bannerbannerbanner
Наши фиолетовые братья

Вячеслав Шалыгин
Наши фиолетовые братья

Полная версия

– Вот теперь и поглядим, кто из нас юнга, а кто кок. И кто в какой камбуз попал, – сказал Матвей, ухмыляясь. – Две с половиной тонны!..

– Две шестьсот, – уточнила Дарья.

– Это сколько же «маленьких» получится? – спросил он, игриво толкая ее в бок.

– Даже если «больших», все равно много… – Борисов, почувствовав, что расстрел отменяется, снова осмелел. – Чего стоишь, капитан? Беги, народ собирай! – прикрикнул он. – Вояки! Не верите честным людям?! Вот теперь и носитесь, как ошпаренные кролики, отражайте внезапное нападение!

Офицер озадаченно поморгал и, снова высморкавшись, надел шлем. Что он говорил в микрофон, услышать было невозможно, но бойцы выстроились в колонну и унеслись куда-то по коридору.

В зале осталась лишь пара техников, один из которых успел наполовину разобрать Анализатор. Взявшись за какой-то блок, он мощно вздрогнул и отскочил назад. От блока во все стороны разлетелись белые искры.

– Это был наш авторедактор, – меланхолично заметил Матвей.

– Как будто не могли по своей сети общаться… – покивала Дарья. – Как теперь с Калашниковым разговаривать будем?

– Да-а, господа военные, – протянул Борисов. – Мне бы ваши проблемы. Пришельцы с пушками, разговоры с калашниковыми, защитные поля, коки на камбузах… Смех, да и только! Вот я попал, так попал… Одиннадцати планет лишился, под расстрел угодил, да еще и казенный корабль утерял. А мне еще назад как-то добираться…

– Ничего, с Базы бесплатно вывозят, за счет ОВКС, – угрюмо ответил Матвей.

– Либо в урне, либо в морозилке, – вздохнула Дарья.

Глава 9

Техники оставили открытыми все каналы связи, и по оперативному залу заметались многочисленные реплики рвущихся в бой воинов. В основном это были идиомы и вариации на тему уже устоявшихся бранных слов. Будь исправен авторедактор, в бункере стояла бы гробовая тишина. В целом было понятно, что отряд преследует подразделение неприятеля, который, уклонившись от боестолкновения, организованно отходит на юг.

– К тоннелю рвутся, гады! – Борисов с досадой хлопнул ладонью по колену. – Плакали мои денежки!

– Ты о чем, Бетховен? – Матвей заинтересованно обернулся к мастеру.

– Шуберт я, Шуберт Иванович! – Борисов сложил руки на груди и нахмурился.

– А чё не Бахович? – Один из оставшихся в зале техников мотнул головой и заржал.

Его товарищ осмысливал глубину шутки примерно минуту, но в конце концов бросил это занятие и вернулся к изучению аппаратуры. После замыкания в блоке авторедактора Анализатор перезагрузился и теперь прогонял по всем системам тесты. Это мешало следить за действиями штурмового отряда, и воин нервничал. Полевой Анализатор был не столь совершенен, он ловил лишь сигналы маячков защитных костюмов и радиопереговоры. Еще он, теоретически, должен был отслеживать количество биорадарных отметок и дислокацию противника, но с этой функцией произошел какой-то сбой.

– Хлам! – Второй техник раздраженно пнул по тумбе под гиперсервером. Лицо воина просветлело – видимо, вибрация сказалась на работе прибора благотворно.

– Чё там с противником? – поинтересовался техник номер один.

– Остановился… – Второй озадаченно почесал макушку. – Посиней мой зад! Они что, куда-то проваливаются?!

Он снова пнул по тумбе, но на этот раз показания прибора не изменились. Опасения воина подтвердил эфирный рев капитана.

– Следопыт-один, лазером твою мазеру! Что на картинке?!

– Вы их разве не уничтожаете? – торопливо спросил первый техник.

– Кого – их?! – Рев достиг максимальной громкости и перекрыл все радиореплики. – Куда подевались враги, я вас спрашиваю!

– Биорадар никого не видит, – ответил второй техник.

– Я же говорил! – наклоняясь к Матвею, прошептал Борисов. – Там гипертоннель! На другую планету!

– Где болота? – Матвея передернуло.

– Нет, болота на пятой, если отсюда считать, после пустыни и леса. И еще леса.

– Это четыре, – подсказала Даша.

– А, ну еще степь с рукотворными площадками, – кивнул Борисов. – Посадочными, наверное. Из пластобетона.

– А наливают на какой? – После испытания расстрелом Даша все еще нервничала, и сарказм ей не удавался.

– Да что ты, в самом деле?! – одернул ее Матвей. – Тут такая ситуация! Война миров!

– Четыре бота сюда! – рявкнул эфир. – Штатный блокпост к развертыванию! Следопыт-один, спите, военные?! Подтвердить приказ!

– Блокпост штат, – быстро ответил первый техник. – Боты пошли.

– Возвращаемся на базу, – немного убавив громкость, пробасил капитан. – Саботажники еще в бункере?

– А куда им деваться? – усмехнулся техник. – Привести приговор в исполнение?

– Погоди пока. – Капитан был явно недоволен собственным распоряжением. – Сам, если потребуется, приведу. Надо их допросить с пристрастием.

– Могу пока начать, – скользнув нехорошим взглядом по Дашиной фигуре, предложил «следопыт».

Матвей подался вперед, прикрывая плечом напарницу. На неровно зашитой нижней губе воина появилась снисходительная улыбка. Верхняя у него почему-то не улыбалась. Борисов, быстро оценив ситуацию, отошел в сторону и врезал обутой ногой по опрокинутому креслу. Четыре пары глаз – три удивленных, одна испуганная – тут же уставились на разбушевавшегося мастера.

– Миллионы, сотни миллионов тонн золотого песка! – простонал Шуберт, незаметно подмигивая Матвею. – И все достанется каким-то инопланетным уродам?! А спирту там сколько?! В гектолитрах! Да какой там!..

Он с досадой махнул рукой.

– Спирту? – зачарованно пробормотал техник номер два. – Технического?

– Высшей очистки, – подхватил игру Матвей. – Бескрайние озера. Просто ныряй да пей!

– Чума! – восхищенно произнес первый «следопыт».

– Да только в эти озера чужаки уже помочились… – Борисов огорченно вздохнул.

– Может, не успели еще? – В голосе техника слышалась искренняя надежда.

– Может, и не успели… – Шуберт неуверенно покачал головой. – Путь туда неблизкий. Я едва не заблудился.

– И я, пока обратно дошел, тоже пару раз с дороги сбивался… – Матвей смущенно почесал кончик носа.

На этот раз Даша от комментариев воздержалась. Игра, начатая «саботажниками», была незатейливой, но выстрелы попадали в цель. Техники, дав волю убогой фантазии, постепенно погружались в сладостное оцепенение. Даже когда под сводами бункера снова загрохотали тяжелые ботинки, с их лиц так и не исчезли мечтательные полуулыбки. Это не ускользнуло от цепкого взгляда капитана. Он поманил первого «следопыта» пальцем и, когда тот приблизился, упер свой покатый лоб в лоб подчиненного.

– Ты чего расплылся? На девку глаз положил?

– Никак нет! – возбужденно сверкая глазами, доложил воин. – Сведения поступили, стратегические!

Последнее слово он произнес как заклинание.

– От саботажников?

– Тут такие дела, господин капитан! – Техник перешел на торопливый полушепот. – Запасы сырья номер три! Миллионы литров!

– Ты что, на булавку наступил? – грозно прорычал капитан. – А ну предъяви аптечку индивидуальную!

– Да не распакована она! – уже совсем шепотом заверил воин. – Я в норме, господин капитан, переходы тут повсюду! Не врали саботажники!

– Ты даже носа наружу не высовывал! Откуда ты знаешь, что они не врут?

– Озера! Целые озера сырья! Номер три! Господин капитан, а если это правда? А мы их расстреляем! Кто же дорогу укажет?! Сырье же… третье!

– Третье? Заманчиво…

Капитан, казалось, немного успокоился. Он с интересом покосился на «саботажников», затем перевел вопросительный взгляд на полковника. Как и положено недосягаемо высокому начальству, командир отряда восседал на стуле посреди зала и внимательно, но молча следил за четкими действиями подчиненных. На визуальный запрос офицера он ответил едва заметным кивком.

– Веди осужденных, Василий. – Получив одобрение шефа, капитан позволил себе отбросить часть напускной суровости. – Начнем все сначала. – Он больно ткнул Борисова пальцем в грудь. – Ты, мясо, у нас кто?

– Мастер дальней разведки Борисов, – с трудом удержавшись на ногах, ответил Шуберт.

– Мастер – не мастер, все одно – мясо, понял?

– Я сотрудник Корпорации! – В голосе мастера зазвучало ущемленное самолюбие.

– Чего это твоя Корпорация сует нос куда не следует? – Капитан снова ткнул его пальцем, на этот раз в живот. – На нашей территории ты не сотрудник, а лазутчик.

– Я ее открыл! – возмущенно возразил Борисов и тут же добавил: – Я, конечно, не против поделиться…

– Чего? – Капитан выкатил остекленевшие глаза почти на титановую переносицу. – А в рыло не хочешь, Колумб Христофорыч?

– Но Корпорация… – проблеял Шуберт.

– Все эти планеты являются режимными объектами ОВКС, – подал голос Матвей. – Условно-секретное наименование – Солнцеподобная Система сорок четыре, или, сокращенно, – СС. Мы здесь уже пять лет дежурим.

– Во, слышал?! – Капитан снова занес палец с явным намерением пробить Борисову лоб, но мастер вовремя сделал шаг назад.

– Солнцеподобная Система? А почему «сорок четыре»? Таких что, много? А… понимаю… сорок четыре – в смысле планеты… как же это я… – Шуберт смущенно потер нос. – Но… Почему же об этом никто не знает?

– Потому что режим! – Офицер взглянул на разведчика с сочувствием, как на слабоумного. – Для гражданских этой системы вообще не существует. Ты, мясо, как бы никуда и не приземлялся. Пропал без вести в космических глубинах.

– Так вот же я! – Шуберт растерянно развел руками.

– Это недолго исправить.

– Не надо!

– Это уже не тебе решать.

– А пришельцы?

– А что пришельцы?

– Они тоже никуда не приземлились?

Капитан задумался и снова обратил свой взор на командира. Тот нехотя поднялся и неторопливо подошел поближе.

– Они тоже из Корпорации?

– Я же… мы же говорили, господин полковник, – вступила в разговор Даша. – Это самые настоящие чужаки!

 

– УУ, – подтвердил Борисов.

– Агрессивные твари, – внес свою лепту Матвей.

– Фиолетовые братья, – невпопад брякнула Даша.

– На стратегическом объекте? – До полковника, похоже, начало доходить. – А вы тут на что? Почему допустили?!

– Мы доложили! – Матвей и Даша вытянулись в струнку. – По команде…

– Дар-рмоеды! – с чувством прорычал полковник. – Тут ситуация «Ч», боевая тревога с красным кодом намечается, а они «доложили»! Раздолбаи! Следопыт, Калашникова мне!

– Нет связи, господин полковник, – немного испуганно отозвался воин. – Анализатор перезагружается!

– Техника в руках индейца – металлолом, – негромко изрек Борисов. – Подключи блок гиперсвязи к своему серверу напрямую.

– Тебе, мясо, кто разрешил пищевод проветривать? – сурово поинтересовался капитан.

– Верно говорит, – неожиданно поддержал Шуберта второй техник.

– Ну так исполняйте!

Капитан недовольно скривился. «Следопыты» дружно набросились на раскуроченный Анализатор, и в зале на секунду воцарилась тишина.

– Третий номер, точно тебе говорю, – донеслось из коридора.

Матвей невольно покосился на Дашу, но следующая реплика уточнила предмет обсуждения.

– Целые озера третьего номера! Даже пить необязательно. Сиди на берегу, дыши и только успевай закусывать!

– Куда могли уйти… э-э… противник? Вы имеете представление? – нарушил молчание полковник.

– Через переход – куда угодно. – Борисов пожал плечами.

– План-схема гипертоннелей не установлена, – проскрипел внезапно оживший Анализатор. – Сила магнитных полей…

В динамиках снова что-то затрещало, и кибермозг замолчал.

– О, блин! – послышалось из угла, где возились техники. – Ты отвертку-то убери… Ага, себе засунь…

– Понятно… – Капитан подбросил в руке шлем и задумчиво взглянул на Дашу. – Схемы нет, значит…

– Сорок три варианта, – подсказала она. – На посадочных ботах все не облететь…

– Значит, пойдем через переходы, – закончил их мысль полковник. – Капитан, приготовиться к штурму по схеме «А», час на сборы…

– Зинчук! – развернувшись кругом, рявкнул офицер. – Усилить броню индивидуальными генераторами поля до уровня «Предел семь», раздать запасные боекомплекты, роботов огневой поддержки на траки!

– Всех? – уточнил подскочивший к начальнику воин.

– Всех, – капитан изобразил на полуметаллическом лице подобие улыбки. – Девочки идут на танцы!

Глава 10

– Туда! – крикнул Борисов, простирая руку к дальней проплешине в кустах.

– Не! Туда, – возразил Матвей, указывая в противоположную сторону.

– Да вы оба не протрезвели еще, – раздраженно заявила Дарья. – Яму видите? Это я стреляла. Туда он и пошел, прямо на восход.

– На восход?.. – спросил Борисов. – Поэтично… Нет, восходы здесь ни при чем, я вышел вон оттуда, с юга. Там меня и схватили.

– Арестовали, – поправил капитан. Сняв СТУРН, он упер приклад в землю и облокотился на него, словно был уже на болоте. В саму дискуссию офицер до поры до времени не встревал.

– При чем тут твои ямы?! – возмутился Матвей. – Женщине оружие вообще противопоказано! Стрелять ты могла куда угодно, а пришелец скрылся вон там, в тех зарослях. Я точно помню!

– Сомневаюсь, – язвительно молвила она. – После такой дозы надеяться на память просто наивно.

– Я докажу! – решительно произнес он и, добежав до ближайшего скопления кустов, помахал оттуда какой-то веточкой. – Ну! Я же говорил! – крикнул Матвей, хотя при радиообмене необходимости в этом не было. – Сучок отломан! Когда эта тварь продиралась, у нее ботинок вот здесь застрял.

– При чем тут ботинок! – презрительно бросила Дарья. – Ты этот сучок сам только что отломил. И не мог пришелец в кустах застрять, у него же излучатель был, – добавила она, обращаясь к капитану. – Короткий излучатель, вмонтированный в правый рукав. Или нет… в левый?..

Офицер по-прежнему соблюдал нейтралитет.

– Хватит бредить, – заявил Борисов. – Я пришел сюда с юга, и идти надо на юг. А ваши улики – доказательства более чем косвенные. Все эти рукава и веточки… Чушь! – подытожил он.

Капитан некоторое время постоял в раздумье, словно сравнивая достоверность показаний одного битого и двух небитых. Наконец, приняв какое-то важное решение, он опустил на шлеме забрало и уже из-за бронестекла улыбнулся всем троим.

– Зинчук! Построить расстрельную команду! – дружелюбно произнес он. Затем на секунду приподнял колпак и спросил: – Так куда мы идем?

– Туда! – одновременно выкрикнули Дарья, Матвей и Шуберт и одновременно же вытянули руки, все – в разные стороны.

Офицер удовлетворенно кивнул и защелкнул на шлеме гермоклапан. Один из бойцов, видимо, как раз Зинчук, споро выстроил в шеренгу пятерых десантников.

– Я согласна! – выпалила Дарья.

– С чем? – поинтересовался капитан.

– А-а… А со всем! – нашлась она. – Со всем согласна. Да мне, если честно, все равно, куда идти. Могу вообще никуда не ходить… – Она с независимым видом развернулась и направилась обратно к шлюзу, но офицер поднял длинный СТУРН и положил приклад ей на плечо.

– Зинчук! – позвал он. – Команда готова?

– Так точно!

– Оружие к бою. Защита – на максимум. В цепь. Среднее прикрытие. Направление… Запад, – сказал он после паузы. – Марш!!

Шестеро бойцов, включая неотличимого от прочих Зинчука, вскинули от животов чудовищные дула нанодиссамблеров и, вминая мелкие камни в сухую пыль, медленно двинулись на заходящее светило. Слева на траках со скрежетом ползла взводная МУЗА – Мобильная Установка Залповой Аннигиляции.

Когда стало ясно, что отделение Зинчука во главе с капитаном двинулось впереди отряда боевым дозором, у кандидатов на расстрел снова отлегло от сердца. Новая функция расстрельной команды была им более по душе. Не омрачало радости очередного спасения от нанораспада даже то, что шли они вместе с авангардом и почему-то – видимо, исключительно по совпадению – не за строем, а впереди. Капитан небрежно помахивал стволом тридцатикилограммового СТУРНа, и в его прицельном мониторе невзначай появлялась то спина Борисова, то ноги Матвея, то Дарья, шагавшая посередине.

Вскоре на пути попались первые заросли кустарника, уничтоженные десантниками так быстро, что Борисов не успел и моргнуть. Опасливо ступая по атомарному праху, он окончательно распрощался с идеей удрать, впрочем, так же как и с другими своими идеями – предложить взятку, сказаться больным или пригрозить связями в верхах. Мастер подозревал, что все многообразие вариантов в данном случае ведет к одним и тем же последствиям.

Глядя на вылизанную землю, Борисов глубоко задумался об этих самых последствиях и потому крики в радиоэфире воспринял не сразу. Когда же он поднял глаза, то увидел, что от прежней степи, кроме пепла под ногами, не осталось уже ничего.

Он оказался внутри огромного колодца, или, точнее, – в некоем пространстве, огороженном сплошной ширмой, если тут можно было говорить о какой-либо точности. Матовые стенки неопределенно-темного цвета поднимались метров на десять и образовывали почти правильный цилиндр примерно двадцати метров в диаметре. Борисов мог бы обойтись и без расплывчатого «почти», однако он почти сразу обнаружил, что это вовсе и не цилиндр, а замкнутый ряд прямоугольных панелей, каждая – шириной около полутора метров. Разумеется, мастер удивлялся тому, откуда на ровном месте взялся этот колодец и как он в него попал, хотя удивлялся он не сказать чтобы сильно. После стремительной смены ландшафтов появление этой странной постройки скорее злило, чем вызывало изумление.

А вот капитан встревожился не на шутку, о чем свидетельствовал мощнейший залп из нанодиссамблера. Непроницаемая секция поглотила заряд, как вечность поглощает бытие микроба. Остаточное поле на мгновение искривило углы и грани и, всколыхнув воздух, растворилось.

Интеллект офицера оказался достаточно высоким, чтобы не повторять попытку.

– Где мы? – задал он не слишком оригинальный вопрос.

Борисов повернулся кругом. В колодце также находились его новые знакомцы Матвей и Даша. Воины боевого дозора, да и всего отряда, остались где-то позади, хотя это слово мгновенно потеряло смысл: земля здесь была подозрительно ровной и однородной, без камней и растений. Последнее облако в небе как раз скрылось где-то за стеной. После пропажи этой приметы ориентироваться в колодце стало невозможно.

Капитан откинул на предплечье бронированную крышку киберпроводника, но здесь отказывался работать даже примитивный компас.

Матвей выглядел мрачным, но не испуганным – в предпоследнюю вылазку он тоже хлебнул немало. А вот Дарье было совсем плохо.

– Мужчины… – сказала она жалобно. – Куда нас занесло? Пойдемте отсюда…

Офицер, отойдя чуть в сторонку, продолжал возиться с компьютером, из чего Борисов сделал вывод, что каналы спецсвязи в колодце не действуют.

– Капитан, позвольте попросить у вас какой-нибудь предмет, – учтиво произнес мастер.

– Какой еще предмет? – озадачился тот.

– Ну, что-нибудь ненужное. Мне потребуется какая-нибудь вещь… весом до полутора килограммов, – закончил он, прищурившись.

– До полутора?.. – оторопело переспросил капитан, но отчего-то послушался и, вынув из поясного кармана какую-то металлическую трубку, протянул ее Борисову. – Почему до полутора килограммов?..

– Чтоб не тяжело было, – пояснил Шуберт, кидая трубку в стену.

Капитан бросился вниз и распластался по земле, точно спрессованный, остальные ничего толком не поняли. Железка, долетев до панели, как будто в нее впиталась или же вовсе исчезла – понять было невозможно.

– Почему упали, господин капитан? – поинтересовался Матвей. – Это была граната?

– А вы почему не упали? – буркнул тот, поднимаясь.

– Я не знал, что это граната, – признался Борисов. – Я человек гражданский…

– А я и так боюсь, – чистосердечно сказала Дарья. – Мне еще сильней бояться уже некуда.

– Ну а ты?.. – капитан зыркнул на Матвея.

– А я знал, что она не взорвется, – безмятежно ответил он. – А если и взорвется, то не здесь. Борисов одобрительно кивнул и продолжил:

– Похоже, это и есть транспортная система, о которой мы вам говорили. Да не простой тоннель, а… – Он пожал плечами и посмотрел на офицера, будто в чем-то его обвинял. – Это перекресток.

– Перекресток чего?! – взревел капитан. – Между чем и чем?.. Откуда и куда?..

Шуберт опять пожал плечами и пошел вдоль стены, тыча пальцем в панели и что-то при этом пришептывая.

– Ерундой какой-то занимаешься, – обронила Дарья.

– Тихо! Не мешай! Тьфу!.. Ты зачем с места сошла?

– А в чем дело?

– Да я по тебе засекал!

– Что ты по мне засекал? – насторожилась она.

– Даша, не мешай, он пластины считает, – подал голос Матвей.

– Ну вот, сбили! – трагически воскликнул мастер. – Теперь все по новой!..

– Не горячись, их тут немного, всего-то сорок четыре штуки.

– Да?.. Сорок четыре?.. А-а!.. Ну конечно! – обрадовался Борисов, но подсчет тем не менее возобновил.

Вместе с ним, тыча в стену пальцами и беззвучно шевеля губами, панели пересчитывали и остальные – не исключая капитана, который, кажется, так ничего и не понял.

– Тридцать восемь… тридцать девять… – бубнил Борисов, все более возбуждаясь, точно считал не мутные поверхности, а собственные деньги. – Сорок… сорок один… – Мастер почти завершил круг, и результат был уже ясен, однако он с какой-то детской настойчивостью продолжал: – Сорок два-а-а… сорок три-и-и… Мадам! Вы снова ушли?! Я же опять по вам засекал! То есть по вас… Тьфу!

– Никуда я не уходила, – уверенно произнесла Дарья. – Как стояла, так и стою.

– Как же это?! Тогда получается сорок пять!

– Да ну! – засомневался Матвей и, по-скорому обежав стену, вслух закончил: —…Сорок три, сорок четыре, сорок пять… Одна лишняя!

– Что тут лишнее? – не выдержал капитан. – Вы их сами, что ли, ставили? С чего вы взяли, что должно быть ровно сорок четыре?

– Дело в том, что сорок… э-э… как вы изволили выразиться, «ровно сорок четыре» – это количество планет в местной системе, – пояснил Борисов. – Планеты связаны некими внепространственными тоннелями, в существовании которых мы с коллегой…

– Я тебе не коллега, цивил нестроевой! – быстро проговорил Матвей.

– …имели счастье убедиться, – невозмутимо закончил Шуберт. – То, что заряд из вашей дуры прошел сквозь стену, и то, что граната, тоже ваша, ушла туда же, – как раз и подтверждает мою гипотезу относительно…

– Ты куда нас завел?! – рявкнул капитан.

– Я?! – Борисов отшатнулся и торопливо напомнил: – А я на юг предлагал…

– Выводи! – велел офицер. – Выводи нас отсюда немедленно!

– Но…

– Без «но»! – Офицер, демонстрируя серьезность намерений, вновь подхватил СТУРН и упер ствол Борисову в грудь.

 

– Господин капитан, сердце левее, – тактично подсказала Дарья.

– Сам знаю, – огрызнулся тот и передвинул регулятор мощности.

Шуберт, покосившись на зарядный блок нанодиссамблера, увидел, что рядом с делением «1» изображен улыбающийся черепок, рядом с «2» – перечеркнутый крест-накрест танк, рядом с «3» – крупная зигзагообразная молния, похожая на вопросительный знак. Против деления «4» гвоздиком была нацарапана надпись «не балуй!». Вот этим самым «не балуй!» капитан и зарядил свою пушку. Борисов уже хотел осведомиться относительно последнего желания, как вдруг офицер шагнул влево и, выхватив интел-кинжал с цепным лезвием, полоснул им вдоль стены. На землю возле самой панели упал чей-то палец.

– Что это было? – испуганно спросила Дарья.

– Рефлексы. Не люблю, когда в меня тыкают.

Едва он успел это сказать, как из той же стены, нецензурно выражаясь, выпал целый десантник. Он появился совершенно неожиданно, в том смысле, что если б его и ждали, то все равно не знали бы, из какой секции он возникнет. К тому же все произошло слишком быстро даже для капитана.

– Зинчук?! Ты?!

– Я, господин капитан.

– Палец твой?

– Мой, господин капитан… – молвил Зинчук. Он поднял обрубок и попытался приставить его на место. – Последний живой палец… – расстроенно добавил он.

– А остальные десять? – спросила Дарья.

В ответ Зинчук сделал обеими руками несколько хватательных движений, и из перчаток послышалось тонкое жужжание сервомоторчиков.

– Зинчук, рапорт! – потребовал офицер.

– Вы шли, шли, а потом пропали.

– Дальше!

– Рапорт окончен, господин капитан. Все.

– Ты здесь как очутился?

– Не могу знать, господин капитан. Показывал бойцам направление вероятной атаки вероятного противника…

– Пальцем показывал? – уточнил Борисов.

– Да вот этим самым… Потом он как-то так отвалился. Я присел на корточки, чтоб в траве поискать, споткнулся, и…

– Ты из какой двери выпал? – перебил его Матвей.

– Этого я не помню. Там, где все наши, вообще никаких дверей нету.

– Шуберт! Ты не помнишь, откуда он…

– Мне только за пальцами чужими следить! – фыркнул Борисов.

– Я тоже не помню, – заранее ответила Дарья.

Спрашивать у капитана Матвей не рискнул.

– Но приблизительно… приблизительно вон оттуда, – сказал он, кивая на одну из поверхностей.

– Почему оттуда? – возразила Дарья. – По-моему, из соседней, той, что правее.

– Ты же не помнишь! – вскинулся Матвей.

– Да ты и сам не помнишь!

– Глуши фанфары! – оборвал их офицер. – Пойдем… мы пойдем… Сюда! – объявил он, показывая стволом явно наугад.

– Как бы нам опять… – усомнился Борисов.

– Молчать! – в рифму гаркнул капитан. – Зинчук!

– Я!

– Обработай рану, и вперед!

– Куда, господин капитан?

– Вот в эту стенку.

Десантник сунул палец в карман, залил рану гелем и, сняв с плеча СТУРН, безрассудно шагнул в указанном направлении.

Борисов, хоть и раскусил назначение колодца, все же втайне надеялся, что никакого перемещения не произойдет и секция окажется обычным листом обычного пластика. В крайнем случае – необычного.

Так, примерно и вышло. Обычный на первый взгляд пластик необычным образом проглотил Зинчука вместе с оружием, отрубленным пальцем и бравым возгласом «Слушаюсь, господин капитан!». Проглотил и не поперхнулся.

– Ну?.. Чего ждем? – спросил Матвей.

– Сейчас боец разведает, туда ли он попал, куда нам надо, и доложит, – ответил офицер.

– Как же он доложит, если отсюда связи нет?

– Так он же вернется.

– Как же он вернется, если приказа не было?

– Правда не было?.. – рассеянно произнес капитан. – Тогда вот что… Ты, говорливый! – Он повел стволом в сторону Матвея. – Сходи за Зинчуком и передай, чтоб вернулся. И сам вернись. Понял?

– А-а… но… – замялся тот, но офицер подбодрил его легким пинком.

– Бегом, мясо!

Матвей, потеряв равновесие, всем телом ухнул в секцию. Борисов почему-то подумал, что, будь на месте стены вода, брызг получилось бы море. Однако брызг не получилось. Матвей просто исчез, как перед ним исчез десантник.

Прошло долгих пять минут, прежде чем офицер нарушил молчание.

– Дамочка…

– Ой нет!.. – отпрянула Дарья.

– Дамочка, вы давали присягу.

– Я от нее отказываюсь.

– От присяги нельзя отказываться, – мягко заметил капитан.

– А я все равно отказываюсь, – не растерялась Дарья.

– Марш в стену!! – заорал офицер, и она, съежившись от страха, нырнула в мутную темень.

Еще через пять минут стало ясно, что никто не вернется.

Борисов сквозь скафандр почесал спину и отвлеченно посмотрел куда-то в небо.

– Сам пойду, – буркнул офицер.

– Поддерживаю! – поспешно отозвался Шуберт.

– Ждешь восемь с половиной минут и следуешь за мной, – распорядился капитан.

– Нет, навсегда здесь останусь, – съязвил он.

Офицер хотел что-то сказать – или, быть может, просто выстрелить, – но передумал и бодро впрыгнул в неизвестность. Борисов, чтоб не запутаться, начертил каблуком стрелку и бестолково побродил по колодцу. Часы ему разбили еще при аресте, и единственное уцелевшее табло показывало только секунды. Шуберт пробовал честно следить за мигающими циферками, но несколько раз сбивался и в конце плюнул совсем. Решив, что времени прошло достаточно, он разбежался и рыбкой нырнул в проем.

В принципе он был готов ко всему.

И к такому – тоже.

Но это вовсе не значит, что он не огорчился. Огорчился – и еще как…

Десантник Зинчук лежал на земле – не то связанный, не то убитый, одним словом, человек не двигался.

Рядом с ним лежал Матвей, и про него можно было сказать то же самое.

К Матвею подносили Дарью – брыкавшуюся, но быстро затихавшую. Когда ее положили третьей в ряд, она уже не шевелилась. Неподалеку, метрах в двух, какие-то типы боролись с капитаном. Капитан был крут, но типы оказались не жиже. Вскоре его достали прикладом по затылку и еще несколько раз по лбу. По шлему колотили бесстрастно и методично, будто забивали в деревяшку гвоздь.

– А вот еще один! – возмущенно произнесли где-то под самым ухом. – Много их будет?

– Сколько ни будет – вяжем всех, – отозвались там же.

Борисов недоуменно обернулся. Ему в нос, гудя на ветру черным жерлом, смотрел прокаленный ствол стомиллиметрового калибра. Оператор МАСЛа – Малого Артиллерийского Самоходного Лазера – подъехал вплотную и, высунув от усердия язык, подкручивал верньеры тонкой настройки, чтобы нацелить дуло аккурат в правый глаз мастера.

Шуберт меланхолично следил за его стараниями, попутно любуясь хищной эстетикой пушки. Асимметричный лафет украшала жестяная табличка: «При неудовлетворительной работе изделия все рекламации направлять по адресу: Земля, Тульский Механосборочный Завод».

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23 
Рейтинг@Mail.ru