Римъ Эдельштейн
Белые кеды
Она училась на кинолога, кстати, тоже отлично. Они оказались такой парочкой «полуботаников», потому что учились очень хорошо, но обладали и харизмой, и иными талантами, кроме зазубривания конспектов и правильных ответов на экзаменах.
Время полетело очень уж быстро – ведь говорят, что влюблённые часов не наблюдают.
И весь год был просто великолепным – Лидия оказалась настолько невыносимо замечательной, что Константин даже в самые плохие дни был рад и счастлив, что она есть. Он старался радовать её, чем мог, и при возможности покупал ей хоть малюсенький букетик цветов или даже шоколадку. Ему просто нравилось наблюдать её счастливое лицо и стараться делать всё, что для этого нужно.
Когда пришла весна, Лида опять приуныла – дожди и слякоть оказались такими же неприятными и ощутимыми, как и осенью. И это здорово ей досаждало.
– Я у тебя есть, – говорил он ей, когда они сидели, обнявшись под пледом. – А это означает, что всё не так и плохо. А когда мы съедемся, будет всё ещё лучше.
В такие моменты она кивала и смеялась так весело, будто он был той самой таблеткой от всех бед. Пока они собирались то у неё, то у него, но всерьёз стали обсуждать совместную жизнь – друг друга они устраивали. Конечно, быт разбил не одну пару, и об этом они тоже говорили, чтобы быть готовыми, что ли…
– Я тебя всё равно не брошу, даже если ты весь растолстеешь, – сказала она ему, когда
он в мае встал на весы и обнаружил, что набрал пятёрку килограммов. То ли он стал спортом поменьше заниматься, то ли начал усиленно питаться под воздействием дофамина и эндорфина.
– Хорошо, – ответил Константин. Он подумывал сказать то же самое, но потом решил, что шутка получится слишком уж грубая. – Но даже если я не растолстею, я всё равно буду кататься по полу и ждать, когда ты меня накормишь.
– Как померанский шпиц «тефтелька»?
– Как он.
Она опять посмеялась и пронзительно посмотрела на него своими синими-синими глазами, готовая расцеловать его. Или готовая к тому, чтобы он расцеловал её.
Лето пролетело быстро – они оба работали с июля и по сентябрь, пока в университетах были каникулы. И начали снимать вместе квартиру. Да, первые недели было всё как-то непривычно, неудобно, стеснительно… Жить вместе – ответственный шаг.
Её родители были решительно против – мать работала библиотекарем, а отец заведовал кафедрой биологии в институте, и там проскакивала та нервная неодобрительная интеллигентность, на которую способны лишь люди, всю жизнь посвятившие себя книгам. Но родители Константина отнеслись спокойно к этому решению. Они были согласны и на то, чтобы сын пошёл учиться «куда угодно, кроме кадетского корпуса»; и переезд в одну квартиру к этой «прекрасной девочке» их тоже не пугал.
