Петр Люленов
Повесть о настоящих родителях
6. Жизнь усложняется
По истечении срока назначенного пособия Ареват сообщили, что она больше не будет его получать. С неё требовали, чтобы она устроилась на работу. В то время, согласно тогдашней Конституции страны, каждый взрослый и здоровый человек имел право на труд. Плюс к этому в пострадавшем от землетрясения городе Ленинакане (Гюмри) везде требовались рабочие руки. В том числе и специалисты в медицинской отрасли. Но у Ареват возникла другая проблема: не на кого было оставить маленькую Манану. В то время девочке исполнился годик. А в садиках принимали детей только с трёхлетнего возраста. Правда, Манане сохранили пособие в тридцать рублей. Но этого было мало, потому что девочка росла. А это значит, что увеличивались и расходы на её содержание.
Конечно, Ареват и Ирина радовались, что их маленькая девочка здорова и нормально развивается. Она уже устойчиво стояла на ногах и даже пыталась делать первые шаги. Тётя Ирина всё время тренировала свою двоюродную племянницу, чтобы она делала первые шаги. В присутствии матери разговаривала с ней. И каждый раз объясняла ребёнку, что, вопреки всему случившемуся с ней, всё же она счастливая девочка, потому что её родила и спасла от верной гибели настоящая мама, которая истинно любит своего ребёнка.
Ареват слушала Ирину, опускала глаза и скромно отвечала, что так поступила бы каждая мать. Но всё же в душе была горда, что сумела до конца выполнить свой материнский долг. Конечно, Манана пока не понимала смысла разговора с тётей Ириной, так как она пока не осознавала, что с ней происходит. В этом возрасте ребёнок может только заплакать, когда проголодается или захочет спать. И этим обращает на себя внимание заботливой мамы, которая обязательно его накормит и уложит спать. Но со временем по рассказам взрослых Манана сможет разобраться, какую роль сыграла мама в её жизни, и по достоинству её оценит. Со временем она поймёт, что мама дважды подарила ей жизнь. Первый раз, когда родила её и кормила грудью. И второй раз, когда ценой своей крови спасла ей жизнь. И, узнав об этом, она поймёт, что, в отличие от других детей, которым тоже мама подарила жизнь, она дважды остаётся в долгу перед своей матерью. И обязана будет вернуть долг ценой заботы о ней на старости лет. И свои обязательства она выполнит.
Ну а пока маленькая девочка улыбалась своим родным людям, показывая в детской улыбке четыре маленьких зубика. И своим детским произношением «ам-ам» сообщала, что она проголодалась и её надо накормить. Когда мама её накормит, Манана пальчиком покажет на маленькую фарфоровую чашечку. На её пока ещё скромном языке это означало, что она хочет пить. Всё это говорило о том, что маленькая девочка растёт. Но она ещё требовала повышенного внимания к себе. Значит, за ней должны ухаживать взрослые люди. Поэтому её ещё нельзя оставлять одну.
А в это время её мама Ареват должна устроиться на работу, чтобы зарабатывать деньги и обеспечивать свою маленькую семью всем необходимым для нормальной жизни. А за Мананой некому ухаживать. И в садик её ещё не принимают. Для этого надо ждать ещё два года. Но Ареват не могла жить два года без зарплаты. Поэтому она постоянно думала, как ей быть. Сидеть на иждивении у своей двоюродной сестры она не хотела. А устроиться на работу не могла. Вот это и усложняло ей жизнь и угнетало её. Это понимала и Ирина. Но она никаких требований к сестре не предъявляла.
Получив уведомление, что ей больше не будут платить пособие, Ареват расплакалась. Но затем сама себя успокоила. Она решила, что надо об этом сказать Ирине. Когда Ирина пришла с работы, Ареват показала ей уведомительную записку. Ирина прочитала, что там написано, улыбнулась сестре и подбодрила её, сказав: «Я не вижу здесь ничего страшного. Всё же пособие на ребёнка в тридцать рублей тебе сохранили. А это уже неплохо. Плюс к этому моя зарплата. И мы проживём. Роскошно жить не сможем, но и голодными ходить не будем. Поэтому сиди дома и ухаживай за своей маленькой дочкой и моей двоюродной племянницей. Я другого выхода из создавшегося положения пока не вижу. Через два года устроим Манану в наш сельский детский садик. И после этого ты устроишься на работу по специальности. Медицинские работники всегда нужны, потому что больных людей всегда надо лечить. Тем более их много сегодня, после этого страшного землетрясения».
Ареват молча выслушала сестру. Утвердительно кивнула и, повременив, ответила: «Пусть пока будет так. Я пока тоже не вижу другого пути в решении моего вопроса. Спасибо тебе за совет и за помощь. А я буду думать, как мне выйти из создавшегося положения». Ирина поняла, что Ареват не в восторге от её спасительного предложения. Так они прожили месяц.
Однажды за ужином Ареват отдала Ирине тридцать рублей. Это было пособие на ребёнка, которое она получила. Тяжело вздохнула и сказала: «Ирина, я тебе очень благодарна за то, что ты приютила нас с Мананой. И, поступив так, обеспечила нам крышу над головой. Спасибо тебе и за то, что ты кормишь нас после того, как я перестала получать назначенное мне пособие. Но всё же я должна устроиться на работу. Пойми меня правильно. На это есть две причины. Первая причина – это то, что, не работая долго, я потеряю свой стаж работы. А это будет отрицательно влиять на мою заработную плату. И ещё на срок моего выхода на пенсию. Если я до этого доживу. И вторая причина – это то, что, не работая долго по специальности, я сама себя дисквалифицирую. Потому что медицинская работа специфическая. Она требует практических навыков. Поэтому я обязана устроиться на работу. Я долго думала и решила, что мне надо будет обязательно устроиться на работу. А Манану я буду брать с собой. Притом мне надо будет работать только в Ленинакане (Гюмри), где я до этого жила со своей семьёй и где у меня была квартира, которая разрушена землетрясением. Если я не буду работать в городе, где у меня была квартира, то мне могут не дать новую взамен разрушенной. Или отодвинут меня в конец очереди на получение квартиры, потому что в настоящее время я живу в селе».
Ирина слушала Ареват и молчала, потому что понимала, в каком сложном положении находится её двоюродная сестра. Кроме тех веских причин, о которых только что говорила Ареват, была ещё одна, о которой она не сказала. Её угнетало ещё и то, что она находится на иждивении у двоюродной сестры. Это всегда чувствуют и понимают только скромные, ответственные и совестливые люди. Именно такой женщиной и была Ареват Оганесян. Ирина это знала и видела, поэтому понимала сестру. Она ставила себя на её место и безошибочно делала вывод, что такая скромная, понятливая, добрая и совестливая женщина по-другому не могла поступить. Но в данный момент Ирина не могла поддержать Ареват, потому что понимала, какие сложности её ожидают. И не только потому, что она утром должна ехать на работу с ребёнком на руках. Но ещё и потому, что она не представляла себе, как можно успешно работать, когда у тебя на руках годовалый ребёнок. Поэтому, внимательно выслушав сестру, Ирина ей ответила: «Пока на работу я тебя не пущу. Сиди дома и ухаживай за своей маленькой дочкой. Ты мне никаких проблем не создаёшь. И никаких особых трудностей я не вижу».
Ирина заметила, что Ареват сдвинула брови, но всё же утвердительно кивнула. Это означало, что она вынуждена согласиться с этим предложением сестры. Так они прожили ещё месяц. Ирина видела, что Ареват ходит угрюмая. Было понятно, что сегодняшнее положение дел её угнетает. Причина этому была известна. И Ирина, ничего не обещая сестре, начала думать, как ей помочь в этот сложный период. В том продовольственном магазине, где она работала, было два продавца. Это две женщины. Заведующей магазином была Ирина Мкртчян, и второй продавщицей была Светлана Саркисян. Это была молодая русская женщина, которая вышла замуж за армянина Ованеса Саркисяна. И родила от него ребёнка. Это был хороший мальчик, которого, по предложению отца, назвали Арменом. В те времена женщинам давали только два месяца декретного отпуска до родов и три месяца отпуска – после рождения ребёнка. Поэтому Светлана вышла на работу с трёхмесячным ребёнком на руках.
На складе магазина установили детскую кровать. И там маленький мальчик спал после того, как мама его накормит. Ирина своими глазами видела, как молодой матери тяжело работать и одновременно ухаживать за своим маленьким ребёнком. Чем могла, Ирина помогала своей напарнице по работе. Но матери всё же нужно было ухаживать за ребёнком: вовремя накормить, поменять пелёнки, подмыть его, уложить спать. А в магазине не было даже холодной воды. Для технических нужд воду приносили ведром из колодца. Ирина видела, как Светлана часто подмывала своего ребёнка холодной водой. В результате малыш заболел. И его мама целый месяц была на больничном. А это увеличивало нагрузку на заведующую магазином. Но Ирина работала и молчала. Потому что понимала, что её напарница вынуждена сидеть дома, чтобы лечить заболевшего сына. Работая, Ирина постоянно думала, как помочь Ареват выйти на работу. И её осенила мысль: «Сейчас я работаю в две смены. А почему нам со Светой не организовать работу магазина в две смены? Пусть Светлана работает в первую смену. А после обеда пусть сидит дома со своим ребёнком. А я буду работать во вторую смену. И до обеда смогу сидеть дома с Мананой. Над этим надо хорошо подумать. Вот это, наверно, поможет и Ареват».
В один из дней Ирина пошла к Светлане домой, чтобы поговорить с ней. Увидев напарницу, Светлана заплакала. Сквозь плач рассказала, как еле спасла своего мальчика от воспаления лёгких. И сейчас она не знает, как поступить, потому что боится, что её ребёнок снова может заболеть. И в тоже время ей не хочется оставлять работу, которую знает, как надо выполнять, и к которой уже привыкла. И своего сына жалко, потому что он снова может заболеть.
В это время к беседующим женщинам подошёл супруг Светланы Ованес Саркисян, которого Света ласково звала Ваней. Ованес (Ваня) застал супругу плачущей и строго потребовал: «Сейчас же прекрати плакать! Я же тебе ясно сказал, что пока нашему Армену не исполнится три года, ты на работу не пойдёшь. Только после того, когда нашего мальчика примут в садик, ты пойдёшь на работу. А пока пусть Ирина подбирает себе другого продавца». Светлана начала возражать: «Как же мы, Ваня, будем жить только на твою зарплату в 120 рублей?» Супруг ответил: «Я буду об этом думать. А ты думай о нашем сыне. И делай всё возможное, чтобы Армен рос здоровым мальчиком. Мне от тебя больше ничего не надо». И заявив так категорично, Ованес собрался выйти из комнаты. Но его остановила Ирина и заговорила с ним на армянском языке.
Ованес внимательно выслушал Ирину. Вернулся обратно. Улыбнулся жене и спросил её по-русски с армянским акцентом: «Ти так будешь согласный?» Светлана пожала плечами и ответила: «Я не знаю, о чём вы говорили с Ириной». Ованес по-армянски попросил Ирину: «Расскажи моей жене, о чём только что мне говорила. И расскажи ей подробно о том, что мне предложила». И стал ждать. По поведению Ованеса Ирина поняла, что он готов изменить своё категорическое требование к жене, потому что в этом случае ребёнок будет находиться дома, когда его мама будет на работе. И вот что Ирина предложила Светлане.
«Я вот о чём говорила с твоим мужем. Давай мы с тобой будем работать в две смены. Ты работаешь с 8 часов утра и до 14 часов дня. Без обеденного перерыва. Это шесть часов работы. По трудовому законодательству такой распорядок дня является законным для женщин, которые имеют грудных детей. Отработав это время, ты идёшь домой. В 15 часов дня я приступаю к работе. И работаю до тех пор, пока в магазине будут покупатели. Но для того, чтобы твой ребёнок не был дома один, пусть твой муж Ованес найдёт няню. На полставки. Она до обеда будет сидеть с вашим мальчиком и ухаживать за ним. Только ты его будешь кормить утром перед уходом на работу. Через три часа придёшь с работы и снова его накормишь. А после 14 часов няня пойдёт домой. А ты останешься со своим ребёнком. И будешь кормить его, когда он проголодается. Вот и всё».
Услышав об этом, Светлана улыбнулась. Ответила, что она согласна с этим предложением. Но сначала надо найти хорошую няню, которая согласится работать на полставки. И заявив так, посмотрела на своего мужа. Ованес тоже улыбнулся, подтвердил, что это – выход из создавшегося проблемного положения. Посмотрел на Ирину и сказал, что в таком случае не надо искать другого продавца. Это говорило о том, что он не против, чтобы его жена вышла на работу, потому что это пополнит их скромный семейный бюджет. И, подумав, Ованес уверенно произнёс: «Эта женщина есть. Это наша пожилая соседка. Она всё время жалуется, что у неё маленькая пенсия, только тридцать рублей в месяц. Вот я ей предложу, что каждый месяц буду платить ей ещё одну пенсию. Думаю, что за эти деньги она согласится посидеть до обеда с нашим мальчиком, пока его мама будет на работе. Правда, она плохо говорит по-русски. Но это даже хорошо, что она будет говорить с нашим сыночком на армянском языке. Таким образом, пока наш мальчик пойдёт в садик, он будет знать уже два языка – армянский и русский». Сказав об этом, Ованес засмеялся. Его смех поддержала Светлана. Это означало, что супруги Саркисян одобрили предложение Ирины Мкртчян. Теперь надо было задуманное организовать. И работа началась. Молодые супруги Саркисян сразу приступили к решению своей семейной проблемы. Ованес поговорил с пожилой соседкой. Она согласилась с его предложением. В то время для неё тридцать рублей в месяц были хорошие деньги. И работа не была трудной. После этого оставалось сказать об этом Ирине. И они ждали Ирину в гости, чтобы сообщить ей, что её план не только одобрен, но и будет успешно осуществлён.
В тот день, когда состоялся разговор с супругами Саркисян, Ирина ничего не сказала Ареват, потому что ещё не знала, как будет решён вопрос с няней по уходу за маленьким Арменом. Поэтому на следующий день после работы она снова пошла в гости к своей напарнице по работе. И Светлана ей сообщила, что Ованес договорился с пожилой соседкой, чтобы она выполняла роль няни на предложенных ей условиях. Светлана уже пригласила будущую няню домой. Объяснила ей, что будет входить в её обязанности. Пожилая женщина всё поняла и согласилась с завтрашнего дня приступить к работе. Ирина удовлетворённо кивнула. Она вытащила из кармана ключи от магазина, передала их Светлане и ещё раз коротко ей объяснила: «Ты работаешь до обеда. После обеда Манана испуганно смотрела на свою плачущую маму. Показала на неё пальчиком и произнесла: «Мама». Это означало, что маленькая девочка просит маму чтобы она не плакала. Мать улыбнулась дочке. Вытерла слёзы, показала на Ирину и, обращаясь к дочери, сказала: «Вот она, наша спасительница». Девочка как будто поняла маму. Она тоже показала своим маленьким пальчиком на Ирину и сказала: «Баба». Женщины улыбнулись. И Ареват начала объяснять своей годовалой дочери, что это не «баба», а двоюродная тётя Ирина. Маленькая девочка снова показала пальчиком на Ирину и первый раз сказала – «тётя». Видимо, этим хотела поблагодарить свою двоюродную тётю Ирину за всё, что она сделала для неё. Ирина улыбнулась и подтвердила: «Да, я твоя тётя, – и, повременив, добавила: – Двоюродная тётя». Ареват поправила свою сестру: «Дело не в определении степени родства. Дело в том, как человек относится к своему родственнику. Ты нас любишь и ценишь как родных людей. И мы тебя тоже любим. Потому что понимаем, что не каждая родная тётя так любит свою племянницу, как ты любишь мою дочку. Спасибо тебе за эту доброту. Мы этого никогда не забудем». И, обратившись к девочке, мама спросила: «Правда, доченька?» Манана снова показала пальчиком на Ирину и повторила: «Тётя». И этим как бы подтвердила, что мама права.
7. Повезло
На следующий день, как и планировалось, Ареват с утра поехала на автобусе в разрушенный землетрясением город Ленинакан (Гюмри). Это был не рейсовый автобус, а специальный транспорт, который отвозил людей на работу в Ленинакан. А вечером после завершения рабочего дня этот же автобус специального назначения привозил рабочих обратно в село. Денег с Ареват за проезд не взяли.
Но водитель автобуса всё же уточнил: кто она такая и куда едет? Ареват сказала правду водителю, что она едет в город, чтобы устроиться на работу медицинской сестрой. Водитель автобуса почему-то улыбнулся. Ареват подумала, что он ей не поверил. Но повременив, тот, не переставая улыбаться, сказал: «Считайте, что вам повезло. Мы останавливаемся возле военного медико-санитарного палаточного городка. Он расположен на краю города. После землетрясения его развернула воинская часть. Там лечат пострадавших от землетрясения. Многие из них стали инвалидами, и им требуется длительное лечение. Исходя из этой необходимости, военные медицинские специалисты не свернули свой палаточный городок, а продолжают работать в полевых условиях. И лечат больных людей. Вы можете к ним обратиться, чтобы уточнить, требуются ли им медицинские работники? А может быть, вам повезёт и вы станете военным медицинским специалистом? Чем чёрт не шутит. Когда Бог спит!» И засмеялся.
Ареват поблагодарила водителя за хорошее сообщение и дельный совет и тоже пошутила: «Может быть, хотя бы здесь мне повезёт? Я могла бы стать военным специалистом, потому что лечение больных людей одинаковое, будь они военными или гражданскими. Хотя вряд ли военным понадобятся гражданские медики. У них своих кадров хватает». И засмеялась.
Водитель автобуса серьёзно ей возразил: «Вы зря так думаете. Если у вас на самом деле есть медицинское образование, то вы попробуйте устроиться на работу в воинской части. Имейте в виду что военнослужащим быстрее дают квартиры, потому что их строят военные строители. И если вам повезёт и вас примут на работу в военном палаточном городке, тогда вы точно быстрее получите квартиру. Я так думаю».
Этот разговор навёл Ареват на хорошую мысль: «А может быть, водитель прав? Мне надо будет попробовать устроиться на работу по специальности в военном палаточном городке. На самом деле военным специалистам быстрее дают квартиры. Хотя и у них, наверно, очереди на получение квартир тоже не маленькие. Но я всё же попробую устроиться там на работу. А вдруг повезёт?» И, решив так, Ареват стала ждать остановки автобуса в нужном ей месте.
В это время автобус остановился возле военного полевого медицинского палаточного городка. Ареват попрощалась с разговорчивым водителем автобуса, вышла из машины и направилась к КПП (контрольно-пропускной пункт). Там дежурный солдат её остановил и уточнил, куда и к кому она идёт? Ареват и здесь ответила, что она по специальности фельдшер, работала медицинской сестрой. И хотела бы устроиться здесь на работу по специальности. Дежурный по КПП сказал, что она попала не по адресу: здесь работают только военные специалисты. Он рекомендовал ей обратиться в городской отдел управления здравоохранением и назвал адрес этого учреждения. Ареват поблагодарила дежурного и пошла к выходу.
В это время неожиданно для неё дежурный солдат крикнул: «СМИРНО!!!» Ареват повернулась и увидела, что солдат приложил руку к головному убору и начал докладывать зашедшему на КПП старшему офицеру. Он назвал начальника подполковником медицинской службы! Пока продолжался рапорт дежурного, Ареват разглядывала офицера. И ей почему-то показалось, что этот человек в возрасте ей знаком. Но она тут же отвергла эту мысль, потому что у неё было мало знакомых военнослужащих. И в основном это были молодые люди, друзья её покойного мужа Сержа.
Тем временем она ждала, пока рапорт дежурного по КПП закончится. Тогда она спокойно выйдет и поедет в городской отдел здравоохранения.
Когда начальнику доложили обстановку, он спросил дежурного, кто эта женщина. Дежурный доложил по форме и добавил, что как медицинскому специалисту он ей рекомендовал обратиться в городской отдел здравоохранения. Начальник подошёл к Ареват и уточнил: «У вас какая специальность?» Посетительница ему ответила, что она фельдшер, и назвала медицинский техникум, который закончила. В это время старший офицер дал команду дежурному по КПП пропустить её. Затем обратился к Ареват и попросил её пройти в его кабинет. И зашёл в палаточный городок.
Дежурный по КПП по-военному скомандовал: «Проходите!» Ареват пожала плечами: она не знала, куда надо идти. Дежурный по КПП рассказал, что это был командир батальона медицинской службы, подполковник медицинской службы Ваинберг Михаил Моисеевич, и объяснил ей, как пройти в кабинет к начальнику. Ареват зашла в военно-медицинский палаточный городок и направилась в нужный ей кабинет. По дороге она думала: «Почему этот человек показался мне знакомым?» Но пока не могла найти ответа на свой вопрос. Она зашла в кабинет к начальнику. Он в это время говорил по телефону. Ареват стоя ждала приёма. В это время начальник кабинета по-военному кому-то докладывал о состоянии дел во вверенном ему воинском подразделении. И в конце телефонного разговора сказал: «Не хватает работников среднего медицинского звена. Помогите мне решить этот вопрос. Сами понимаете, что больных много. И работы тоже много. Всё остальное для успешного лечения у меня есть». И, повременив, положил трубку.
Ареват не знала, что начальнику медицинского подразделения рекомендовали искать медицинских специалистов среди гражданского населения. И временно их принимать на работу.
Завершив телефонный разговор, хозяин скромного палаточного кабинета улыбнулся посетительнице. Извинился, что был занят телефонным разговором. Предложил ей сесть на стул, который был рядом с его рабочим столом. Ареват села на предложенный стул и услышала: «По докладу дежурного по КПП я уже знаю, что вы медицинский работник и ищете работу. У вас есть документ, который подтвердит вашу специальность? И ещё, объясните мне, почему вы до сих пор не работали? Ведь в настоящее время, после случившегося стихийного бедствия, медицинские работники на вес золота. Поэтому я не поверю вам, что вы долго искали работу по специальности. И нигде не могли её найти».
Ареват внимательно выслушала слова начальника. Вытащила из сумки копию диплома об успешном завершении медицинского техникума. Там было записано, что по специальности она фельдшер и имеет право работать медицинской сестрой. Начальник ознакомился с документом и задал посетительнице второй вопрос: «А почему это копия? У вас есть оригинал вашего диплома?»
В это время Ареват заплакала. Не спрашивая, почему она плачет, начальник сказал: «Понимаю вас. Вы тоже пострадали от землетрясения. Видимо, потеряли все свои документы. Таких людей, как вы, сейчас очень много. Поэтому я вам верю. Прошу вас, успокойтесь. И в спокойной обстановке объясните мне, почему вы так долго не работали по специальности?»
Ареват перестала плакать. Вытерла слёзы. Объяснила военному начальнику, что она долго не работала, потому что у неё есть маленький ребёнок. И подробно ему рассказала, как она пострадала во время землетрясения. Как она потеряла мужа. Как сама чудом осталась жива. И как смогла спасти жизнь своей маленькой дочери.
Михаил Моисеевич Ваинберг внимательно выслушал посетительницу. И когда она замолчала, он удивлённо спросил: «Так это вы и есть та самая Ареват Оганесян, которую спасатели нашли живой под завалами своей квартиры? И спасли её вместе с полугодовалым ребёнком на шестой день после Спитакского землетрясения?» Ареват опустила глаза и ответила: «Да, это я». Михаил Моисеевич, не переставая удивляться, продолжил разговор: «Так я очень хорошо знаю об этом невероятном случае. Это было настоящее чудо. В это многие не могли поверить. Потому что выжить шесть дней без еды и воды и ещё на сильном морозе без отопления практически невозможно. А ещё и спасти от верной смерти в этих страшных условиях и своего маленького ребёнка! Это на самом деле было чудом, в которое не все могут поверить. Но лично я в это чудо верю. Потому что принимал в этом непосредственное участие.
Когда вас нашли и вытащили из-под завалов спасатели, за вашу жизнь боролись мы, медицинские работники. Спасатели передали вас медикам скорой медицинской помощи. Те оказали вам первую медицинскую помощь и после привезли вас с дочкой в больницу нашей воинской части. Это я принял вас вместе с дочерью от врачей скорой помощи и старался вас спасти. Вы тогда были сильно истощены от вынужденного голодания. И ещё были морально опустошены от переживания за жизнь вашего маленького ребёнка. Поэтому медикам было не так просто восстановить ваше серьёзно пошатнувшееся здоровье и здоровье вашей маленькой дочери. Заверяю вас, что о вашем подвиге тогда говорили все люди, которые имели к этому отношение. Я тогда был рад, что вы поправились. Но когда вас с дочкой перевели в другую больницу, я потерял с вами связь. Теперь мне приятно вновь встретиться с вами. Надеюсь, что ваша дочка тоже жива и здорова. Скажите мне, чем вам помочь? И я постараюсь выполнить вашу просьбу. Если она не будет превышать уровень моих возможностей».
Выслушав военного начальника, Ареват улыбнулась и ответила, что героем себя не считает. А героями тогда были спасатели, которые их нашли и вытащили из гибельного плена. И медработники проявили тогда героические качества, спасая их с дочкой жизни. И Ареват спросила: «Может быть, примете меня на работу по специальности? Обещаю, что не подведу вас. У меня есть знания и практика проведения медицинских процедур. Извините, но у меня будет ещё одна просьба. Я смогу работать только до четырнадцати часов дня. Без перерыва на обед. Это связано с тем, что после обеда я должна быть дома, чтобы сидеть с моей дочкой. А до обеда за моим ребёнком будет ухаживать моя двоюродная сестра Ирина, которая после обеда должна пойти на работу во вторую смену». Ареват и здесь честно поступила. Она не могла врать и выкручиваться. Поэтому подробно рассказала военному начальнику, как складывается её домашняя обстановка, и замолчала.
Выслушав внимательно Ареват, командир военного медицинского подразделения вызвал к себе старшую медицинскую сестру. И когда та зашла в кабинет и по-военному представилась, подполковник её спросил: «Вам нужны ещё медицинские работники?» Старшая медсестра начала объяснять, что больных людей много. А штат медицинских сестёр не полностью укомплектован. Как минимум нужны ещё три медицинские сестры. Но пока нет специалистов, желающих устроится на работу. И ей была дана команда: «В таком случае, прямо сейчас идите с этой женщиной в отдел кадров нашей воинской части и помогите ей устроиться на работу по специальности. Она будет работать в нашем медицинском батальоне в должности медицинской сестры процедурного кабинета. График работы у неё будет с восьми часов утра и до четырнадцати часов дня. Это время самой большой нагрузки на процедурный кабинет. А после обеда она пойдёт домой, потому что у неё есть маленький ребёнок. Вам всё понятно?»
Старшая медицинская сестра посмотрела на Ареват. Разглядела её. И неожиданно возразила начальнику: «Нет, мне не всё понятно, товарищ подполковник. Я вижу, что это гражданский человек. А у нас воинская часть. Поэтому в отделе кадров меня спросят, кого и как оформлять? Воинское звание, на какую должность, семейное положение. Мне как ответить кадровикам на эти их справедливые вопросы?»
Подполковник сдвинул брови и сердито ответил: «Бюрократию мы с тобой не отменим. И всё, что положено, кадровики с тебя спросят. А ты им ответишь, что у нас нехватка медицинских кадров. Поэтому мы принимаем эту женщину на временную работу. Оформляем её как рядовую военнослужащую. И по гражданской специальности медицинская сестра. Попросишь, чтобы кадровики без волокиты оформили её к нам на работу. Притом на её условиях. Вы должны знать, что этой женщине повезло. Спасатели её спасли от верной смерти. А она, в свою очередь, спасла свою маленькую дочку от верной гибели. Поэтому мы обязаны помочь этой женщине. А отдел кадров должен нас в этом поддержать. Тем более что вы только что сказали, что нам очень нужны медицинские работники. Вам всё понятно? Или у вас возникли ещё вопросы?»
Старшая медсестра ответила: «Лично мне всё понятно, товарищ подполковник. И у меня больше вопросов нет. А вот если вопросы возникнут у специалистов отдела кадров нашей воинской части, то я их пришлю к вам». И улыбнулась. В ответ услышала: «Ну в таком случае идите и оформляйте эту женщину к нам на работу».
Обе женщины вышли из кабинета начальника. Они сразу зашли в палаточный кабинет старшей медицинской сестры. Та сняла свой белый халат, переоделась в военную форму с погонами старшины. И они поехали в воинскую часть, которая располагалась за городом. По дороге Ареват продолжала думать, где она видела этого доброго военного человека. После того, что услышала от него, она вспомнила, что он несколько раз посещал её в больнице. Он, будучи руководителем медицинского подразделения, раз в неделю обходил все палаты, где лежали больные, и уточнял, как их лечат, как они себя чувствуют. А также узнавал, есть ли какие претензии к лечащим врачам и к медицинскому персоналу. Вот тогда она и видела этого человека. Но точно не знала, кто он такой. И тем более не могла знать, что когда-нибудь этот человек поможет ей устроиться на работу. Потому что он военный человек. А она гражданский специалист.
В отделе кадров воинской части, как и предполагала старшая медицинская сестра, на самом деле возникли вопросы. Но это не помешало оформить фельдшера Ареват Оганесян на работу по специальности. И на следующий день она приступила к своим обязанностям. Утром она ездила на работу на том самом автобусе, который возил в город сельских работников. Водитель автобуса уже её узнавал и никаких претензий к ней не предъявлял. Тем более он был горд, что его предложение, чтобы Ареват устроилась на работу в военном подразделении, осуществилось. Когда он останавливался возле палаточного военного городка, то всегда напоминал Ареват, что ей надо выходить. Ареват всегда благодарила водителя автобуса. Несколько раз предлагала ему деньги за проезд. Но он категорически отказывался от оплаты. Ареват положительно оценивала доброту водителя автобуса. Вспомнила, что он ей рекомендовал устроиться на работу в воинской части. И сделала ещё один вывод: и здесь ей тоже повезло, что она встретила этого доброго и разговорчивого человека.
После работы в обеденный перерыв она добиралась домой в село уже на рейсовом автобусе, который в это время совершал рейс из города в районный центр и на короткое время останавливался в маленьком селе, где Ареват с маленькой дочкой Мананой жила в доме у своей двоюродной сестры.