Питер Джеймс
Люби меня мертвым
15
Четверг, 19 февраля
На пути обратно в Англию у Джоди было более чем достаточно времени подумать. В Ла-Гуардия она села на ночной рейс до Вашингтона, а там заселилась в отель на территории аэропорта. Затем вернулась в терминал и купила билет на другой внутренний рейс, до Атланты. Для этой цели Джоди воспользовалась еще одним вымышленным именем – Джемма Смит.
А оттуда Джоди вылетела в Лондон на самолете авиакомпании «Вирджин Атлантик». Джоди рассудила, что вряд ли ее станут искать на юге Америки, и все же из-за иммиграционных правил придется покинуть США под тем же именем, под которым она сюда прибыла, – то есть Джоди Бентли.
Джоди купила триллер британского писателя по имени Саймон Тойн. Книгу выбрала потому, что понравилась обложка. Чтение помогло немного отвлечься, и все же сосредоточиться на запутанном сюжете было трудно – слишком много разных мыслей крутилось в голове.
Джоди воспользовалась вынужденной задержкой в Вашингтоне, чтобы выкраситься в блондинку. К счастью, в аэропорту был салон красоты. Также Джоди приобрела новую одежду. Несколько раз она порывалась позвонить в отель на ресепшен и попросить соединить ее с Ромео. Хотела спросить, сколько он готов выложить за флешку, но всякий раз удерживалась. Сначала нужно узнать, что на ней. Возможно, выходить на связь с Ромео и вовсе не стоит.
Одно Джоди знала точно – эта штука определенно представляет большую ценность, Ромео не стал бы так тщательно ее прятать. Понимала Джоди и еще кое-что – «кавалер» непременно попытается найти свою «Джульетту». Впрочем, ей удалось выиграть довольно много времени.
Джоди сидела в кресле самолета и от скуки листала журнал. На глаза попалась статья о путешествии в Венесуэлу. На Джоди сразу нахлынули воспоминания об Эмире. Эмире дель Кармен Сокорро.
Так звали ее лучшую подругу в элитной школе для девочек Тауэрс-Корт, куда Джоди отдали родители. Решение было расточительным, поскольку они едва могли позволить себе такую роскошь. Эмира же была родом из Венесуэлы, и семья ее могла похвастаться гораздо большим богатством, чем родители Джоди. Кроме того, в красоте Эмира не уступала Кэсси. Еще одно сходство между подругой и старшей сестрой заключалось в том, что вокруг Эмиры тучами роились парни. Ее экзотический акцент их просто зачаровывал. У родителей Эмиры был огромный загородный дом в георгианском стиле с двумя бассейнами – и внутри, и на улице. Также на территории находились озеро и теннисный корт. Семейство Сокорро даже держало дворецкого.
Джоди Эмире сразу понравилась, и они стали подругами не разлей вода. Тайком вместе курили, выпивали, время от времени пробовали наркотики. Только несколько лет спустя Джоди поняла, чем вдруг заслужила расположение такой яркой, популярной девчонки. Джоди просто была ей полезна. Во-первых, на фоне невзрачной внешности лучшей подруги красота Эмиры блистала еще ярче. Джоди сбилась со счета, сколько раз ей приходилось играть роль «третьей лишней», когда Эмира очаровывала очередного парня. В возрасте шестнадцати лет Джоди сообразила, что для нее единственный способ обзавестись таким же количеством ухажеров, как Эмира, – стать доступной девушкой.
Так Джоди превратилась в специалистку по сексу на одну ночь. Она стала просто находкой для пьяных парней, у которых не получилось склеить на вечеринке понравившуюся девчонку. Незамысловатый перепих за диванами, на горе пальто в свободной комнате, на заднем сиденье маминой или папиной машины. А один раз даже в сарае, насквозь пропахшем грибами.
Неожиданно для себя Джоди обнаружила, что ей даже нравится репутация девицы, с которой переспали все кому не лень. От своей славы с привкусом скандальности Джоди получала даже больше удовольствия, чем от самого секса, который находила только лишь терпимым. Джоди все время носила с собой в сумке пачку презервативов и с удовольствием хвасталась своими победами Эмире. Даже на нее список сексуальных партнеров Джоди производил впечатление.
В восемнадцать лет подруги почти перестали общаться. Эмира уехала учиться в Австрию, Джоди поступила в Саутгемптонский университет, чтобы изучать социологию – и сбежать наконец подальше от родителей.
В последний раз Джоди и Эмира виделись, когда последняя отмечала двадцать первый день рождения. По этому поводу родители Эмиры закатили роскошный праздник в своей загородной резиденции в Суссексе. Собралось много нарядно одетых гостей, а чтобы обеспечить развлекательную программу, на праздник была приглашена группа The Manfreds. Почти никого из присутствующих Джоди не знала, поэтому просто бесцельно слонялась по залу. Чем больше она напивалась, тем сильнее злилась.
На рассвете нетвердо стоящая на ногах Джоди вернулась в родительский дом. Она пыталась вспомнить, трахалась ли с парнем, который ее подвез, или нет.
Два года спустя, листая журнал Hello! Джоди наткнулась на занимающий шесть страниц фоторепортаж с безумно дорогой свадьбы Эмиры. В рубрике светских новостей писали, что жених – молодой красавец аристократ. Кроме того, он был успешным продюсером, специализирующемся на рок-музыке, и владел элитной недвижимостью в Лондоне, Шотландии, на Барбадосе и в Кап-Ферра.
«Очень удобно иметь частный самолет, – делилась с репортером счастливая невеста Эмира. – Не надо всю дорогу сидеть с кем попало». Другая цитата заставила Джоди передернуться: «Вообще-то я не снобка. У меня есть друзья из разных слоев общества. Я росла, как обычная девчонка, среди простых людей».
16
Пятница, 20 февраля
Приземлившись в Хитроу в пятницу, в шесть тридцать утра, усталая и страдающая от легкого похмелья Джоди вышла из самолета. Глаза у нее были красные, как у кролика. Она находилась в слишком возбужденном состоянии, чтобы уснуть. Джоди попробовала посмотреть пару фильмов, но сконцентрироваться на сюжете так и не смогла.
Теперь, приняв душ и позавтракав, Джоди решила, что самое время разобраться с похищенной у Ромео флешкой. Но сначала она сядет в «мерседес» и поедет в предместье Льюиса, в гостиницу для животных «Кориколлис кеннелс». Наконец-то Джоди сможет забрать любимого кота.
А потом придет пора браться за дела.
Грэм Парсонс ждал Джоди в дальнем углу ресторана «Мароккос», расположенного в Хоуве, на самом берегу моря. Над ним висела огромная картина шириной почти со стену. На ней был изображен мужчина, с довольным видом поедавший лобстера.
В передней части заведения располагалось отличавшееся ярким интерьером кафе-мороженое. Задняя же была элегантной и скромной, с удобными столиками и работами современных художников, украшавшими стены. Здесь специализировались на морепродуктах.
Перед Грэмом Парсонсом в ведерке со льдом стояла бутылка шампанского, а рядом красовалась тарелка устриц.
Это был мужчина крупного телосложения, с суровым лицом. Лет ему было около шестидесяти – во всяком случае, так Грэм Парсонс сказал Джоди, когда они в первый раз встретились. Произошло это вечером в субботу, в баре в «Богемии». Это место считалось престижным. Здесь любили проводить время люди среднего возраста, не связанные узами брака. Или поругавшиеся с супругами, как в случае с Парсонсом. После ссоры с женой он пришел в бар напиться, а потом принялся изливать свою историю Джоди. Выбрав в качестве профессии криминальное поприще, Парсонс начал карьеру с вооруженных грабежей. В результате отсидел за решеткой в общей сложности восемнадцать лет, прежде чем его осенило. Киберпреступления! Последние двадцать лет – и в тюрьме и на свободе – Парсонс успешно промышлял на ниве Интернета. Он руководил бандой, «зарабатывавшей» миллионы благодаря мошенничествам с ипотекой на несуществующую недвижимость. Не меньшую прибыль приносило и считывание информации с пластиковых карт через банкоматы.
Но, к сожалению, как и многим «коллегам», метившим в криминальные гении, Парсонсу не слишком везло. Все деньги отмыть не удалось, и значительная их часть была конфискована. Парсонс жил безбедно, однако ему требовался дополнительный источник дохода, чтобы обеспечить образ жизни, к которому он привык. И Парсонс нашел сразу много таких подработок. Среди прочего он изготовлял для клиентов загранпаспорта, практически неотличимые от настоящих. Искусству этому он научился благодаря счастливому совпадению – на протяжении своего пятилетнего пребывания в тюрьме строгого режима Паркхерст на острове Уайт Парсонс делил камеру с одним из ведущих специалистов в данной области. У Парсонса было много клиентов, и Джоди числилась среди постоянных. Он был живым доказательством того, что старая народная мудрость не врет: отсидев в британской тюрьме, можно здорово повысить квалификацию.
Парсонс, как всегда, был нарядно одет. Сегодня на нем был костюм в тонкую полоску, рубашка и галстук. На одной руке красовалось золотое обручальное кольцо, на другой – кольцо с горным хрусталем и дорогие часы. Волосы у Парсонса были иссиня-черные – хотя, судя по замеченным Джоди седым корням, цвет был ненатуральный. Выглядел Парсонс всегда немножко растерянным, будто на воле он чувствовал себя неловко и жаждал поскорее вернуться за давно знакомую и привычную решетку, чтобы в свое удовольствие заниматься тюремным рэкетом.
– Джоди, ты, как всегда, сногсшибательна! Как поживаешь?
Парсонс встал, обнял ее и звонко чмокнул в обе щеки. Пока Джоди усаживалась на стул напротив, он вытащил бутылку из ведерка со льдом, обтер салфеткой и налил ей в бокал шампанского.
– Вот, попробуй! – предложил Парсонс, указывая на устриц.
Джоди с недоверием поглядела на тарелку:
– Спасибо, воздержусь.
Парсонс полил устрицу соусом табаско, выдавил на нее лимон, потом добавил винегретной заправки, взял панцирь в руку и отправил содержимое в рот.
– Зря отказываешься. Между прочим, сейчас самый сезон!
Джоди улыбнулась:
– Говорят, устрицы – сильный афродизиак.
– Наверное, поэтому в тюремной столовой их не подают, – усмехнулся Парсонс. – Ну, и по какому поводу ты хотела срочно меня видеть?
Хотя Джоди знала, что здесь безопасно, Парсонс никогда не выбирал одно и то же место для встречи дважды. Украдкой оглядевшись, Джоди пододвинула к нему конверт:
– Вот.
С ловкостью фокусника Парсонс спрятал его во внутренний карман.
– И чего же ты от меня хочешь?
– Эту штуку мне дал один американский знакомый. Сказал, что там много интересного. Но, к сожалению, вся информация защищена паролем.
– Для меня это не проблема, детка, – произнес Парсонс и пододвинул к ней меню. – Тут подают отличные морепродукты. Обожаю этот ресторан. Ты здесь раньше бывала?
– Несколько лет назад заходила поесть мороженого.
– Надеюсь, фисташкового. А если нет, очень рекомендую. Ну, рассказывай, как личная жизнь. Встретила уже… э-э… мужчину своей мечты?
Джоди отпила маленький глоток шампанского.
– Думала, что да, но, похоже, ошиблась.
– Вот как? Ну что ж, если больше никто не подвернется, помни – на худой конец у тебя всегда есть я.
Джоди улыбнулась и подняла бокал:
– Вот твоя жена обрадуется.
– Шарлин? Ничего, переживет.
17
Суббота, 21 февраля
Было пять часов вечера. Уже начало темнеть. Желтое такси «ниссан» остановилось, чтобы высадить пассажира около торгового центра «Мейсис» на Геральд-сквер в Нью-Йорке. Затем водитель включил световой сигнал «Не обслуживает», но, прежде чем успел отъехать от магазина, подошел новый пассажир.
Бритоголовый мужчина маленького роста с двумя пакетами «Мейсис» в руках опустил голову, чтобы в лицо не летел снег. Жестом показав высаживающемуся пассажиру, что благодарен за хорошую работу, мужчина забрался в теплый салон и захлопнул дверцу автомобиля. Ну и холодище сегодня в Нью-Йорке.
Тринадцать тысяч четыреста семьдесят один автомобилист в Нью-Йорке являлись гордыми обладателями лицензии на право заниматься пассажирскими перевозками. Большинство желтых такси работало круглосуточно. Обычно на дежурство выходили два водителя, каждый из которых проводил за рулем двенадцать часов. Камера видеонаблюдения, установленная на входе в отель «Парк-Ройал-Уэст», записала, как в среду восемнадцатого февраля, ровно в двадцать два семнадцать Джудит Форшоу садилась в такси. Номера машины попали в кадр. У частного детектива, нанятого русским связным Зуба, ушло меньше двух дней, чтобы разыскать автомобиль.
– Извините, сэр, у меня закончился рабочий день, – произнес водитель в тюрбане, но, повернув голову, увидел пачку десятидолларовых банкнотов, которые пассажир пихал в щель, проделанную в пуленепробиваемой перегородке из плексигласа.
– Езжай.
– Вы, кажется, не поняли. Я сменился с дежурства.
– Говорят тебе – езжай!
Стоявшая сзади машина сердито засигналила.
– Пожалуйста, сэр, мне надо домой…
– Езжай!
Машина засигналила еще громче. Такси поехало вперед. Зуб прижался лицом к перегородке.
– В среду вечером ты вез женщину из отеля «Парк-Ройал-Уэст». Припоминаешь?
– В среду?
– В тот же вечер ты сдал в полицию пакетик кокаина, который нашел в машине. Ты все им рассказал? Или что-нибудь утаил?
– Не помню, сэр.
Зуб пропихнул сквозь щель еще одну пачку купюр, на этот раз стодолларовых.
– Я тебя так отблагодарю, что неделю сможешь не работать. Эта женщина – моя жена, и я ее ищу. Расскажи то, про что умолчал в полиции.
Когда машина остановилась на светофоре, таксист ответил:
– Я им все сказал.
Не успел он опомниться, как хлопнула передняя дверца, и уже через секунду пассажир сидел рядом со стилетом в руках. Еще секунда, и лезвие царапнуло горло таксиста.
– Нет, не все.
– Честное слово, ничего не утаил! – затараторил напуганный таксист.
Краем глаза Зуб взглянул в окно на яркую вывеску аптеки «Дуэйн Рид», напротив которой они стояли.
– Что эта женщина тебе сказала?
– Ничего! Просто сидела и молчала.
– Чувствуешь, какой острый у меня стилет?
Водитель испуганно кивнул. Зуб сунул лезвие таксисту между ног.
– Хочешь, чтобы я тебе член отрезал?
Водитель принялся энергично мотать головой:
– Нет, пожалуйста, я вас очень прошу…
– Тогда рассказывай, о чем ты разговаривал с этой сукой.
– Ни о чем. Честное слово, мы не разговаривали!
– Выбирай – или отрежу тебе яйца и запихну в глотку, или получишь тысячу долларов чаевых.
Перед ними, громко засигналив, проехал фургон.
– Что вам нужно, сэр?..
– Эта женщина дала тебе большие чаевые? Сто долларов – кажется, так ты сказал в полиции, когда сдавал кокаин?
– Да, сэр.
– И где же сейчас эта купюра?
– Я… я…
– Не ври. Где деньги? Это ведь не твоя машина, верно?
– Нет, сэр, не моя.
– Ты просто наемный работник. Как тебя зовут?
– Вишрам, сэр.
– А фамилия?
– Сингх.
– Ну, Вишрам, говори, где стодолларовый банкнот, который тебе дала эта женщина. Наверное, у тебя дома? Ты же не отдал его хозяину?
– Н-нет, – прозаикался таксист.
– Ну, в банк ты его точно не отнес. Тогда пришлось бы платить налог. Ты ведь еще не потратил эти деньги?
– Н-нет.
– Значит, купюра до сих пор у тебя?
– Да, сэр. Дома.
– И где же ты живешь?
– В Квинсе, сэр.
– Давай договоримся так, Вишрам. Плачу тысячу долларов, если прямо сейчас отвезешь меня к себе домой и отдашь купюру. Потом доставишь меня на то же место, где я сел в твое такси. Или хочешь, чтобы я рассказал твоему хозяину, как ты скрыл от него эти сто долларов?
– Пожалуйста, не надо. Мне очень нужны деньги. Жена серьезно больна, а страховки у нее нет. Приходится платить за лечение…
– Значит, договорились?
– Да, сэр. Пожалуйста, сэр…
Такси наполнила отвратительная вонь. Зуб сморщил нос и открыл окно. А Вишрам между тем торопливо гнал машину в сторону Квинса.
18
Воскресенье, 22 февраля
«Дорогая Джоди, поверить не могу, что в этот вторник мы наконец встретимся! Как говорится, считаю секунды. Волнуюсь, будто подросток перед первым свиданием. В предыдущих письмах ты упоминала, что любишь рыбу и морепродукты. Поэтому забронировал столик в ресторане, про который слышал много хорошего – GB1 в «Гранд-отеле». Предлагаю перед ужином посидеть в баре. Там и встретимся. Может быть, в семь тридцать?
Сгорающий от нетерпения Роули. Целую крепко, но нежно».
Джоди сидела в кабинете на первом этаже своего дома. Шторы были задернуты – и для того, чтобы отгородиться от темной, холодной зимней ночи, и для того, чтобы обезопасить себя на случай, если кому-то придет в голову следить за ней через окно. Напечатав ответ, Джоди отправила письмо, и тут из коридора послышался треск.
– Тайсон! – строго окликнула кота Джоди. – Прекрати сейчас же!
Комната была строго функциональная и удобно обставленная в любимом хозяйкой современном стиле. Интерьер выдержан в белых и бежевых тонах, на стенах – абстрактные репродукции, не представлявшие никакой ценности. На столе – всего две фотографии. Ни сувениров, ни безделушек. Джоди предпочла бы жить в квартире, но на этом этапе карьеры – как она любила называть свой род занятий – гораздо практичнее было обитать в отдельном доме. Учитывая, что она здесь хранит…
После неудачи с Уолтом Кляйном Джоди решила как следует проверить и перепроверить всю информацию о Роули Кармайкле. Кажется, дела у него и впрямь обстояли неплохо. Один из лучших дилеров по произведениям искусства в Лондоне, специализирующийся на полотнах импрессионистов. Заработал целое состояние, в очень удачный момент продав свою коллекцию шедевров крупному аукционному дому. Джоди пересмотрела все новостные сайты, но никаких упоминаний о скандалах, связанных с именем Роули Кармайкла, не обнаружила.
«Мой милый, пылкий Роули! До чего приятно, что ты с таким нетерпением ждешь нашего свидания! Встретимся во вторник, в семь тридцать, в баре «Гранд-отеля». Скорее бы! Не могу дождаться…
С любовью,
Джоди».
Между тем треск не смолкал. На этот раз разозлившись всерьез, Джоди встала. Кот Тайсон, которого она забрала из гостиницы для животных сразу, как только вернулась домой, регулярно драл стену. Его любимое место располагалось возле лестницы. Видимо, там витал сильный запах, источник которого не давал коту покоя. К досаде хозяйки, Тайсон занимался этой вредительской деятельностью каждый день. Слой краски кот уже соскреб и теперь принялся за штукатурку. Возможно, ему было просто очень любопытно посмотреть, что находится с другой стороны. Заслышав приближающиеся шаги хозяйки, Тайсон повернулся к Джоди и встретил ее жалобным мяуканьем.
– Тайсон! – сердито и с легкой примесью отчаяния воскликнула Джоди. – Сколько раз повторять – стену драть нельзя!
Джоди перепробовала все. Опрыскивала стену и ковровое покрытие возле нее специальным спреем, который купила в зоомагазине. Ставила домашние заборы безопасности, предназначенные для родителей с маленькими и очень активными детьми. Даже пробовала вовсе не пускать Тайсона на второй этаж. Но кот всякий раз умудрялся добраться до заветного места, причем каждый раз скреб один и тот же участок. Все-таки делал он это, видимо, неспроста.
– Говорят, любопытство доводит до беды. Осторожнее, Тайсон. Ты ведь уже один раз попадал в переделку. Мало тебе? Опять лезешь куда не надо? Хватит царапать эту стену!
Три года назад, подъезжая к дому, Джоди увидела в свете фар лежавшего у обочины серо-белого беспородного кота. Раньше Джоди его здесь не видела. Животное было почти без сознания, лишь издавало тихие плачущие звуки. Из уха шла кровь, лапа была сломана, а глаз так распух, что на первый взгляд казалось, что его и нет. Похоже, кот был сбит машиной и брошен здесь умирать.
Джоди подхватила его на руки, принесла в дом и завернула в одеяло, а потом нашла телефон круглосуточной ветеринарной помощи, куда сразу же и позвонила. Когда Джоди описала травмы пострадавшего, ей сказали, что картина крайне неблагоприятная.
Ветеринар проверил, чипирован ли кот – вдруг таким образом удастся найти хозяина? Но микрочипа не оказалось. У бедного животного была трещина в черепе, переломы лап и ребер, ушиб селезенки и множество других, более мелких повреждений. Ветеринар сомневался, что кот доживет до утра. Однако, назло всем прогнозам, животное выжило и с удивительной быстротой пошло на поправку.
Джоди никогда не держала кошек и заводить домашнего питомца не планировала. Но когда ветеринар сказал, что после полного выздоровления кота отправят в ближайший приют для животных, сердце Джоди дрогнуло, и она взяла бедолагу к себе домой – даже несмотря на то, что его дальнейшее лечение обошлось в кругленькую сумму.
Джоди обошла всю округу, переодевшись, чтобы ее не узнали. Пыталась выяснить, не пропадал ли у кого-нибудь кот. Но поиски оказались безуспешными. Джоди нарочно позволяла выздоровевшему коту бродить где вздумается – вдруг сам найдет дом? Но тот лишь гулял поблизости и всякий раз возвращался к ней.
Джоди назвала кота Тайсоном, потому что сразу было понятно – он парень жесткий. Характер у него был суровый – Тайсон никогда не демонстрировал той безграничной любви и нежности, на которые, как считала Джоди, она вправе была рассчитывать в награду за свое доброе дело. Казалось, для Тайсона она была всего лишь открывальщицей кошачьих консервов. Большую часть дня кот проводил, гуляя по саду или царапая стену у лестницы.
Время от времени, когда Джоди оставляла дверь спальни открытой, Тайсон забредал туда посреди ночи, запрыгивал на кровать и, громко мурлыкая, принимался ласково тыкаться мордой ей в лицо. Джоди частенько просыпалась оттого, что кот с энтузиазмом лижет ее в нос.
– Знаешь что, Тайсон? – сказала Джоди, когда кот в очередной раз разбудил ее посреди ночи. – Я тебя, конечно, люблю, но что делается у тебя в голове, не понимаю. Впрочем, я для тебя, наверное, тоже загадка, да? Но тебя гораздо больше занимает другая загадка – что спрятано за стеной?..
