Павел Вяч
Монах. За порог
За этот год количество пропавших людей превысило 1 000 000 человек. Согласно статистике, количество без вести исчезнувших граждан США последние двадцать лет неуклонно растёт. От 9 до 15 % пропавших не были найдены ни живыми, ни мёртвыми.
Более того, участились случаи донесений о «воронках», в которых исчезали друзья и знакомые очевидцев (см. папку D-23, 7533 случая).
Требую начать проверку по факту исчезновения людей при загадочных погодных условиях.
Начальник Департамента ФБР по похищениям и исчезновениям людей,
Рональд Глосгоу
Глава 1
– Вот ты где, чужак!
На пол тяжело ухнула бадья с водой, в которой плавали куски льда, а рядом упала грязная до черноты половая тряпка.
– Нужно вылизать подземную галерею и кухню, – ненавистный голос лениво цедил слова сквозь зубы. – До блеска.
– Почему вода ледяная-то? – осторожно возмутился худощавый парень с абсолютно лысой, обожжённой головой.
То, что пол придётся мыть именно ему, уже даже не обсуждалось. Несколько раз он пробовал отказаться от сомнительной чести и каждый раз его бунт оканчивался побоями. А после того как на прошлой неделе ему сломали руку, парень решил сменить тактику.
Сейчас главным для него было сохранить остатки достоинства и не дать себя искалечить. Поэтому… чёрт с ним, с полом, главное – здоровье!
– Хочешь – поменяй, – великодушно разрешил долговязый послушник. – Или… – он расплылся в глумливой улыбке, – подогрей!
Парень молча скрипнул зубами, стараясь не обращать внимания на очередной намёк на его неполноценность, и нагнулся за тряпкой и ведром.
В последний момент он почувствовал неладное, но было поздно. Смачный пинок, угодивший ему под зад, швырнул его вперёд – прямо на ведро.
Изогнувшись в воздухе, он чудом не задел бадью с ледяной водой, но зато со всего маху приложился об каменный пол и испачкал свою одежду о грязную и вонючую помойную тряпку.
– Какой я неловкий, – злорадно хохотнул послушник, над чьей головой появилась полупрозрачная надпись:
Кицан, адепт II ступени школы Огненного кулака
Скрыто, Скрыто
– Теперь тебе придётся ещё и штаны с рубахой новые найти, иначе влетит от наставника!
Парень с обожжённой головой не ответил, прикидывая, как далеко стоит обидчик, и успеет ли он окатить того водой из бадьи, а потом запихать эту зловонную тряпку ему в горло.
– К обеду проверю! – резко перестав хохотать, послушник угрожающе зыркнул на тощего паренька и вальяжно направился к лестнице, ведущей на первый этаж. – Слабак…
– Ненавижу… – еле слышно пробурчал поломойщик и с натугой оторвал от пола бадью, – ненавижу! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!
С каждым словом его голос звучал всё дальше, а плохо освещённый коридор исчезал в сером тумане. Туман, в свою очередь, начал окрашиваться в золотистый цвет, и спустя два удара сердца со всех сторон бушевал золотой торнадо.
Несмотря на приятный внешний вид, от него так и веяло страхом, сумасшедшей тревогой и… проблемами.
Казалось, торнадо вот-вот засосёт в себя наблюдателя, но неожиданно всё поменялось. Гигантская воронка осталась где-то в вышине, а вместо тревоги пришёл дикий страх падения с высоты.
Томительная секунда неконтролируемого полёта вниз, и Ник вздрагивает всем телом, просыпаясь у себя в кровати в холодном поту.
– Опять эти сны и воронка, – прохрипел парень, без сил откидываясь на подушку. – Что-то я засиделся в Большом яблоке[1], пора двигать отсюда!
Он сел на кровати и задумчиво посмотрел в окно. Снаружи накрапывал промозглый дождик, а вместо привычного рассвета над окошком нависала хмурая кирпичная стена.
– Так себе райончик, – пробормотал Ник и привычным уже движением прикоснулся к висящему на груди амулету.
Удостоверившись, что талисман на месте, Ник принялся за утреннюю зарядку, к которой пристрастился с шестнадцати лет. Именно тогда ему приснился его первый кошмар про послушника с обожжённой головой, и именно тогда он и нашёл этот амулет.
Перейдя к растяжке, Ник окунулся в свои воспоминания почти пятилетней давности.
Началось всё как-то до удивления обыденно. Он и его дядя Юрий поехали в Хот-Спрингс. У дяди была какая-то встреча, а Ник просто хотел побывать на знаменитых горячих источниках и погулять в национальном парке.
Встреча дяди и какого-то хмурого мужика в ближайшем от отеля Маке прошла как-то скомканно. Хмурый сел за их столик, бросил дяде пару слов и с кирпичным лицом выслушал ответ. После чего кивнул сам себе, молча встал и ушёл из кафешки, «забыв» на столе пухлый конверт и несколько фотографий.
– Ник, – дядя Юрий, не глядя, закинул конверт в свой рюкзак «выживальщика» и задумчиво посмотрел на фотографии, – а тебе снятся… странные сны?
– Всяко бывает, – пожал плечами мальчик, уплетая подтаявшее мороженое. – А что?
– Да так, – дядя смущённо хмыкнул и посмотрел на своего племянника как-то виновато, что ли? – Скажи, дружище, а снятся ли тебе воронки?
– Да, – Ник оторвался от мороженого и с интересом посмотрел на дядю Юру. – Тебе тоже?
– Всем мужчинам рода Часовых снятся воронки, – как-то недобро усмехнулся дядя. – Кто-то, как твой отец, учится их не замечать. А кто-то, как я, видит их каждую ночь.
– Они прикольные, – пожал плечами Ник, возвращаясь к мороженому. – Крутятся себе спокойно, заснуть помогают быстро.
– А после них что-нибудь снится? – жадно уточнил дядя. – Цифры какие-нибудь или надписи? Магия, драконы, воины, ледяные гоблины, снежные орки?
– Не-а, – Ник посмотрел на дядю как на маленького. – Ты, дядя, поменьше свои книжки ЛитРПГ читай— не будет всякая ерунда сниться.
– Ну-ну, – неопределённо хмыкнул дядя Юра. – Слушай, Ник, а ты умеешь хранить секреты?
– Конечно, – мгновенно заинтересовался парень и в два счёта покончил с остатками вафельного рожка. – Я – могила!
– Сейчас мы с тобой пойдём в национальный парк, – дядя выбил по столу неизвестный Нику ритм и серьёзно посмотрел на парня. – Скорее всего, там что-то произойдёт. Так вот, ты останешься наблюдать со стороны. А потом, если вдруг что случится, вызовешь 911 и скажешь, что потерялся.
– Дядя, ты меня пугаешь, – обеспокоенно протянул Ник, которому от волнения захотелось есть. – Ну что с тобой может случиться в парке?
– Вообще-то, национальный парк Хот-Спрингс – это не просто парк с несколькими протоптанными дорожками, – отвлёкся дядя. – Это кусочек дремучего леса, и он очень похож на те леса, что наполняют просторы моей родины.
– Тайга? – уточнил Ник, который сотни раз слышал от дяди, как здорово было жить в России.
– Тайга, – кивнул дядя Юрий. – Так вот, Ник. Если произойдёт что-то необычное, то передай моему старому другу, что он хороший товарищ, но отвратительный командир. Запомнил? Хороший товарищ и отвратительный командир. Ах да, и ещё вот этот деревянный крестик.
Дядя выложил на стол простенький крест на обычном шнурке и выжидающе посмотрел на Ника.
– А что такого может произойти? – нахмурился Ник. – И как я вообще найду твоего друга?
– На этот счёт не волнуйся, он сам тебя найдёт. И да, Ник, знай: я всегда буду рядом.
Последние слова жутко не понравились Нику, и он твёрдо решил, что наблюдать со стороны точно не будет. Но вслух ничего не сказал.
По парку они бродили часа три.
Ник не знал, что ищет дядя Юра, да тот и сам, видимо, не до конца понимал, куда идти, но в итоге они забрались в такую глухомань, что Нику стало немного не по себе. Дядя периодически поглядывал на полученные в кафе фотки и смотрел на небо.
В итоге, когда Ник уже хотел предложить вернуться в отель «Арлингтон», дядя сказал:
– Ага.
Ник выглянул из-за плеча дяди и увидел, что они находятся на краю большой поляны, в центре которой находится какой-то пенёк.
– Жди здесь, дружок, – дядя поправил свой рюкзак, с которым никогда не расставался и в котором, казалось, было всё необходимое для выживания в любом уголке земли, и вышел на поляну.
«Да, сейчас же», – подумал Ник, которому показалось, что с поляны веет чем-то странным.
Причём чем ближе дядя подходил к центру поляны, тем тревожней становилось парню. Дождавшись, когда мужчина уже почти подошёл к пеньку, Ник не выдержал, выскочил из кустов и бросился к дяде.
– Назад, дурак! – страшно крикнул дядя, но Ник не послушал.
Подбежав к мужчине, он вцепился в его руку и едва слышно прошептал:
– Я с тобой!
Дядя недовольно покачал головой, но ругать Ника не стал.
– Ну, смотри…
Мужчина осторожно коснулся рукой пенька, и Ник, не сдержавшись, вскрикнул от удивления. На секунду ему показалось, что перед ним стоит не пенёк, а каменная стела, на верхушке которой лежит какая-то… монета?
Дядя шумно сглотнул и с трепетом протянул руку к «монете».
– Не понял…
Его рука прошла сквозь «монету», будто это был призрак или иллюзия. И ещё раз, и ещё…
– А ну-ка, попробуй ты.
Ник от испуга икнул, но руку всё же протянул. Внутри царила удивительная смесь ужаса и предвкушения. Ещё раз икнув, Ник осторожно, двумя пальцами, прикоснулся к «монете».
– О как, – задумчиво крякнул дядя. – Ну, бери, раз тебя признала.
Ну, Ник и взял.
На ощупь «монета» оказалась удивительно тёплой, будто живой. Причём это оказалась не монета, а половинка круглого амулета с круглыми углублениями. И она сразу же потянула его куда-то вперёд – прямо в пенёк, на месте которого внезапно закрутилась золотистая воронка.
– Идём? – в голосе дяди так и плескалось предвкушение чего-то особенного.
– Н-н-не-е-е, – ноги неожиданно стали ватными, и Ник сделал шаг назад. – Н-нет!
– Ник! Такой шанс выпадает раз в жизни! – горячо зашептал дядя, не отрывая глаз от тающей в воздухе воронки.
– Не-не-не! – Ник вырвал руку из дядиной ладони и попятился назад. – Домой хочу!
– Так и знал, что нужно было одному идти, – едва слышно пробормотал под нос дядя и горестно махнул рукой.
Стоило ему сделать шаг назад, как ощущение чего-то странного, витающего в воздухе, рассеялось. Ник с удивлением понял, что он боится какой-то ерунды. Они с дядей находятся на самой обычной поляне в самом обычном национальном парке.
И вообще, если хорошенько присмотреться, то за теми деревьями видна одна из пешеходных троп!
Неожиданно осмелев, он подошёл к пеньку и внимательно его осмотрел. Пень как пень. Для острастки пнув его ногой, Ник покосился на дядю.
– Дядя…
– Потом поговорим, – глухо прервал его мужчина.
– Но…
– Просто помолчи.
Нику на мгновение стало неудобно – появилось такое чувство, будто он сломал чью-то мечту, но в следующую секунду ему стало не до этого. Навалилась сонливость и перед глазами замельтешили какие-то мурашки:
Внимание! Сеть не обнаружена!
– Что за…
Не договорив фразу, Ник почувствовал, как земля уходит у него из-под ног, и потерял сознание.
Ночью ему снился кошмар.
Золотая воронка медленно, но верно приближалась к нему, стремясь засосать его в себя. И Ник, впервые в жизни, испугался чуть ли не до мокрых трусов. Привычный сон в мгновенье ока превратился в кошмар.
Утром, проснувшись в номере, он засыпал дядю вопросами, но тот хмуро отмалчивался, не желая разговаривать. Ник даже подумал, что ему всё лишь показалось или что это был ещё один сон, но висящий на шее амулет являлся молчаливым свидетельством реальности происходящего.
В Хот-Спрингс они провели ещё две недели. Ходили на вечерние танцы в отеле «Арлингтон», посещали горячие источники, катались на велосипедах. А по вечерам дядя в одиночку уходил в национальный парк со своим рюкзаком. Дядя Юра не терял надежды, а Ник просто наслаждался каникулами и старался понять – что же такое произошло в лесу?
Но на пятнадцатый день Нику приснилось, как пятеро послушников старательно запинывают сжавшегося в комок лысого парня. Потом всё снова заволокло туманом, появилась ненавистная воронка, и Ник проснулся в холодном поту.
Он, как сейчас, помнил, как умолял дядю отвезти его подальше от этого места. Хоть в Алабаму, хоть в Теннесси. Ник был согласен даже, о ужас, на Луизиану! Дядя слушал племянника хоть и недовольно, но внимательно. И стоило Нику упомянуть про кошмар о золотой воронке, как дядя Юрий сказал: «Зря ты выскочил за мной на поляну… Теперь этот кошмар будет преследовать тебя всю жизнь, пока ты не наберёшься смелости сделать шаг вперёд».
В тот же день они уехали из Палм-Спрингс в Литл-Рок.
Старый «форд» дяди Юрия доставил их в столицу штата ближе к вечеру, и Ник долгое время ворочался, боясь уснуть. Но усталость, в конце концов, сморила мальчика, и он забылся тревожным сном без сновидений и кошмаров. Проснувшись следующим утром, он понял одну простую вещь: на новом месте кошмары его не беспокоили.
Что до надписей, Ник так и не понял – реально ли он видел перед собой едва различимые символы или это была лишь игра разыгравшегося воображения и последствия увлечений компьютерными РПГ-шками.
Спустя месяц Ник с дядей опытным путём установили любопытный факт: воронке требовалось плюс-минус две недели, чтобы найти Ника. Пусть даже и во снах. И чем дольше он оставался на одном месте, тем тревожнее и страшнее ему было. Но Ник, как ни уговаривал его поначалу дядя, ни в какую не желал «делать шаг вперёд».
– Что ж, – сказал тогда дядя, закидывая свой рюкзак на заднее сидение форда. – Тогда поехали.
Так и началось бесконечное путешествие Ника Вотчера, а точнее… бегство. И продолжалось оно до тех пор, пока не погиб дядя Юра.
Глава 2
Вынырнув из воспоминаний, Ник машинально коснулся висящего на шее амулета и потряс головой, словно вытряхивая из неё печальные мысли. Затем, закончив малый разминочный комплекс, упал на пол – отжиматься.
Отжавшись, он встал в планку, с удовольствием следя, как мышцы наливаются усталостью и начинают слегка подрагивать. На одиннадцатой минуте, когда руки уже ходили ходуном, он ловко вскочил на ноги и, подхватив белое вафельное полотенце, с улыбкой направился в душ.
Он не признавал разрекламированные в фильмах махровые полотенца, предпочитая обходиться или полотенцами из микрофибры, которыми пользовались военные, или и вовсе копеечными вафельными полотенцами из России.
Путешественник по своей природе, Ник не любил долго сохнущих вещей и всеми силами стремился улучшить свой походный гардероб. «Легче, удобней, теплее» – вот был его девиз, особенно касательно одежды.
Привычно помывшись раствором горчицы, он расчесал свои густые сильные волосы и убрал их в короткий хвост.
От шампуней и магазинного мыла он отказался ещё два года назад, когда пару недель жил в походном городке тайских кикбоксеров. Ребята во главе со своим тренером наивно приехали в Вегас, чтобы покорить UFC – Международную Бойцовскую Лигу.
Во время бесед с тайцами Ник с удивлением узнал, сколько химии содержится в привычных шампунях и мыле, и с каким-то нездоровым любопытством попробовал помыться сухой горчицей, разведённой в воде.
Он щедро намазывал получившуюся кашицу на тело, следя за тем, чтобы ненароком не коснуться глаз своими горчичными пальцами. Больше всего его смущала не сама смесь, а собравшиеся вокруг уличного душа тайцы, обменивающиеся друг с другом загадочными улыбками.
Не прошло и минуты, как он понял, зачем собрались тайцы, но ему резко стало не до них.
Горчица оказалась ядрёной. Она не просто щипала кожу – она горела огнём, особенно в области подмышек и паха.
– Терпи! – на ломаном английском кричали ему тайцы. – Она убивать микробы!
Но Ник, изгибаясь ужом, поспешно смывал с себя обжигающую кожу смесь. Если бы в тот момент в душе закончилась вода, он, не раздумывая, выскочил бы из кабинки в её поисках, наплевав на свою наготу. Всё, что интересовало его в тот момент – мощная струя воды, которая поможет смыть этот мучительный огонь.
– Все кожные паразиты сгорают, – объяснял ему чуть позже тренер кикбоксёров. – Питание плохое, много вреда телу.
Тогда Ник подумал про себя, что больше ни в жизнь не прикоснётся к горчице, но со временем вошёл во вкус и полностью заменил всю химию натуральными средствами. Тело и волосы мыл горчицей, зубы начал чистить ирригатором и полюбил аромамасла.
Отблагодарив тренера тайцев правкой, Ник засобирался дальше. Этот мир был чертовски интересным и подкидывал ему одну встречу за другой. Да и чего не сделаешь, стремясь забыть сосущее ощущение тревоги, которое преследовало его последние два года почти постоянно.
Криво улыбнувшись своему отражению, Ник быстро, но аккуратно собрал свой рюкзак, натянул на себя штаны и рубаху и посмотрел на до сих пор дрыхнущего кота.
– Котя, подъём!
Чёрный кот с белой грудкой лениво приоткрыл правый глаз и неохотно посмотрел на Ника.
– Пора, дружище, – Ник приглашающе раскрыл переноску, – сейчас на правку, а потом в аэропорт. Больше мы в эту комнатушку не вернёмся.
Кот страдальчески открыл второй глаз, сладко зевнул и потянулся, грациозно прогнувшись в спине. Мягко соскользнув с кресла, он исчез в ванной, а Ник, привалившись к косяку, с интересом принялся наблюдать за своим котом.
За 20 лет жизни это был его третий питомец, но Ник точно знал, что это был один и тот же кот.
Ник, хоть и родился в России, свою старую родину совсем не помнил. Его семья переехала в Штаты, когда ему почти что исполнился год. Русские эмигранты нашли в США то, что так долго искали у себя на родине: свой дом, лужайку с газоном и самое главное – не только любимую, но и высокооплачиваемую работу.
Отец Ника всю свою жизнь был профессиональным агрономом. У него были учёная степень, сотни научных публикаций, мировая известность в узких кругах и… совершенно мизерная зарплата. Почему-то все достижения Часового-старшего никак не ценились на его родине. И когда отцу Ника предложили должность в ASU – государственном университете Арканзаса – он хоть и не сразу, но согласился.
В Америку переехала вся семья: отец Ника, брат отца – дядя Юрий, мать, две старшие сестры и малютка Ник. На семейном совете было решено поменять фамилию Часовые на Вотчеры и взять в ипотеку милый двухэтажный домик недалеко от университета.
А спустя всего две недели после переезда в новый дом – в день рождения Ника – в семье Вотчеров произошло пополнение. Во входную дверь поскрёбся тощий кот.
При первом же взгляде на решительно настроенный комочек шерсти сердце мамы, открывшей дверь, дрогнуло, и кот был принят в семью. Отец Ника поначалу ворчал, но, убедившись, что кот Васька ни на шаг не отходит от Ника, сменил гнев на милость. И ничуть не пожалел о принятом решении.
Особенно через четыре года, когда пьяный рэднек на своём джипе чуть было не сбил Ника насмерть.
Всё случилось на глазах Вотчера-старшего.
Вечерняя улица была умиротворённо безлюдна, но в следующий момент из-за поворота вылетел джип и понёсся прямо на замершего на дороге Ника. Тело отца оцепенело от страха, и всё, что он мог – смотреть, как машина, ревя движком, летит на его пятилетнего сына.
Но за секунду до удара мелькнула серая тень, и Ник, сбитый с велосипеда котом Васькой, полетел в сторону. Послышался негромкий влажный хруст, и джип унёсся прочь, оставляя после себя переломанное тело кота и ребёнка, плачущего на газоне.
По Ваське тогда, по рассказам отца, горевали всей семьёй. Хотели взять нового котёнка, но так и не смогли. А ещё через пять месяцев в дверь двухэтажного дома Вотчеров кто-то поскрёбся.
Мама Ника, открывшая дверь, сначала шуганула пришлого котёнка, но потом, выронив из рук корзину с бельём, со слезами на глазах прижала его к себе. Материнское сердце было не обмануть. Всё тот же решительно настроенный комочек шерсти и такая худоба, будто котёнок добирался к ним через несколько штатов.
На семейном совете, который состоялся сразу же, стоило отцу Ника вернуться с работы, было решено котёнка оставить, вот только обе дочери наотрез отказались называть его Васькой. Кота, который первым делом бросился к Нику, решили называть просто Кот.
Кот умер спустя десять лет, за неделю до дня рождения Ника. На пятнадцатилетнего пацана набросилась бешеная собака, и Кот встал на защиту своего хозяина.
Ник тогда бежал что было сил, но не домой, а к соседскому забору, в поисках палки или камня – любого оружия! В итоге, подхватив валяющуюся на газоне биту – спасибо Богу и обожающему бейсбол соседу – он помчался обратно и со всей силы врезал бешеному псу по морде.
Пацану повезло: он попал в нос, и лохматый пёс, с зубов которого летели ошмётки пены, отступил и забился под фургон мистера Уайта. Но переломанный и разодранный в мясо Кот, подаривший Нику драгоценные мгновения, уже не дышал, захлебнувшись кровью из пробитых лёгких.
Как тогда горевали Ник и вся семья… И лишь одна мама хоть и плакала, но нет-нет, да поглядывала в окно. Мудрая женщина верила, что спустя полгода в их дверь поскребётся худющий и усталый от дальнего пути котёнок.
Ник был уже взрослым мальчиком – пятнадцать лет как-никак! – и не верил в эти женские выдумки, но когда за два дня до Рождества у порога кто-то поскрёбся, он первый ринулся к двери.
Тощий, уставший и чёрный как ночь котёнок с аристократической белой грудкой и преданным взглядом молча ждал его на крыльце.
Ник вынырнул из воспоминаний и с любовью посмотрел на Котю. Расскажи он кому, что этот кот сам ходит в туалет в унитаз, и даже смывает за собой; что с лёгкостью открывает себе кран, чтобы попить воды, и никогда не ссыт в тапки, его бы публично засмеяли. А может быть, даже дали по шее – за совсем уж наглое враньё. Но Ник сторонился популярности.
Застегнув переноску, он аккуратно повесил её на плечо и вышел из малюсенькой квартиры, которую он снял вчера вечером.
Ему не очень понравился Брайтон Бич, но вчерашний мастер-класс по правке затянулся до самой ночи, и Ник решил не возвращаться в хостел у Таймс-сквер парк. К тому же встреча у него была назначена на Статен-Айленд в Нью-Джерси, и Ник планировал отправиться туда на автобусе через мост Вераццано.
Расплатившись с угрюмой владелицей дома, Ник вышел на улицу.
Внимание! Получено задание: оказать услугу мистеру Уорену!
Награда: неожиданная помощь помощников мистера Уорена в неожиданный момент.
Штраф: Проблемы с вылетом из Нью-Йорка.
Привычно сморгнув зарябившие перед глазами мошки, Ник посмотрел на свою ладонь, чтобы убедиться, что зрение восстановилось.
Удовлетворённо кивнув – рябь ушла, словно её и не было – он поморщился от запаха гнилых фруктов и бодро зашагал в сторону автобусной остановки. Отец много рассказывал ему про свою родину, в особенности подчёркивая, что Брайтон-Бич – это американизировавшийся кусочек Советского Союза. Поэтому парень с любопытством крутил головой по сторонам.
Взяв из газетоприёмника бесплатную газету, он прочитал пару объявлений и невольно рассмеялся. Вроде бы текст был русский, но слова – английские: «Ищу руммэйта», «Сдам флэт с двумя бэдрум», «Продам хаус в пригороде».
У Ника, всю жизнь прожившего в США и исколесившего всю Америку вдоль и поперек, на Брайтон-Бич возникло странное чувство затхлости. Будто время в этом районе отстало лет на двадцать.
Размышляя о застрявшем во времени месте, Ник сам не заметил, как добрался до нужной ему автобусной остановки. Пять минут ожидания, и вскоре он едет по одному из самых грандиозных мостов в мире.
Вид с Вераццано открывался просто великолепный. Даже Котя и тот вылез из переноски и некоторое время глазел в окно. Потом, впрочем, ему это занятие наскучило, и он скрылся в переноске, где и проспал до прихода Ника по назначенному адресу.
Обычно Ник снимал на пару дней какую-нибудь йога-студию, и правил людей там, но сегодня его попросили приехать на дом и перевели более чем щедрый аванс.
«Красивый домик», – оценил парень трёхэтажный особняк и мягко утопил кнопку звонка.
Прозвучала приятная мелодия, и дверь открыла не менее приятная девушка в форме гувернантки.
– Мистер Вотчер? Мы вас ждём, проходите.
Ник приветливо улыбнулся и зашёл в просторный холл.
– В гостиную, пожалуйста, – девушка терпеливо дождалась, пока Ник скинет кроссовки, и повела рукой в сторону прикрытых дверей.
Ник благодарно кивнул и вошёл в гостиную.
Внушительные кресла с золотыми ножками, диван, на котором не зазорно было бы расположиться и королю, ореховая мебель, от которой так и веяло стариной. Гостиная… внушала. Любой посетитель, оказавшись в этой, полной достоинства, роскоши, немедленно начал бы робеть. Любой, но не Ник.
– Прикольная штука, – парень поднял с журнального столика хрустальную утку и посмотрел сквозь неё на окно. В одно мгновение тысячи солнечных лучей наполнили фигурку изнутри, превратив стеклянную безделушку в настоящую драгоценность. – Знаете, в чём её ценность?
– В том, что она стоит двадцать тысяч долларов? – с едва заметным сарказмом ответил стоящий у окна мужчина.
– Не важно, сколько она стоит, – благожелательно произнёс Ник, возвращая утку на место, – важно, что она наполняется светом.
– Скажите, а вы, правда, правите левой пяткой? – неожиданно спросил мужчина, отходя от окна.
На нём была надета белоснежная рубаха из натурального хлопка и такие же штаны. Короткий ёжик седых волос, крепкое мускулистое тело, жестокое лицо, словно высеченное из камня. Правое плечо мужчины было заметно выше левого.
– Пяткой, – с улыбкой согласился Ник. – Силы рук недостаточно, чтобы поставить кость на место.
– А вы долго этим, – мужчина неопределённо покрутил в воздухе рукой, – занимаетесь?
– Если не готовы сегодня, ничего страшного, – мягко проговорил Ник. – Можно провести правку в следующий раз.
– Насколько я знаю, сегодня вы улетаете в Москву? – проявил необычную осведомлённость мужчина.
– Есть такое, – не стал спорить Ник и бесхитростно добавил: – Хочу посмотреть на родину своих родителей.
– Тогда не будем откладывать на потом, мистер Вотчер, – седой мужчина, видимо, принял решение и решительно направился в центр гостиной – туда, где на месте скатанного в рулон ковра лежал йоговский коврик. – Меня зовут Майкл Уорен, и я готов к процедуре!
– Ну, тогда снимайте рубаху, сэр, и ложитесь на коврик, – улыбнулся Ник. – И предупредите ваших родных, чтобы не пугались, если вы будете кричать… А вы, – парень профессиональным взглядом осмотрел тело мужчины, – вы точно будете… орать.
