Паша Киста
Барвиха
Начинал Славик с дворовой службы, иначе говоря, дворником. Дворники в Барвихе были в основном нерусскими, наверное, как и везде. Они занимались всякой грязной работой: уборкой территорий, переносом чего-либо откуда-либо куда-либо, помогали разгружать машину из Коптево и развозить товар. У них было много разной работы, и ебашили они, конечно, только так. Текучки у них не было, да в Барвихе в целом её не было. Потом Славик работал в отеле типо грузчиком, точнее разнорабочим. А потом уже пришёл к нам.
Когда я ещё плохо знал Славика, он мне рассказывал про то, как, когда он работал в отеле, он попал в аварию. После мероприятия, на котором Славик помогал на кухне, ему вызвали такси до дома, потому что уже было за полночь. Произошла серьёзная авария, в ходе которой Славик сильно пострадал. Не помню, что именно стало со спиной у него, но ходить он не мог. Восстановление происходило очень долго, работать он не мог и вёл лежачий образ жизни, а у него была ипотека на дом. Жил Славик в Подмосковье, в Петелено, в загородном доме с женой и матерью. Дочь его была моей ровесницей и уже вышла замуж. Кстати, довольно успешно. У его дочери даже высшее образование есть. Это вот говорит о том, что Славик ещё и хороший отец. Ну, это неважно сейчас. Меня уже несёт. Я так много уже написал о Славике, что ахуеть можно… Вообще я просто с ним больше всего общался, ну и он был наиболее разговорчивым из всех. Я знал про все его проблемы и узнал про всю его жизнь до нашего знакомства. В общем, я почему-то подумал, что Славик имел высокую должность в отеле, а после аварии всё изменилось, сотрясение мозга, заикания, голова работает уже не так, слуховой аппарат… поэтому он теперь вынужден работать, т-бля, на транзитном складе, и, возможно, он теперь никогда не может вернуться к своим прежним серьёзным делам… Но не. Он был разнорабочим в отеле, как я уже сказал)). Склонен я романтизировать всё. Как тогда с Серёгой и английским языком. А слуховой аппарат ему стал необходим вовсе не из-за аварии, а из-за прошлой работы, где он управлял погрузчиком в холодильной камере. Из-за холода Славик, кароч, и стал туг на одно ухо.
Ещё Славик однажды нашёл Айфон 10 в электричке и долго думал, что с ним делать. В итоге, по своей доброте он связался с хозяином телефона. Точнее, хозяин телефона позвонил на свой потерянный телефон, Славик взял трубку, они договорились о встрече и телефон был возвращён. А Славику прилипло 5к. Конечно, он заработал бы больше, если бы продал этот телефон, но зато его совесть была чиста. Славик поступил хорошо.
Ещё у него была какая-то хуйня с зарплатой. Ему однажды начислили премию в 70к. Он ахуел, не мог спать, потому что явно была ошибка бухгалтерии. В итоге, эти деньги они у него не забрали, а стали списывать с последующих зарплат. Как же Славик жаловался. Ведь эти 70к он сразу потратил, закинул на ипотеку + Новый Год приближался, подарки.
И вот такие истории с ним всегда происходили, он их притягивал, он был их амбассадором. Пожалуй, я слишком много рассказал уже о Славике, поэтому хватит. Теперь нужно рассказать про Максима, чтобы были описаны, наконец, все мои коллеги, и тогда я приступлю к рассказу каких-нибудь ситуаций в Барвихе или просто расскажу о рутине. Пока что хз, не придумал кароч.
[Переслано из Поцскриптам Киста]
Сегодня делал мед.книжку. Да-да-да, уже после устройства на работу. Это странно, но так получилось. Вроде сотрудница отдела кадров была в отпуске, и поэтому все процессы по оформлению встали. В целом, мне похуй. Главное, что зп платили.
Приехал на Павелецкую. Проходил на этой станции две практики от универа. Никогда не забуду, как выходили с Давидом с вокзала и угорали с таксистов, которые по очереди говорили: «Тэ́э́э́кси. Тэ́э́э́кси». Сегодня там никого не было. Даже грустно стало. Зашёл в Медцентр «Доктор Рядом». Полис и паспорт отсканировали, фотографию забрали. Выдали мед.карту. Сначала сдал кровь из вены. Потом был ЛОР, который бегло меня осмотрел, спросил про жалобы. Затем дерматолог. Не стал говорить про экзему, конечно. Тем более она в ремиссии. Меня попросили снять штаны с трусами и я понял, что сейчас будет. В мою залупу залетел мазок, как катана. Я невольно застонал от боли. «НЕ ДЁРГАЙСЯ. ТОГДА БУДЕТ НЕ БОЛЬНО,» – говорит врачиха. А я, блять, думаю: «А КАК МНЕ БЛЯТЬ НЕ ДЁРГАТЬСЯ? В МОЕЙ ЗАЛУПЕ ВПЕРВЫЕ В ЖИЗНИ ЭТА ХУЙНЯ ОКАЗАЛАСЬ». Кололо ещё некоторое время. Стал проходить других врачей. Терапевта, который спросил о жалобах и, услышав отрицательный ответ, отпустил. Потом стоматолог. И флюорография. В очередях простоял какое-то время, но было не оч напряжно.
Приехал домой. Пошёл ссать. Выдавил из себя одну каплю и больше не смог. Стало очень, блять, больно. Как будто битва на ножах происходит в моей залупе. Колет прям, режет. А я смогу теперь вообще поссать нормально? Ужасная процедура.
Теперь про Максима. Когда я устроился, он был в отпуске. Причём он вернулся из отпуска, отработал несколько дней и опять ушёл в отпуск, потому что у него накопилось слишком много отпускных дней. Кирилл почему-то настаивал на том, чтобы он отгуливал свой отпуск. Типо после Нового года его отпускные дни сгорят, но ведь такого не может быть. Все прекрасно об этом знали. Максим знал тоже, но не препятствовал. Скорее всего, у Кирилла было наставление свыше, чтобы он заставлял отгуливать сотрудников свои отпуска, чтобы в случае увольнения не платить отпускные.
Я с Максимом познакомился ближе после всех этих отпусков. Это был молодой парень, лет 20 ему было вроде. Когда он был в своём чёрном худи с надписью «Любовь», он казался худым, а когда в футболке – нет. Видно было его широкую спину и наливные бицепсы. Он был жилистым. Взгляд у него был нейтральный, нижняя челюсть выпирала вперёд верхней челюсти, кривые зубы, но в целом не стрёмный. Русые волосы. У Максима было жосткое чувство юмора, он просто всех хуесосил, не стеснялся в выражениях, подъёбывал, но было это всё не обидно. Он говорил Никите: «Ты гандон ебучий блять, я тебя в рот ебал». Это и звучало не угарно, а как будто серьёзно, но серьёзно никто не воспринимал. И при этом никто почему-то ему не мог ничего ответить. Все терялись. Это была его магия – хуесосить и быть безнаказанным. Максим и меня подъёбывал, но на оскорбления не переходил. Он угарал над моей лысиной, как и над лысиной Лысого. Максим говорил, что нам не нравится кладовщик из Боттеги, у которого были волосы в хвостик, потому что у нас война с волосатыми. Всё-таки он улавливал грань и всегда идеально балансировал по ней, потому что, когда кто-то был в плохом настроении, он этого человека не трогал.
Мне Максим нравился, потому что напоминал мне одного моего друга + всё-таки мне нравилось его чувство юмора. Помимо подъёбов и хуесосивания, он смешно шутил. Резко, неожиданно, жостко. Максим вообще работал на транзитке, но после того, как Никита уволился, Кирилл перевёл его на Коптево. Максим говорил Кириллу: «Да в рот я ебал это Коптево. Ты ахуел меня ставить туда, бля? Вон пусть ОМОНовец там работает!» ОМОНовцем он называл Этого Червя, потому что тот служил в Росгвардии. Кирилл жал плечами и улыбался. Этот Червь был слишком хил для Коптево. Бунт не удался, да это и не было бунтом, потому что Максим послушно стал работать на Коптево, но уже сказал всем, что скоро уволится.
Меня это стало напрягать. Все увольняются отсюда и, как я понял, из-за Кирилла. Серёга рассказывал, что Кирилл проводил разные махинации с графиком и табелем. Он составлял график работы в экселе, но в табель он отгружал другой, где у него было больше рабочих дней. В свои нерабочие дни он приходил, «ставил палец» и уходил, затем приезжал вечером и отмечался о своём уходе. Изи деньги. Вот так. Но пацаны нажаловались Домницкой на него, она ему пригрозила, и он перестал так делать.
Ещё было что-то, но вот эти его махинации уже о многом говорят. Тупая хитрость – самая эффективная. Он ведь всегда выходил сухим из воды, но до поры до времени, в дальнейшем это сыграет с ним злую шутку.
Ну, выходит, я всех своих коллег описал… А, нет. Ещё двух наших водителей нужно. Борю и Сашу Храмченко. Тоже интересные люди. Со вторым у меня даже был конфликт.
[Переслано из Поцскриптам Киста]
Пора уже написать про своих коллег ебаных. Считаю, что достаточно узнал их для того, чтоб дать этим людям какую-то характеристику. Вчера ко мне пришло уже устойчивое осознание своего отношения к ним.
Кирилл. Лет 30 с чем-то. Это начальник склада. По сути, он делает всё то же самое, что и мы, только уходит домой после 18 часов. Конечно, он решает ещё всякие возникающие вопросы у других складов к нам, но в этих обязанностях ничего сверхъестественного нет. Он хитрый, это подтверждает его ехидная физиономия. В целом, он спокойный, не ебёт голову и отношения у всех с ним явно не как с начальником. Но Кирилла всё равно пацаны не любят просто из-за того, что он получает больше денег и из-за того, что он уходит после 18. У меня с ним ровные отношения. Неприязнь появляется, только когда я смотрю на свой график и вижу, что буду, например, один на складе после 18. А так – мне похуй на Кирилла.
Чел, который меня учил работать – Серёга, перешёл уже на другой склад. Поэтому про него напишу только одно – он меня сейчас бесит. Потому что ходит по парковке оч расслабленно и с довольным ебалом. На складе 100 секции работать намного легче, а зп 50к +/-. Надеюсь, со временем у меня тоже получится съебать с транзитного склада на другой.
Ваня (Лысый). На пару лет меня младше. Выглядит, как казах. Высокий и крепкий. Эмоциональный и уверенный. Любит смотреть всякие блоги на ютубе разных типов про тачки и спорт. Мне он в целом не противен. Хотя по интересам мы, конечно, кардинально разные.
Этот Червь. Ему 21, что ли. Оказалось, что нормальный пацан. Хоть и все хейтят его за асоциальность, со мной он нашёл общий язык. Я даже вижу радость его в глазах, когда нам удаётся вместе работать. В этом месяце у нас мало смен в один день, к сожалению.
Слава. Тот узбек, который гонял в футболке сборной России. Ему 40 лет. Ипотека, дочка моя ровесница, жена. Он смешной мужичок. Но, правда, немного странный. У него что-то с ушами. Вроде как нет перепонок. Ходит со слуховым аппаратом, но всё равно постоянно переспрашивает, когда ему что-то говоришь. Глядя на него, я понял кое-что о жизни, но об этом потом как-нибудь напишу.
Максим. Ему 20-ка. Бля, этот чувак мне ближе всех. Его чувство юмора меня разъёбывает + он похож на Даню внешне, что вызывает какие-то тёплые чувства. Недавно так угорел с его пёрлы. Он говорил:
– Бля, я этому ОМОНовцу когда-нибудь ёбну. Как он меня бесит.
– Ну да, он какой-то скрытный. Прям тайный агент, – говорит Кирилл.
– Не, агент 007 – это у нас Слава.
Сначала я усмехнулся, а потом КАК РАЗЪЕБАЛСЯ НА ВЕСЬ СКЛАД, ПОТОМУ ЧТО ДО МЕНЯ ДОШЛО, ЧТО СЛАВА АГЕНТ 007 ИЗ-ЗА СЛУХОВОГО АППАРАТА, КОТОРЫЙ ПОХОЖ НА НАУШНИК.
Есть ещё водители. Они все почти мерзкие, кроме Миши. Ему лет 50, он добрый и всегда нам помогает. Ещё Боря нормальный. Единственный человек, который у меня спросил про то, что я читаю, и который сам любит почитать. Хоть и выглядит он довольно грубым и неотёсанным. Не понравился он мне с первого взгляда, а потом узнал его и почувствовал эмпатию.
Саша Храмченко. Он был сменщиком Миши. Это был серьёзный мужик, крупного телосложения, крепкого телосложения. Вот, с одной стороны, у него был и живот, который так присущ водителям и мужикам его возраста. А лет ему было около 50. Возможно, он выглядел моложе своих лет. А с другой стороны, он был подкачанным и на вид очень серьёзным. По нему было видно, что он не пьёт. Наверное, поэтому он был вечно чем-то недоволен. Зато он любил поесть. Общий язык я нашёл с ним именно на кухне. Когда он привозил товар в шесть часов вечера, я шёл обедать после того, как мы его разгрузим. Храмченко тоже шёл обедать. Мы с ним общались о еде, о наших любимых блюдах. Он мне даже советовал какой-то рецепт его жены печёночных отбивных, но я не запомнил. Храмченко у меня спросил:
– У тебя есть высшее образование?
– Нет. Но я учился.
– И не доучился?
– Да…
– А что так? Вола ебал?
– Да нет. Я платно учился, мне не хватило денег, чтобы продолжить обучение, – соврал я. Конечно, ебал вола.
– Хм, понятно, – сказал Храмченко, жуя свою пищу. Он мне не поверил и правильно сделал, но посмотрел на меня с отцовским сожалением. Его взгляд говорил: «Хороший ты парень, но распиздяй». Да, это так. Любой человек будет распиздяем, оказавшись не на своём месте. До этого случая Храмченко со мной особо не общался. Я был новеньким, сильно тупил, он цыкал на меня и закатывал глаза, когда я задавал какие-то глупые вопросы.
Однажды, когда мы работали вдвоём с Максимом на транзитке, Храмченко привёз товар, и, как всегда, возмущался, что у нас хаос на складе. Мы ничего не успевали. Нас было двое в тот день, три стороны на двоих, товара много. Хоть Храмченко и возмущался, но он понимал, что дело в самой системе. Нас было слишком мало, чтобы справляться с таким объёмом работы. В этом был виноват Кирилл, потому что не выбивал ещё сотрудника. А он, как начальник, должен ведь максимально оптимизировать работу склада. Для этого были возможности, но желания у Кирилла не было. По сути, он работал, как обычный сотрудник. Наравне с нами. Отработал свой день – ушёл домой. Дальше его не ебёт, как мы там справляемся. Конечно, он составлял график и решал всякие возникающие вопросы по товару, ходил смотреть камеры, если что-то случалось. Поиском сотрудников занимался отдел кадров, ему оставалось только проводить собеседования, и не очень удачно, кстати. Потом расскажу почему. В общем, не так уж и много обязанностей сверх наших обязанностей. Хотя получал он в два раза больше, а из-за подработок, которые он ставил лишь себе – в три раза больше. То есть получал он около сотки тысяч. Не очень-то справедливо, верно? По факту нам не нужен был вообще начальник. Только старший. Так вроде и сделали потом. Когда я уже ушёл.
Кароче, Храмченко возникал по поводу всего этого и разговаривал с Максимом. Я был на нервах в тот день из-за того, что мы нихуя не успевали, так ещё и Храмченко тут выёбывается и бубнит. Мне показалось, что он меня как-то оскорбил, я подошёл к нему, ответил что-то резкое и кинул на стол планшетку, которая упала с оглушительным звуком. Хоть убей, не помню наш диалог. Максим и Храмченко замерли, они посмотрели на меня с удивлением. Типо чё это я. Храмченко потом сказал, что он про Кирилла говорил, а не про меня, и мы забили эту тему. И всё же. Уважение после этого случая у него ко мне появилось. Он, как серьёзный мужик, уважал тех, кто может что-то ответить.
Дальше Боря. Когда я увидел Борю, он мне не понравился. Я помню это утро. Знакомство с ним. Он зашёл на склад, мы сидели всей толпой и выжидали какое-то время, прежде чем пойти работать. Мы не сразу ломились развозить товар, потому что лучше было немного подождать, чтобы кладовщики бутиков уже собрали какое-то количество товара на отправку. Боря мне сказал сразу: «А ты кто?» Я посмотрел на него с тревожным взглядом. Боря был худой, в джинсах и чёрном поношенном худи. Короткие вьющиеся волосы, бледное лицо и синяки под глазами. Голос у него был уверенный и твёрдый, взгляд больших глаз устремлялся заглянуть прямо в душу.
– Новенький, – ответил я ему.
– Первый день, что ли?
– Нет, я уже день шестой работаю.
– Тогда хули я тебя не видел?
– Не знаю…Наверное, в разные смены работали.
Честно скажу, Боря меня напугал своим обращением. Я сильно напрягся. Чё за быдло, бля.
Но потом я понял, что зря. Боря быстро проникся ко мне, как и я к нему. Однажды вечером, когда я разгружал его машину, а он был сменщиком того потного жирдяя, который возил товар в ЦУМ, Боря вернулся с нашего склада и сказал мне: «Что за Филип Кэри?» А это был главный герой «Бремя страстей человеческих». Я ему рассказал немного о книге, пока разгружал машину. Он сделал лицо в стиле мема not bad. И стал рассказывать:
– А я вот читаю щас книгу Николая Задорнова.
– Это что ли отец Задорнова? Комика?
– Да. Только он не комик. Комики это вот, – Боря кивнул головой в сторону, где находился концертный зал. – В Комеди выступают. Комики на букву «г». Ха. А Михаил Задорнов – юморист!
– Согласен.
В общем, уважение Бори я заработал, но потом заработал его ещё больше.
У Бори иногда было настроение такое… Почитать стихи. И вот в один из дней он заходит такой на склад к нам и:
– «Я усталым таким ещё не был,
В эту серую морозь и слизь,
Мне приснилось рязанское небо
И моя непутёвая жизнь
Много женщин меня любило,
Да и сам я любил не одну,
Не от этого ль тёмная сила,
Приучила меня к вину…»
Знаешь? – обратился он ко мне.
– Пока не понял, – ответил я.
– «… Бесконечные пьяные ночи
И в разгуле тоска не впервь!
Не с того ли глаза мне точит,
Словно синие листья червь?…»
Пока он читал этот стих, все внимательно его слушали, кстати. Повисла тревожная аура. Все смотрели на него, чувствовали что-то странное, чувствовали что-то великое, чувствовали то, что несвойственно чувствовать, находясь, блять, на складе, на работе.
«…Не больна мне ничья измена,
И не радует лёгкость победа, –
Тех волос золотое сено
Превращается в серый цвет»
– Это Есенин? – предположил я. Боря посмотрел на меня с восторгом.
– Да. Это Есенин. А ты знаешь хоть один стих, начальник? – обратился он к Кириллу. Кирилл со сжатыми губами, противной улыбкой и своим стандартным хитрым взглядом отрицательно мотнул головой.
– Я знаю! – закричал Лысый в своей звериной манере.
И с выражением прочитал:
– «Вышел заяц на крыльцо,
Почесать своё яйцо,
Сунул руку – нет яйца,
Так и пёзднулся с крыльца.
Смотрит заяц под крыльцо,
Там лежит его яйцо,
Не одно, а целых пять!
Так и ёбнулся опять!»
– АХАХХАХАХ. Так и ёбнулся опять. Нормально, – угорел Боря.
– Самое интересное, что и то и то – это великие вещи. Есенина знают все и этот стишок – тоже, – сказал я.
– Но не все знают продолжение, – ответил Боря.
– Да, точно, – подтвердил я.
Боря любил хуесосить Кирилла. Ему он был искренне противен, и он не стеснялся об этом говорить. Боря вообще за словом в карман не лез. Это мне в нём нравилось. Кирилл же не мог Боре ничего ответить, он ехидно ему кивал, терпел оскорбления. Думаю, он боялся, что Боря может дать ему по ебалу. А Боря мог бы. Только зачем это нужно? Кирилл был трусом, поэтому проглатывал проявление неуважения. Мне даже было страшно представить. Ты начальник, у тебя есть подчинённые, а тебя при них унижает водитель, а ты молчишь и терпишь. Никто из твоих сотрудников за тебя не вступается, а лишь улыбаются, потому что в открытую угарать всё-таки стыдно. Это же жостко. Но с другой стороны, мне кажется, Кирилл сам себя и не чувствовал прям начальником.
[Переслано из Поцскриптам Киста]
Бля, ну вот не посчитайте меня за чсв. Находясь в таком обществе, я понял, что интеллектуально выше людей, с которыми работаю. Мне даже как-то тесно становится от их разговоров, от их шуток, от их мироощущения. Во мне начинают просыпаться какие-то амбиции. Мне хочется заниматься не такой тупой работой и находиться в другом обществе. Я скучаю по общению с друзьями. Благо, в последнее время с этим наладилось, и я не чувствую уже прежнего одиночества. Ну, это ладно.
Меня смутило вот что.
Пришла зп. 37к. Это больше, чем мне говорили при устройстве на работу (тогда речь шла о 33к). Это если считать вместе с авансом. Я посмотрел на эти цифры и подумал: «Бля. Да не так уж это и много. Хочется больше». Мне показалось, что, если мне упадет 100к на карту, допустим, за мою работу, будет похожая реакция: «О, 100к. Прикольна, канеш, но было бы пизже 500». Сначала я обрадовался этому чувству. Мол, круто – мотивация, амбиции. А потом я понял, что становлюсь частью этого ебучего капиталистического мира. Встаю на рельсы его законов, которые мне всегда были противны. Я считал, что пешком идти всегда романтичнее, да и тело будет стройнее, крепче. Это мнение пошатнулось, но я вовремя опомнился.
Конечно, хочется заниматься не такой хуйней, как возить на тележке пакеты с одеждой. Но главное усмирить демонов внутри, которые хотят денег. Деньги – это самое отвратительное, что существует. Желание возыметь их больше и больше делает слепым, слабым, мягкотелым и мерзким человеком, который перестаёт понимать, что у него под ногами земля, а не новые кроссовки.
А, и вот как я отработал тот прогул на первое сентября. Когда мне пришла зп, Кирилл поинтересовался об этом факте и сказал мне:
– А вот, кстати, помнишь ты не вышел тогда?
– Да.
– Я Лене рассказал об этом. Она сказала, что ничего страшного. Я в табеле ничего не менял, типо ты работал, но ведь ты получишь на 2500 больше к зарплате. Скинешь тогда мне? Я Лене передам, она отнесёт в бухгалтерию.
И знаете что. Я, блять, повёлся)
Серьёзно. Я скинул ему 2500. Такой наивный дурак. Пиздец. Потому что. Во-первых, какого хуя я ЕМУ перевожу эти деньги? Во-вторых, Я РАБОТАЛ НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ ВЕДЬ, КОГДА КАК РАЗ СЕРЁГА МНЕ СКАЗАЛ, ЧТО КИРИЛЛ МЕНЯ ЕЩЁ ПОДСТАВИТ, А ЭТО БЫЛ ПО ГРАФИКУ МОЙ ВЫХОДНОЙ, ПОЭТОМУ ПОЛУЧАЕТСЯ, ЧТО Я НЕ РАБОТАЛ НА ОДНУ СМЕНУ МЕНЬШЕ И У МЕНЯ НЕ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ВЫСЧИТАТЬ ЭТУ СУММУ. Конечно, Кирилл забрал эти деньги себе в карман. И вот всё это я понял далеко не сразу, только спустя месяц до меня дошло, что мммм, похоже меня наебали. Пиздец. Самое интересное, что Кирилл потом наёбывал так Славика. Было так, что Славик не выходил на работу по своим личным причинам, но смену ему Кирилл оставлял. Когда приходила зп, Кирилл требовал у Славика 2500, и, самое интересное, ТОТ ТОЖЕ ПЕРЕВОДИЛ ЕМУ. 2500, если что, у нас была ставка за одну смену. Вот такие вот темы проворачивал Кирюха. Ахуено.
Ща ещё про двух водителей вспомнил. Они к нам никак не относятся, это из тех, что по надобности ездят к клиентам. Вот двое из многочисленного числа этих водителей выделялись конкретно. Один – это Володя, а другой – Костя Адидас.
Начну с Адидаса. Долгое время я не знал его имени, хотя он всегда ко мне обращался по имени. Как-то я случайно узнал, что его зовут Костя. И вот даже не удивился, что в его имени есть что-то, что похоже на то, что связано с едой. Каждый раз у нас был одинаковый разговор. «Ну что, Паш. Пообедал?» – говорил мне Мистер Адидас. Его всегда сильно интересовало, пообедал ли я. У него был прям культ обеда. Однажды так вышло, что я обедал с ним вместе. С каким же удовольствием он потреблял пищу… Костя Адидас грыз ножку курицы, тяжело дышал, постанывал и кряхтел, как будто он не ест, а трахается сейчас. Взгляд его был глубоко погружённый в процесс, отстранённый и примитивный, словно он ел курицу не ртом, а невербально своими глазами. Мне было противно сидеть рядом с ним, но при этом было очень смешно.
Почему же он был Костей Адидас? Да бля. Он кароче ходил ВЕСЬ в Адидасе. Серьёзно. И кофта, и штаны, и кроссы, и носки. Зимой – куртка, шапка. ВСЁ ФИРМЫ АДИДАС. Я думаю, он просто однажды услышал фразу: «Кто носит фирму Адидас – тот настоящий супер класс» или «…тому любая баба даст» . Хотя была ещё одна интерпретация про нетрадиционную сексуальную ориентацию. Возможно, Костя Адидас намекает и на это, но я так не думаю. Он говорил, что у него есть жена и две собаки, с которыми он гуляет по утрам и вечерам. Славик тоже этот угар с обедом поймал. Они постоянно смеялись с Адидасом и шутили про обед. Например:
– Ну что, Слав. Пообедал уже?
– Да вот ещё на обед не заработал, – отвечал Славик. – Пока только на половину обеда.
– Аааа. Ну, понятно. А я вот, пожалуй, пообедаю уже! – отвечал Адидас и начинал заливаться смехом.
Это несмешной диалог, но они почему-то смеялись.
Самое угарное, что Славик узнал имя Адидаса даже после меня, несмотря на то, что часто общался с ним. Вот реально. Есть же такие люди, которым просто не нужно имя. Его вечный Костюм Адидас говорил всё за него. Бля. Теперь так и буду его называть. Костюм Адидас. Так, сам по себе, он был забавный мужик. Плотный такой, но не жирный. Глуповатый, но добрый и простой. В общем-то, он мне нравился. А вот другой водитель… Володя…
Бля. Володя – это пиздец. Я когда впервые его увидел, сразу подумал, что что-то с ним не то. Он был худой, активно разговаривал, всегда громко смеялся, его тело всегда было в движении, даже когда он стоял на месте. Ходил он в смешной кепке с прямым козырьком. Он был бы похож на придурковатого подростка, но седые, пепельные даже волосы, торчавшие у него из под кепки, говорили, что он уже не подросток. Но всё равно придурковатый. На кепке был изображён какой-то знак мультяшными руками. У Володи был взгляд юнца, готового совершить какую-то шалость, пранк. Так и происходило. Как же он доёбывал Этого Червя… Он почему-то его называл Славиком. Хотя Славик у нас уже был. А, он называл Этого Червя Славиком из-за того, что когда-то давно на транзитке работал Славик и он был похож на Этого Червя.
Бля. Володя всем придумывал погонялы. Лысого он называл Ван Моо. Вроде в честь какой-то странной музыкальной группы. Понятия не имею, где он нашёл ассоциацию.
Володя – шиз. Кирилла он называл Ссанычем, потом что Кирилл был Александровичем. Как Володя называл остальных, я не помню. Мне же он долго придумывал погоняло. Как-то он мне сказал:
– Что ж я никак не могу придумать тебе кличку…
– Может, будешь меня тогда по имени называть?
– Нет, ну как? Я же всем придумываю клички!
– Так есть же люди, которых ты по имени называешь.
– Да, есть, но это потому что они на меня обижаются… – грустно сказал Володя. – Я даже с Кириллом разговаривал по поводу того, как называть тебя.
– И что?
– Он мне сказал, что ты быстрый такой, шустрый, хорошо работаешь. Типо Шустрик там или как-то ещё… Но мне не нравится. А какое у тебя зрение?
Мне стало приятно от того, что Кирилл так сказал про меня.
– Ну, у меня минус четыре где-то, – сказал я, поправляя очки.
– Будешь Минусом! Ты ведь не обижаешься?
– Да не, не обижаюсь.
Но минус не прижилось. Прижилось другое. Боря как-то с утра сказал мне, когда я приступил к работе: «Паш. Ебашь!» Бляяя, это услышал Володя. И они стали без конца
– ПАШ, ЕБАШЬ! АХХАХАХААХ
– ПАШ. ЕБАШЬ. АХХАХАХАХАХАХ, – отвечал Володя.
Я ходил с притворно кислым лицом, которое говорило: «Мдааа…»
А они продолжали:
– ПАШ!
– ЧТО?
– ЕБАШЬ!
– АХАХАХАХХАХАХАХА.
Ну, я сначала был на приколе, но за весь день они меня очень сильно заебали этим. НУ СКОЛЬКО МОЖНО, БЛЯТЬ, ОДНО И ТО ЖЕ ПОВТОРЯТЬ! Через пару недель это прижилось, но отныне Володя ко мне обращался чаще всего: «О! ЕБАШ! КАК ДЕЛА?» именно просто «Ебаш». Я специально не пишу мягкий знак. Боре же быстро надоело, но иногда он мне говорил: «Паш. ЕБАШЬ!» А я говорил: «ДА Я УЖЕ ЗАЕБАЛСЯ».
Ну, вот когда я описал всех людей, находящихся максимально близко к нашему складу, чтобы была понятна сама атмосфера, царящая там, я могу пойти дальше. Думаю, стоит описать пример самого скучного и рутинного дня. Таких было много. Большинство. Значительное большинство. Значительное большинство жизни в целом – это скучно. Пришло в голову сравнение с Тиктоком. Интересные события в жизни – это тиктоки. Ты сидишь, листаешь свои дни, как эти дурацкие тиктоки, и только одним из 10-20-30 видосов (дней), ты поделишься с другом или сохранишь у себя в памяти. И забавно наблюдать за тем, как социальные сети создают иллюзию того, что у кого-то интересных дней больше. Нет. У них просто больше фотографий, видео, ложных эмоций. Больше страданий, иначе зачем у них возникает потребность в ведении соц.сетей? Это происходит от одиночества и жажды внимания. Нет. В этом ничего плохого я не вижу. Так или иначе, блогер спасает себя через соц.сети и развлекает или вдохновляет кого-то, кто за ним смотрит. Однако тут есть и другая сторона медали и ребро монеты. Ведь вред от соц.сетей тоже очевиден. Как раз из-за этой иллюзии, что у других жизнь интереснее. Это угнетает и делает реальность неинтересной. Многие и развлекаются, и грустят от потребления лайф контента. Тут уж как монетка приземлится на настроение.
Ладно. Суть-то в чём? Что большая часть пространства жизни – это и есть человек. То есть человек – это то, что он видит большую часть своих дней. Поэтому я считаю важным описать самый стандартный день. Он покажет всю суть моей работы. Всю суть моего отношения к работе. Всю суть смысла моей работы.
Итак. Это один из дней периода с октября по декабрь, потому что мы в этот период работали вместе со Славиком и Кириллом, а на Коптево был, в основном, Лысый в нашу смену. В параллельной смене Этот Червь работал с Кириллом, на Коптево был Максим. Почему оказалось такое чёткое разграничение на две разные смены? Из-за ковида. По требованию начальства Кирилл был вынужден сделать две смены, которые бы не пересекались друг с другом. Конечно, это было только условно, потому что, во-первых, Кирилл работал и с той и с другой сменой, а во-вторых, мы иногда выходили на подработку или менялись по надобности. И вот это было хорошее время для меня и Славика. Потому что мы работали в смене втроём, это намного проще. А вот Этому Червю приходилось работать с Кириллом и оставаться на вечернюю разгрузку в соло.
Ладно. Начну. Я просыпался обычно в 9:00. Умывался, чистил зубы, делал разминку, затем шёл на кухню есть кашу или яичницу. Кароче то, что мне приготовила бабушка. Ах да. Пропустил, получается, момент, как закончился ремонт, как я снова стал спать в своей обновлённой комнате и как бабушка с дедом вернулись с дачи. Похуй. Эта повесть больше про работу, нежели про личную жизнь. В общем, ремонт закончился в конце сентября или в октябре. Владимир всё сделал шикарно. Я спал в своей комнате теперь. На кровати, а не на разваливающимся диване. После завтрака я валялся, смотрел в телефон и периодически ходил срать. У меня синдром расстроенного кишечника. Каждый раз перед выходом из дома я обычно испражняюсь минимум раза 2. Если слишком нервничаю, то могу и 5-6 раз это делать. Конечно, уже на 3 раз гавна нет. Только коричневая вода с коричневыми ошмётками, типо как сок с мякотью. По этой причине мне приходилось вставать так рано. Если бы не мои туалетные дела, то я бы мог бы просыпаться минут за 30 до выхода из дома, а так я вставал, получается, за полтора часа. Электричка у меня была в 10:45. Я выходил в 10:30. До станции мне идти 5 минут, покупал билет в кассе до Барвихи и обратно, поднимался на платформу и ждал электричку. Пока ждал, курил.
В электричке я слушал музыку в наушниках, думал о предстоящем дне, смотрел в окно. Ехать было 16 минут, электрички были всегда слабо заполнены, поэтому я ехал сидя. Многие москвичи могут только позавидовать такой дороге на работу. Дело в том, что я-то ехал в область, за город, при том не в самое популярное направление. А большинство едут либо в центр куда-то, либо вообще на другой край, кто-то вообще едет из областных городов, а затем ещё и на другой конец Мск. Причём в забитых метрополитенах, электричках, автобусах. Бля, это отвратительно. Мне приходилось тоже так ездить, когда я ходил на практику от универа. Нет. Дорога на работу должна быть спокойной, комфортной и недолгой. Если это есть, то уровень напряжения от работы и желания уволиться будет снижен минимум в два раза. Я представляю, как бы я ненавидел свою работу в Барвихе, если бы мне ещё приходилось проехать больше часа в забитых людьми вагонах. Фу. Но нет.
