Ольга Князева
Истинный альфа
Глава 2
– Мне как-то неловко, – тихо прошептала Адаму, пытаясь дотянуться до его уха, что с его ростом было для меня почти невыполнимо, и это при том, что длина моего каблука была довольно внушающей.
Мы только вышли из салона спортивной машины, такой же ярко-оранжевой, как и зачёсанные назад волосы Адама, которые уже пытались выбиться из-под давления геля, чтобы продемонстрировать свою неукротимую суть. И, если честно, я бы с большим удовольствием снова бы села в машину и уехала отсюда куда подальше. И вот зачем я на всё это подписалась?
– Да брось, ты здесь уже почти своя. А после того, как твоего якобы жениха растерзал на части багряный волк, никто не посмеет как-то косо на тебя посмотреть. Но даже если и посмотрят, то знай, это всё из-за меня. Не понимаю почему, но почти все меня сильно недолюбливают. А ведь я такой милый и общительный. – Адам с улыбкой посмотрел на меня, нагло пытаясь перевести тему. А ведь он прекрасно понимал, что я имела в виду, и в чём именно крылась причина моей неловкости.
– Адам, прекрати юлить. Я даже не знаю, когда смогу вернуть тебе деньги за этот наряд и туфли. Всё-таки не надо было тебе срезать бирки.
– Ев-ва, с чего ты взяла, что я позволю тебе вернуть мой подарок? – Адам вмиг недовольно нахмурился, посмотрев на меня с неподдельным возмущением, словно я его как-то оскорбила.
– Он очень дорогой…
– А я выгляжу как мужчина, который не в состоянии оплатить такие покупки? Знаешь, я могу и обидеться.
– Но украшения…
– А их я тем более не буду принимать. Ев-ва, ты за кого меня держишь? Ещё раз скажешь что-то о деньгах или о том, чтобы сдать одежду и украшения в магазин, и я не буду с тобой разговаривать как минимум целый час. Хотя нет, я уже обижен, прямо до глубины души. Не знаю даже, как ты будешь заглаживать свою вину, чтобы очиститься в моих глазах. Но я обязательно что-нибудь придумаю. – Адам рассмеялся своим же словами, и, взяв меня под руку, повёл к особняку.
И я разнервничалась ещё сильнее, смотря на красивое здание, казавшееся каким-то другим. А ведь я почти весь день настраивала и подготавливала себя к этому вечеру, но что-то, как видно, мне так и не удалось сделать это до конца. При виде трёхэтажного особняка, с колоннами и статуями каменных волков, в груди шевельнулся холодный страх, толкающий меня назад, а перед глазами снова замелькали не самые лицеприятные эпизоды, связанные с этим местом. Воспоминания оказались настолько яркими, что в ушах зазвенел отдалённый, словно чем-то приглушённый, женский крик, а следом за ним раздалось рычание волков. Хотя всё это неудивительно, прошло не так уж много времени, чтобы я смогла отойти от пережитого кошмара.
– Эй, – Адам крепче сжал мою руку, – дыши, Ев-ва, просто дыши. Слушай мой голос и думай о чём-то хорошем. Ну чего ты сразу так хмуришься? Я ни за что не поверю, что у тебя в жизни не было ничего настолько хорошего, что могло бы перебороть плохие воспоминания.
– Я даже не могу себе представить, что вообще может затмить собой раздирание людей и волков на части, брызгающую во все стороны кровь и предсмертный крик и вой. Если у тебя есть такие воспоминания, то я тебе искренне завидую.
– А хочешь, я займу твои мысли кое-чем другим?
– И чем же? Что-то я сомневаюсь, что у тебя получится…
Уже говоря всё это, я вдруг поняла, что он хочет сделать, вспомнив про два его метода, с помощью которых он поднимает девушкам настроение – сладости и ласка. Да и его потемневший взгляд только подтвердил мои опасения.
Не дав мне договорить, Адам резко развернул меня к себе, сжав моё лицо руками, видно для, чтобы я не отстранилась, и поцеловал. И мне в ту же секунду буквально снесло голову, а тепло его губ стёрло все мои сомнения. Я забыла, что должна держать его на расстоянии, забыла, что ещё после того раза, когда его губы впервые коснулись моих, я сама же просила его не нарушать черту дружеских отношений, я забыла даже о том, как видела его в клубе в компании девушек, ластящихся к нему словно кошки. Забыла обо всё и просто отдалась вспыхнувшей в груди страсти, с непонятным мне упоением отвечая на поцелуй.
Мне было так хорошо с Адамом, как не было ни с кем другим. Я буквально таяла от его близости, от исходящего от него тепла, и от дурманящего запаха его тела. Обхватив его за плечи, я сильнее прижала его к себе, и от удовольствия закрыла глаза. Но когда я захотела зарыться пальцами в его густую рыжую шевелюру, Адам отстранился от меня, хитро подмигнув, этим вдребезги разбив только зародившуюся во мне надежду, что он испытывает ко мне что-то серьёзное.
– Но вот, милашка, теперь ты будешь думать о том, какая я сволочь. А может быть, и наоборот, твоя головка будет занята мыслями, что это был лучший поцелуй в твоей жизни. – Он звонко рассмеялся и снова взял меня под руку, выглядя так, словно поцелуй со мной его особо не встревожил. – Ну что, пошли на приём?
– Адам…
– Я знаю, что ты хочешь сказать, я ещё та скотина и тебе за меня стыдно.
– Адам…
– Да, тебе неприятно, что я это сделал, и что это увидели другие, но кто просил их за нами наблюдать? Тебе уже пора плевать на чужое мнение, а не подстраиваться под него.
Я проглотила готовое сорваться с губ имя, уже понимая, что с ним попросту бесполезно говорить о чём-то серьёзном, и осмотрелась, решив переключить своё внимание на что-то другое. И правда, многие приехавшие вслед за нами гости, теперь недовольно и с осуждением смотрели в нашу сторону, словно мы только что на их глазах сделали что-то развратное. Хотя да, наш поцелуй не назовёшь скромным. Но к чёрту их всех!
– Адам! Я ведь уже просила тебя так не делать! – Я ещё хотела добавить что-то про то, что не прельщаю поцелуи, если они не вызваны искренними чувствами, но вовремя себя придержала, посчитав, что это будет уже лишним, и намекнёт Адаму, что я что-то к нему испытываю. А я не могу этого сделать, пока не пойму, что в свою очередь он испытывает ко мне.
– Уже об этом просила? Когда это?
– Как… когда… – Я растерянно посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, шутит он сейчас или нет. Но что-то смешинок я не наблюдала. Так неужели это значит, что он попросту забыл, что уже целовал меня? Вот же рыжий…!
У меня даже дыхание перехватило от возмущения и злости на саму себя. То есть, я этот поцелуй помню, а он нет? Видно, он очень часто целует девушек, раз это напрочь стирается из его головы. Хотя что с него взять, он просто бабник, который настолько не обделён женским вниманием, что ему уже плевать на их чувства. А я дура, ещё и переживала из-за этого, что-то себе накручивала и нервничала, а он… Он даже не помнит, что целовал меня!
– Ты идиот Адам, просто идиот! – Я оттолкнула его от себя и зло зашагала к особняку, пытаясь не обращать внимания на задетое самолюбие. С Адамом ведь с самого начала всё было ясно, но я почему-то всё равно подпустила его слишком близко, настолько близко, что его близость теперь приятно меня будоражила. Вот только такое пренебрежение с его стороны сильно меня ранит. Ну и кто из нас ещё идиот? Конечно же я! Адам вскоре забудет и об этом поцелуе, а вот я нет, я буду ещё долго о нём вспоминать.
Я уже ни на кого не обращала внимания, игнорируя колкие и любопытные взгляды, и просто пыталась обуздать разгоравшуюся во мне злость. Мне уже не был страшен особняк, меня не пугала встреча с Николасом и Мартином, и в голове настойчиво засел один лишь Адам, причиняя этим боль и распаляя во мне негативные эмоции. А самым обидным было то, что он поступил так не со зла, не преследуя цель как-то меня задеть или уколоть, просто натура у него была такая… свинская.
– Ев-ва, постой! – Адам быстро меня догнал, схватив за локоть и вынуждая остановиться. – Пожалуйста, не обижайся на меня. Я обещаю, что больше никогда тебя не поцелую.
Его слова резанули по сердцу словно ножом. Вот почему он просто не может замолчать? Ему вообще иногда лучше держать рот закрытым, а то он, вроде бы, и извиняется, но по факту делает только хуже, намного хуже.
– Да. Хорошо. Забыли. Пойдём уже в особняк. – Я высвободила руку и снова пошла вперёд, испытывая уже не злость, а разочарование, и надеясь, что у Адама хватит мозгов хотя бы немного помолчать, чтобы дать мне время успокоиться.
И, к счастью для него, он так и сделал, так что мы молча вошли в дом, пройдя в главный зал, в котором собралось уже приличное количество оборотней. Николас не стал встречать гостей на входе, как это делал его отец, его вообще пока нигде не наблюдалось, что дало понять, что он пафосно появится перед гостями, когда они все соберутся. Мартина, кстати, я тоже пока не видела.
Подойдя к одному из столиков, я взяла бокал с шампанским, в расстройстве осушив его наполовину одним глотком. Адам, следовавший за мной молчаливой тенью, только нахмурился, но ничего не сказал, и не знаю, как бы долго я смогла выносить его общество, если бы в арке не показалась Натали.
Девушка, её родители и братья, олицетворяли собой пример идеальной семьи, которым только стоило войти в зал, как им была уделена большая часть внимания гостей. Красивые, величественные Островские, смотрели на присутствующих с лёгким превосходством и снисхождением, что многих, почему-то, совершенно не смущало.
Оценив обстановку, отец и мать Натали подошли к другой влиятельной семье волчьей округи, гордо проигнорировав приветствия некоторых оборотней. Двое молодых Островских тут же куда-то делись, затерявшись среди гостей, а вот сама Нат, заметив меня и Адама, медленно двинулась в нашу сторону, идя так плавно, демонстрируя при этом всю себя, что многие мужчины поддались искушению и провожали её жадными взглядами. И их можно было понять. В облегающем, кроваво-красном платье, эта жгучая брюнетка выглядела поистине сногсшибательно, а яркий макияж заметно преобразил её милое лицо, сделав его под стать её характеру. Так что теперь Натали казалась ещё той стервой, но жутко красивой стервой. И, судя по её самодовольной улыбке, она это знает, и это её более чем устраивает.
– Ну надо же, какая встреча. Я, если честно, не ожидала вас здесь увидеть. А что с лицами? Чего они у вас такие кислющие? – Натали встала рядом с нами, внимательно посмотрев сначала на меня, потом на Адама, и что-то мне совсем не понравилось, как её губы искривились в коварной улыбке. – А что такое? Я чего-то не знаю? – Она двусмысленно подвигала бровями, что снова пробудило мою злость.
– Всё в порядке. Просто настроение немного испорчено. – Я допила шампанское вторым глотком и поставила уже пустой бокал на стол, тут же взяв новый. И это действие заставило Натали улыбнуться ещё шире.
– В порядке значит? А вот мне что-то попахивает выяснением отношений. Вы что, роман закрутили? Дай угадаю, ты, Ева, втюрилась в него, но не учла тот факт, что у нашего ловеласа в голове лишь ветер, и он тебе изменил, да? Или отшил? Хотя нет, Адам ещё никого не отшивал. Хотя стойте-стойте, у меня есть другая версия…
– Натали, – от непривычно-серьёзного, чуть рычащего голоса Адама, вздрогнула не только девушка, но и я, – прекращай!
– Да хорошо-хорошо. Что ты сразу рычишь на меня! Я ведь пошутила. Мог бы просто сказать, что я лезу не в своё дело и всё. Больно надо! Мне даже неинтересно, что там у вас происходит. – Натали тоже взяла бокал с шампанским, продолжая что-то ворчать себе под нос, этим показывая, что интерес у неё как раз таки и есть, а вот чувство такта напрочь отсутствует.
Мне кажется, что мы могли бы весь вечер простоять в мрачном молчании, если бы к нашей унылой компании не подошли Рейн и Алёна. Натали, конечно, брезгливо скривилась при виде девушки, но, поймав мой взгляд, тут же включила свою серьёзность, правда вместо пренебрежения решив попросту игнорировать Алёну. Но, несмотря на поведение Наты, между нами завязалась лёгкая беседа, построенная на догадках, что же именно мы услышим от Николаса и чем закончится этот вечер. Всех также волновало появление ликанов и багряного волка, так что я чувствовала напряжение друзей, как и разделяла их желание узнать, не затронет ли новая угроза жизни наших близких. Мы, конечно же, надеялись на лучшее, вот только ни у кого во взгляде я не прочла достаточно сильной уверенности на хороший исход этого вечера.
Даже я уже понимала, что никто не предоставит нам необходимую защиту, и вряд ли последний из Штернов в критичный момент придёт в сопровождении новых наёмников, готовых пожертвовать собой ради местных оборотней.
– Здесь почти не осталось слуг, – еле слышно произнесла Натали, сосредоточив своё внимание на персонале, разливавшем напитки и разносящем закуски по залу.
А и правда, я могу увидеть только двоих из работников, хотя раньше их было пруд пруди, они стояли вдоль стен, готовые по первому же зову принести и подать всё, что только требуется гостям.
– Часть куда-то исчезла, других уволили, – также тихо ответил ей Рейн. – Похоже, что Николас устраняет неугодных, вот только он не успел вовремя найти им замену.
– А кто к нему сейчас пойдёт? – с насмешкой вставил своё слово Адам, снова вернув своё хитро-весёлое настроение, – Он ведь не настолько щедрый, как его отец, который вдвойне платил за каждую переработку и за каждую сохранённую тайну.
Мужчины и Натали начали перемывать косточки Николасу, а мы с Алёной обсуждали какую-то ерунду, лишь бы избежать неловкого молчания. Шло время, все гости уже прибыли, – и их оказалось не так много, как на приёмах Леона, пришла всего лишь половина местных оборотней, – и нетерпение только нарастало, а Николас так и не появился. Такое ощущение, будто он решил выдержать драматическую паузу, дождавшись момента, когда скуку заменит раздражение, и гости начнут возмущаться. А что, он, как молодой мужчина, вечно испытывающий недостаток чужого внимания, вполне может это сделать.
– Ну и долго мы ещё будем здесь торчать? – довольно громко спросила Натали, словно специально для того, чтобы её услышали не только мы. – Уже даже закусок почти не осталось, а нам не несут ни горячего, ни виновника этого вечера.
Отец Натали появился в поле нашего зрения, так недовольно взглянув на дочь, что та тут же стушевалась и обиженно отвернулась в сторону, но всё равно недовольно проворчала:
– И чего он сразу злится? Наверное, голодный, а я ему предлагала поужинать заранее, как чувствовала, что нас здесь ничем существенным кормить не будут.
– А тебе лишь бы поесть, – усмехнулся Адам, закрывая подругу спиной от злого взгляда её же отца, который, словно сомневался, стоит ли ему при всех отчитывать дочь, или лучше сделать это без посторонних глаз. – Если здесь и дальше будет такой тухляк, то давайте поедем ко мне? Я вас едой не обделю.
– Ловлю на слове, – тут же согласилась Натали.
Я от скуки уже чуть ли не клевала носом, не желая больше участвовать в разговорах. Мне просто хотелось отсюда уйти, или хотя бы выйти на свежий воздух. Выпитое шампанское немилостиво ударило в голову, дав понять, что я зря отказалась от ужина, так что выпитый на пустой желудок алкоголь заставил меня почувствовать вялость и головокружение. Но кто же знал, что начало приёма затянется так надолго?
– Николас… Идёт… Ну наконец-то! – загудели гости, освобождая центр зала для вошедшего в сопровождении Мартина Штерна, теперь, похоже, единственного, и, судя по самодовольному выражению его лица, ещё и неотразимого.
А он за эти несколько дней стал ещё худее. Теперь его скулы особо остро выделялись на побледневшем лице, но вот голубые глаза горели всё так же ярко, как и в вечер нашей последней встречи. В чёрных брюках, чёрной рубашке и в длинных чёрных перчатках, он выглядел довольно жутко. Ему бы после такой перемены во внешности носить что-то другое, посветлее, а то сейчас он больше напоминает зомби, чем оборотня.
Зато Мартин так и дышит здоровьем, но вот вид у него почему-то совершенно безрадостный. В неизменно дорогом костюме, сшитом по статной фигуре, с зачёсанными назад волосами и в начищенных до блеска туфлях, он выглядел очень солидно. Золотые перстни на его тонких пальцах, как и массивные часы на правой руке, призывно блестели в искусственном освещении, показывая, что их владелец ни в чём не нуждается. И вот Мартин, вроде как, должен был радоваться, но вместо этого он недовольно хмурился, осматривая собравшихся гостей цепким взглядом серо-голубых глаз. При этом было видно, как он пытается сдержать недовольство, через силу улыбаясь, но его щёки дергались словно от нервного напряжения. Что это с ним? Он недоволен, что к Николасу «на поклон» пришло так мало оборотней? А на что он, собственно, надеялся? Думал, что раз все акции, договора и деньги теперь принадлежат Николасу, ну и, конечно же, ему, то все оборотни будут ходить перед ними на задних лапках? Он же адвокат, так что у него должны хорошо работать мозги, но что-то, как видно, всё равно пошло не так, как он планировал. Глупо было делать ставку на самого нелюбимого и презираемого Штерна, если он только не планирует как-то его использовать.
При появлении этих двоих, в зале повисла настолько густая тишина, что стало отлично слышно дыхание всех собравшихся оборотней, и этот звук, в столь напряжённой обстановке, сильно напоминал рваные порывы ветра.
Встав перед гостями, Николас пробежался по присутствующим ещё одним довольным взглядом, после чего улыбнулся. Но лучше бы он этого не делал. Стоило его коже на щеках натянуться, как вместо улыбки у него получился самый настоящий оскал, а лицо стало напоминать череп. Тишина стала ещё гуще, а вот Адам насмешливо приподнял брови, и я заметила, как дрогнули его губы, чуть приоткрывшись. Опасаясь, что этот дурень сейчас брякнет что-то оскорбительное в адрес нового лидера, я сжала его ладонь, что так его удивило, что он в немом недоумении повернулся ко мне, оставив появление Николаса, в столь нездоровом виде, без комментариев.
– Добрый вечер. Я рад, что вы откликнулись на моё приглашение и посетили мой дом, – спокойно начал Николас, но его слова с самого начала не понравились гостям, и напряжение только усилилось, к тому же, к нему прибавился ещё и дискомфорт.
Следующие минут тридцать, последний из Штернов вещал о своих планах, скорой перестройке бизнеса, что должно было существенно поднять доходы, и выказал мысль, что оборотням пора прекращать жить так отдалённо друг от друга, и чтобы быть готовыми к любой опасности, нам следует сгруппироваться. Что могу сказать, идеи у него были и правда грандиозные. Он хотел взять на себя выкуп всех домов в Перевальном и построить на этой земле место, где оборотни смогли бы чувствовать себя спокойно.
– Угу, а потом объявить себя альфой, а всех примкнувших к нему оборотней назвать своей стаей, – улучив момент, всё же прошептал Адам, за что я сжала его ладонь чуть сильнее.
– Вряд ли. Он же не полный кретин, так что должен понимать, что это не его уровень. Ему ведь тогда каждый подросток сможет кинуть вызов и забрать оборотней, а то и бизнес, – не удержался от ответа Рейн.
– По-мол-чи-те, – прорычала сквозь зубы, опасаясь, что кто-то может их услышать. Но, судя по выражениям лиц некоторых из гостей, они думали примерно о том же.
По мере того как Николас всё больше распалялся, рассказывая о своих планах, Мартин становился всё мрачнее и мрачнее, а от собравшихся оборотней повеяло усталостью и раздражением, из-за чего казалось, что ещё немного и они просто выйдут из зала, на прощание не сказав его владельцу ни слова.
И когда у меня появилось ощущение, что атмосфера накалилась настолько сильно, что все вот-вот взорвутся, я уловила странные звуки, зазвучавшие со двора. И ни одна я обратила на них внимание. Сначала звуча как раздражающий фон, наложенный на слова Николаса, они становились всё громче, привлекая к себе всеобщее внимание. Оборотни уже не обращали на блондина никакого внимания, вместо этого, пытаясь разглядеть что-то в окнах и тихо перешёптываясь.
– Что там происходит? – раздражённо спросил Николас, повернувшись к вошедшему в зал парню, который встречал гостей на входе.
Тот смущённо повёл плечами, сжав руки в замок, и быстро протараторил:
– Это чужаки, у них нет приглашений, но они требуют их впустить. А один из них, это…
Не успел он договорить, как в зал вошла группа мужчин и женщин, человек так пятнадцать. Один из них, стоящий во главе, смуглокожий, голубоглазый блондин, с насмешливой ухмылкой, как-то карикатурно поклонился Николасу. При виде него, у меня испуганно сжалось сердце и тут же забилось быстрее.
Чёрт! Насколько же сильно он похож на Маркуса. Чего мне только в голову не пришло в эту секунду, и чего я только не успела себе понапридумывать, но тихий голос Адама развеял мои опасения, если то, что меня охватило, можно было так назвать.
– Это Филипп, старший сын Леона Штерна. – Приобняв меня сзади за плечи, Адам заставил меня прижаться к нему спиной, что я сделала не без удовольствия, найдя в нём поддержку.
Не только я была удивлена. Со стороны гостей послышались и охи, и ахи, и даже парочка отборных ругательств. Сам же Николас стоял как громом поражённый, и не мог выговорить ни слова, в то время как Филипп вальяжно прошёлся по залу, осмотрев присутствующих. Его взгляд задержался на мне чуть дольше, чем на других, и его губы снова искривились в ухмылке, после чего он повернулся к своим спутникам.
– Я ведь вам говорил, что радостной встречи не будет. Хоть бы одна собака мне улыбнулась.
Его дружки издали странный звук, то ли смех, то ли рык, и подошли поближе к своему лидеру, но всё также кучно держась за его спиной.
Филипп был красив, даже по сравнению с другими Штернами. Он не был такой худой, как Маркус, да и ростом был чуть ниже, а ещё в нём отсутствовало холодное, аристократичное жеманство, но присутствовала какая-то искорка, делавшая его ярким, живым и подвижным. Он был просто другим, и от него исходила совершенно другая энергетика, чем от его родных. Даже глаза у него были более тёплого цвета, и в них горел задорный огонёк, а его голос звучал громко и звонко, но, несмотря на это, он сохранял приятную, чуть тягучую нотку. И если в первую секунду он показался мне точной копией Маркуса, то теперь я видела, что они совершенно разные, и внешне, и внутренне. Лидер – вот что первое приходит в голову при виде Филиппа.
«Ага, лидер, как и новый злодей в твоей истории» – не удержался от сарказма вредный голосок в голове.
– Точно… он ведь Штерн… багряный волк… – Эта догадка так неожиданно пришла мне в голову, что я невольно пробормотала её в слух, забыв, что этот секрет я должна хранить в себе, чтобы не спровоцировать Николаса.
– Ты это о чём? – тут же склонился ко мне Адам, и я, повернувшись к нему, встретилась взглядом с его пытливыми глазами.
Но он тут же посмотрел на Филиппа, потом снова на меня и снова на Штерна, и, судя по округлившимся глазам, ему в голову пришла одна очень нехорошая догадка.
– Ев-ва…
– Адам, не сейчас.
– Что произошло в ночь…
– Адам, это не лучший момент для разговора.
Я нервно сглотнула, заметив, что и Алёна, и Натали смотрят на меня с интересом, но, к счастью, ещё не ухватившись за невольно брошенную мной зацепку. Зато Рейн был на удивление отрешённым, и смотрел только перед собой, а точнее, только на спутников Филиппа, которым и я решила уделить внимание, лишь бы не чувствовать на себе требовательный взгляда Адама.
«Странные» – это первое слово, которое пришло мне в голову, как только я сосредоточилась на незнакомцах. Они все были невероятно худые, словно высушенные, угловатые, с горящими, грязно-жёлтыми глазами, и чуть искривлёнными чертами лица. В отличие от Филиппа, они не могли стоять на месте спокойно и постоянно перешагивали с ноги на ногу, сильно сутулясь и втянув головы в плечи. А когда кто-то из них поворачивался боком, то можно было заметить сильно выпирающую вперёд нижнюю челюсть и словно чуть впалую дугу лба. И хоть у меня на их счёт уже возникло одно предположение, но я всё же решила проверить свою догадку, наивно надеясь, что она не оправдается.
«Кто это?» – одним взглядом спросила я у Натали, и девушка еле слышно прошептала:
– Ликаны.
Ну надо же, как бывает, Леон всю свою жизнь боролся с ликанами, скрывая свою собственную, опасную сущность, а его сынок резвится вместе с ними в местных клубах, нагоняя страх на оборотней и демонстрируя своего больного, слетевшего с катушек зверя. Что-то мне теперь немного жаль, что Леон мёртв, ведь он, похоже, был единственный, кто сохранял порядок и держал всех под контролем. Он даже свою тайну охранял так надёжно, что кроме доверенных лиц, никто так и не смог узнать о его болезни. А теперь в округе появился ещё один багряный волк, который и не думает скрываться, да ещё и в компании целой группы ликанов, которые выглядят как наркоманы, которым срочно нужна новая доза наркотика.
Кстати! Как я только сразу об этом не подумала! Филипп, ликаны, напряжённый вид Рейна – среди них точно должна быть та, которая несколько лет назад перевоспитала младшего Вернера, та девушка, которую он до сих пор помнит и любит.
Я с новым интересом начала рассматривать появившихся девушек, перестав обращать внимание на что-либо другое, не слыша, о чём там завели разговор Николас с Филиппом. Но что-то я не могла догадаться, кто из трёх ликанш украл сердце Рейна. Они были какими-то одинаковыми, как видно, из-за общих звериных черт, прослеживавшихся на их лицах, так что выделить из них какую-то одну, даже подходящую по возрасту, мне было трудно. И никто из них не смотрел в сторону Рейна, чтобы этим дать мне подсказку. Да и вообще, было сложно понять, что притягивает их внимание, ведь глаза девушек блуждали по залу и гостям, словно они были не в состоянии сосредоточиться на чём-то одном. А вот Рейн, как мне показалось, смотрел на блондинку, которая постоянно поглядывала на Филиппа. На вид она…Хотя нет, я её никак не оценю, она выглядит словно оборотень на начальной стадии трансформации, и на неё, как и на всех ликанов, даже неприятно было смотреть. Но вот лицо Рейна приобрело такое странное выражение, словно перед нами снизошла сама Мадонна.
Адам сильнее сжал мои плечи и неожиданно задвинул меня себе за спину, спрятав ото всех. Я от неожиданности удивлённо огляделась, и, увидев, что гости прижались поближе к стене, находясь в таких позах, словно они собираются бежать или драться, встала на цыпочки и выглянула из-за плеча Адама. Обстановка была напряжённой. Хотя напряжённой она была и до этого, так что сейчас она просто раскалилась докрасна.
Николас с Филиппом о чём-то говорили, но говорили очень тихо, младший Штерн с лёгким волнением, смешанным с агрессией, а старший Штерн с презрением и насмешкой. Ликаны стали чуть ближе к своему лидеру и начали совершать ещё больше телодвижений, при этом кривясь так сильно, что можно было подумать, что каждое движение доставляло им поистине адскую боль.
– Не бойся, нас больше, – тихо произнёс Адам, но по его напряжённой спине я поняла, что сложившаяся ситуация заставляет его нервничать.
А нервничать было из-за чего. Охраны в особняке почти не было, а привилегированное общество, которое собирается у Штернов, может только наблюдать за происходящим, и мало кто из них решится дать ликанам отпор, так что, скорее всего, каждый из них будет спасать свою шкуру, ну и шкуру своих родных.
– Так что советую всем ещё раз подумать, на чьей стороне вы хотите оказаться, – громко, словно с вызовом, произнёс Филипп, поворачиваясь в нашу сторону. – Я старший сын Леона, и его наследие по праву принадлежит мне. По крайней мере, у меня больше прав, чем у этого слабака, который выглядит так, словно его смерти медленно способствует его же «партнёр». – Произнеся последнее слово с издёвкой, Филипп бросил надменный взгляд на Мартина. – Ты ему что, чаёк с волчьим аконитом завариваешь?
– Твои издевательства и провокации ни к чему не приведут, – холодно ответил ему Мартин, – К тому же, если ты не заметил, ни тебе, ни твоим новым друзьям, здесь не рады.
– Вы двое разваливаете дело моей семьи, – Филипп раздражённо сжал руки в кулаки и его ликаны застыли в стойке, словно ожидая получить приказ к нападению. – Разве по лицам присутствующих здесь оборотней вам не видно, что они пришли сюда просто из интереса? Да здесь нет и половины представителей семей, которые были верны моему отцу! Вам двоим нужны деньги, а им нужна стабильность, а вы ради наживы и хрупкого подобия власти, не сможете дать им желаемое.
Как интересно слушать такие слова от мужчины, который натравливал своих ликанов на оборотней ради развлечения. Или я чего-то не понимаю?
– Интересно, что предпримут старейшины, когда узнают, что поблизости появились ликаны? – всё тем же холодным тоном спросил Мартин.
– А мне вот тоже интересно, что они предпримут, когда узнают, что вы обвинили Камиллу Хранцеву в том, что она багряный оборотень? Но у вас, конечно же, были весомые улики, да брат? К тому же, кто из вас решиться позвать старейшин? Как будто вы сами не понимаете, к чему приведёт их появление, или я не прав? – Филипп выразительно посмотрел на покрасневшего от злости Николаса, но тот не смог ему ничего ответить, вместо него это сделал адвокат.
– Чего ты добиваешься? Оборотни не пойдут за тобой и…
– А я и не хочу, чтобы за мной кто-то шёл. В лидеры я никогда не набивался, – Филипп нагло усмехнулся Рейну, но он этого не заметил, – Я просто хочу получить своё наследство, деньги, земли и акции. Мне больше ничего не надо, главное, чтобы всё было не по закону, а по праву волчьего наследия. Я старше Николаса, я его сильнее, так что всё, что оставил после себя отец, принадлежит мне и только мне.
– Всё имущество Леона Штерна принадлежит Николасу, и только он вправе им распоряжаться! – Мартин шагнул к Филиппу, но когда ликаны издали утробное рычание, застыл на месте. – Леон ничего тебе не оставил, ты не оправдал его надежд и поставил под угрозу существование нашей тайны, обратив девушку в ликана и сбежав вместе с ней. Тебя не было несколько лет и, как видишь, все предпочтут, чтобы ты снова исчез и не нервировал нас своим присутствием.
И вот вроде бы он всё это сказал со злостью на лице и твёрдым, уверенным голосом, но что-то со стороны адвоката повеяло фальшью. Вот только непонятно, где же кроется подвох? Да и не сказать, что он удивлён появлением Филиппа, и его злость и возмущение кажутся мне излишне наигранными.
– Всё принадлежит мне! А если этот слабак хочет оспорить свою часть наследства, то пусть бросит мне вызов! Но мы все знаем, что он этого не сделает, ведь для него это чистое самоубийство. – Филипп с насмешкой посмотрел на младшего брата, словно провоцируя его и этим говоря «ну давай, рискни». – На этом мы закончим. Жду твоего ответа, братец, но постарайся дать его не позднее завтрашнего вечера, а то я могу снова отпустить своих друзей порезвиться.
