Полина Денисова
Б.О.М.Ж.
Марик шел следом и разглядывал при свете своего малыша. Он тоже оказался грязным, особенно ручки – под микроскопическими ноготками застряла грязь, наверное, скреб землю, пока лежал в кустах. Марик заботливо засунул маленький кулачок в пеленку. Припухлые веки со слипшимися ресничками слегка подрагивали, ювелирный носик-пуговка мерно раздувал маленькие ноздри, четко очерченная верхняя губка прикусила нижнюю. Мальчик спал, и его совсем не волновали ни грязные лохмотья, в которые его завернули, ни ночевка в землянке, ни его собственное неясное будущее. "Счастливчик", подумал Марик и заботливо потрогал пеленку снизу – мокрая?
Будулай остановился возле одной из сосен, и Марик не поверил своим глазам. Прямо к стволу дерева была прикручена электрическая розетка, провода от нее уходили вверх и терялись в кроне.
Будулай приладил зарядку к мобильнику, воткнул в розетку и достал сигареты.
– Подождать надо, сразу не зарядится. Покурим покуда.
Они сели под деревом. Малыш недовольно заворочался, заеряхтел. Под рукой Марик почувствовал мокрое тепло, ухмыльнулся. Все с этим парнем в полном порядке.
На звонок денег не хватило, зато получилось отправить сообщение. И через пару минут лес огласился наивной мелодией старенького будулаевого телефона. Когда взволнованный, Марик схватил телефон, старик взял у него ребенка и деликатно отошел в сторону.
– Марик, ты? Уже подъезжаешь? Где ты? Я на парковке. На перрон не пойду, ладно?
Марик слушал голос жены и судорожно думал, как вообще начинать этот разговор. Вера чутко уловила молчание, спросила:
– Все же хорошо, Марик? Слушай, а что это за номер вообще?
– Вера, все хорошо. Все даже лучше, чем могло быть. Но есть некоторые нюансы. Можешь внимательно выслушать меня и сделать все точно так, как я скажу?
Жена тихо проговорила:
– Марик, прекрати меня пугать. Что-то случилось? Говори, где ты?
– Вера, я в Богораде, это примерно в четырехстах километрах. Я прошу тебя прямо сейчас ехать сюда. Это на юг. Богорад, забивай в навигатор прямо сейчас. Бо-го-рад. Есть?
– Марик, что ты там делаешь? Ты в порядке? Да говори ты уже, что с тобой?
– Со мной полный порядок, мне просто нужно, чтобы ты за мной приехала. Чем быстрее, тем лучше. И у меня для тебя сюрприз. Очень большой сюрприз.
– Ты меня не разыгрываешь? Мне что, вот прямо так и ехать в этот Богорад? Сейчас?
– Сейчас, я очень тебя жду, все остальное – сюрприз. Сделаешь?
Вера помолчала.
– Марик, скажи еще раз, что ты в порядке, но так, чтобы я поверила.
– Я в порядке, милая, правда. Но моему сюрпризу необходимо твое скорейшее присутствие. Да! Зайди в супермаркет на выезде и позвони мне оттуда, я продиктую, что купить.
Будулай неумело укачивал проснувшегося малыша. Марик взял младенца, и они еще посидели у электрического дерева, пока заряжался телефон.
– Мальца-то как назовешь? – кивнул на ребенка Будулай.
Марик пожал плечами. Посмотрел на малыша. Тот спокойно лежал в мокрых пеленках, шевелил губами и подрыгивал ножками.
– Не знаю еще.
Они прошли до теплотрассы и повернули налево. Марик увидел с десяток землянок, все они были вырыты в одну линию, вдоль теплых труб. Возле некоторых из них были люди.
– Здорово, Будулай! Че, гости? А гости-то с гостиницами? – прокричал ему рыжеволосый мужик в тельняшке и ярких резиновых сапогах.
– С гостиницами, с гостинцами, – на ходу бросил Будулай и скривился: – Алкашня, мать твою. Одно бухло на уме.
Зойка сидела на пластиковом стуле возле своей землянки и чистила картошку. Она была ярко накрашена, тщательно причесанные желтые волосы жидко струились по плечам. На ногах Зойки были черные капроновые колготки со множеством стрелок, венчали наряд цветные шерстяные носки и лакированные босоножки на высокой платформе.
– А вот и отец-одиночка! – заржала Зойка, показав недостающие зубы. – Че, пожрать захотелось?
– Доброе утро, – Марк неуверенно остановился. Ночью кормилица не казалась такой вульгарной. Малыш на руках тоненько заплакал и немного выгнулся.
Зойка встала, одернула короткую зеленую юбку, подошла ближе. От нее шел устойчивый алкогольный дух. Марик едва сдержался, чтобы не шарахнуться в сторону.
Зойка снова засмеялась, демонстративно оттянула ворот свитера и вытащила грудь. Потрясла ею, развернулась и снова уселась на пластиковый стул. Марик понял, что она сильно пьяная.
Будулай тихо выругался.
Марик молча поднес малыша, стараясь не смотреть на оголенную грудь, подал мальчика Зойка. Из землянки раздался детский плач.
Зойка взяла малыша и сунула ему огромный красный сосок. Плач из землянки стал громче.
– Да заткни ты ее, придурок! – проорала вдруг Зойка.
– Сама заткни, сука! – немедленно донеслось из землянки.
Будулай нырнул внутрь, оттуда послышалась приглушенная ругань.
Марик старался абстрагироваться от ситуации и пытался подсчитать, сколько раз им придется еще обратиться к этой женщине. Если повезет, то только один. Ссора в землянке стихла, младенец внутри замолчал. Будулай по-прежнему был в землянке. Малыш у зойкиной груди активно ел, издавая громкие чавкающие звуки.
Марик старался не думать о том, сколько алкоголя попадает к нему через молоко. Ничего другого не было. Он едва дождался конца кормления и с облегчением взял мальчика у Зойки.
– Спасибо большое, – пробормотал он, и Зойка, как и вчера, напомнила ему про стакан.
Они с Будулаем пошли обратно.
– Ничего, если я у вас тут еще несколько часов проведу? – волнуясь, спросил по дороге Марик. – К вечеру за мной приедут. Я, разумеется, заплачу, вы не думайте!
Будулай остановился. Угрюмо уставился на Марика.
– Ты думаешь, раз бомж, то уже и не человек?
– Да что вы, ничего такого я не думаю, – зачастил Марик.
– Тогда захлопнись про плату, слышь? – Будулай зашагал дальше.
Марик пошел следом, возле самой землянки протянул руку:
– Забыли?
Вера позвонила из супермаркета, и лес снова огласился наивным рингтоном старенького мобильника. Марик, не обращая внимания на вопросы, упрямо диктовал жене свой длинный список, в который входили подгузники, несколько ящиков всевозможных консервов, детское питание, мыло, шампуни, одеяла и подушки, мангал и много прочего. Назначение всех этих вещей оставалось для Веры загадкой, но она послушно разгрузила тележку в багажник. Встретиться договорились на железнодорожном вокзале Богораде.
– А как вас по-настоящему зовут? – спросил Марик Будулая, умываясь из пристроенного к дереву умывальника.
– Может, тебе и паспорт показать? – отозвался старик. Марик смутился. Похоже, он совсем не понимал этих людей, ведь еще минуту назад они разговаривали о детях, о жизни, и даже немного о любви. Будулай рассказал историю своей короткой женитьбы, которая не принесла счастья ни ему, ни его жене, зато принесла двоих детей, дочь и сына.
Он принялся усердно мыть лицо и шею, стараясь забыть неловкость.
– Будков моя фамилия, – услышал он сзади. – Степан Ильич Будков. Потому и прозвали Будулаем.
Марик вытер руки о грязное полотенце, и снова уселся рядом.
– А я Мелентьев. Марк Леонидович.
Будулай рассмеялся:
– Здесь бы выпить самое оно. Но я того… в завязке уже три года с лишком. Я свое выпил…
Он вздохнул.
Марик посмотрел на старика.
– А вы хотели бы… перемен? Ну, в жизни перемен?
Будулай прикрыл глаза и подставил прокопченое лицо полуденному солнцу.
– А чтоб я знал, хочу я чего или уже ничего не хочу. Раньше хотелось изменить все, да заново начать, с чистого листа, как говорится. А теперь и не знаю, привык уже. Да и сколько мне осталось…
