Ольга Володарская
Кара Дон Жуана
Адлер 200… год. Андрей
Высадив странноватую пассажирку у рынка, Андрей поехал домой. Ну не совсем, конечно, домой, а в квартиру, которую снял для него Гурген. В ее тиши и кондиционированной прохладе он собирался обдумать план дальнейших действий.
Добравшись до квартиры, Андрей быстро сполоснулся и, не вытираясь, голышом плюхнулся на кровать. Закрыл глаза, но спать не стал. Пока лежал, думал. О многом. Но главным образом о Каре. Ее труп сейчас в морге – Андрей сообщил о случившемся Гургену, а тот сделал так, чтобы об этом узнала абхазская милиция – отдадут его им завтра-послезавтра. Там надо будет заняться похоронами. На них обязательно припрется следак, ведущий дело. Будет расспрашивать, лезть в душу. Зарываться, конечно, не станет, ясно же, что Андрей ее не убивал, у него алиби, но вопросики с подковыркой задаст. Типа, почему решил наведаться в отчий дом именно в тот день? Знал ли, что в нем живет Кара? Видел ли ее мертвой…
Андрей еще вчера обдумал, что будет отвечать: на родине не был много лет, как приехал в Адлер, сразу решил наведаться в родную Абхазию, посмотреть на отчий дом, поностальгировать; Кару не видел бог знает сколько времени, даже не знал, жива ли она; внутрь дома не входил – во Франции не принято вламываться в чужие жилища…
– Как «чужие»? – задаст резонный вопрос следак. – Особняк же ваш!
– Ну когда это было! Теперь государство другое, значит, и хозяева у дома другие…
Следователь, конечно, ему не поверит, но примет его ложь. Кому охота связываться с сыном легендарного Барса? Тем более всем ясно, что дело так и останется нераскрытым – это «заказуха», а значит, «глухарь», «тухляк», «висяк»…
Именно поэтому Андрей решил найти убийцу сам.
Решил он это еще вчера, когда стоял над трупом Кары, поэтому и унес оружие с места преступления. И сейчас Гурген «пробивает», не светилась ли эта «беретта» еще где-то, не имеет ли она истории, не на местном ли рынке куплена… Хорошо бы здесь или хотя бы в Сочинском районе, тогда было бы легче проследить ее путь, да и человек, продавший ее, мог бы многое рассказать – торговцы оружием очень наблюдательны…
Размышления Андрея прервал звонок в дверь. Он встал и, не одеваясь, пошел открывать – был уверен, что это Гурген.
Андрей оказался прав. На пороге, отдуваясь и вытирая пот с лица огромным клетчатым платком, стоял его двоюродный братец.
– Фу, – выдохнул он, увидев, в каком виде Андрей открыл дверь. – Прикройся, а?
– Да ну, жарко…
– Это точно! – Гурген стянул с себя мокрую футболку и вытер ее подолом подмышки – он был очень потлив, отчего сильно страдал. – Такая духота, слушай! Даже кондиционер в машине не помогает – как выйдешь, тут же взмокнешь, словно мышь! – Он отстранил Андрея и направился в ванную умываться. – А ты все равно оденься, я не могу на тебя смотреть!
– Что так?
– Ты худой, красивый, я чувствую себя рядом с тобой винным бочонком!
Гурген на самом деле был довольно полным. Но из-за высокого роста и широченных плеч не казался жирным, скорее упитанным. А вот что действительно его портило, так это арбузообразный живот, свисающий на ремень.
– Худей, раз себе не нравишься, – серьезно сказал Андрей. – Ты же младше меня, а как себя запустил…
– Худей, – передразнил Гурген. – Ты-то жрешь все подряд, а вон – одни ребра! А у меня каждый кусок шашлыка в килограмм жира превращается! – Он вышел из ванной, вытирая смуглое усатое лицо. – Тебе чего говорить! Ты у нас краса рода!
– Ну ладно тебе…
– А что, разве не так? Мать моя твою фотку над камином повесила, чтоб все видели, какие в нашей семье красавцы есть! – Он шутливо хлопнул брата полотенцем по груди. – И все тебя за французского актера принимают! За французского, понимаешь! А я как к вам в Куршевель приеду, меня все турком обзывают…
– Сбрей усы, похудей, станешь похож на грека.
– Этого еще не хватало!
Гурген схватил из холодильника бутылку пива, открыл ее зубами, сделал добрый глоток, затем, прислонив холодное стекло ко лбу, отправился в комнату. Андрей проследовал за ним со словами:
– Ну что, поговорим о деле?
– Я за этим и пришел… – Гурген одним глотком допил оставшееся пиво, отставил бутылку и, сделавшись серьезным, начал: – Итак, новостей много. Есть хорошие, есть не очень. Начну с плохих. Пушка привозная. Чистая – нигде не засвеченная. Довольно дорогая. В отличном состоянии. Это наводит на мысль, что она приобретена не на черном рынке (там одно барахло), а в оружейном магазине из-под полы – продавцы часто в обход кассы торгуют пистолетами. Выяснить, откуда взялась наша «беретта», практически невозможно…
– То есть пушка нам ничего не дает?
– Почему же ничего? Мы можем смело сказать, что киллер не местный. – Гурген нахмурился, сведя густые брови в одну линию, и добавил: – И это плохо…
– А что хорошо?
– Хорошо то, что наша фамилия не всплывет во время расследования.
– Не понял…
– Убитую зовут не Кара Караян, а Эсфирь Соломоновна Штайн.
– Да-а? – пораженно протянул Андрей.
– Да.
– Кара решила сменить не только имя, но и национальность? С чего бы это?
– Паспорт, который нашли при ней, настоящий. Не подделка. Девушка, изображенная на фотографии в документе, очень похожа на Кару, но это не она. Человек, не знавший твою жену лично, не заметил бы разницы, но я – мне по факсу переслали копию – сразу ее увидел.
– К чему ты клонишь?
– Этот паспорт специально выкрали для Кары. Нашли похожую на нее и подходящую по возрасту девушку и тиснули у той из сумочки документ. Так получилось, что она оказалась еврейкой.
– Что ж, это ясно… – Андрей потер щетинистый подбородок. – Но ведь, наверное, эта Эсфирь пошла в паспортный стол и написала заявление об утере документа… И украденный паспорт превратился в филькину грамоту. Жить с ним, конечно, можно. Но делать крупные покупки – нет.
– Ты о каких покупках говоришь?
– О покупке недвижимости, конечно. Не знаю, как в России или Абхазии, но во Франции это серьезная процедура. И с липовым удостоверением личности ее не совершишь – сразу всплывет подлог, ведь в компьютере есть данные, что паспорт гражданки Штайн с этой серией утерян тогда-то, тогда-то…
– Брат мой, ты меня удивляешь! – закатил глаза Гурген. – Даже в твоей хваленой Франции запросто можно обойти закон, не говоря уже об Абхазии!
– Каким образом?
– Совершив покупку недвижимости через подставное лицо.
Андрей хлопнул себя по лбу:
– Точно! Я об этом не подумал…
– А я сразу именно так подумал, когда увидел паспорт. И навел справки.
– Ну и?
– Дом приобретен на имя Смирнова Антона Петровича по кличке Смирный. Он известный в Гагре посредник. К нему часто обращаются с деликатными просьбами лица, которые, скажем, не очень дружны с законом или не желают афишировать свое благосостояние. Машины, акции, произведения искусства – все он регулярно приобретает, но не для себя, а для своих клиентов. Имеет с этого хороший процент. В последнее время специализируется на недвижимости – скупает дома на побережье для лиц, не имеющих абхазского гражданства: по закону только граждане страны имеют право совершать такие покупки, а россиян, желающих приобрести недорогой особнячок в райском уголке, полным-полно…
– То есть наш дом оформлен на его имя?
– Да.
– И у кого он его, интересно, купил?
– У государства. – Видя недоумение на лице Андрея, Гурген пояснил: – Дом стоял брошенным много лет. До него никому не было дела. Если бы вилла располагалась на берегу моря, тогда до него давно бы добрались, но развалины в горах – это, сам понимаешь, не такой уж и лакомый кусочек… Но все изменилось, когда на них нашелся покупатель. – Гурген улегся на кровать, заложив руки за голову, и продолжил: – Смирный, получив задание от гражданки Штайн, сразу пошел к начальнику земельного отдела мэрии и намекнул на то, что, если тот окажет содействие, ему за содействие заплатят…
– Тот, как понимаю, помог. Но я не врублюсь как?
– Когда стали выяснять, кому принадлежит земля, на которой стоит дом, оказалось, что хозяева давно сменили гражданство и уехали из страны. Перед отъездом документы на землю не переоформили…
– Так они все сгорели! Восстановление и переоформление заняло бы время, а мы торопились покинуть страну… Да и не до того было, сам знаешь…
– Не переоформили, – назидательно повторил Гурген. – Не переприватизировали…
– Это что еще за фигня?
– У нас и такая фигня бывает! Например, расприватизация… – Он широко улыбнулся. – Но не об этом речь. А о том, что земля ваша перестала быть вашей сразу после того, как вы сменили гражданство… – Гурген развел руками. – Такие законы, ничего не поделаешь…
– Ладно, черт с ней, с землей! Не велики деньги…
– Это точно! Сейчас в самом Сухуми земля подешевела, а уж в горах… Чудо, что на нее покупатель нашелся.
– Чудо то, что им оказалась Кара. Зачем ей понадобились старые развалины, в которые она вложила кучу денег? Я понимаю, если бы дом выкупили затем, чтобы устроить в нем… ну… например, цех по производству наркотиков. Или склад контрабанды… Или нелегальную клинику пластической хирургии для беглых преступников! Место-то уединенное…
– Брат, ты насмотрелся дешевых голливудских боевиков! А надо было смотреть мелодрамы! – Гурген похлопал Андрея по плечу. – Кара купила ВАШ дом потому, что когда-то была в нем счастлива! Только в нем и была…
– Она любила НАШ дом… – Андрей опустил голову на сжатые кулаки. – Хотела в нем состариться и умереть…
– Даже так? Х-м… Тогда я скажу вот что – она купила его, чтобы умереть там, где всегда хотела…
– Думаешь, она знала, что ее хотят убить?
– Я предполагаю… Но пока мы очень мало знаем о жизни Кары, чтобы делать какие-либо выводы.
– Значит, мы должны узнать о ней больше!
– Попробуем, но не знаю, как получится… Она темная лошадка. С липовыми документами, но с большими деньгами…
– Не волнуйся, – прервал его Андрей, – я знаю, с чего начать.
– Поделись.
Андрей взял с подоконника альбом Кары, сунул его в руки Гургена.
– Чего это такое? – не понял тот.
– ЕЕ альбом. Просмотри.
Гурген послушно раскрыл его и, листая, стал рассматривать рисунки. В основном это были портреты. Портреты разных людей, встреченных на улице, в ресторанах, транспорте, на пляже – Кара всегда зарисовывала интересные лица. Иногда по памяти, иногда с натуры…
– Никого не знаю, – буркнул Гурген, пролистав альбом до конца. – Только вот этот чувак, – он ткнул пальцем в портрет импозантного мужчины в очках, – кажется знакомым…
– Ну ты даешь, брат! Даже я, гражданин Франции, знаю, кто этот чувак…
– Билл Гейтс, что ли?
– Это господин Архипенко, очень известный политик.
– Тот, который в президенты собирается баллотироваться?
– Он самый. – Андрей перевернул одну страницу назад. – А вот это Фрэнк Синатра. Знаешь такого?
– Что-то слышал… – Гурген начал листать дальше. На политика он больше не посмотрел, а вот портрет красавицы, под которым имелась загадочная надпись «101080», его заинтересовал. – А это кто такая? Тоже артистка?
– Вот о ней я и хотел у тебя спросить… Не знаешь ее?
– Нет. Я бы запомнил такую… – Он, прищурившись, посмотрел на цифры. – Это ее телефон?
– Без понятия, надо выяснить.
– Ну так позвони.
– Весь день только этим и занимаюсь – никто не отвечает.
– Сейчас я адрес узнаю, съездим.
Гурген подвинул к себе телефон, а Андрей пошел в другую комнату, одеваться. Когда вернулся, брат уже закончил разговор.
– Вот тебе адрес, – сказал он, протягивая бумажку. – Я, к сожалению, с тобой не могу поехать…
– Что так?
– Дела, брат. – Он встал, почесал волосатый живот. – Футболочку не одолжишь? Моя вся провоняла.
– А моя на тебя не налезет.
– Это верно. Придется домой заезжать, переодеваться.
– Вози с собой запасную.
– Ой какой умный! – Гурген закатил глаза. – Будто я без него бы не додумался! Эта, – он напялил на себя подсохшую футболку, – запасная.
Андрей улыбнулся, но тут же посерьезнел и спросил:
– Кара со Смирным как переговоры вела: очно, по электронке, телефону или через кого-то?
– По электронке. Деньги на покупку также перевела безналом. Увиделись они только тогда, когда дом был приобретен… Она произвела на Смирного неизгладимое впечатление! Сказал, таких красавиц в жизни не видывал…
– Он в милиции уже давал показания?
– Нет еще. Но он предупрежден о том, что наш интерес к смерти госпожи Штайн должен остаться тайной. Сержанта Масаева, кстати, тоже убедительно попросили в это дело не ввязываться. Так что он тебя на той горной дороге не останавливал.
– Отлично.
– Угу… – Гурген прошел в прихожую, обулся. – Ну, пока, что ли?
– Пока. Будут новости – позвоню.
Они обнялись на прощание, и Гурген ушел.
Андрей вернулся в комнату, набрал надоевший номер. Опять никто не взял трубку – значит, надо ехать. Он взял со стола ключи от машины, нацепил на нос очки, сунул в карман сотовый, в другой – кошелек, подумав, прихватил и альбом Кары, после чего покинул квартиру.
…Дом, в котором жила таинственная незнакомка, располагался за телеграфом. Андрей припарковал машину у детской площадки, вышел. Высчитав номер подъезда, направился к пятому.
Лифт не работал, пришлось подниматься пешком на последний этаж.
Дойдя до квартиры под номером восемьдесят, Андрей вынул телефон. Набрал 101080. Через дверь услышал надрывный звонок. Правильно, значит…
К телефону никто не подошел. Дверь тоже не открыли, хоть Андрей и звонил. Он уже собрался уйти, как увидел на бетонном полу прямо у своих ступней бурое пятно. Через полдециметра еще одно, и еще…
Кровь? Кровь на полу. Где-то он это сегодня слышал… Там еще чья-то сестра пропала…
Тут в голове мелькнуло отчетливое воспоминание. Высокая худощавая брюнетка с прозрачными глазами, которую он чуть не сшиб, сидит рядом с ним и взволнованно бормочет:
«Моя сестра пропала… Я бы так не волновалась, если бы не увидела кровь на полу… И в подъезде…»
Та-ак. Значит, девушка с рисунка и пропавшая сестра недавней попутчицы – одно и то же лицо. Плохо дело! Выходит, единственный свидетель исчез, и, если судить по пятнам крови, растекшимся по полу, исчез не по собственной воле… Девушку увезли насильно, это ясно. Ясно еще и то, что существует связь между ее исчезновением и смертью Кары. Непонятно только, какая…
Андрей торопливо раскрыл альбом, глянул на портрет, пытаясь понять, что может быть общего у Кары и этой девушки. На первый взгляд ничего, кроме красоты. Ну еще возраста. Но разве это что-то объясняет?
– Вы чего тут крутитесь? – услышал Андрей ворчливый голос за спиной. – Чего вам надо?
Андрей обернулся и увидел перед собой пожилую женщину, стоявшую в дверях семьдесят девятой квартиры.
– Я хотел бы видеть хозяйку, – вежливо ответил он. – Вы не знаете, куда она ушла?
– Она эту квартиру сдает. Туристам. А живет в другом месте.
– А кому она сейчас ее сдала, не в курсе?
– Нет.
– Но квартира кем-то арендована?
– Вы, молодой человек, кто? – подозрительно прищурилась старуха.
– Не бойтесь – не из налоговой.
– Да?
– Я ищу вот эту девушку, – Андрей выставил перед собой портрет незнакомки, – не ей ли ваша соседка сдала квартиру?
– Может, и ей. Не знаю… – Старуха внимательно посмотрела на рисунок. – Жиличка молодая. С длинными черными волосами. Больше ничего сказать не могу – она только позавчера вечером въехала.
– Не дадите мне адрес вашей соседки?
– Зачем тебе?
– Хочется расспросить ее о девушке.
– Зачем тебе эта шалава, сынок?
– Почему шалава?
– Ну а кто же она? Не успела заехать, а уже на следующую ночь мужиков привела… Главное, днем сидела, носу не казала. Даже на пляж не ходила. А как ночь, так тут как тут – мужики! Двое! Нажралась она с ними и пошла гульбанить!
– А вы откуда об этом знаете?
– Видела, – с достоинством ответила соседка. – В глазок, а потом из окна… Ночью проснулась от шума, подошла к двери, посмотрела, а из восьмидесятой как раз жиличка выкатывается… Гляжу, батюшки, а девка-то пьянущая: шатается, бормочет что-то, а ее под руки два парня поддерживают, чтоб, значит, не свалилась… Сели они в лифт и вниз поехали. Тут я к окну. Смотрю: вся троица из подъезда вышла, а девка как шагнула на асфальт, так и свалилась – видно, уже не в можах была… Ну парни-то ее в машину все же затолкали – на заднее сиденье, а сами вперед сели… И уехали.
– На какой машине?
– А бог ее знает, сынок. Я ж в них не разбираюсь! Вроде иностранная какая-то… Красивая, большая.
Андрей задумчиво кивнул, покусав губу, спросил:
– Ваша соседка сама жильцов находит или через кого-то?
– Сама. Стоит у вокзала с табличкой. – Старуха наморщила лоб, что-то припоминая. – А девка-то эта… Ну, что квартиру сняла… Она не на поезде приехала, а на автобусе – сошла с маршрутки, которая из Сочи идет. С большой сумкой, красивая, дорого одетая, а прикатила на автобусе…
– Это все вам соседка рассказала?
– Да.
– Может, мне тогда стоит поговорить с ней лично?
– Нет ее в городе – к сыну в Воронеж уехала. Как деньги за аренду квартиры получила, так и уехала. – Старуха понизила голос до шепота и, заговорщицки подмигнув, добавила: – Велела мне всем говорить, что жиличка ее племянница, чтоб налогов не платить…
– На сколько времени она сдала квартиру?
– Девица заплатила за неделю, но сказала, что может уехать раньше. Соседка ее предупредила, что деньги, если что, назад не вернет, только та не расстроилась… – Старуха поджала губы. – Богатая, видать.
– Ну что ж, спасибо за информацию, – он благодарно улыбнулся, затем достал из кармана ручку, вырвал из альбома чистый лист, быстро записал свой телефон. – У меня еще одна просьба. Если увидите девушку – позвоните мне. Это очень важно. – Он протянул старухе листок, подумав, добавил к нему двести рублей. – Вам ведь не трудно?
– Да чего уж… – немного смутилась она, но деньги взяла. – Позвоню.
– Спасибо.
Распрощавшись со старухой, Андрей покинул подъезд. Пока шел до машины, размышлял над тем, что предпринять в настоящий момент. Идея пришла только одна – встретиться с сестрой пропавшей девушки, быть может, она хоть как-то прояснит ситуацию. К счастью, он запомнил, где она живет – дом у рынка с зеленой крышей, – и имя помнит (такое не забудешь!), значит, найти ее будет просто… Только бы она была на месте!
Подъехав к дому с зеленой крышей, Андрей вышел из машины, подошел к воротам, заглянул через забор. По двору расхаживал полный мужик в шортах, по виду курортник. На летней кухне сидели два подростка, ужинали, возле душа курила девушка с полотенцем на плече, другая вешала мокрый купальник на веревку. Все эти люди были отдыхающими, а вот хозяйки Андрей не увидел. Хотелось надеяться, что она в доме, а не ушла по своим делам.
– Вам кого? – грозно рыкнул мужик в шортах, заметив Андрея.
– Хозяйку.
– Свободных мест нет. Объявление на заборе видели, там ясно написано!
– Мне нужна хозяйка, позовите ее, если не трудно…
– Тебе надо, ты и зови.
Андрей, толкнув створку ворот, вошел во двор. Проходя мимо толстяка, наступил тому на босую ступню и, не слушая его воплей, направился к крыльцу.
Входить в дом не пришлось – хозяйка показалась на пороге, как только он поднялся на первую ступеньку.
– Вы? – удивленно протянула она. – Вы ко мне?
– Поговорить можно?
– Да, конечно, – девушка посторонилась, жестом пригласила его войти, – пойдемте…
Они поднялись по узкой деревянной лестнице на второй этаж. Зашли в маленькую светлую комнату. Первое, что бросилось в глаза Андрею, когда он переступил ее порог, так это фотопортрет на стене. На нем была изображена та самая красавица из альбома: черноволосая, светлоглазая девушка, чем-то похожая на Элизабет Тейлор. На снимке она была гораздо моложе, чем на портрете Кары, и попроще, что ли…
– Это ваша сестра? – спросил Андрей, остановившись перед портретом.
– Да, это Даша.
– Как давно сделан этот портрет?
– Давно… – Она на мгновение задумалась. – Лет шесть назад… А повесила я его, как только Даша уехала за границу. С тех пор прошло три года. – Девушка нахмурилась. – А что вам за дело до моей сестры?
Андрей положил перед ней альбом, раскрытый на портрете Даши.
– Откуда у вас это? – разволновалась Каролина.
– Я отвечу, но сначала задам вопрос… Минутку. – Он достал из кармана портмоне, раскрыл его и, вынув из-под прозрачной пленки старую фотографию Кары, подал ее девушке. – Вы ее не знаете?
– Какая красавица, – протянула Каролина, разглядывая фото. – Кто она?
– Моя бывшая жена. Ее зовут Кара. Вы не знакомы?
– Нет, я впервые ее вижу. А что, она, как и моя Даша, пропала?
– Ее убили, позавчера. Рядом с трупом я нашел этот альбом. В нем портрет вашей сестры. И телефон квартиры, которую она сняла… Сняла, заметьте, у случайного человека…
– Почему вы акцентируете на этом внимание?
– Получается, что, как только ваша сестра сняла квартиру и узнала свой теперешний номер телефона, она тут же позвонила моей покойной супруге и сообщила его. Та номер записала, а потом по памяти набросала Дашин портрет… Из этого следует, что они знакомы.
– Наверное… – Каролина растерянно заморгала. – Но я ничего не знаю о знакомствах Даши. Мы не виделись три года – я здесь, она в Египте…
– Чем занималась ваша сестра за границей?
– Работала горничной в отеле… – Каро запнулась. – По крайней мере, она так говорила.
– То есть вы не верите ее словам?
– Ну не то чтобы не верю, сомневаюсь…
– Я тоже. – Андрей склонился над портретом Даши и, подперев щеку кулаком, стал его разглядывать. – Слишком она хороша для горничной.
– Да не в этом дело!
– Не в этом, – кивнул он. – А в том, что девушка добиралась до Адлера каким-то окружным путем. Из Египта через Сочи! Как так? Я вот из Франции летел до Москвы, потом самолетом до Адлера. А она приехала на автобусе из Сочи.
– Быть может, она добиралась от Москвы на поезде? Вышла в Сочи, а потом села на автобус…
– Легче было доехать до конечной. Зачем пересаживаться с поезда на автобус?
– У меня есть только одна версия: поезда стояли, ей надоело сидеть в душном вагоне…
– А у меня две, – перебил ее Андрей. – Первая – Даша запутывала след, вторая – Адлер не конечный пункт. То есть в Россию она приехала по каким-то своим делам, но что-то у нее не заладилось, и она рванула в родной город, чтобы тут отсидеться…
– С чего вы это взяли?
– Из снятой квартиры она сутки носу не казала, как будто чего-то боялась, а покинула ее под конвоем двух амбалов…
– Откуда вы знаете про амбалов? – вскрикнула Каролина.
– Соседка сказала.
– Но почему она не вызвала милицию?
– Она приняла Дашу за пьяную, а парней за ее ухажеров.
– Какой ужас… Боже… – Каролина тихо всхлипнула. – Что же с Дашкой случилось? Куда она вляпалась?
– Ваша сестра никогда не занималась противозаконной деятельностью?
– Какой еще деятельностью? Что вы несете…
– Перевозкой наркотиков, например.
Каролина подняла на Андрея огромные покрасневшие от слез глаза.
– Вы думаете, что Даша стала курьером?
Андрей пожал плечами.
– Нет, не может быть… Она не пошла бы на это – Дашка страшная трусиха… А перевозить наркотики очень опасно.
– Я просто предположил…
Она открыла рот, желая что-то сказать, но тут тишину разорвал телефонный звонок. Каролина вздрогнула всем телом, как-то затравленно посмотрела на радиотрубку, будто предчувствовала что-то нехорошее, взяла ее и медленно поднесла к уху.
Что ей говорили, Андрей не слышал. Но, судя по меняющемуся (вспыхивающему-бледнеющему-мертвеющему) лицу Каролины, понял – новости ужасные.
– Что-то с Дашей? – шепотом спросил он, когда девушка отлепила трубку от уха. – Она в больнице?
Каролина медленно покачала головой и глухо произнесла:
– Даша в морге. Ее нашли в лесу час назад. Зовут на опознание…
