать укромное место.
Я направила кобылу на опушку леса. Под сенью деревьев, наедине с собой можно было снять светскую маску. Здесь я была просто Флорианой, а не леди Морей.
Я спешилась и потянулась, разминая тело. Облегчившись, хотела сесть на лошадь, как звук рожка прорезал тишину неожиданно близко. Кобыла заржала, попятилась. Я пыталась удержать ее, схватить за уздечку, но только сильнее напугала. Она дернулась, высвобождаясь, и припустила в чащу.
– Стой! – закричала я, чем только спугнула несчастное животное.
Я побежала следом, какое-то время преследуя лошадь, но, споткнувшись о корень дерева, упала. Мох смягчил падение, я почти не ударилась, разве что коленкой, но это была не главная проблема. В считанные секунды приятная прогулка превратилась в катастрофу. Я совершенно не ориентировалась в местных лесах и понятия не имела в какой стороне замок.
Встав, отряхнула юбку и огляделась. В погоне за лошадью я забрела довольно далеко. Меня окружали деревья. На мой взгляд, абсолютно одинаковые.
Просвета не наблюдалось. И куда идти? Решив, что лошадь знает, где конюшня, я побрела в ту сторону, куда она убежала. Все равно других ориентиров не было.
Я быстро выбилась из сил. Тяжелое шерстяное платье и плащ не способствовали пешей прогулке. Ноги путались в подоле, рукава цеплялись за кусты, корсет мешал вдохнуть полной грудью. Я совсем отчаялась, когда услышала приближающийся собачий лай.
Я едва не разрыдалась от облегчения. Вот и спасение. Далекая от охоты, я не подумала, что псы гонят кабана, и первым до меня доберется именно он.
Я выбралась на небольшую поляну, когда на другой ее стороне из-под кустов выпрыгнул вепрь – черный, грязный, вонючий до такой степени, что у меня закружилась голова, но главное злющий. Красные глаза кабана налились жаждой крови. Острые клыки поблескивали на солнце. Смрадное дыхание облаком вырывалось из пасти.
Кабан пару раз копнул землю и понесся на меня, нацелив клыки мне в грудь. Я попятилась, даже не пытаясь бежать. Кабана все равно не обогнать. Расстояние стремительно сокращалось, и я вскинула руки в жалкой попытке защититься.
Зажмурив глаза, ждала нападения, мысленно отсчитывая секунды до своей гибели. Но вместо ломающего ребра удара последовал слабый тычок в лодыжки. Я с опаской приоткрыла один глаз: кабан лежал у моих ног, у него из горла торчало копье. Кровь хлестала из раны на подол платья, но я не могла и шага ступить, чтобы уклониться.
Глядя в глаза умирающего животного, наблюдала за тем, как тускнеет его радужка. На какое-то время мир перестал существовать, и я пропустила появление всадника. Мужчина верхом на черном жеребце подъехал ближе. Лишь когда его фигура заслонила солнце, я перевела на него взгляд и узнала лэрда.
– Вы целы, леди Флориана? – сказал он. – Признаюсь, вы заставили меня поволноваться. Где ваша лошадь?
– Ускакала, – ответила я, все еще прибывая в шоке.
Судя по звукам, охотники были далеко. Повезло, что лэрд вырвался вперед, желая лично поразить кабана. Если бы не он, я бы погибла.
– В таком случае, – произнес мужчина, – предлагаю вам свою помощь.
Он протянул руку. Я, не отдавая себе отчета, вложила в нее ладонь. По сравнению с кабаном лэрд уже не казался злом. А благодарность, которую я к нему испытывала за спасение, ослабила мою бдительность.
Мужчина наклонился и подхватил меня. Я опомниться не успела, как очутилась в седле перед ним. Лэрд крепко держал меня за талию. При попытке отодвинуться он лишь плотнее прижал меня к себе.
– Сидите смирно, не то мы оба свалимся на землю, – усмехнулся мужчина.
Я застыла с идеально прямой спиной. Такая интимная близость чужого мужчины взволновала меня. Я чувствовала каждое его движение: то, как напрягались бедра, направляя жеребца, как лэрд покачивался в такт скачки, как вздымалась и опадала его грудная клетка от дыхания.
В какой-то момент я ощутила мужскую руку у себя на затылке.
– Что вы делаете? – я чуть не вывалилась из седла в попытке заглянуть себе за спину.
– Снимаю ваш ужасный чепец, – отозвался лэрд. – Кощунство прятать под ним такую красоту.
Чепец полетел на землю. Я проводила его взглядом со смешанным чувством: было приятно, наконец, избавиться от ненавистного чепца. Но неловкость от того, что его снял лэрд, сковывала по рукам и ногам. Щеки пылали от стыда, и я порадовалась, что сижу спиной к мужчине, и он не видит моего лица.
Так мы и выехали из леса в обнимку. Охотники и дамы, собравшиеся на поляне, одновременно повернулись в нашу сторону. Разговоры стихли, собаки и те умолкли. Несколько десятков любопытных глаз смотрели на меня. Я втянула голову в плечи под этими изучающими взорами. Люди как будто гадали: отдалась я лэрду в лесу или еще не успела. Потерянный чепец и растрепанные волосы говорили не в мою пользу.
Игра в гляделки длилась не дольше пары секунд, но мне они показались вечностью. Наконец, все снова пришли в движение: загонщики отправились за кабаном, слуги засуетились, подготавливая пикник, а я усиленно делала вид, что ничего из ряда вон не происходит.
Лэрд спешился и предложил мне помощь. Я была бы и рада отказаться, но боялась переломать ноги, самостоятельно спрыгивая на землю. Уж слишком высоким был жеребец.
Мужчина подхватил меня, на мгновение прижав к себе. Лэрд заглянул мне в лицо, словно выискивая в нем что-то. Я отметила его расширенные зрачки и напряженно сведенные брови. А потом он поставил меня на землю и резко отступил. Я пошатнулась без опоры, ощутив внезапную слабость в ногах.
– Фло, дорогая, – к нам приближался Рик. – Ты в порядке? Что случилось?
Я без слов рухнула к нему в объятия. Из глаз против воли полились слезы. Сбиваясь и всхлипывая, рассказывала о кабане и чудесном спасении. По моим же словам выходило, что лэрд настоящий герой. Но теперь вместо признательности я содрогалась от ужаса. Как будто кабан был пустяком по сравнению с тем, что меня ждет.
Рик рассыпался в благодарностях перед лэрдом. Тот в ответ лишь сухо кивнул и поторопился уйти.
– Ты чем-то его обидела? – тут же набросился на меня муж.
– Как я могла? Я едва помнила себя от страха.
– А где твой чепец? – он подозрительно сощурился.
Я соврала, что потеряла его, блуждая по лесу. Сама не знаю, почему так сказала, но язык не поворачивался признаться, что чепец с меня снял другой мужчина.
– Ладно, – отмахнулся Рик, – сейчас не время выяснять отношения. Поговорим позже.
Пикник прошел спокойно. Лэрд держал дистанцию, и я вздохнула с облегчением. Мужчина будто забыл о моем существовании. Во время ужина в замке, когда место хозяйки за столом заняла леди Эйслин, он и слова не сказал. Мне пришлось сесть по правую руку от золовки, но мое унижение с лихвой окупилось пренебрежением, которое Анрэй Вестор выказывал сестре мужа. Все его внимание сосредоточилось на Рике. Именно с ним он беседовал весь вечер, пока золовка скучала. Теперь ее удостоили чести лицезреть спину лэрда. Но я понимала: мужчина отворачивается не от Эйслин, а от меня.
Как мы с Риком договорились, я, сказавшись на недомогание, раньше всех покинула ужин. После тревог дня это была даже не ложь. Я действительно устала.
Раздевшись до сорочки, легла в постель, дожидаться Рика. Он пришел спустя пару часов. Пьяный. И сразу завалился спать. Разговора у нас не вышло, чему я обрадовалась. Сейчас только его обвинений в неподобающем поведении не хватало. Достаточно того, что гости косились на меня и сально ухмылялись.
Вскоре спальня наполнилась храпом Рика. А у меня и так сна не было ни в одном глазу. Теперь точно не усну.
Обычно от бессонницы помогал свежий воздух. Дома я выходила на балкон, любовалась звездами, после чего спала как младенец. Увы, в замке не было балконов. Для военной крепости это роскошь. К тому же опасная. Но я нашла замену.
Накинув меховой плащ, я покинула спальню. Вместо лестницы на первый этаж свернула в боковой коридор. Он привел к неприметной двери, выходящей прямиком на стену. Я уже не раз прохаживалась по ней во время ночных бдений, а потому не ждала от прогулки дурного.
Привычным жестом толкнула дверь, шагнула за порог и тут же пожалела, что вообще вышла из спальни. Это было ошибкой, но я не привыкла бояться и прятаться в собственном доме.
На стене уже кто-то был. В мужской фигуре я без труда узнала лэрда. Его сложно с кем-то перепутать.
Мужчина обернулся на скрип петель. Бежать было поздно.
– Кто бы мог подумать, что я встречу вас здесь, – усмехнулся он. – И это после того, как я весь вечер старательно вас избегал.
– Это мое любимое место для прогулок.
– Я мог бы догадаться.
Я переминалась с ноги на ногу, не зная, что делать. Уйти означало проявить неучтивость, но и задерживаться нельзя. Леди не общается наедине с мужчиной, да еще ночью. Я уже молчу о том, что под плащом на мне была одна сорочка. Не каждая распутница позволит себе такую вольность.
Видя мое замешательство, лэрд произнес:
– Останьтесь. Будет правильно, если уйду я. Все-таки это ваш дом, ваше место для прогулок, а я вторгся без приглашения. За что прошу меня простить.
Он двинулся к двери, и я вдруг сообразила, что стою у него на пути, перегородив выход. Отступать было поздно и некуда. Узкий проход на стене не давал места для маневра, а закрытая дверь отрезала путь в коридор. Я прижалась к дверному полотну, наблюдая за приближением мужчины. Таким же затравленным, наверное, чувствовал себя тот несчастный кабан, убитый лэрдом.
Мужчина не торопился, растягивая удовольствие. Знал, что я не сбегу. Настоящий охотник. И, кажется, он только что открыл сезон охоты на меня.
Можно было закричать, но я представила последствия и лишь плотнее стиснула зубы. На крик сбегутся гости и челядь. Меня застанут в обществе мужчины, одну, в сорочке под плащом. И ведь никто не тянул меня на стену, сама пришла. Что после этого подумает обо мне Рик?
Лэрд не остановился в шаге от меня, нет, он подошел вплотную, нависнув надо мной скалой. Секунду назад я мерзла от пронизывающего ветра, теперь же изнывала от жара его тела.
– Верите ли, – произнес он, склоняясь ко мне, – я сделал все, что мог. Я пытался избавиться от наваждения, леди Флориана, но это сильнее меня. Вы сводите меня с ума, желание обладать вами невыносимо. Это похоже на одержимость. Я все время думаю о вас, а когда вы рядом, страдаю от невозможности касаться вас.
Пальцы лэрда скользнули по моей шее, подбородку, задержались на губах, очертили скулы. Он словно художник обрисовывал мое лицо легкими касаниями.
– Умоляю, лэрд, не надо, – прошептала я.
– Анрэй. Зови меня по имени.
– Я не смею. Вы сюзерен моего мужа, – я нарочно упомянула Рика, надеясь, что мужчина опомнится.
Укол достиг цели. Я поняла это по тому, как дрогнула рука лэрда. Но результат был противоположен ожидаемому. Вместо того чтобы оставить меня в покое, он вдруг схватил меня за волосы и дернул назад, заставляя запрокинуть голову.
– Я могу быть нежным и великодушным, – прошептал Анрэй Вестор в мои приоткрытые губы, – а могу быть злым и деспотичным. Тебе, моя лучезарная госпожа, решать, каким ты хочешь меня видеть.
Я испугалась: сейчас он поцелует. Вырвет силой то, что я по доброй воле навеки отдала другому. Но лэрд снова поразил: шагнув назад, он освободил меня из капкана своих рук.
Не помня себя от ужаса, я нащупала ручку, рванула дверь на себя и бросилась прочь по коридору. Отдышалась лишь в спальне. Сердце молотом колотило в ребра, набатом отдаваясь в ушах.
Первым порывом было разбудить Рика и все ему рассказать, но я быстро одумалась. От лэрда пахло алкоголем. Он был пьян, как и Рик. Именно на опьянение я списала вольности, которые мужчина позволил себе в отношении меня.
Завтра лэрд не вспомнит о встрече на стене, а если вспомнит, то устыдится своего поведения. И тот, и другой исход меня устраивал. Я и не подозревала, что у мужчины на меня иные планы.
Глава 4. Право сюзерена
Лэрд пожелал задержаться еще на день. Так как развлечений не запланировали, гости разбрелись кто куда. Я отсиживалась у себя в комнате, опасаясь даже нос за дверь высунуть. Нет уж, теперь меня отсюда не выманить.
Рик ушел рано утром, еще до того, как я проснулась, и мы снова не поговорили. Как мормэр замка он обязан был позаботиться о гостях. Леди Эйслин тоже не торопилась навестить меня. Служанки и те не забегали, и я изнывала от скуки.
День тянулся бесконечно. Мне совершенно нечем было себя занять. Будь я дома, почитала бы роман, но в замке Морей почти не было книг, а те несколько, что удалось найти, были на языке горцев. Если говорить я научилась, то читать на чужом языке пока не умела.
Лишь когда солнце коснулось горизонта, в дверь постучали. Я бросилась открывать, надеясь увидеть мужа, но на пороге стояла золовка. И вид у нее был такой, что я не сразу ее узнала. Лицо, подсвеченное снизу огнем от свечи, отдавало желтизной, а глаза походили на провалы в земной коре. Померещилось, будто сама смерть заглянула ко мне в спальню.
Прижав руки к груди, я попятилась.
– Что-то с Риком? – спросила, заикаясь.
– Рикард жив и здоров, хвала безымянным богам гор.
– Почему же на вас лица нет?
Золовка какое-то время смотрела молча, а потом заговорила официальным тоном:
– Я пришла по поручению мормэра Рикарда Морея. Нынче днем сюзерен Абердина – лэрд Анрэй Вестор заявил права на леди Флориану Морей. Закон Абердина однозначен: все, что принадлежит вассалу, является собственностью его сюзерена.
– Что это значит? – я крутила головой, осматривая служанок, вносящих в комнату кувшины с горячей водой. Девушки наполняли ванну, о чем я их не просила.
– Это значит, – ответила леди Эйслин, – что этой ночью лэрд желает видеть тебя в своей спальне.
– Зачем? – я внезапно перестала понимать человеческую речь.
– Не проси меня объяснять тебе, что мужчина и женщина делают наедине в спальне. Если потребуется, лэрд просветит тебя.
– Где Рик? – я рванулась к двери, но золовка преградила путь. – Я хочу, чтобы он лично сказал мне это. Позовите его. Пусть посмотрит мне в лицо и скажет, что отдает меня другому!
Я билась в руках леди Эйслин, но хватка ведьмы была крепкой – ни единого шанса вырваться. В конце концов, я обмякла и разрыдалась у нее на плече. Как подобное возможно? Почему Рик допустил это? Почему не выставил лэрда из замка, не вызвал на дуэль? Или горцы не бьются за своих женщин, тратя весь пыл на битвы за земли?
Я знала ответы, но отказывалась их принимать. Рик испугался, струсил. Решил, что мормэрство дороже жены. Лэрду ничего не стоит отнять у него земли, превратить в нищего. Но мы могли вернуться в Нэйталию. У отца найдется для нас место. Я бы обязательно все это сказала мужу, если бы он пришел. Но он так и не явился.
Начались приготовления. Моя воля была сломлена, и я не сопротивлялась.
Меня так тщательно к свадьбе не прихорашивали: искупали, расчесали медовые кудри, натерли тело розовым маслом. Я все сносила безропотно, словно не живой человек, а кукла. Мысли витали где-то далеко.
Меня облачили в кружевную сорочку, накинули халат, который выглядел богаче и сидел лучше моих повседневных нарядов. Даже платья не позволили надеть, словно я продажная девка. Кусая губы от досады, решила: выскажу лэрду все, что думаю о праве сюзерена. Пусть почувствует, каково быть проданной без права голоса. Злость скрутилась внутри клубком змей, готовым жалить все и всех.
Но едва я вышла в коридор, как от злости не осталось и следа. Я пошатнулась, чуть не лишившись чувств. Леди Эйслин поддержала, не дала упасть.
– Возьми себя в руки, – зашептала она мне в ухо. – От тебя зависит благополучие рода. Если уж на то пошло, это честь. Лэрд не на каждую внимание обращает. А если понесешь от него, тоже не беда. Он своих детей не бросает. Будем как сыр в масле кататься. Может, землю пожалуют.
– Какую землю? – я вырвалась. – Это измена. Будете растить чужого сына?
– Выбрось из головы эти равнинные глупости. Никто не осудит тебя.
– И Рикард? – я обернулась к золовке, но та отвела глаза.
Вот и ответ. Муж не простит. И плевать, что он сам толкнул меня в объятия лэрда. В его глазах я навсегда буду осквернена прикосновением другого мужчины. Вдруг пришло в голову, что эта ночь последняя в моей жизни. Поутру я выйду на ту самую стену, где говорила с лэрдом, и сброшусь вниз. Потому что жить мне больше будет незачем.
Леди Эйслин и служанки проводили меня до дверей спальни лэрда. Это был не почетный эскорт, а охрана против побега. Не будь их, уже сейчас кинулась бы на стену.
Служанка постучала, так как я даже руку поднять не могла.
– Войдите, – послышалось из комнаты.
Золовка открыла дверь и толкнула меня в спину. Пришлось переставлять ноги, чтобы не упасть лицом в пол.
Прежде я здесь не бывала и не подозревала, что в замке есть покои богаче хозяйских, хотя слышала, что в каждой крепости существует комната лэрда, в которой кроме него никто не живет. Она стоит запертой на тот случай, если лэрд когда-нибудь пожалует с визитом. Во многих домах она навсегда остается нежилой.
Я не сразу увидела мужчину. Сперва в глаза бросилось убранство комнаты. Она была вдвое больше нашей с Риком спальни. Камин – единственный источник света – пылал огнем. В полумраке я разглядела кровать. На ней спокойно поместились бы трое мужчин, не задевая друг друга плечами. Здесь мне предстоит спать этой ночью? Я упорно игнорировала тот факт, что лэрд вряд ли даст мне сомкнуть глаза.
Стены были увешаны гобеленами со сценами охоты, чучелами голов убитых животных и оружием. Я предпочитала картины, но здесь не было ни одной. Взгляд задержался на оскаленной морде медведя. Я как зачарованная смотрела ему в пасть. Таксидермист постарался на славу – медведь вышел как живой.
– Нравится? – услышала вкрадчивый голос. – Я велю сделать для вас чучело из головы убитого накануне вепря.
Я повернулась на голос. Лэрд чисто по-мужски развалился в кресле у камина, с интересом наблюдая за мной.
В Нэйталии кавалеры дарили дамам цветы, а здесь дарят головы мертвых зверей. Нет, мне никогда не постичь загадочной души горцев.
– Не стойте у порога, – мужчина жестом пригласил меня в кресло напротив.
Я не двинулась с места. Мне не хотелось злить лэрда неповиновением, но от страха тело отказалось подчиняться. Сделай я шаг, непременно упаду.
– Я очарован вашей манерой во всем мне перечить, – мужчина постукивал пальцами по деревянному подлокотнику. – Я порядком устал от подхалимов. Но вы, леди Флориана, искренни в своих привязанностях.
– К чему комплименты? – произнесла я. – Вы ведь пригласили меня не ради светской беседы.
– Вот как, – я не видела его лица, но могла поклясться – он улыбается. – Не терпится приступить к делу?
Мгновение, и он оказался на ногах. Двигался лэрд со звериной грацией. Я впервые задумалась, какой он, наверное, искусный воин. За ужином слышала, как спутники называли его снежным барсом, но полагала: кличка ему не подходит. Теперь же признала свою ошибку.
– Прежде чем вы…, – я запнулась, не находя подходящего слова для того, что должно между нами произойти. – Я хочу сказать, что презираю вас. Вы приехали в наш дом гостем. Мы оказывали вам всяческие почести, удовлетворяли все ваши прихоти, но вам этого мало. Вы решили опозорить нашу семью. Это ваша благодарность?
– Ваш муж мог отказать мне, – заметил на это мужчина.
– И лишиться положения? Вы бы отобрали у него земли и титул.
– Но у него остались бы вы, леди Флориана.
Мне нечего было возразить. В глубине души я думала так же. И все доводы о том, что Рик заботился не только о себе, но и о сестре, а еще о наших будущих детях, которым нечего будет наследовать, меркли перед простой истиной – муж отрекся от меня.
Слезы рождались всхлипами в горле, давили на солнечное сплетение, словно вода на стены плотины. Я пыталась их сдержать, но они были сильнее. Против воли они хлынули из глаз, и комната подернулась пеленой.
– К чему эта трагедия? – мужчина подошел и стер слезинку с моей щеки. – Я не чудовище. Больно не сделаю. Даже наоборот. Еще ни одна женщина не жаловалась после ночи со мной.
– Вы – лэрд. Быть может, они боялись сказать вам правду, – произнесла и тут же пожалела: кто за язык тянул? Сейчас он как вспылит. Чего ожидать от гнева сюзерена, не представляла, но заранее трепетала.
А мужчина лишь рассмеялся:
– Вот об этом я и говорю. Откровенная, порывистая, настоящая, – он провел рукой по моим кудрям. – Лучезарная.
Слезы полились с новой силой. Похоже, мне никак не опустить себя в глазах лэрда. Если уж мужчина чего-то хочет, не успокоится, пока не получит. В эту минуту я ненавидела свои волосы, из-за цвета которых лэрд и выделил меня. Для горца блондинка – экзотика. Если бы не это, может, и не взглянул в мою сторону.
– Не бойся, – он наматывал мои локоны на пальцы. – Обещаю быть ласковым. А потом, только пожелай, увезу тебя в Кингросс.
– Кем я там буду? Вашей содержанкой? Не самая подходящая роль для леди.
Он поморщился:
– Какое некрасивое слово. Не произноси его, не оскверняй своих губ. Аманта тебе больше подходит.
– Как не назовите, суть одна, – я горько усмехнулась. – Никуда я не поеду. Я люблю мужа и останусь с ним.
Стоило заикнуться о любви, как мужчина помрачнел. Наконец, удалось выбить его из колеи. Как любой собственник он не выносил, когда при нем говорили о другом. Появился шанс настолько вывести лэрда из себя, что он выгонит меня прочь.
– Рикард – смысл моей жизни. Никогда никого я не полюблю кроме него. Наши чувства из тех, что на века. Я и после смерти буду его любить, – учитывая последние события, я сомневалась в своих словах, но лэрду было не обязательно об этом знать.
– Похвальная преданность, – он сощурился. – Думаешь, после меня ты будешь ему нужна?
Удар был болезненным. Оказывается, слово бьет сильнее кулака. Я тряхнула головой, отгоняя непрошенную слабость. Раз лэрд говорит гадости, значит, я его зацепила.
– Мы это переживем, – я вздернула подбородок. – Любовь нам поможет. Она нас спасет.
– А от этого спасет тебя любовь?
Лэрд схватил меня за горло, пригвоздив к стене. Держал крепко, но, что удивительно, не больно. Другой рукой он принялся задирать мою сорочку. Ткань трещала от его яростных движений. Я отбивалась, молотила кулаками его в грудь, но с таким же успехом могла бить гору. Лэрд и не поморщился.
Тяжело дыша, он скользил ладонью по моему бедру. Я инстинктивно сжала ноги, но он вклинил между ними колено и раздвинул. Мне нечего было противопоставить его физической силе. Я была беспомощна, как бабочка, угодившая в паутину: сколько не трепыхайся, лишь сильнее увязнешь. Я снова плакала, даже не замечая этого.
Лэрд наклонился к моим губам, но я отвернулась. Тогда он поцеловал шею. Прикосновение вышло неожиданно нежным, полной противоположностью тому, что делали руки. Пока те давили и рвали, губы ласкали. Голова закружилась от такого контраста.
Он добрался до щеки, случайно слизнув с нее слезу. Это заставило его остановиться.
– Никогда я не брал женщину силой, – признался он, по-прежнему прижимая меня к стене. – И не намерен начинать.
Он развернул мое лицо к себе, вынудив посмотреть в глаза.
– Однажды сама придешь ко мне, – заявил мужчина.
– Никогда! – протест вырвался из груди криком. Я ощущала руку лэрда у себя на бедре, его колено было у меня между ног. Халат распахнулся, и бюст упирался мужчине в грудь. Со всех сторон мое положение было невыгодным, но я не сдавалась. Не на ту напал!
– Я подожду. Терпение – добродетель.
Он отпустил меня, и я дрожащими руками запахнула халат.
– Никогда, – повторила тише, но также уверенно.
– Я сказал, что не буду применять к тебе силу. Это так. Но я не обещал бросить попытки заполучить тебя. Рано или поздно ты будешь моей.
Он взмахнул рукой, давая понять, что я могу идти. Я не стала искушать судьбу и продолжать спор. Об угрозах пока не думала. Я только что вырвалась из лап зверя, сейчас этого достаточно.
В конце концов, если лэрду хочется заблуждаться и верить, что когда-нибудь я ему уступлю, не стану развеивать его иллюзий. Но скорее земля поменяется местами с небом, чем я лягу в постель Анрэя Вестора.
