Регина Хайруллова
Как Елена орлицей стала
– Куда ты? – кричит Ярило, а она всё поднимается выше и выше, к роду своему, к племени, к солнцу. – Чего ж ты! Не доберёшься так.
И верно: достала Елена до облаков, да жарко стало, дышать нечем. Опустилась, глядит на спутника и думает: «Как же он думает до солнца добраться?»
– Идём вниз, в пещеры. Оттуда к Горе выйдем, а там рукой подать до царства.
Ступают по тропе, по цветущей мураве, а рядом ручеёк бежит, журчит, и весело подле него, и хорошо Елене, и смеётся она от радости.
– Чего ж ты! Нельзя! – воскликнул Ярило. – Мигом узнают, головы лишат.
Елена даже улыбаться перестала, а сама думает: «Вот так чудны́е места! Одна я бы в жизни не добралась».
Прошли мимо дома на холме, к нему и ведёт поросшая муравой тропа. Тут всё в зелени, в травах и цветах полевых с запахом медовым. Трещат кузнечики, проносятся стрекозы, печёт солнце, кусаются слепни, и всё-таки хорошо! Знойно, но хорошо. Стоять бы век здесь и ни о чём не думать, и ничего не искать.
Но клубочек дальше бежит, и отправились к пещере тёмной, тут замер он, не шелохнётся.
– Чего это он?
– Земли Яги кончились. Обратно лети, а за услугу спасибо! Пусть старуха не серчает. – Поклонился он, клубок и исчез.
Вошли они в пещеру, а там ни зги не видно. Засветились волосы Ярилы да стали путь освещать: вокруг стены и камни чудны́е, на зубы похожие, под ногами скользко, вода сверху капает. Идёт Елена тихо-тихо, почти не дышит. Добрались так до грота с золотом, сияющим ярче самого солнца, коснуться хотела Елена, да Ярило руку перехватил, головой покачал, дальше повёл. Оглянулась – злата нет. Лежат себе скелеты людские, светятся слабо. «Ну и ну!» – думает Елена. Тут ей привиделось, что скелет зашевелился, и точно: рукой двинул, потом ногой, поднялся так один скелет, за ним – второй, а там и все встали, плясать начали. Дивится Елена, а они всё танцуют, гремят, кости в разные стороны летят. Смешно ей стало от пляски нелепой, улыбнулась Елена, а скелеты на неё кинулись! Бегут, в прах рассыпаются, а Елена к земле приросла: не шелохнуться, как ни пытайся. Глядит на светящиеся кости, Ярилу зовёт, а он уж далеко, не слышит.
– Что ж это! – кричит она, руками от загробного света закрываясь. – Помоги, Ярило!
А он тем временем ступает, боясь пробудить это место. Ведь много разного говорят про пещеру: и что она меж миров находится, и что в ней живёт грозный Медведь, бывший когда-то Чёрным шаманом, и что в пещере этой полно змей, а главный из них – самый страшный, хуже Медведя, или и есть тот самый Медведь. Много разного говорят, да правду не отыскать, пока сам не увидишь.
Оглянулся, а Елены нет. И окликнуть её не может, и искать где не знает. «Дурная!» – подумал он и обратно пошёл, тихо-тихо ступая. Тут услыхал он шум какой-то, огляделся, волосам всё освещая, да застыл от ужаса.
Камни над головой и под ногами зашевелились, сходиться стали, вот-вот сомкнутся.
То Змей пробудился. Пасть закрывает. Мечется Ярило то к выходу на Гору, чтоб спастись, то бежит Елену искать. Найдёт – не вылезут, не успеют, не найдёт – зря всё было. «Пропадать, так пропадать! – решил Ярило, набрал воздуха и закричал что есть силы: «Еле-е-ена-а!» Повторило эхо да ответ принесло: «Яри-и-л-а-а». Ринулся обратно, глядит: Елена стоит, в землю вросла, а под ногами кости золотые.
– Я их коснулась, – чуть не плачет Елена и руку показывает, златом покрытую.
– Змей проснулся, бежать надо, – отвечает Ярило, за руку тянет, а Елена не шелохнётся. – Чего ж ты стоишь?
– Я не могу. А ты беги, беги же!
– Не пойдёт, – говорит, а сам думает: «Я тебя в жёны хочу взять, живую».
А свод тем временем всё ближе становится, уж над головами навис. Ветер поднялся, вой страшный, а Ярило вокруг Елены бегает: что делать?
