Priest
Усмиритель душ. Том 1
Глава III
Ворота вели на территорию Лунчэнского университета – престижного учебного заведения с богатой историей, вернее, его старого кампуса. Как это часто бывает, новый корпус построили в пригороде, и занятия теперь проходили в нём, а на прежнем месте оставили лишь административный отдел и несколько факультетов магистратуры. Поэтому студентов в округе было немного, а вот туристов – хоть отбавляй.
Чжао Юньлань полчаса простоял у дверей общежития. Наконец вдалеке показался Го Чанчэн. Стажёр выглядел каким-то зашуганным: сутулый, голова вжата в плечи, взгляд прикован к земле, чёлка почти закрывает глаза. Чёрная одежда добавляла траурности его образу.
Чжао Юньлань, сощурившись, шепнул на ухо коту, которого держал на руках:
– Как думаешь, что ему наговорила Ван Чжэн? У него такой скорбный вид, будто его заставляют работать на панели.
Дацин лениво зевнул:
– Что вы, не преувеличивайте, сутенёрша Чжао.
Го Чанчэн робко подошёл к начальнику и тонким голоском, будто похищенная разбойниками невеста, пролепетал:
– Меня отправили к вам на место преступления.
– Кто отправил? – заранее зная ответ, спросил Чжао Юньлань. – Можешь говорить громче, мы за децибелы денег не берём.
Стажёр попытался ответить, но его голос так дрожал, что получился какой-то собачий лай:
– Ваш глав… гав…
– Мяу! – не выдержал Дацин.
При первой встрече Чжао Юньлань не заметил у парня проблем с речью и теперь почувствовал себя разочарованным, но не подал виду.
– Полагаю, ты уже в курсе, что произошло, – нарочито небрежно произнёс он. – Жертва жила в этом общежитии. Идём.
Он вошёл внутрь, выждал несколько секунд и, так и не услышав за собой шагов, обернулся. Го Чанчэн стоял на пороге и, притихший, как цикада зимой, смотрел на вахтёршу. Чжао Юньлань подавил вспышку гнева и подозвал стажёра жестом, как собаку.
– Что ты там застрял? – крикнул он. – Не нужно представляться, я уже всех предупредил.
Лучше бы он этого не говорил. Го Чанчэн вытянулся по струнке и выпалил:
– P-разрешите представиться! – Он тут же сообразил, что сделал глупость, и застыл, покраснев до кончиков ушей.
Чжао Юньлань мысленно обозвал стажёра болваном.
Комната двести два в женском крыле оказалась вполне стандартной двухместной спальней. Кот соскочил с рук на пол, тщательно осмотрел всё под кроватью и шкафом, обнюхал подоконник и шумно чихнул уже после пары вдохов.
Воспоминания о прошлой ночи были ещё свежи, поэтому Го Чанчэн испытал облегчение, обнаружив, что его начальник отбрасывает тень и выглядит после смены достаточно помятым, как и полагается человеку.
Чжао Юньлань вынул из кармана пачку сигарет, отточенным движением достал одну, сунул в рот и закурил. Он не спеша подошёл к подоконнику, шлёпнул кота по заднице, мол, убирайся, и, сощурившись, выпустил вверх струйку дыма. К удивлению Го Чанчэна, вместо запаха табака по комнате разнёсся запах мяты с нотками свежих трав, удивительным образом гармонирующий с деликатным ароматом одеколона начальника. Обычно от столь неопрятно одетого мужчины ожидаешь, что от него будет нести за километр.
– Взгляни, – велел босс.
Стажёр послушно посмотрел на подоконник и обомлел: ещё минуту назад на нём не было ни следа, а теперь проявился отпечаток… человеческой ладони!
Чжао Юньлань принюхался.
– Никакого запаха. Без Дацина мы бы его не нашли.
– Это не оно? – спросил кот.
Го Чанчэн с перепугу так дёрнулся, что шея хрустнула. Чжао Юньлань не обратил на это внимания, задумчиво покачал головой, выпустил облако дыма и протянул:
– Боюсь, что нет. Тварь, которая охотится на людей, пахнет иначе.
Он потянулся открыть окно, и его взгляд невольно упал на Го Чанчэна. Стажёр стоял бледный как смерть. Судя по растерянности в глазах, его привычная картина мира рухнула, и бедолага держался уже из последних сил. Чжао Юньланя это лишь раззадорило, и он захотел подшутить над подчинённым.
– Эй, иди-ка сюда. Проверь, что там за окном.
– А?..
– Что акаешь? Давай, покажи свою ловкость, забирайся!
Го Чанчэн сглотнул, посмотрев вниз с высоты второго этажа, и почувствовал слабость в коленях. Но ему не хватило мужества перечить начальнику, и, поразмыслив, он решил, что лучше подчиниться. Со скоростью улитки он забрался на отлив, вцепился обеими руками в оконную раму и ещё долго сидел на корточках, оглядываясь по сторонам и боясь выпрямиться.
Вдруг в стекле Го Чанчэн увидел отражение, и волосы у него встали дыбом: прямо под ним лежал человеческий скелет! Костяная рука тянулась сквозь его лодыжку к кровавому отпечатку, а пустые глазницы черепа были обращены к комнате. Стажёр резко опустил взгляд – ничего! В груди похолодело, дыхание сбилось, он несколько секунд пытался понять, уж не почудилось ли ему, а затем увидел в отражении, как скелет поворачивает голову. В глазницах черепа показался силуэт человека в плаще с капюшоном. Неизвестный стоял, окутанный туманом, и что-то сжимал в руке… Го Чанчэн не успел разглядеть, что именно, его отвлёк мужской голос с улицы:
– Эй, парень, ты что там забыл?
Стажёр вздрогнул от испуга, поскользнулся и замахал руками, но гравитация оказалась сильнее. Чжао Юньлань хотел подхватить незадачливого подчинённого и успел вцепиться ему рукой в волосы, но, услышав жуткий вопль, тут же разжал пальцы. Кот за его спиной неодобрительно мяукнул.
– Твою ж… – выругался Чжао Юньлань и рванул вниз. – Ну что за остолоп!
Го Чанчэну несказанно повезло: стоящий внизу человек успел его поймать. Планы занятий, которые он держал в руках, разлетелись в разные стороны. Незнакомец был интеллигентного вида мужчиной с тонкими чертами лица. Несмотря на летний зной, он носил рубашку с длинным рукавом, аккуратно заправленную в брюки, на переносице поблёскивали очки в оправе без ободка.
– Ты не ушибся? – спросил он.
Го Чанчэн не ушибся, но перепугался не на шутку. Его взгляд в панике метнулся к злополучному окну, но на нём никого не оказалось. Скелет, как и человек в чёрном одеянии в его глазницах, был всего лишь иллюзией. Колени у Го Чанчэна подогнулись, и он повалился на землю.
– Подвернул ногу? – Незнакомец наклонился, чтобы осмотреть его. – На территории университета запрещено лазать по зданиям, это очень опасно! Узнают – будут проблемы, и с учёбой в том числе. Проводить тебя до медпункта?
– Н-не надо. Я не… не…
От волнения Го Чанчэн заговорил совсем невнятно. Ощущения были хуже некуда: в первый же рабочий день умудрился напортачить! Если так и дальше пойдёт, быть ему нахлебником до конца своих дней.
Чжао Юньлань сбежал по лестнице, схватил стажёра за шиворот и поставил на ноги. Его так и подмывало зарядить этому болвану ботинком по голове, но при посторонних пришлось всё же поумерить пыл.
– Здравствуйте, мы из полиции. Моя фамилия Чжао. – Он протянул мужчине в очках руку. – Как я могу к вам обращаться?
На мгновение их взгляды встретились. «Этот красавчик – преподаватель или студент?» – пронеслось в голове Чжао Юньланя. Незнакомец невольно отшатнулся, но тут же вспомнил о правилах приличия и быстро коснулся ладонью протянутой руки. Он откашлялся:
– Шэнь… Шэнь Вэй. Я здесь преподаю. Прошу прощения, принял вашего коллегу за студента.
От прикосновения ледяной ладони у Чжао Юньланя по коже побежали мурашки. Он вновь поднял взгляд на собеседника, но тот засуетился и принялся подбирать бумаги с земли. Чжао Юньлань попытался помочь, но, когда оба случайно потянулись к одному листку, Шэнь Вэй резко отдёрнул руку, словно обжёгся.
Губы преподавателя побледнели, в глазах проступили красные прожилки. Шэнь Вэй будто боялся Чжао Юньланя, но не как преступник полицейского: те обычно нервно косились на представителей власти, а этот намеренно избегал любого контакта. Чжао Юньлань озадаченно нахмурился, интуиция подсказывала: профессор что-то скрывает.
Человеческая красота может быть разной: ослепительной, утончённой, благородной, хрупкой… Иногда она как фарфор: поначалу не привлекает внимания, но достаточно пристального взгляда, чтобы его неброское очарование захватило все твои мысли. Красота Шэнь Вэя была именно такой.
Дацин вдруг повёл себя совершенно несвойственным ему образом: пошатываясь, подошёл к профессору и принялся ластиться, мурлыкать и бесстыже проситься на ручки, будто валерьяны объелся. Добившись своего, кот свернулся клубком в объятиях нового друга и довольно потёрся головой о его ледяную руку.
– Какой умный. У него есть имя?
– Дацин, – ответил Чжао Юньлань. – Ещё, если ведёт себя хорошо, мы зовём его Пухляшом, а если достанет – Толстяком.
Шерсть кота встала дыбом, он зашипел и выпустил когти, намереваясь цапнуть начальника. Чжао Юньлань ловко ухватил животное за лапу, забрал его себе и подмигнул Го Чанчэну. Стажёр собрался с духом, достал из папки студенческий билет и протянул Шэнь Вэю:
– Профессор Шэнь, з-здравствуйте. Подскажите, пожалуйста, вы, случайно, не помните эту девушку?
Тот, скрывая лёгкое волнение, поправил очки и серьёзно проговорил:
– Нет, я не видел её на своих занятиях. Получается, слухи о произошедшем этой ночью – правда?
Чжао Юньлань не сводил глаз с Шэнь Вэя, подмечая любую мелочь.
– Да. Это студенческий билет покойной. Профессор Шэнь, не знаете, кто сможет рассказать нам о ней?
– Думаю, вам стоит обратиться на кафедру, – ответил тот, избегая взгляда Чжао Юньланя.
– А как нам её найти? Может, вы нас проводите? Вас не затруднит?
Профессор крепко сжал в руке папку с учебными материалами и неохотно произнёс:
– Ступайте за мной.
На территории старого кампуса в тени пышных деревьев скрывались обветшавшие за десятилетия здания в колониальном стиле. На их фоне административный корпус, построенный недавно у западных ворот, казался чужеродным объектом и нарушал гармонию стройного ансамбля.
Едва Чжао Юньлань вошёл в новенькое высотное здание, в лицо ему дунул мощный поток воздуха из кондиционера, и перепуганный кот на плече вцепился когтями в рубашку.
– В студенческом билете указан математический факультет, его кафедра расположена на последнем этаже, – произнёс Шэнь Вэй, нажимая на кнопку с цифрой восемнадцать в лифте.
– Неужели вам совсем нелюбопытно, что произошло? В подобных ситуациях люди, как правило, задают больше вопросов.
– Нужно с почтением относиться к покойным. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам с расследованием, а погружаться в детали мне ни к чему.
Чжао Юньлань погладил кота по спине.
– В наше время редко встретишь таких сознательных граждан. И Дацину вы пришлись по душе, а он обычно людей не жалует.
– Весьма польщён, – с улыбкой ответил профессор.
Вдруг в районе четвёртого этажа кабина затряслась, на потолке замерцала лампочка, и лифт остановился. Го Чанчэн в панике уставился на Чжао Юньланя, но тот даже бровью не повёл: он задумчиво изучал Шэнь Вэя.
Из динамика послышался приглушённый мужской голос:
– Профессор Шэнь, зачем вам на восемнадцатый этаж?
– Со студенткой математического факультета случилось несчастье. Сотрудники полиции попросили проводить их на кафедру, чтобы там разузнать о покойной.
– Вот как, – ответил голос после короткой паузы. – Понял. Будьте осторожны.
Как только голос стих, свет перестал мигать, и кабина поехала вверх как ни в чём не бывало.
– Испугались? – Шэнь Вэй повернулся к Го Чанчэну, всё ещё избегая взгляда Чжао Юньланя. – Это был охранник. В прошлом семестре один из студентов покончил с собой, спрыгнув с крыши административного корпуса. С тех пор охранник внимательно следит за теми, кто поднимается на последний этаж, и может на всякий случай остановить лифт и задать пару вопросов.
Побледневший Го Чанчэн облегчённо вздохнул, а Чжао Юньлань бросил подозрительный взгляд на панель управления. Кабина, покачиваясь, доползла до последнего этажа, двери раздвинулись, и взору пассажиров открылся безлюдный коридор.
Чжао Юньлань пару раз чихнул.
– Вы простудились? – заботливо поинтересовался профессор.
Изящные манеры Шэнь Вэя сразу располагали к себе собеседников. Его природное обаяние не могло оставить равнодушным Чжао Юньланя, истинного ценителя красоты. Полицейский потёр нос.
– Нет, у меня просто аллергия на математику.
Профессор улыбнулся, но Чжао Юньлань с нажимом добавил:
– Не смейтесь. Скажу вам честно, в школьные годы учителя были моими злейшими врагами. Классный руководитель вообще говорил, что я вырасту бандитом, а я вот, представьте себе, стал полицейским. На последнем юбилее школы я похвастался ему, кем работаю, и угадайте, что он ответил?
– Что же? – полюбопытствовал Шэнь Вэй, по-прежнему глядя себе под ноги.
– Этот старый пердун заявил: «Вот видишь, я оказался прав: ты и впрямь стал бандитом. Только в форме».
Чжао Юньлань общался с самыми разными людьми и со всеми ладил, он легко сглаживал углы и с блеском выходил из неловких ситуаций. Ещё несколько минут назад напряжение витало в воздухе, а теперь они втроём непринуждённо беседовали, шагая по пустынному коридору. И беззаботный смех заглушал… шарканье старой обуви на мягкой подошве.
По пути Го Чанчэн заметил, что с часами начальника творится нечто странное. От центра по циферблату расходилась красная рябь. Часы казались произведением искусства, стоящим немалых денег, и в сочетании с металлическим браслетом, застёгнутым на изящном запястье, добавляли владельцу особый шарм.
Стажёр поколебался и всё же шепнул:
– Н-начальник Чжао, ваши часы…
– Что, покраснели? Хочешь знать почему? – с ухмылкой спросил начальник и, когда парень кивнул, пояснил: – Это детектор. Ты ведь играл в игры? Обычно, когда детектор светится красным, это значит…
Го Чанчэн вновь взглянул на циферблат и увидел в отражении силуэт старухи: тучная женщина среднего роста в чёрном одеянии безучастно смотрела на него! Стажёр застыл как вкопанный, а Чжао Юньлань, усмехнувшись, нажал на боковую кнопку на корпусе, и циферблат заволокло туманом. Рассеявшись, тот унёс с собой и красные волны, и пугающее отражение. Теперь часы ничем не отличались от обычных.
– Никогда не видел колёсико компьютерной мыши, меняющее цвет? Да уж, и кого я только взял в напарники?.. – пожурил стажёра Чжао Юньлань и обратился к Шэнь Вэю: – Профессор Шэнь, вот вы, например, образованный человек, наверняка не верите во всякую мистику?
– Знаете, древние люди говорили: «То, что пребывает за пределами мироздания, мудрый принимает и о том не ведёт речей»[11]. Никто не может сказать наверняка, существует ли потусторонний мир, а значит, нет смысла это обсуждать. Государи-тираны прошлого много внимания уделяли духам и божествам[12], но это ведь абсурдно, согласитесь! Лучше бы потратили время на решение проблем своего народа.
Профессор вывалил на своего собеседника целую лекцию, наполненную отсылками к классическим произведениям, а на вопрос так и не ответил. Чжао Юньлань сделал вид, что этого не заметил, и сменил тему:
– Вы, должно быть, преподаёте гуманитарные науки?
– Верно. Я веду курс китайской словесности и ещё несколько факультативов.
– Нетрудно догадаться. Кстати, слышал от приятеля, который работает в сфере недвижимости, что такие высотки обычно сдаются под офисы. Застройщикам выгодно продать много помещений, а духота, темнота и пыль уже никого не волнуют. Людям часто становится не по себе в таких местах. Думаю, пресловутый фэншуй основывается на элементарных знаниях о работе вентиляции и природе света. – Чжао Юньлань вынул из кармана пачку сигарет. – Не возражаете, если я закурю?
Шэнь Вэй покачал головой, но, когда полицейский с наслаждением затянулся, всё же нахмурился:
– Табак вреден для здоровья. Пока молоды, бросайте эту пагубную привычку.
Лицо Чжао Юньланя скрывалось в сигаретном дыму. Он молча улыбнулся, присыпав пеплом с окурка отбрасываемую Шэнь Вэем тень, скользнул взглядом по полу и развеял дым взмахом руки.
– У нас очень напряжённая работа, приходится трудиться и днём и ночью. Уж простите, с вредными привычками бороться некогда.
Профессор хотел что-то возразить, но не стал развивать тему.
– В старом кампусе почти не проводят занятий, используются только несколько кабинетов на южной стороне. Нужный нам как раз за поворотом.
Административный корпус относился к зданиям башенного типа с шахтой лифта по центру и круговым коридором. По какой-то причине архитектор решил вместо плавных дугообразных линий сделать прямые, но ни красоты, ни удобства это не прибавило. Торчащие, как клыки, углы закрывали обзор, и люди, идущие друг другу навстречу, могли легко столкнуться.
Го Чанчэн шёл последним и, когда они приблизились к повороту, почувствовал смутную угрозу. Он отвлёкся от разговора, всё его внимание было приковано к углу, вдоль которого тянулась тень от оконного переплёта. Внезапно там что-то зашевелилось, и показалась рука!
Растопыренная пятерня схватила Шэнь Вэя за лодыжку, но тот, похоже, ничего не заметил. Чжао Юньлань быстро оттянул профессора на шаг назад и как бы невзначай произнёс:
– Ох, знаете, до меня только сейчас дошло. – Он стряхнул пепел с сигареты на тень на полу, и рука отпрянула, как ошпаренная. – Надо ведь обсудить всё с руководством университета. Может, вы поможете нам связаться с ректором или его заместителем?
Шэнь Вэй, прежде настойчиво избегавший зрительного контакта с полицейским, обернулся. Глаза у него были удивительные: как будто бы подведённые тушью. Взгляд из-под прозрачных линз очков пробуждал в памяти мифологические образы. Чжао Юньланю представилась демоница, которая с трепетом касается кистью портрета учёного мужа, и прежде чистый лик пропитывается таинственной зловещей аурой.
Мгновение спустя профессор опустил веки, и странное чувство тотчас рассеялось.
– Тоже верно, – Шэнь Вэй улыбнулся. – Здесь я всё равно не смогу помочь, а, быть может, даже добавлю хлопот. Кабинеты в южной части этажа принадлежат математическому факультету, заходите, не стесняйтесь. А я пока найду ректора.
– Спасибо! – Чжао Юньлань вынул руку из кармана и пожал холодную ладонь преподавателя, махнул стажёру и решительно зашагал дальше по коридору.
Го Чанчэн покорно пошёл за начальником, но через несколько шагов вдруг обернулся. Молодой профессор не двинулся с места и, рассеянно протирая очки, провожал Чжао Юньланя взглядом, в котором сквозили тоска и неизбывная боль. Казалось, он стоит там уже долгие-долгие годы.
Только когда Чжао Юньлань исчез за поворотом, Шэнь Вэй заметил, что Го Чанчэн на него смотрит. Он любезно улыбнулся парню, надел очки, словно маску безразличия, и скрылся в кабине лифта, оставив робкого стажёра гадать, не привиделось ли ему всё это.
– Начальник Чжао, он…
– Ты заметил, что нет здесь никакого математического факультета? – перебил Чжао Юньлань. Он провёл рукой по грязному подоконнику и, растирая кончиками пальцев пыль, холодно добавил: – Как думаешь, профессор перепутал или нарочно завёл нас в тупик?
Небольшая разница в возрасте и интерес начальника придали Го Чанчэну уверенности, и он спросил:
– Почему мы его отпустили? Если он специально заманил нас сюда, зачем?..
Чжао Юньлань спрятал одну руку в карман, а другой достал сигарету. В облаке дыма он повернулся к стажёру, и тот мигом умолк.
– Ты в этом деле новенький, многого пока не понимаешь. Ничего, научишься. – Он понизил голос: – Полномочия у нас те же, что и у других управлений министерства. Мы можем опрашивать людей, договариваться о сотрудничестве, задерживать подозреваемых. Но есть одно важное правило: ни в коем случае нельзя удерживать обычного человека на опасном объекте, даже если он странно себя ведёт. А Шэнь Вэй – человек. Я проверил. – Го Чанчэн поёжился, а Чжао Юньлань, повернувшись к нему спиной, продолжил: – Думаю, ты уже догадался, что мы берём в работу, мягко говоря, нестандартные дела. Именно поэтому в некоторых случаях нам разрешено казнить преступников на месте. Но где права, там и обязанности, поэтому у нас есть свод правил, которым мы должны следовать. Знаешь первое? – Го Чанчэн покачал головой, но быстро понял, что собеседник этого не видит, и покраснел. – Неважно, кто перед нами – человек или демон. Пока у нас нет неопровержимых доказательств, мы исходим из того, что он невиновен, – ответил Чжао Юньлань – казалось, он каким-то образом увидел реакцию стажёра, – а потом шлёпнул кота по заднице. – А ну, Толстяк, колись, что это вообще было? Ластился к нему, как собачонка!
Дацин грубо пихнул начальника лапой, спрыгнул на пол и важно зашагал вперёд.
– С профессором Шэнем что-то не так. Пока не могу сказать, что именно, но рядом с ним мне почему-то очень хорошо.
– Тебе и на кладбищах хорошо. Даже свою любимую сушёную рыбку у могил закапываешь, – холодно заметил Чжао Юньлань.
Кот махнул хвостом и презрительно фыркнул:
– Ты понял, что я имею в виду, болван двуногий.
Коридор становился всё темнее, казалось, он никогда не закончится. Чжао Юньлань вынул из кармана зажигалку, и вспыхнувший огонёк беспокойно заплясал в темноте. В свете пламени лицо полицейского казалось болезненно бледным, улыбка исчезла, взгляд стал предельно сосредоточенным. Го Чанчэн учуял запах гнили и зажал нос.
– Ненавижу круговые коридоры, – тихо сказал Чжао Юньлань. – Ненавижу всё цикличное: круговорот жизни и смерти, например.
Нервы стажёра натянулись до предела. В темноте послышался щелчок, напоминающий звук взводимого курка. Что-то дунуло ему в затылок, и он резко подскочил, не успев проронить ни слова.
– Отойди, – произнёс Чжао Юньлань таким будничным тоном, будто нёс тарелку горячих баоцзы[13] и просил пропустить его вперёд.
Го Чанчэн запнулся и упал на пол. Во мраке послышался выстрел, а вслед за ним душераздирающий крик. Сердце едва не выпрыгнуло из груди стажёра, он даже подумал, что его вот-вот хватит удар. Он сел и робко оглянулся: в тусклом свете огонька в руке Чжао Юньланя на стене виднелась тень ребёнка лет пятишести. На первый взгляд она больше напоминала расплывшуюся кляксу чернил, но от пулевого отверстия расходилось кроваво-красное пятно.
– Что это? – спросил Го Чанчэн и не узнал свой голос.
– Просто тень, успокойся. – Чжао Юньлань провёл рукой по стене, и посыпались алые хлопья, похожие на отсыревшую штукатурку.
– Т-тень?
Чжао Юньлань чуть повернул голову, и лицо его исказила жуткая улыбка. Стажёру показалось, что его душа попала в плен чёрных глаз начальника.
– Видишь ли, порой у человека несколько теней, – пугающе спокойным тоном ответил Чжао Юньлань.
Он никак не ожидал, что в следующую секунду Го Чанчэн от страха лишится чувств и скользнёт вниз по стене.
– Тебе что, заняться нечем? – проворчал Дацин, обходя кругом стажёра. – Хочешь байки травить – садись пиши роман, потом в сеть выложишь. Зачем бедолагу до обморока доводить?
– Я же не специально, – Чжао Юньлань легонько пнул Го Чанчэна, и парень окончательно сполз на пол. – Откуда мне было знать, что малец такой впечатлительный? Слово скажешь – сразу хлоп в обморок. Думал, максимум в штаны наделает. Я бы тогда ему премию подгузниками выдал. – Он закинул стажёра на плечо, как мешок картошки, и с ехидством в голосе добавил: – Ты мне лучше скажи, кто пропихнул его к нам? Втюхали этого чайника, а мне теперь что с ним делать? Бесит.
– Говорят, за него какая-то шишка из министерства попросила, вроде дядя этого парнишки.
– Он вообще в курсе, что наше управление министерству не подчиняется? Или он надеялся, что растяпе-племяннику присвоят медаль посмертно?
– Так что ж ты молчал, когда пришло распоряжение о зачислении? Поздно уже возмущаться. Трус.
– Лучше поступиться принципами, чем умереть с голоду[14]. – Чжао Юньлань затушил сигарету и шлёпнул кота по морде. – Прежде чем прикидываться, что ты такой весь из себя правильный, подумал бы, откуда берётся зарплата, премия и привилегии, благодаря которым никто из других ведомств не вставляет тебе палки в колёса. Это, мать твою, с неба падает? Разве не я всё организовал? А что твои принципы? Их на хлеб не намажешь!
Дацину грех было жаловаться: он питался импортным кошачьим кормом в неограниченных количествах, и ответить на упрёк ему было нечем.
– К тому же, когда пришло распоряжение, его имя появилось в Приказе Усмирителя душ. Само собой, я решил, что парень со сверхспособностями. Откуда мне было знать, что Приказ, как и я, ведёт политические игры?
Чёрный кот, услышав, как Чжао Юньлань шутит над такими серьёзными вещами, вдруг ощетинился:
– Хватит нести чушь!
Приказ Усмирителя душ испокон веков поддерживал порядок между тремя мирами, присматривал за людьми и духами и расследовал дела, в которых были замешаны сверхъестественные силы. В древние времена он относился к службе Высшей истории, а после образования Китайской Народной Республики стал частью Министерства общественной безопасности, где было создано управление специальных расследований. Нынешний его глава – Чжао Юньлань – являлся по совместительству начальником Приказа и был поистине уникальной личностью. Везде и всюду он чувствовал себя как рыба в воде, ладил с обитателями всех трёх миров и никогда не упускал случая повеселиться. Старый кот понимал: с такими талантами Чжао Юньлань мог с лёгкостью сделать головокружительную карьеру и беззаботно наслаждаться жизнью, если бы не унаследовал на свою голову Приказ Усмирителя душ.
Дацин решил сменить тему:
– Что это было? Почему Зеркало прозрения забило тревогу?
– За нами увязалась какая-то тварь. Не знаю, какая именно. Впрочем, она сбежала, как только я её заметил, видимо, не собиралась на нас нападать.
– Это не тот, кого мы ищем?
– Хороший вопрос. Ты ведь видел отпечаток ладони около тела. Она костлявая с длиннющими пальцами – явно нечеловеческая. – Чжао Юньлань брёл по коридору, таща на себе Го Чанчэна. – М-да. А паренёк-то тяжёлый, надо скинуть его где-нибудь.
Он приметил уголок, опустил стажёра на пол и присел рядом на корточки. Как бы Чжао Юньлань ни относился к стажёру, но бросать бедолагу на произвол судьбы всё же не собирался. Он достал из кармана бутылёк и разбрызгал жидкость вокруг Го Чанчэна, затем прикусил до крови средний палец и оставил меж его бровей алый след. Капля мгновенно впиталась в кожу, и на мертвенно-бледном лице парнишки проступил румянец. Завершив ритуал, Чжао Юньлань зарядил стажёру пощёчину и тихо выругался: «Тупица».
– Хватит дурью маяться, – возмутился Дацин. – Юньлань, посмотри на часы.
Чжао Юньлань опустил взгляд: циферблат Зеркала прозрения вновь покраснел. Позади вдруг послышалось кошачье шипение, он оглянулся на звук и увидел старуху. Она, встретившись с ним глазами, развернулась и двинулась прочь, но пару шагов спустя остановилась, словно приглашала следовать за собой.
– Это человек или призрак? – поинтересовался кот, поскакав вперёд.
– Часто средь бела дня призраков видишь? Подумал бы хоть немного, морда щекастая!
Они завернули за угол, но старухи уже и след простыл. Перед ними открылась лестница, ведущая на крышу.
– Что это? Ну и вонь, – чихнув, проворчал Дацин.
– Зря я ругался на профессора, во всём виновата старушка. Идём наверх, посмотрим, что там.
Чжао Юньлань подхватил кота и осторожно двинулся по упругим ступеням, которые прогибались под ногами, словно живые. Вдоль всего пути из тьмы тянулись бесчисленные тени, пытаясь схватить смельчаков, вторгшихся в их царство. Но как только они касались брюк Чжао Юньланя, всякий раз отскакивали, как ошпаренные.
– Самоубийства в учебных заведениях не редкость, поэтому, пока число смертей не превысит определённый показатель, никто и палец о палец не ударит, – сказал Чжао Юньлань. – Слышал, что в Лунчэнском университете уже третий год с этим проблемы. Здания в старом кампусе по большей части малоэтажные: чтобы разбиться насмерть, надо ещё постараться. А в новом раздолье, помирай не хочу!
Они уткнулись в закрытую дверцу, сквозь щели в которой пробивался тусклый свет. Чжао Юньлань вытащил из кармана проездной и подцепил замок. Хватило слабого нажатия, чтобы ржавая дверь со скрипом отворилась. С зажигалкой в руке он вышел на крышу. С восемнадцатого этажа открывался прекрасный вид: вокруг кампуса пышно разрослась зелень, как будто лес затесался в самый центр города, рядом с оживлённой дорогой.
Чжао Юньлань увидел у края крыши девушку и осторожно позвал:
– Эй…
Не успел он договорить, как та молча полезла через перила.
Чжао Юньлань не раздумывая бросился к краю, чтобы её остановить, но пальцы прошли сквозь тело незнакомки, и её фигура растворилась в воздухе.
– В чём дело? Это была иллюзия? – спросил кот, подскочив к нему.
– Всё произошло слишком быстро. Я не успел понять.
Чжао Юньлань озадаченно растирал пальцы, когда позади послышались шаги. Он обернулся на звук и увидел ту же девушку. Понурив голову, она медленно брела по крыше, затем вдруг перешла на бег и вновь спрыгнула. Чжао Юньлань попытался поймать её за плечо, но пальцы опять нащупали воздух, а тень исчезла.
Началась безумная карусель: словно поддавшись модному веянию, девушки с размытыми лицами стали соскакивать друг за другом вниз. Чжао Юньлань пытался спасти каждую, но все они оказались бесплотны. После восьмой прыгуньи Дацин сдался и уселся в сторонке, дёргая из стороны в сторону чёрным пушистым хвостом.
– Хватит, это ведь всё равно что гоняться за ветром! – крикнул он взмокшему от пота начальнику.
Чжао Юньлань проигнорировал его слова. Он был очень силён и запросто мог разобраться с любым хулиганом, но сбитый режим и редкие тренировки давали о себе знать: всего за несколько минут он запыхался.
– Ладно одна-две попытки, но восемь! Неужели ты не видишь, что она бесплотна?
– Откуда ты знаешь, что это одна и та же девушка? А если следующая окажется человеком? Если пространство меняется, ты точно сумеешь определить, где смертная, а где фантом? Третье правило кодекса гласит: не путай догадки с фактами. Или у тебя после еды память отшибает?
Обычно острый на язык кот виновато вильнул хвостом и пробормотал:
– Не учи учёного… Мне несколько тысяч лет, будет ещё какой-то щенок указывать мне, что делать!
– Ещё слово, и лишишься корма! – пригрозил Чжао Юньлань.
Дацин вспомнил, что находится в зависимом положении, и только мяукнул в ответ. В ту же секунду на крышу выскочила девятая девушка.
– Постой! – крикнул Чжао Юньлань, но та не обратила на него внимания и, словно стрела, спущенная с тетивы, устремилась к земле. – Твою мать. – Он снова поймал воздух и ударился ладонью о холодные перила.
Кот подошёл ближе, коснулся передними лапами ограждения и принюхался.
– Знаешь, в чём-то ты всё-таки прав. Существуют легенды о неупокоенных душах, которые привязаны к месту своей смерти и переживают её раз за разом. Но я никогда не слышал, чтобы всё происходило так скоро.
– Тогда что это?
– Иллюзия, созданная при помощи каких-то чар. – Кот попытался придать своей морде серьёзное выражение. – Кто-то намеренно заманил нас сюда и пытается так запутать. Но кто это делает и почему, я понятия не имею.
