Павел Вербицкий
Финансовые проблемы. Книга 3: Тайный союз
Глава 1
– Деньги, деньги решают! Знаешь, точно не сказать: враги мы или нет, но все же… Некоторые говорят, что им нравится знать, что с ними хорошего будет, – я с удовольствием растягивал фразы. Тело подрагивало от волнения и нарастающего гнева. Но я с легкостью сохранял самообладание. Черт, как мне это нравилось! – Так вот… – продолжал я, глядя на человека передо мной. – По мне лучше знать, что с нами может случиться плохого! И чем хуже, тем лучше! Потому что, когда ты счастлив, ты спокоен, а опасности дают возможность прочувствовать все! – я глубоко вздохнул. – Эта купюра будет моей! Я на все готов!
Возникла короткая пауза.
– Ты сказал… – с трудом начал человек рядом и прервался. И правда, тяжело рассуждать, когда ко лбу приставлено дуло пистолета. Моего пистолета! Глаза несчастного казались бездонными колодцами, абсолютно безжизненными. И все же он продолжал, прерываясь: – Сказал, что будет последние слово, но говорил только ты!
– А кто сказал, что именно ты должен его произнести?
Эйфория и жестокая улыбка на прощание. Вспышка выстрела будто пыталась выжечь мне глаза, а грохот – вырвать барабанные перепонки. Я решил поступить вот так. Этот человек не оставил мне выбора! Я мог бы поступить по-другому. Мог. И в этом вся суть!
Как там говорится – историю немного раньше начать? Да без проблем! Сам бы хотел все рассказать.
Все началось намного спокойнее и мрачнее в каком-то смысле. Звуки барабана и гитары разливались в пространстве… Точнее, в моей голове, вливаясь в оба уха и сталкиваясь где-то посредине, образуя взрыв красок, создавая эйфорию. Ну и куда ей потом деваться? Взорвать голову?! Со стороны точно выглядело бы невероятно.
И все это выходит через глаза. Вспышками, размазанными текущими по реальности бликами. Еще одно движение… Подумаете, что я писатель? Нет, но близко. Все мы творцы подобных ипостасей. Пытаемся изменить мир… Нет! Не нравится мне, как эта фраза эта фраза звучит.
Я стоял в светлой комнате в своей квартире. Взмахиваю рукой, без кисточки, но замахиваюсь на стоящий рядом холст. Затем смотрюсь в стоящее рядом во весь рост зеркало. И раз, и два, и три! Движения просто! Одно за другим. Как меня это заряжает! Смотрю и снова замахиваюсь с пустой рукой, но будто была зажата дубинка. Ловлю свои движения, какое будет интересно, какое гармонично. По правде говоря, я просто делаю зарядку. Вот такая вот она у меня. Кому расскажу, вот кто поверит? А хотелось бы мне, чтобы кто-то в это поверил? Вот уж правда!
Взгляд проносится по комнатушке. Обычная хрущевка времен СССР, купленная мною в одиночку. Немного я ее переделал. Хотя кого я обманываю. Кухонная стена торжественно и давно рухнула, подобно Берлинской. Соседи думали, что случилось землетрясение. Хорошо, что не рухнуло к черту все здание. Обитал я до этого момента смиренно на пятом, самом верхнем этаже. Бился со стеной, помню, как с хулиганом. Потому и рухнула так быстро.
В общем, расширил я кухню, сделал барную стойку, сделал евроремонт, точнее мне сделали на заказ. Объединил кухню с гостиной. А та теперь соединялась с большой спальней. Несколько простеньких шкафов. Большая кровать, потому что кто-то всегда любил спать звездочкой. Все в моих глазах, все в моих владениях! И вечный беспорядок: посуда не помыта, одежда валяется где попало, как и журналы с холстами. Типичная, как говорится, берлога холостяка… Художественного холостяка. Прошу занести в протокол! И кто бы что не подумал!
Что ж, с квартирой разобрались. Теперь можно и том, чем я типа занимаюсь. Хотя уж совсем не «типа». Картина стоит передом мной. Красивый пейзаж. Песчаный берег, будто покрытый золотом и только опускающимися первыми сумерками багрового заката. Безлюдная опустевшая река трепещет в ожидании ночного спокойствия. И вдалеке, на том берегу, одинокий красный одноэтажный домик прячется среди пленивших его зарослей высоких кустарников.
Да, прелестный вид. Такой милый, жизнерадостный, но не законченный. Там были изображены травинки на обширном, раскинувшемся лугу. Или на другой картине – одинокой отбившейся от стаи птички, рассекающей встречный медленный ветер. Тут было другое! Нужен настрой и вечер!
Ох, что-то я все рассказываю о том, что делаю, что нравится, а о себе молчу. Вы ведь даже не знаете, как меня зовут! Хотя всегда считал, что творчество людей намного важнее, чем они сами. Так ли это?
Меня зовут Герберт. Бывает, после утренних процедур я сажусь в уютное черное кожаное кресло. Кожа поскрипывала. Хорошо, что пока не громче моих косточек. Знал, что возраст рано или поздно возьмет свое. Впрочем, я старался думать об этом, как можно меньше.
В руке бокал с виски или ромом со льдом. И с кусочками лайма. Пара глотков и вкус напитка вспыхивает в гортани напалмовой бомбой.
Взгляд гуляет по наполненной мраком квартире. Время будто замедлялось. Все становилось нереальным. Свободная рука начинала дрожать и временами сжимался в кулак. Почему все так? Часть жизни осталась в прошлом, что-то осталось со мной. Не всегда дает все пронести с годами. И труднее всего оставить в себе внутреннего ребенка, фантазера и творца. Что ж, именно это мне удалось!
– Познать мир через творчество… – проговаривал я бывало шепотом во мрак спальни. В открытое окно. Скучным потокам ветра, которые дергали полупрозрачные занавески. Время от времени они поднимались так высоко, что показывали мне густой мрак городских улиц. Разбавляемые редкими дворовыми огнями и гулом, тянущимся с далекого центра Эдембурга, он будто пытался вытянуть невидимые щупальца и поглотить любого. Я ждал его.
Часто я рассматривал свои руки, ладони. В шутку выискивал линии, которые мне разгадывала еще моя бабушка. Она была немного цыганка. Только совершенно не помню, что говорила.
А что же о внешности? Думаю, стоит рассказать о ней немного. Туда-сюда я должен был разменять половину четвертого десятка лет. Как же быстро летит время, черт его подери! Я был высокого роста. Прибавить к этому крепкое телосложение. Да, спортом по молодости я занимался много. И в армии успел побывать. Всегда приятно было удивить противоположный пол. Эта привычка привила и желание всегда выглядеть ухоженно. Особенно это относится к черным коротким волосам с красивой челкой.
У меня были острые черты лица и всегда пристальный, прощупывающий взгляд. Называл такое – типичный хмурняк. Но, честно, в душе я вовсе не такой. Еще у меня были маленький нос, губы и вытянутый подбородок. С последним у меня странная привычка. Едва испытывал сильные эмоции, так постоянно подергивал подбородком к верху.
Из одежды я предпочитал что-то помоднее, но только не деловые костюмы. Ей богу, в них я походил на вылитого агента Смита из известного фильма. Этакий винтик в огромной паршивой системе, или еще хуже смахивал на робота.
Носил я обычно штаны темных или синих оттенков. Кроссовки, чтобы лучше двигаться или бегать. Синие или белые рубашки. Они это лучше подходили на роль целых комплектов деловых костюмов. А поверх них темно-синие ветровки. Затея проста, подобно загадкам первоклашек. Снимаю ветровку и вот перед вами уже стоит деловой ухоженный мужчина. В образ отлично вписывались серебряные часы, которые каждый новый год дарили мне любимые отец и мать.
Взгляд сейчас пробегал по часам. Уже много лет я не менял их. По всему взгляд просился. Все вроде оставалось, как тогда. И я сам тоже. «Бурная молодость!» – как обычно ее называл, так она и прошла у меня.
Теперь остался только я, эта квартира, ночь и… Мои картины! Тяжелый вздох. Вздох тьмы вокруг. Пора! Стакан с алкоголем был оставлен на подлокотнике кресла. Я медленно подошел к картине. Какой-то там берег, какой-то живописный вид, в котором солнце, облака, плели разноцветную ткань их нитей доброго и жизнерадостного. Сколько их было написано мной. Но именно днем!
Все было готово. Я схватил кисть. Оставалась только одна краска. Один цвет. Пульт достал из кармана. Из музыкального центра вырывались мрачные мотивы. Готик-рок, как я его любил. Негромко. Он должен быть лишь мягким дополнением, плавно вплетающимся своими лианами в пространство ночного мрака.
Взмах руки. Ровный, четкий – легкий штрих. Все, как было утром. Но теперь в моих руках была кисточка. И раз, и два, и три. Бывало, и больше. Хватит! Я не думал, сколько раз махнул, сколько нужно было… Пусть пустота на той стороне сама подскажет.
Все. Спать. Завтра! Теперь все завтра.
Да, я бываю через чур мрачным. Что поделать. Мы будто куклы, пронизанные черными и белыми нитями добра и зла. Какие чаще унесут нас в свои недра?..
Картину я увидел только утром. Другой взгляд, другой настрой, и каждый раз я удивлялся тому, что увидел. Не прям открыл рот, застонать или что-то наподобие. Приятный жизнерадостный вид, прекрасная панорама перечеркивалась черными, размазанными, в некоторых местах растекающимися паутинками линиями. Они перекрывали этот мир подобно прутьям тюремных решеток. «Тюрьмы пороков» – так я называл их для себя. Оно олицетворяло то, что осталось у меня от «бурной» молодости. Растекшиеся темные чернила и впитавшиеся в ткань души. Не вывести их теперь, ничего не сделать!
«И сколько ты хочешь за этот шедевр?» – именно таким было первое обращение ко мне от случайного покупателя. Да, несколько лет назад я решил просто начать продавать свои картины. В интернет-магазинах, на художественных площадках.
«Это что, сарказм?» – ответил я своему посетителю на сайте. Думал его уже заблокировать, но тут начали одно за другим всплывать сообщения «Вы же клевый художник! Вы не понимаете, что нарисовали? Это потрясающе!» Тут бы точно кто-то не выдержал и отправил в бан самых назойливых. Я же… «Ай, да плевать! Попробуйте сами посоревноваться!» и выставил свою первую работу на торги.
Меня охватил дикий ступор, когда всего за несколько минут цена перевалила в десятки раз за среднюю на том сайте. Тогда особо не разбирался в суммах, но был крайней удивлен. Уже и не вспомню, как называлась и выглядела моя первая работа. Когда цена затормозила на десятке тысяч эдов, я с чистой совестью и дрожащими руками закрыл торги. Полночи сидел, всматриваясь во тьму за окном. Не понимал, что произошло. Да, когда я рисовал и неплохо, но вскоре ремесло запросилось само собой. Ничего особенного у меня не выходило. И вот призвание вернулось вновь, но теперь стало чем-то новым. Неповторимым для этого мира.
– Ты стала… Неожиданно моей союзницей! – я мотнул головой в сторону окна, наполненного ночью.
В общем, одна за другой черные линии ночью перекраивали всю реальность, что рисовалась с улыбкой днем. Настоящий цикл добра и зла. Цикл меня самого.
Вот так и жилось мне сейчас. С продажи картин я скопил себе достаточную сумму. Взял в кредит квартиру и вскоре расплатился за нее. Кому рассказывал, просто не верили. Теперь оставалось накопить на собственную машину. И не просто на машину. Почему-то странным образом это желание возникло именно после того, как я приобрел свою квартиру. Мне вдруг захотелось настоящий дом на колесах. Мысль будто игла проникла под кожу, взбудоражила не на шутку. Побродить по любой полянке, остановиться… Да где угодно. Краски подери, почему я раньше об этом не задумывался?! Это точно сила Эдембурга. Мегаполис не хочет отпускать тебя из своих сетей!
Короче, целью я задался. Раз уж на квартиру накопил, то на домик на колесах в легкую… И, как назло, мои картины стали продаваться хуже. Что или кто был в этом виноват? Нет! Вина – не нравится мне это слово! Нес ответственность – так намного лучше.
Вдохновение! С некоторых пор я стал искать его намного активнее. Обычно я прогуливался по городу, шлялся по паркам, проходил мимо небольшого озера. В зеленых водах, наполненных примитивной жизнью, отражался высокий, якобы не примитивный мир. Переливался в легких волнах течения. Теплился на маленьких кругах от упавших в воду листьев. Как был хрупок этот мир в отражении. Что движело им на самом деле?
– Волнистые, живые прутья камеры… – бормотал я, расширив глаза. – А нет! – махнул рукой. Это же было. Все было! Мне нужно искать что-то новое! Свежее! Сжимающее душу огромной рукой, как в тисках. Тяжелое ее дыхание и эмоции от попыток вырваться – вот что мне требовалось!
Время шло к обеду. Я отправился в знакомое небольшое кафе. Шумная оживленная улица заполняла городское пространство. Лезла в душу, притворяясь частью моего мирка. Но это было не так.
Кофе. Освежающий, свежемолотый. Пожилая дама с белыми длинными волосами с широкой улыбкой кивала мне каждый раз. Она знала меня, как себя. На светлой небольшой террасе кафе было немного столиков, немного посетителей. Зеленые заросли декоративного плюща свисали с витой перегородки. Уютный уголок.
– Прутья, овитые пожухлой зеленью! – прошептал я себе. И тут же перевел взгляд с заметным удовольствием в глазах. Было и еще как! Перед входом в саму кофейню висела картина. Уютная терраса, перекрытая этими самыми решетками.
Я мотнул головой, будто отряхиваясь от воды. Да что же это такое?! Что же мне остается придумать? Что я еще не делал? Чашка в руке неожиданно задрожала. Пальцы напряглись, все тело. Такое… Такое было впервые.
Я огляделся, легко выдохнул и вдруг осознал. Эта мысль провалилась в живот, прошлась по спине, ударил в мозг, походя на работающую дрель. Но медленную, тарахтящую, которую мастер просто забыл зарядить. Да, я понял это легко и просто. Смиренно можно сказать. Это только начало… Чего-чего?! То, что нельзя называть для нас творцов, но крутится в мозгу снова и снова неприятными колючими ассоциациями. Кризис! Ну вот – сказал. И сразу пожалел об этом!
Стало вдруг невыносимо сидеть. Что делать, что делать. Куда идти? Я снова огляделся. И тут… Взгляд зацепился за небольшую группу людей, разом вошедших на террасу. Выглядели они слегка неопрятно. Старые засаленные костюмы. В руках у них я заметил дубинки, шокер, а последнего, кажется, пистолет. Они направились прямо в кофейню всей группой. Мысль вспыхнула в голове электрической вспышкой!
Ограбление!
Глава 2
Я замер, наблюдая за этой драматичной сценой. Кто-то бы сказал, что лучше уйти и не связываться. Но да, угадали – только не я! Никто из банды пока еще не посмотрела на меня. Я слегка повел шеей. Вроде как разминался. Грабители о чем-то оживленно переговаривались. Судя по всему, чувство нерешительности окутывала их с каждой секундой все сильнее. Чего они ждали-то?
И вдруг я понял, что именно. Следом к их группе присоединился еще один человек. Женщина. Слегка развязная походка. Уверенный взгляд. Что тут еще добавить? Не женщина, а, скорее, девушка… Для меня лично! Старые воспоминания не стираются в душе никогда. Да, я знал ее!
Чувство чего-то внеземного, легкого кольнуло в груди, затем перекатилось в живот, рассыпалось искрами. Моя ровесница, ну, почти. Моложе где-то года на четыре. Низкого роста, но крепкая, даже немного мускулистая. Тут я реально удивился. Совсем не помнил ее такой. Вот же называется меняет жизнь людей. Издалека, конечно, трудно было разглядеть, но у нее были зеленые яркие и сочные глаза. Уверен, это не изменилось.
Она вдруг повернула ко мне лицо. Наши взгляды пересеклись. Состыковались, как два космических корабля. И пусть вся вселенная подождет!
– Лора! – прошептал я. Само вырвалось. Она бы не услышала с такого расстояния, но уверен. Но услышала. Даже если бы я сказал вообще без звука. Прочитала бы по губам. Ностальгия с возмущением перемешались в ком, который вот-вот застрянет в горле.
В ее глазах промелькнул молния. Она оживилась и мотнула головой. Несколько раз сильно моргнула. Да, ей тоже не верилось. Ее лицо… Оно почти не изменилось. Нежные черты, острый маленький носик. Совсем короткие, уложенные к верху белые волосы. Я не заметил круглых очков, которые она носила еще в школе. Наверное, их заменили линзы. Ну да, с таким новым образом очки выглядели бы странновато.
Из одежды на ней была синяя водолазка в полоску, черные, обтягивающие стройную без изящества, фигуру и белые, почти как у меня, кроссовки. На шее у нее я заметил переливающуюся в свете утренних солнечных лучей серебряную цепочку.
Лора производила впечатление настоящей хулиганки, причем по ассоциациям – потомственной. Так бы подумал любой, но только не я. Ведь я знал о ней намного больше. Круглые очки для чтения, слегка нелепый и всегда спокойный вид. Заколки и бантики на длинных ухоженных волосах. Учебники, прижатые к груди. Да, вот такой она была раньше. И такой я ее запомнил!
Теперь я встряхнул головой. Увиденное выбивало почву, точнее доски террасы из-под ног. Что могло произойти, чтобы появилось такое?!
Ее злость, понтовость, которые так и читались в глазах, стремительно испарялся, как снег под жарким солнцем. «Что происходит?! Это что, сон?» – проносились мысли из ее головы, которые так легко было уловить.
– Герберт! – прошептала она.
Вернемся к этому типа ограблению. Бандиты так и стояли нерешительно. Мне уже хотелось над ними посмеяться. Насколько это было нелепо. Не удивлюсь если это было их первое ограбление.
Лора посматривала на меня.
– Лорандия! Ну, мы будем это делать? – толпились за ней остальные новоявленные бандиты. – Сама уговаривала нас на это дельце!
– Нет, тут нельзя! – повернулась она к ним. – Я знаю это… Эту даму! – показала она на дверь кафе. – Она держит под стойкой двустволку! Мне другие рассказывали. Повременим!
– И ты только сейчас об этом вспомнила? Прикалываешься?! – начал возмущаться один из хулиганов.
– Молчать! – влепила она легкий влабешник тому парню. – Все ошибаются!
Лора, Лора! Краем уха слышал я их беседу. Во что же ты ввязалась?..
Бандиты переглядывались с нарастающим беспокойством. Хватило и того, что дама-хозяйка сего заведения неожиданно вышла из кофейни и с любезным выражением лица уставилась на них. Вот с таким бы лицом и начала стрелять по ним. Я представил это себе! «Сдохните, милые! Сейчас любезно разнесу тебе башку и размажу мозги по этой прекрасной стенке!»
Только вот я знал, что у владелицы не было никакого оружия. Я уже догадывался, к чему понадобился этот цирк. Десять секунд – и бандиты растворились в городском уличном толчеи. Будто и не было никого. Но я ждал. Полминуты, минута и вот за спиной послышались шаги.
– Эххх… Лора! Что же с тобой стало? – проговорил я приглушенно.
– А с тобой, умник?! – послышалось сбоку.
Я приложил все усилия чтобы не вздрогнуть. Даже когда острый пальчик ткнул меня в спину. Я спокойно обернулся. Лора стояла прямо передо мной. Меня встречала широкая задорная улыбка.
Она обошла столик и села напротив. Всматривалась в мое лицо, словно в картину в музее. Что же она пыталась там высмотреть? Вблизи изменения виделись еще сильнее. На шее я разглядел черного цвета татуировку незаконченной звезды. Но было ли это вообще звездой? Может, какой древний символ или руна. На бровях появился пирсинг, как и на ушках. Стоило Лоре открыть рот – во рту на ее языке я разглядел еще одну сережку. Короче, стандартный образ неформалов.
– Ну приветик-с! Не ожидала увидеть здесь твою задницу! – проговорила она восторженным тоном. Настолько наигранным, будто я оказался на прослушивании актеров на какую-то постановку.
– Ну привет, Лорандия, – я решил подыграть ей. Грудь все больше наполнялась теплом. Прочь всю реальность – оставались только старые и добрые воспоминания со школы, которые резко обрели кровь и плоть. Не мог усидеть на одном месте. Хотя по сравнению со мной, одноклассница вообще не могла найти себе места.
– Лорандия – я теперь она всегда!
– Сколько лет, сколько зим.
– Сколько еще забот! – протянула она. К нам подошла владелица кафе.
– Что будете, мисс?
– Я мисс! Это круто! – подмигнула мне Лора. – Это господин за все уплатит. Несите самое лучшее, что у вас есть.
Женщина посмотрела на меня. Я согласно кивнул. Хозяйка кафе удалилась.
– А где твои друзья?
– Ушли погулять. Они меня слушаются. Ради тебя аж пришлось наше дело резко отменить, – качала она головой, будто в такт попсовой музыке. – Ты прям изменился, Герберт.
Я изменился… Тут нужная была сцена из фильма, где бы персонаж неловко смотрел на зрителя, разрывая к чертовой матери четвертую стену: «Что типа происходит?!»
– Да не, я живу потихоньку, рисую.
– Все еще?
– Призвание из души так просто не искоренить!
– Знаешь, я не хочу, чтобы ты рисовал… – Я приподнял бровь. Вот что особо терпеть не мог, когда касались чего-то святого для меня. – Без меня! – Лора залилась смехом. Я слегка поддержал ее, хотя толком не мог понять, в чем была шутка.
В общем, слово за слово, разговорились мы. Вспомнили школьные деньки. Я невзначай заговорил о ней, какая она была в прошлом, про уроки… И тут началась настоящая аномалия. То ли правда она не помнила, то ли просто решительно не желала вспоминать себя прежнюю. Любую реплику мою об этом прерывала. Один раз даже грубоватым тоном попросила меня замолчать. Окей, подруга. Но это только больше прибавляло любопытства!
Между Лорой из прошлого и нынешняя Лорандией будто возникла черная дыра. Как выразилась бывшая одноклассница: «Я теперь работаю в одной крупной фирме! Мы самая крупная банда в Эдембурге!» Снова мой взгляд, ломающий четвертую стену. Во время общения я все же начал замечать, как она на мгновение теряет мысль, поглядывает на меня изучающе и снова возвращается в беседу.
– Как у тебя сейчас дела? Хотя мне что-то кажется, что все великолепно! – проговорил я, развалившись на стуле.
– О, дела отличные! Скоро мы станем очень богаты. И даже не придется из кого выбивать деньги или грабить. Хотя сейчас у нас в мире грабят те, кто выпускает законы, воруют под их предлогом.
– «Богачи называют законами способы у нас воровать!» – пропел я себе под нос одну знакомую старую песенку из юности. Актуально всегда.
– Что-что?
– Просто задумался. Надеюсь, твои парни не подойдут ко мне. Было бы очень неприятно. Для них, естественно.
– Да это… Что видел… Это шутка была… Дурака валяем… Розыгрыш, короче! Нам это не нужно. Скоро все деньги мира будут нашими! И останется за них только купить этот мирок.
Почему-то эти рассуждения представлялись мне световыми линиями, порхающими в голове. Они старательно выискивали пыльные, покрытые тонной грязи воспоминания из очень далекого прошлого.
– И что же это за план, Лорандия?
– Сказать не могу, Герберт. Это большой секрет.
– Интрига…
– Могу лишь сказать, кто нам помогает. Точно, ты же его знаешь!
Мысли в голове загорелись с силой. Мои глаза расширились в нарастающем предвкушении. Я вдруг понял, что это утро я никогда не забуду!
– Стюарт, – выдала одноклассница приглушенным тоном, но с огромной гордостью. – Он занимается исследованиями одной штучки, которая сделает нас невероятно богатыми! Это была его давняя мечта! О да, детка! Что скажешь, Герберт?..
Я сглотнул от неожиданности. Резко выдохнул. Стюарт, мечта, богатства, исследования. Тут не было других вариантов! Я сжал кулаки. Она хотела меня удивить. Что ж, девочка… Сиди ровно. Сейчас, как говорят, батя по-настоящему удивит. Держись и не падай!
– Купюра, которая будет производить свои копии? Верно?
Лора потеряла свое лицо. На мгновение она стала той самой ботанкой, которую можно было заставить почувствовать неловко любым пикантным вопросом. Она открыла рот, мотнула головой.
– Че ты сейчас крякнул?
– Что слышала. Я ведь не картавый!
– Как?! Ты что, шпионишь за нами?! Тебя полицейские подослали? Алексей?!
– Ты о ком говоришь?– старая подруга оказалась во власти нарастающего гнева. Лора задрожала, кулаки ее сжались. Она явно готовились к драке. Так, кто-то явно переборщил с потоком правды. – Ладно, спокойствие, Лора… Лорандия! Ты этого не знаешь, а он видно не рассказывал. Именно я подсказал ему сделать ее. Еще в школе. Делились мечтами! Понимаешь?
Лора повела взглядом в сторону, будто решетчатая стена, овитая зеленью, могла дать ей все ответы.
– Помню… – голос Лоры вдруг стал спокойным и тут же она вернулась в свой образ хулиганки: – Да, точно, вы постоянно водились вместе… Как… Как гомики! – и прыснула смехом.
Я лишь отвез взгляд, усмехнувшись. Что с нее еще было взять? Не ругать же за плоские шутки.
– Ты же теперь знаешь слишком много! – показала она на меня пальцем и прищурилась.
– Успокойся, я ничего никому не скажу. Это ваши дела, ваши терки… Слушай… – вот тут я уже сам себя не узнавал.
Я понимал, чем это могло мне грозить. Волнение электрическими разрядами охватило мое сознание. Я не любил свое прошлое. Кроме того времени, что проводил со Стюартом. Загадочным, приятным другом, умным и рассудительным. Он так давно пропал, выпал из поля зрения всех, что никто этого не заметил. Помню, когда-то давно я пытался связаться с ним, найти его контакты, но это, похоже, было все равно, что вспомнить сон, который видел ночью.
Я проговаривал по слогам, будто был на приеме у логопеда:
– Я мог бы как-то увидеться со Стюартом? Может, хоть позвонить ему?
Лора хлопала пустыми глазами. Я вогнал ее в ту самую неловкость. Только не выключись, девочка, только не убеги, как раньше.
– Нет! – ответ был серьезным. Таким сжигали любые мосты.
Она встала из-за стола и направилась к выходу. Она помнила мою напористость. Я ощутил это. Помнила, что я мог попытаться заставить ее. Но я бы не стал. Не сейчас.
Я пожевал губами и уставился на пустую кофейную чашку. Действительно большая концентрация дружеских воспоминаний за день. То ли еще будет! Так оно и вышло.
– Эй, Герберт Уэллс! – Лорандия показалась на выходе. Она назвала меня Уэллсом. Я аж глаза вытаращил. Снова явный укол из прошлого. Она звала меня так и хихикала еще в школе, когда я увлекался книгами этого потрясающего культового писателя.
– Что?
– Я скажу Стюарту о тебе. Он сам решит.
Подмигнула и убежала, оставив меня на съедение ошарашенности. Да, это утро я действительно не забуду! Если я б еще тогда знал, что в этот самый момент за нами следили. Какой-то мужчина в черном деловом костюме и черных очках. Он сидел в другом кафе, на другой стороне улицы и через окно во всю стену смотрел прямо на меня. И он – знал меня!
Помнится, я рассказывал про парк недалеко от своего дома. Солнце скрывалось за темными облаками, выплывающими из-за крон высоких деревьев. Только вот сейчас ни они, ни парк мне были не нужны! Вдохновение не шло!
Разговор с Лорандией все еще теплился в мозгу. Как уголек, на который дуешь, пытаясь его разжечь. И я все еще так же называл ее. Лорандия – это ведь именно я придумал. Еще в школе. «Просто Лора для такой умной девушки – это слишком не умно. Может, Лорандия?» – и помню довольную улыбку девочки. Воспоминания по школе чаще стали вспыхивать в сознании чередой воспоминаний.
Прошло четыре дня с моего разговора с Лорой. Ожидал я, что она расскажет обо мне Стюарту? Не особо! Это было бы глупо и рискованно для них. Еще что-то про полицейских лопотала, про некого Алексея. Интересно кто он такой был? Уверен какая-то крупная шишка, раз Лора так забеспокоилась о нем. Зато теперь я точно уверен, у них там какие-то серьезные терки с полицией.
Но мне очень хотелось увидеться со старым другом! Эти размышления начали доканывать меня на второй день. Я пытался поймать порцию вдохновения, придумать, что же мне еще, в конце концов, изобразить на холстах, а перед глазами всплывало лицо молодого Стюарта, его улыбка. И зачем вообще все это случилось?!
Так вот, о парке… Я сидел на раскладном туристическом стуле у самого входа в парк. Наслаждался свежестью и окутывающей прохладой. Город только начинал просыпаться.
Легкий стук доходил до слуха и привлекал мое внимание. Я оглядывал черный металлический забор, частично огораживающий парк. И по правую, и по левую сторону от меня на прутьях висели с десяток моих картин. Легкие порывы ветра подергивали их. С одной стороны висели картины с замечательными светлыми пейзажами, а с другой их копии, заполненные черными линиями образной тюремной решетки.
Прохожие, гуляющие по парку, останавливались и оглядывали небольшую выставку. «Красиво, потрясающе! Вы очень крутой художник! А сколько стоит?» – интересовались люди. Две картины милых пейзажей уже успели уйти с небольшим торгом. Без последнего ну как в этом нашем мире, объятым капитализмом. Мне бы, главное, накопить на домик на колесах, а остальное не важно.
Удивительно, но на подобных выставках в основном покупали именно обычные красочные пейзажи. А вот через интернет, где под аватаркой мог спрятаться любой человек, мрачные, пронизанные мыслями о людских пороках картины покупали чаще. Вроде очевидно, но и странно.
Вообще подобные выставки я организовывал очень редко. Чтобы отвлечься от всего остального, занять чем-то время. Проще всегда было продавать через интернет. В первый раз время было заполнено томительным ожиданием в одобрении кредита на мою квартиру. А теперь вот это… Мысли о Стюарте, о Лоре и всем остальном. Я вдруг осознал, что попал в хитроумную ловушку. В свою же! Болван высшего ранга!
Временами руки начинали чесаться. Злость наполняла грудь, давила невыносимо на виски. На ум яркой вспышкой приходило и другое воспоминание – этакая аномалия из моей жизни. Всего один раз я организовывал собственную выставку в выставочном зале, который мне любезно предоставила городская администрация. И прямо во времена начала первого финансового кризиса в стране.
И почему-то, будто именно по велению каких-то вселенских сил, та выставка стала самой особенной на районе, попала в газеты и даже в новостной канал. Славы мне это не особо прибавило. Не любил я просто какое-то общественное внимание. Но тут все случилось само по себе. Такая жесткая драка на выставке ни могла не попасть в СМИ!
Особенно детально начали вспоминаться моменты из прошлого…
