Равиль Ихсанов
Роковые яйца 2.0
Конечно, на самом деле меня и моих новых друзей ждал срочный выезд в особняк резидента в Вене. Но надо ли это было говорить хозяину разумных тараканов Яши и Алисы?!
И ещё одно неизбежное уточнение. Я попросил вручить коробочку с тараканом женского пола, названной маленьким человеком Алисой, мне. На всякий случай. Мой новый друг согласился со мной. Перед тем, как всунуть железную коробочку с микроотверстиями на боках во внутренний карман универсальной куртки, я открыл её и вгляделся в Алису. Она проигнорировала меня. Капризы беременной женщины. Мне это было знакомо, и я успокоился.
На этом можно было поставить точку в нашем коротком повествовании: груз прибыл по назначению, тараканы общаются с резидентом.
***
Но вмешался Всевышний. В ночь перед тем, как наш поезд достиг границы, его настигла невиданная в наших краях жесточайшая метель. Как потом сообщалось информагентствами, блогерами, военкорами и другими поставщиками новостей, так среагировала природа на очередное применение северянами и южанами тактического ядерного оружия на территориях противника.
Поезд пробился сквозь снежные завалы, но потерял больше половины своих пассажиров. Они замерзли. Вся отопительная система поезда вышла из строя, но сопровождающие нас лица не разрешили нам разводить костры внутри вагонов. Спаслись пассажиры, набившиеся в тамбуры рядом с проводниками: в костёр пошла вся деревянная оснастка вагона.
Спасся и я, разведчик-диверсант международного уровня, имевший специальное универсальное нижнее белье, специальную универсальную одежду и обувь, а также специальные универсальные кремы.
Мог ли я спасти хозяина разумных тараканов?
Можно было вступить в жестокую схватку за заветные места с нашими соседями.
Но я исполнял роль далекого от реальной жизни профессора, согласно легенде, составленной для меня. Никто не должен был заподозрить меня. Меня ждёт Родина. Меня ждут родные и близкие. Меня ждут Вена и резидент.
И все-таки моя совесть чиста: до последней секунды жизни хозяина тараканов Яша и Алиса я поддерживал его веру в светлое, ничем и никем не омраченное будущее…
Я вглядываюсь в лицо моего недавнего собеседника. Оно размягчилось, если не считать таких белых твердых замороженных участков, как кончик носа и скулы. Разгладились глубокие морщины. И нос уже не казался птичьим, а узкий длинный подбородок только подчеркивал мужественность лица маленького человека. Руки, которые время от времени терзали зажившие раны, вытянулись вдоль маленького закоченевшего тела. Тайная жизнь моего соседа по купе пришла к трагическому финалу.
Наш поезд приближался к заветной приграничной железнодорожной станции. Мы, его выжившие пассажиры, периодически почесывали свои зажившие и ещё не зажившие раны и надеялись, что Запад разрешит все наши проблемы.
Я опять почесал несуществующие волосы на макушке и представил себе тафельшпиц, кусочек торта «Захер» и к нему глинтвейн…
В ледяном купе, пусть и на какое-то мгновенье, потеплело.
И мои мозги заработали в нужном позарез в тяжелые минуты жизни позитивном направлении.
Пусть мой одноклассник, тот самый, во временном жилище которого мне на плечо присел ненадолго таракан, опять на шаг впереди: это я еду к нему в Вену, а не он – резидент, ко мне.
Но у него не было такой карты в колоде, как оплодотворенные яйца таракана по имени Алиса. Алиса лежала у меня в железной коробочке рядом с моим сердцем. Я не ошибся. Прочные навыки боевой психофизиологии опять, в какой уже раз, помогли мне.
Я опять пригладил несуществующие волосы на макушке и вспомнил из университетского курса биологии, что, наряду с ростом и развитием, обменом веществом и энергией с окружающей средой, раздражимостью, саморегуляцией, самовоспроизведением и др., основными закономерностями живого являются также наследственность и изменчивость.
