Римъ Эдельштейн
Абортированный
Оксана выругалась про себя и шагнула в коридор, нащупывая выключатель и здесь. К её счастью, ей удалось это довольно легко, и коридор тоже залил свет. Он вёл в прихожую, слева ответвляясь на кухню, а справа – на ванную и туалет. Плач звучал из ванной, причём, так мощно, как будто дверь туда была открыта.
Оксана включила свет и в ванной, но открывать дверь не спешила. Просто ухватилась за ручку и стояла, как вкопанная. Плач никак не утихал, распаляясь всё сильнее. У неё заболела голова, и страх начал уступать место ярости.
Она рывком распахнула дверь, как будто шериф, знающий, что за ней затаились карманные воришки, которых он искал полгода.
С левой стороны стояла пустующая ванна, закрытая розовой занавесью, а справа – унитаз. Кафельный пол блестел чистотой. Стиральная машинка притаилась в углу.
Плач, конечно, утих, но Оксана продолжала стоять посреди ванной комнаты и прислушиваться. Жуткая тишина сдавливала её виски едва ли не сильнее, чем крики этого малыша.
Ей показалось, что кто-то стоит в коридоре. Какое-то чудовище, которое готово заскочить за ней следом и вырвать потроха. Которое только и ждёт, что она обернётся.
– Это всё… Нервное переутомление, – повторила она вслух, и её собственный голос показался ей чужим. Ей физически требовалось сказать хоть что-то, чтобы ощутить себя, собственное присутствие в квартире.
Она резко оглянулась на коридор: конечно, там никого не было. Расслабление накатило на неё тёплой волной, словно она оказалась на берегу моря посреди своего летнего отпуска. И ей стало так легко, что даже ноги задрожали…
Когда ребёнок заплакал ещё раз – оглушительно и невероятно отчаянно – она даже сама вскрикнула. Он находился в ванне!
Оксана рванулась к ней, но приступ боли немного отрезвил её, и она так и замерла с протянутой рукой к шторке.
– Какой ребёнок?! – спросила она вслух, снова для того, чтобы оказать себе поддержку. – Какой ребёнок?! Там никого нет! Нет! И быть не может!
Женщина гневно рванула шторку в сторону – хотя ей и казалось, что она оставляла её открытой… Перед ней предстала пустая ванна, но в этот раз облегчение на неё не снизошло – Оксана лишь убедилась, что с ней что-то не в порядке.
Плач раздался в следующий раз уже с другой стороны – прямо из унитаза. Только в этот раз он стал сопровождаться звякающей крышкой – она подпрыгивала, будто кто-то её бил с той стороны, пытаясь открыть…
Оксана стала пятиться назад – в коридор, и только сейчас увидела, что она оставляет своими босыми ногами кровавые следы по некогда белоснежному кафелю.
