Ольга Герр
История (не)любви
Глава 5. Кингросс
Не знаю, как я добралась до спальни. Ввалилась в комнату, с трудом вспомнив в какую сторону открывается дверь. Навстречу мне подорвался Рик. Он не спал, дожидаясь моего возвращения. Муж замер в паре шагов от меня, глядя побитой собакой. Но жалобным взглядом меня было не пронять. Я не забыла, как Рик со мной поступил, подослав сестру с плохими новостями.
– Ты отдал меня ему! – взвизгнула я, не заботясь, что нас кто-то услышит.
– У меня не было выбора! – столь же эмоционально ответил Рик. – Между прочим, я дожидался тебя, переживал, страдал!
– Ты страдал?!
– Естественно. Ведь ты мне изменила! Не соблазняй ты лэрда, ничего бы не случилось.
– Ты обвиняешься меня? После всего, что я перенесла? Неужели ты думаешь, я нарочно добивалась внимания лэрда? Чего ради?
– Мало ли, – махнул он рукой. – Ради украшений, нарядов, возможности жить в Кингроссе.
– Все это было у меня в Нэйталии, но я, не задумываясь, отказалась от роскоши ради тебя. Я не хочу жить в Кингроссе, я хочу жить с тобой. Где угодно, только бы с тобой.
Мы с Риком стояли друг напротив друга, тяжело дыша. Первым сломался он. Схватив меня за руки, он покрывал их поцелуями, умоляя о прощении. Муж клялся мне в вечной любви, каялся и признавал себя виноватым во всем. Сердце не выдержало этой исповеди. Не могу сказать, что я его простила, но злиться перестала. К тому же закончилось все хорошо – лэрд меня не тронул.
Лишь один вопрос висел между нами топором палача. Рик не решался спросить, а я не сразу нашла слова, чтобы рассказать.
– Ничего не было, ничего не было, – в итоге пробормотала я, чуть покривив душой. – Он меня не касался. Я чиста перед тобой. Я по-прежнему только твоя.
– Дорогая, любимая, – Рик гладил мои волосы, шептал нежности.
На какое-то время в комнате установилась тишина, прерываемая лишь моими всхлипами и шепотом Рика.
Постепенно я успокоилась и спросила:
– Что теперь будет?
– Все равно, – муж крепко меня обнял. – Главное, ты ему не досталась.
И все же в ту ночь между нами что-то надломилось. Я уже не могла как раньше положиться на мужа, а он не до конца поверил моему заверению, что ничего не было. Он не поцеловал меня на ночь в губы. Прежде я бы расстроилась, но сейчас мне было все равно. И это пугало особенно сильно. Может, лэрд и не получил меня, но наши с Риком отношения он изрядно подпортил.
Как ни странно, я спала спокойно. Наверное, сказалось напряжение. Я будто не заснула, а лишилась сознания. А за завтраком мы узнали, что ночью лэрд со свитой покинул замок. Уехал, не простившись с хозяевами.
– Дурной знак, – ворчала леди Эйслин. – Говорю вам, лэрд недоволен оказанным ему приемом.
– Прекрати, Эйслин, – впервые на моей памяти Рик выступил против сестры. – Мы прекрасно знаем, что его разозлило. Но я рад, что так вышло, и он не получил Флориану.
– Рад он, – покачала головой золовка. – А что ты скажешь на это: лэрд так и не сделал то, ради чего приехал. Он не подписал бумаги.
Рик побледнел, а я, не понимая, в чем дело, потребовала объяснений. Муж промолчал, но леди Эйслин с удовольствие испортила мне настроение.
– Лэрд, как верховный судья, должен заверить ваши брачные бумаги, – сказала она. – Требуются его подпись и печать. Пока их нет, брак может быть расторгнут по приказу лэрда. Я несколько дней ходила за Анрэем Вестором с бумагами, но подпись он так и не поставил.
– Глупости, – меня не так легко было выбить из колеи. – Это формальность. Никто не посмеет расторгнуть наш брак.
– Флориана права, – поддержал меня Рик. – Не паникуй раньше времени, сестрица. Не подписал сейчас, подпишет позже.
Золовка только головой покачала. А когда днем Рик ушел по делам, высказала мне:
– Погубила ты моего брата и весь род Морей. Не могла ноги раздвинуть. Лэрд бы получил, что хотел и забыл о тебе. Назавтра даже имя твое из памяти стерлось. А теперь он не отстанет. Нет хуже, чем отказ для мужчины, который привык получать все, что пожелает. Ты для него как кость в горле. Не успокоится, пока не будешь его.
Я притихла. Слова золовки прозвучали пророчеством, напомнив заявление самого лэрда, и я скрестила пальцы, отгоняя беду.
– Этого никогда не случится, – пробормотала я. – Я скорее умру, чем предам Рика.
– Какая же ты еще молодая и наивная, – вздохнула золовка беззлобно, и я словно увидела ее впервые: передо мной была уставшая женщина, посвятившая жизнь этому дому и единственному брату. Все, чего она хотела: процветания для них обоих.
Шли дни. Я забыла о лэрде, как о страшном сне. Рик утверждал, что он не скоро заглянет в наши края. Наступила зима, а ее лэрд проводит с семьей в Кингроссе. Лишь после весеннего бала он выезжает на осмотр земель.
Но покой длился недолго: спустя две недели пришло письмо из Кингросса. Рик сломал печать в присутствии меня и сестры. Пробежал строки, и взглянул на меня поверх бумаги. Не знай я мужа, решила бы: он едва сдерживается, чтобы меня не ударить.
– Что там? – не выдержала я. – Лэрд наказывает тебя?
– Нет, лэрд оказывает мне честь.
Я не торопилась радоваться. По голосу Рика было ясно, что честь сомнительная.
– Да что там такое? – я вырвала письмо у мужа. Но с тем же успехом могла разбирать каракули: письменность горцев была для меня абракадаброй.
Я протянула письмо золовке. Та прочла про себя, озвучив лишь суть:
– Лэрд призывает мормэра Морея исполнить свой долг перед сюзереном и приехать в Кингросс для несения военной службы. Лэрд также выразил надежду, что леди Морей будет сопровождать мужа, как и подобает любящей супруге.
– Мы можем отказаться? – поинтересовалась я.
– Нет, – покачал головой Рик. – Обязанность вассала по первому требованию сюзерена явиться в полном вооружении, на коне и в сопровождении вооруженной свиты в соответствии с величиной мормэрства для несения службы. Мой прадед, дед и отец служили сюзерену Абердина. Пришел мой черед. Отказаться – покрыть род вечным позором.
– Но мне обязательно ехать?
– В приглашении указано твое имя.
– Я могу сказаться больной.
– Не говори ерунды, – вмешалась золовка. – Не поедешь сама, так завтра тебя за косы отволокут в Кингросс. Имей мужество, смирись.
Я облизнула пересохшие губы. Похоже, у меня нет выбора. Что ж, я поеду. Но если лэрд думает, что в моем отношении к нему что-то переменилось, его ждет разочарование. Несмотря на все разногласия с мужем, я по-прежнему была тверда в решении быть верной женой.
Из-за сборов отъезд затянулся. Мы дожидались, пока соберутся воины со всех концов мормэрства, а те не торопились. Феодалы ворчали: с какой стати посреди зимы созывать войско? Нельзя подождать таяния снегов?
Мужчины съезжались в замок, и вскоре он превратился в военный лагерь. Однажды я спускалась в зал и услышала разговор танов – феодалов ниже мормэров.
– Не понимаю, чего ради лэрду армия. Что мы будем делать зимой в крепости?
– Армия ему не нужна. Он хочет женушку Морея.
– Так и вызвал бы ее. Чего народ зря будоражить?
Я чуть не умерла на месте от стыда. Обо мне уже ходят сплетни. Наверняка в Кингроссе будет еще хуже. Как я буду смотреть людям в глаза? Говорить, улыбаться, зная, что меня презирают. Я почувствовала, что ненавижу Анрэя Вестора.
Наконец, с приготовлениями было покончено, и мы тронулись в путь. Я ехала в карете с полозьями, а Рик предпочел коня. Мужчине не пристало трястись в карете. Как истинный мормэр он возглавлял отряд в полном боевом облачении.
До Кингросса было несколько дней пути, и пролетели они незаметно. Как я не молилась, прося богов послать метель или сломать карету, путешествие прошло без приключений. По истечении положенного срока на горизонте показался величественный холм, а на нем птичьим гнездом расположилась крепость.
– Кингросс, – пояснил Рик, – переводится как королевский холм. Издавна он принадлежит сюзеренам Абердина. Крепость окружает ров с водой и несколько стен. Если нападающие прорвутся за первую стену, то их ждет еще три.
– Выходит, крепость неприступна, – заключила я. – Ее невозможно захватить.
– Нет ничего невозможного, дорогая. Однажды Кингросс все-таки был захвачен. После этого построили оборонительную башню. С тех пор в ней хранится казна, важные документы и другие ценности, а наверху есть покои для сюзерена и его семьи. Там в случае взятия города он переждет длительную осаду.
– Без еды и воды?
– Почему же? В основании башни вырыт колодец. Плюс там всегда есть запас продуктов.
Я только хмыкнула. Дальновидные эти сюзерены. Жаль, у меня нет такой башни, в которой можно спрятаться от лэрда.
Мост громыхал под полозьями кареты, когда мы въезжали в крепость. Мне чудилось: это гром с небес предупреждает о грядущем. Кингросс поразил меня толщиной крепостных стен, щетиной пик и коваными воротами. Каждая пядь земли здесь была пропитана войной. Крепость очень подходила своему господину.
Никто нас не встречал. Редкие прохожие оборачивались на карету с эскортом из воинов, но любопытство их было мимолетным. Они тут же возвращались к насущным делам.
Внутри крепости помещался целый город. Сам замок располагался в центре. Великан с узкими оконцами и башнями. Его черные стены, словно обожженные огнем, составляли яркий контраст с белым снегом на карнизах.
Нас встретил распорядитель. Он занялся нашим размещением. Нам с Риком отвели покои из трех комнат: спальни, гостиной и кабинета. Их внутреннее убранство почти не отличалось от нашей спальни в Морее. Разве что гобелены и ковры были богаче.
На отсутствие гостеприимства грех было жаловаться. Покои – на высоте, нам выделили слуг, о воинах позаботились. Но я все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Лэрд так и не показался, и это беспокоило. Он словно хищник, затаился в засаде. Уже к вечеру я вздрагивала от шорохов в коридоре. Прислушивалась к шагам, гадая: не Анрэй ли Вестор идет? Но нет, сюзерен Абердина не торопился наносить нам визит.
На следующий день меня и Рикарда пригласили на обед в обществе лэрда. Я изрядно переволновалась. Все утро аж до самого обеда перебирала наряды, решая, что надеть. В свой первый выход не хотелось выглядеть серой мышкой, но и внимание лэрда привлекать опасалась. В конце концов, выбрала платье по последней моде: с полукруглым вырезом, вышитым поясом и ниспадающей юбкой. А волосы спрятала под сетку, чтобы лишний раз не дразнили взор лэрда.
Но, оказавшись в обеденном зале, поняла, что тревожилась напрасно. Зал был так огромен, что четверть часа ушла бы только на то, чтобы пересечь его из конца в конец. За длинным столом собрались мормэры, таны, их жены, сыновья и дочери. Нам досталось место в середине стола, а далеко впереди в его главе был лэрд. С такого расстояния он меня попросту не заметил.
Любопытно, что рядом с лэрдом сидела женщина. Я припомнила все, что слышала о его семье. Мои знания были более чем скудными. Женат ли он? Не представилось случая поинтересоваться. А ведь учитывая его возраст, он вряд ли холост.
Рик увлекся беседой с соседом по столу, и я заскучала. Я ковыряла вилкой поджаренный картофель, когда почувствовала тычок в бок. Соседка – круглолицая девушка лет двадцати – подмигнула мне.
– Леди Морей? – уточнила она и, получив в ответ кивок, защебетала: – Ах, какая удача, что мы сидим рядом. Я столько о вас слышала.
Я прикрыла глаза, желая одного – провалиться под землю, да так глубоко, чтобы никогда оттуда не выбраться. Воображаю все те слухи, которые ходят обо мне по Кингроссу.
– Говорят, у вас волосы под цвет меда, – девушка, не церемонясь, дернула меня за выбившийся из-под сетки локон. – И, правда, как мед.
– Мы не представлены, – я поджала губы.
– Ой, совсем забыла. Привыкла, что меня здесь все знают. Леди Бертрэйд дочь мормэра Бьюкена. Можно просто Берта.
Я удивленно вскинула брови. Вот так знакомство – передо мной сидела племянница самого лэрда. Рик назвал мне наиболее значимые фамилии. Мормэр Бьюкен – двоюродный брат лэрда и третий в Абердине по важности человек.
– Для меня честь познакомиться с вами, – склонила я голову.
– Бросьте, – махнула рукой Берта. – Здесь все свои.
Девушка оказалась интересной собеседницей. Она знала все и обо всех. За каких-то полчаса я была введена в курс местных сплетен: кто с кем спит, на чьи земли зарится, какое назначение получит по весне. Не человек, а сундук с информацией.
– А леди Мелания? – припомнила я имя, услышанное от золовки.
– Что с ней? – спросила Берта с набитым ртом.
– Я слышала, она.., – я замялась, подбирая слова. Не хотелось оскорбить незнакомую леди.
– Была амантой лэрда? – закончила за меня Берта.
– Кем?
– Любовницей, если по-простому. Здесь это называется аманта. Вроде как таинственное, старинное слово, а главное не такое обидное, – подмигнула девушка.
– Так была? – мной овладело любопытство.
– О да. Я тогда под стол пешком ходила, мало что помню. Знаю только, что первенца леди Мелания понесла от лэрда. Семья постаралась, чтобы отцовство нельзя было оспорить. Буквально через час после свадьбы ее муж отправился в родовой замок, якобы готовить его к приезду молодой жены, а отец Мелании в это время позаботился о том, чтобы лэрд обратил внимание на девушку. В общем, она досталась лэрду девственницей, и долгое время была только с ним. Вплоть до рождения сына. Эту историю здесь каждый слышал.
– Но как же ее муж?
– Муж в накладе не остался, как и вся семья, – ответила Берта. – Он ведь кем был – мелким таном. Отец Мелании его специально в мужья дочери выбрал, чтобы не роптал, пока жена с другим спит. А сейчас он – мормэр, уважаемый человек. Лэрд ему земли и титул пожаловал, да еще казначеем назначил. Теперь он всегда при дворе, а заодно с ним жена и сын.
– Какая-то торговля дочерью и женой получается, – нахмурилась я. – Выгодно продал, получил прибыль.
– Никто ее не принуждал. Теперь леди Мелания спит и видит, как бы лэрд сына признал, – Берта понизила голос до трагического шепота: – Лэйди Кэйталин – супруга лэрда – бесплодна.
Я скосила глаза на женщину рядом с лэрдом. Все-таки жена. Несчастная, она, должно быть, ужасно страдает с таким-то мужем.
– Браку уже шестнадцать лет, – между тем, рассказывала Берта. – И ничего. Даже беременности не было. Говорят, это оттого, что ее слишком молодой замуж выдали. Но ее отец торопился место застолбить. Желающих-то отдать дочь за лэрда было хоть отбавляй. А теперь болтают, что брак на грани расторжения, и лэйди отправится в монастырь. Абердину нужен наследник. Мормэры шепчут: лэрд выбирает новую жену. Леди Мелания, наверное, локти кусает. Ей-то лэйди не стать. Разве что мужа на тот свет выпроводит, – задумчиво добавила Берта.
Я слушала и запоминала. Если мне предстоит жить в Кингроссе какое-то время, надо ориентироваться в местных интригах. По словам Берты, леди Мелания последние лет десять не делила с лэрдом постель, но по-прежнему считалась второй по статусу женщиной в Абердине. Лэрд до сих пор к ней прислушивался.
– Держись от нее подальше, – посоветовала новая знакомая. – Она еще та змея.
– Покажи мне ее, – попросила я.
Берта повернула голову и чуть выставила вперед подбородок, указывая на женщину, сидящую неподалеку от лэрда. На вид ей было около тридцати. Бывшая аманта все еще была хороша собой: блестящие каштановые кудри обрамляли треугольное лицо, пухлые губы, словно нарочно созданы для поцелуев, а стройная фигура могла принадлежать и девушке. Единственное, что мне категорически не понравилось – глаза. Взгляд у леди Мелании был острый как наконечник пики.
Рядом с ней сидел юноша лет четырнадцати во всем похожий на мать. Тонкие запястья и пышные локоны подошли бы девице, а не будущему воину. Старший бастард рос неженкой. Вряд ли лэрду это по нраву. Насколько я успела его узнать, он ценил силу, как внешнюю, так и внутреннюю. Его старший сын, увы, не обладал ни тем, ни другим.
Вскоре общие обеды и беседы с Бертой стали для меня нормой. Так прошло несколько дней. Лэрд не делал попыток заговорить со мной, словно забыв о моем существовании. Я бы успокоилась на этом, но мужчина не спешил сообщать, зачем вызвал Рика в Кингросс. Неизвестность тяготила. Мучила бессонницей.
Близился зимний бал, и я понятия не имела, что от него ожидать.
Глава 6. Зимний бал
Бал открывал лэрд и незнакомая мне девушка. Их пара составляла интересный контраст: мужчина был во всем черном. Сюртук сидел как влитой на классической мужской фигуре, подчеркивая широкие плечи и узкие бедра. Девушка, напротив, была в светлом, практически белом платье. Бледная, с глазами огромными как у лани, она двигалась будто на шарнирах, то и дело спотыкаясь, и давно бы упала, не поддерживай ее лэрд.
Я наблюдала за девушкой со смесью сочувствия и облегчения. На ее месте могла быть я. К счастью, мне удалось избежать этой спорной радости. Впрочем, это был не весенний бал, открывать который совместно предлагал лэрд.
Горели факелы в железных подставках. Чад от огня окрасил потолок черными полосами. Каблуки туфель выстукивали дробь по каменному полу. Сотни ног за сотни лет отшлифовали его до такой степени, что, приглядевшись, можно было поймать свое отражение.
По стенам, чередуясь, располагались лавки и столы с закусками и напитками, а вся центральная часть зала отводилась под танцы. Лэрд пригласил свою даму на первый танец. Заиграла музыка, и вскоре к ним присоединились другие пары. Я танцевала лишь с Риком, отклоняя все приглашения, а их было немало.
Готовясь к балу, хотела спрятать волосы, но правила не позволяли. На балу дамам пристало распускать волосы, такова была мода. Пришлось соответствовать. Золотым каскадом мои локоны струились по спине и плечам, горя едва ли не ярче факелов.
Неудивительно, что все мужчины в зале любовались мной. Но один взгляд я ощущала особенно остро. Он жег между лопаток, чтобы я не делала: танцевала, пила вино или отдыхала на лавке. Это был взгляд лэрда. В сумрачном свете факелов на его лице как будто лежала тень, а глаза горели как у голодного зверя. У меня пересохло во рту, и я облизнула губы, запоздало сообразив, что жест можно воспринять в том числе как заигрывание.
Я не отходила от Рика ни на шаг. Но глупо было надеяться, что присутствие мужа остановит лэрда. Не постеснялся же он в его собственном доме потребовать его жену.
Я почувствовала его приближение спиной. По коже побежали мурашки, словно вышла на мороз раздетой. Сзади слышались шепотки, шелест платьев расступающихся дам, а еще шаги – уверенные, размашистые. Так ходят хозяева жизни, люди знающие, что мир принадлежит им и подчиняется их правилам. Так ходит Анрэй Вестор.
– Леди Флориана.
От мужского голоса с характерной хрипотцой у меня задрожали колени. Свежо еще было воспоминание о его пальцах на моем бедре. Упасть бы сейчас в обморок. Но такое не сыграешь. Актриса из меня плохая. Все сразу поймут, что притворилась.
– Лэрд, – я обернулась, ощущая, как содержимое желудка превращается в лед.
– Позвольте пригласить вас на танец, – мужчина протянул руку. – Если, разумеется, мормэр Рикард не против.
– Что вы, – откликнулся Рик, – я буду только рад.
«Чему?» – хотела я спросить, но, конечно, промолчала. Воспитание не позволяло устраивать сцены на людях. А на нас, между тем, уже смотрел весь зал. На лицах феодалов читалось ничем неприкрытое любопытство. Давно никто не подбрасывал дров в огонь сплетен обо мне и лэрде. Но теперь-то им будет, что обсудить.
Покоряясь неизбежному, я приняла руку лэрда. Мои тонкие пальцы утонули в ладони мужчины, больше привыкшей держать меч. И снова его прикосновение поразило сочетанием силы и нежности. Оно напоминало мягкую веревку – на ощупь сама деликатность, но если свяжет, то крепко, не вырваться.
Танец, на который пригласил меня лэрд, был не местный. Я с удивлением уловила знакомые ноты вальса – любимого танца Нэйталии. Я не подозревала, что его знают в Абердине.
Лэрд положил ладонь мне на талию, и я затрепетала. От его фигуры веяло жаром. Своим прикосновением мужчина мог растопить снега на горных пиках.
Мы сделали круг по залу, и я поняла, что кроме нас никто не танцует. Догадка была мгновенной – в Абердине не танцуют вальс. Это уступка мне. Лэрд запомнил наш разговор во время танца в замке Морей. Осознав это, я едва не сбилась с ритма. Я так не пугалась, когда на меня несся кабан. По всему выходило, что лэрд специально велел сыграть вальс, чтобы пригласить меня. Где только музыкантов нашел? Неужели выписал из самой Нэйталии? И ведь сам чудесно танцевал! Я как-то пыталась научить Рика, так он мне все ноги отдавил. Неповоротливый как медведь. То ли дело лэрд.
– Я не поприветствовал вас в Кингроссе, – произнес мужчина. – Непростительное упущение с моей стороны. Как вы устроились?
– Благодарю, – я впилась взглядом в грудь мужчины, только бы не смотреть ему в лицо. – Мы всем довольны.
– Бросьте, леди Флориана, – хмыкнул он. – Вы не такая бука, какой хотите казаться. Подарите мне свою прелестную улыбку. Думаю, я заслужил.
– Чем же? – я все-таки вздернула подбородок, глядя с вызовом. – Не тем ли, что вмешались в размеренный ход нашей жизни?
Наверное, я забывалась. Нельзя так говорить с сюзереном. Но я кипела от негодования. К тому же не я начала этот разговор.
Мы замолчали на некоторое время.
– Хочу вам признаться, – наконец, сказал лэрд. – Вы первая с кем я воспользовался правом сюзерена. Женщины, что у меня были, сами искали сближения со мной. Да и те, на кого я обращал внимания, всегда были этому рады.
Он выбрал скользкую тему, и я не желала ее развивать. Да и какой реакции ожидал от меня лэрд? Благодарности за оказанную честь?
Поэтому я спросила о другом:
– Скажите правду, зачем вы позвали Рика в Кингросс? Причина во мне?
– Я хотел бы польстить вашему самолюбию, леди Флориана, но, боюсь, в данном случае я руководствовался благами Абердина.
– Рикард нужен вам для дела?
– Для важного, смею вас заверить.
– Почему он? – не унималась я.
– А почему нет? Вы же не рассчитывали, что ваш супруг всю жизнь безвылазно просидит в замке, прячась за юбку? Он вассал Абердина и обязан служить своему сюзерену.
– О какой службе речь?
– Я непременно сообщу об этом. Вашему мужу.
Подумав, он добавил:
– Как так выходит, что мы всегда говорим о вашем муже?
Это был риторический вопрос, и я не ответила.
Музыка стихла, лэрд отвел меня к Рику, где я смогла перевести дух. Больше в этот вечер вальс не играли, за что я была благодарна музыкантам. Второй танец я бы не выдержала.
С зимнего бала все пошло наперекосяк. Лэрд, до этого не вспоминавший о моем существовании, вдруг резко переменился. По его приказу нас пересадили за обеденным столом. Теперь мы сидели всего в пяти стульях от него, и он частенько обращался к Рику, но смотрел всегда на меня.
На прогулках Рик сопровождал лэрда, и я была неподалеку. Нет, напрямую Анрэй Вестор со мной не говорил. Не считая редких фраз вежливости, мы не обмолвились ни словом. Но он смотрел!
Как будто этого было мало, лэрд повадился по вечерам приходить к нам в покои. Якобы для общения со своим новым другом – Рикардом Мореем. Естественно, как любезная хозяйка, я была обязана присутствовать. Я сидела в углу и вышивала, но, чтобы мужчины не делали: играли в шашки, обсуждали военные походы, пробовали новый сорт вина, лэрд смотрел на меня.
Этот взгляд преследовал меня повсюду. Он снился мне в кошмарах, и я просыпалась с криком и в поту от ужаса. Я превращалась в истеричку. Чуть что сразу в слезы. Хуже всего, что срывалась на Рике, намекая, что он не в состоянии оградить меня от лэрда. Но он делал вид, что не понимает.
Я надеялась забеременеть от мужа. Это положит конец планам лэрда на мой счет, а моя жизнь снова обретет смысл. Ведь призвание женщины быть матерью. Но в этом месяце не получилось. Судьба смеялась надо мной.
В конце концов, я не выдержала и высказала мужу свои опасения открытым текстом: Анрэй Вестор наносит нам визиты исключительно из-за меня.
– О чем ты говоришь? – разозлился Рик. – В чем ты обвиняешь сюзерена? Он совсем не обращает на тебя внимания.
– Ты серьезно? – я не могла поверить в его слова. – Да он глаз с меня не сводит! Неужели ты думаешь, он приходит к нам ради того, чтобы пообщаться с тобой? Кем ты себя вообразил? Другом лэрда?
– Тебя послушать, так мир крутится вокруг Флорианы, – не остался в долгу Рик. – Представь хоть на мгновение, что я ему интереснее, чем ты.
Я потеряла дар речи. Несмышленый ребенок и то умнее Рика. Себя я тоже не считала искушенной жизнью, но здесь он меня превзошел.
– Послушай, – он пошел на попятную, – ты выдумываешь проблему там, где ее нет. Лэрд уже и думать о тебе забыл, забудь и ты о нем.
Я кивнула, соглашаясь. Что еще я могла поделать? Если Рику хочется верить, что лэрд нашел в нем друга, никакие доводы его не переубедят. Тщеславие моего мужа не знало границ.
Но вскоре правда выплыла наружу, и не по моей воле. Случилось это в один из вечеров, когда лэрд по обыкновению зашел к нам. Но в этот раз что-то было не так. Я поняла это, едва он пересек порог. Вид у мужчины был злой, движения рваными. Куда только подевалась его обычная сдержанность.
– Выйди, – лэрд говорил тихо, но тон был властный. Смотрел он исключительно на меня, словно в комнате кроме нас двоих никого нет. Но приказ без сомнения был адресован Рику.
– Мой лэрд, – залепетал муж, – присядьте, я угощу вас вином.
– Пошел вон, – повторил тот громче.
– Но куда я пойду? – растерянно пробормотал Рик. – Это мои покои.
– Вон! – лэрд повысил голос.
Рик кинулся к двери.
– Постой, – позвала я. – Не бросай меня одну!
Муж замешкался, но, поймав красноречивый взгляд лэрда, торопливо покинул покои.
– Видишь, кого ты любишь? – печально улыбнулся лэрд. – Я бы на его месте сражался за тебя.
– Вы его сюзерен, – нашла я оправдание Рику. – Он не посмел ослушаться.
– Чепуха. Просто он не дорожит тобой.
Я скомкала в руках шитье. Забытая иголка впилась в палец, и я вскрикнула. Мужчина тут же бросил ко мне. Забрал вышивку, подул на ранку.
– К чему это представление? – спросила я. – Чего вы добиваетесь?
– А ты не догадалась?
– Хотите доказать, что муж меня не любит?
– Просто пытаюсь понять, чем он заслужил такую преданность?
– Дело не в нем, а в моих чувствах к нему.
Мужчина поджал губы. Мои слова ему не понравились.
– Ты извела меня своим равнодушием, – признался он. – Что мне сделать, чтобы ты обратила на меня внимание? Только скажите. Я дошел до той точки отчаяния, когда готов на все.
– Вы не хуже меня знаете, что между нами ничего не может быть. Прекратите меня преследовать.
– Я бы и рад, но не могу. Тяга к тебе сильнее доводов разума.
– Прошу избавить меня от подобных речей, – я покраснела от неловкости.
Мужчина нахмурился. Моя просьба и новый отказ были ему неприятны, но он сумел взять себя в руки. Самообладание у Анрэя Вестора было на высоте. Тем более, странно, что он терял его рядом со мной. Неужели я так пагубно на него влияю?
– Я пришел сказать, что настало время Рикарду Морею доказать свою преданность Абердину, – он, выпустив мою руку, сменил тон. – Я отправляю его в южные провинции с войском. Вы хотели первой узнать о его назначении, мне приятно исполнить вашу волю, моя лучезарная госпожа.
Я, ощутив слабость, пошатнулась. Мужчина подхватил меня за локоть, не дав упасть.
– А как же я?
– Вы останетесь в Кингроссе, дожидаться возвращения мужа.
– А вы?
– Я тоже буду здесь.
Вот все и сказано. Рик уедет, и никто не помешает лэрду навещать меня. В этот раз муж даже спрашивать не станет, было ли что-то между нами. Пусть лэрд сдержит слово и не будет меня ни к чему принуждать, но каждому в замке об этом не расскажешь. Да и вряд ли кто поверит.
– Сообщите мужу, что отряд отправляется через два дня, – коротко кивнув, мужчина пошел к двери.
За порогом ждал бледный как простыня Рик. Он шарахнулся с дороги лэрда и, лишь когда его шаги затихли вдали, осмелился войти в собственные покои.
