Дарья Кравцова
300 моих мужчин
Он замотал головой: «Нет, я так не люблю». Резко выдернув орудие из жертвы, он направил струю на грудь партнерше, окропляя ее густой белой субстанцией.
Марина разочарованно вздохнула: -Ты же перекрыл воду, чем я теперь буду смывать это безобразие?
-Но горячая же вода никуда не делась, моя фея. Теперь одевайся, скоро приедет бригада – я не хочу тебя с ними делить. Все знают, что Андрюха ни с кем не делится.
-Жадина что ли! – подмигнула Маринка и, натянув шортики, топлес прошмыгнула на кухню, подхватив по пути брошенную футболку.
-Марина, ты почему не отвечаешь?
-Анна Федоровна, всё хорошо. Пришел слесарь, у нас трубу прорвало, чинил.
Пенсионерка подскочила на кровати и уже собиралась бежать проверять, как вспомнила, что она должна лежать и изображать болезнь. «Черт бы её подрал, такую сноху! Ничего сама не может, ничего! Надо звонить Сашеньке, пусть приедет и проверит!» Размышления мамы прервало появление бригада слесарей из ЖЭКа. Они стучали, кричали и отгоняли Марину от ванной, хотя и бросали сальные взгляды на красивую женщину в коротких шортах и футболке на голое тело. Серёга то и дело оказывал знаки внимания хозяйке: то подмигнёт, то пошутит, но делал это так органично, что в какой-то момент Марина подумала о продолжении отношений.
-Ну всё, хозяюшка, принимай работу, – Андрей поднялся с колен, вытирая перепачканные руки о цветастую тряпку. – Больше бежать не будет.
-И что же, значит, не будет повода вас вызвать? – шутливо надула губки Марина.
Бригада стала собирать вещи и уходить, и когда остался только Андрей, он нежно притянул к себе:
-Оставь телефончик, я тебе наберу как-нибудь.
Марина ответила на его долгий поцелуй, а после умело вывернулась из объятий.
-Ты не любишь делиться, я тоже.
-Да брось, я же знаю, где ты живёшь, как зовут каждого члена твоей семьи, и даже то, что ты замужем я узнал ещё в конторе.
-Андрей, мне было очень хорошо с тобой, и мы бы могли повторить как-нибудь, но номера я тебе не дам, и сама буду решать, встречаться нам или нет. Пойми, мне не нужны неприятности.
-Марина! – раздалось из спальни, – Марина, помоги мне встать, срочно! Отведи меня в ванную!
Анна Федоровна не могла больше ждать.
-Это моя свекровь, – вздохнула Маринка, – мне нужно идти к ней. Уходи!
С этими словами Марина вытолкнула слесаря за порог и закрыла дверь.
Анна Федоровна уже сидела на краю кровати и протягивала руки. Марина подставила плечи и подняла пенсионерку.
-Что там случилось с трубами? – недовольно ворчала мать Саши. – Ничего нормально сделать не можешь. И зачем только Саша на тебе женился?
-Чтоб трахать! – огрызнулась Марина. У Анны Федоровны перехватило дыхание от возмущения и стыда.
-Как тебе не стыдно такое мне говорить? Я мать твоего мужа!
-Не спрашивайте, если не готовы услышать ответ.
На пороге появился Саша, которого вызвала Анна Федоровна. Увидев его, пенсионерка расплакалась и схватилась за сердце:
-Ох, какая бесстыдница, как не стыдно! Верочка бы никогда такое не сказала! Сашенька, да разве можно позволить ей такое говорить?!
Саша одарил жену испепеляющим взглядом, небрежно оттолкнул от матери и водрузил на свои плечи дородное тело матери:
-Что она сказала, мамочка?
-Она меня проклинала! Желала мне смерти!
Маринка воскликнула от негодования:
-Не правда! Я такого не говорила, Анна Федоровна, зачем вы врёте?
Саша вернул мать в спальню, уложил на кровать и вышел к жене рассерженным.
-Что ты наговорила моей матери? – схватил он ее за локоть и тряхнул.
-Она снова завела свою шарманку, какая я плохая. Да, я не сдержалась! Но всего лишь сказала, что ты женился на мне, чтобы заниматься со мной сексом!
-Лучше бы ты молчала! Вечно тебе надо спорить! А теперь что, правда глаза колит?
Марина вырвала локоть из цепких пальцев мужа:
-Ах, вот как? Правда, значит?! Да пошли вы оба к чертовой бабушке!
Женщина схватила из шкафа большую сумку и принялась забрасывать туда свои вещи. Саша стоял у двери.
-Куда ты собралась?
-Куда угодно, лишь бы не оставаться здесь, – полушепотом отвечала Марина, утирая нос ладонью. -Я ухожу.
-К кому?
-Ни «к кому», а «от кого» правильнее спросить. Ухожу от тебя и твоей мамы.
Она закрыла замок на сумке и прошла мимо мужа, пересекла коридор, но остановилась на пороге. Огляделась. Взяла с полочки у зеркало свою расчёску. Заглянула в спальню свекрови:
-Прощайте, Анна Федоровна, надеюсь, вы скоро поправитесь. Совет вам да любовь с Верочкой!
Саша молча провожал жену, гадая, на каком моменте она сдастся. Она не может уйти от него. Просто так уйти. Марина бросила последний мимолётный взгляд и скрылась за дверью. Щёлкнул замок, ключ провернулся два раза и исчез. Саша стоял и смотрел на входную дверь. За окном раздавались радостные крики детей. Проехал автомобиль.
-Саша, – позвала Анна Федоровна, -Где Марина?
-Она ушла.
Пенсионерка подскочила: «Как ушла?»
-С вещами.
-А обед она приготовила?
Глава 2.1.
Женщина стояла на пороге и не решалась войти.
– Верочка, ну что же ты? Помоги мне, подойди, – Анна Федоровна едва стояла на ногах, – Ах, наверное, давление сегодня шалит.
– Вчера колени, сегодня давление, – бурчал Саша, – Мама, может, уже к врачу сходить пора?
Верочка бережно подхватила под руки Анна Федоровну и помогла дойти до кухни. Там она опустила пенсионерку на стул. Та громко вздыхала. Саша закатил глаза:
– Мам, ну хватит уже стонать! Поехали к врачу! Как Маринка ушла, так ты вся рассыпаешься…
– И слава Богу, что она ушла, Маринка эта твоя, – махнула Анна Федоровна в сторону сына, – Всё равно непутевая она. Ну вот что она сделала с тех пор, как вы вместе?! Семьи не сделала, жилья отдельного не сделала, уюта у нас не навела. Даже покормить тебя не могла нормально. Нет, не пара она тебе, не пара!
Щеки Веры раскраснелись, она потупила глаза, а пальцы перебирали белоснежное вафельное полотенце, которое она достала из своей сумки вместе с контейнерами, полными еды. Тут и котлеты, и пирожки, и варенье – всё свежайшее и еще горячее.
– Вот пюре, как ты любишь, Саша, с жареным салом, – Вера смущенно указала на квадратный контейнер. – Накрывать на стол?
– Конечно, накрывай, Верочка, что ты у него спрашиваешь? – вмешалась Анна Федоровна и потянулась за хлебом.
Саша посмотрел, как женщины захлопотали, дружно, как одна команда. Верочка щебетала что— то, глаза ее горели, щеки полыхали румянцем. Она выглядела счастливой и словно помолодевшей. Мама смеялась, расставляя тарелки. Саше почувствовал себя героем мелодрамы, глупым, но очень привлекательным. Он развернулся и ушел в спальню. Там он упал на кровать и погрузился в тишину. Шторы он не открывал. В полумраке выделялся туалетный столик жены. Интересно, где она?
Глава 2.2.
Марина вышла из подъезда. Сквозь листву деревьев проглядывало солнце. Был чудесный день для начала новой, свободной жизни. Она шла к остановке, просматривая в смартфоне объявления об аренде квартир. Казалось, что теперь жизнь её наладится. Она молода и прекрасна, но больше не совершит прежних ошибок. Через десять минут она уже ехала по адресу, где собиралась остановиться на ближайший месяц.
Квартира располагалась на втором этаже двухэтажного дома старой застройки. Уютный двор, низкие гаражи и будка с собакой напротив палисадника – словно время остановилось в советских семидесятых. Хозяин, молодой человек в белых шортах и такого же цвета майке— алкоголичке, долго копался, подбирая ключи и нелепо оправдываясь:
– Давно здесь не живу, пустая квартира стоит. Я мать перевез к себе за город, что ей здесь одной в трех комнатах делать? А мне одному скучно в доме. Я же не женат.
Марина прислонилась к холодной стене и улыбалась на его потуги то ли сдать квартиру, то ли приударить.
– А вы, что же, не замужем?
Марина показала палец без кольца:
– Уже почти нет. Дело пары месяцев. Всё решено.
Мужчина еще раз перебрал связку и наконец— то выудил большой ключ. Дверь щелкнула, пахнуло пылью и прохладой – окна квартиры были в извечной тени, солнце попадало сюда лишь рано утром и то на очень короткое время. Хозяин пропустил Марину вперед, а сам проводил ее жадным сладострастным взглядом:
– Решено, говорите? Изменил что ли?
– Хуже, выбрал свою маму, – Мужчина округлил глаза. Марина выглянула в окно и вновь опустила пропитанный пылью тюль. – Так что, я теперь держусь подальше от мужчин с мамой. Это не мой вариант.
Физиономия хозяина сползла вниз, лицо стало каменным. Марина обошла все комнаты и вернулась к нему.
– Я согласна. Пока на месяц. А там посмотрим. – Озвучила она вердикт.
– Меньше, чем на три – не сдам.
Марина снисходительно глянула на него и вздохнула.
– Ладно, пусть будет три, но без залога.
– Без залога не сдам.
Марина свела брови:
– Что, обиделся за маму? Ладно, половина залога и заезжаю сегодня.
Хозяин насупился, побрякал ключами и сдался.
Саша подправил одеяло на кровати матери. Анна Федоровна заснула. Он аккуратно собрал на разнос посуду и вышел, притворив неплотно дверь. Помыл посуду, сел за стол и не моргая уставился в черный экран смартфона. Маринка пожалеет о том, что ушла. Явно пожалеет. И очень скоро. Она поймет, что ошибалась на его счет. Он представлял, как она идет по улице до какого— то дешевого хостела, едва волоча сумку. Там она небрежно бросает наличные на стойку, берет ключ и бредет по плохо освещенному коридору, где среди десятка дверей находит свой. Она скидывает туфли, принимает душ и падает в кровать от бессилия. Она впервые осталась одна. Она плачет и засыпает в слезах.
Среди ночи она просыпается от того, что ее ноги обхватили чужие руки. Она хочет пошевелиться, но не может – руки тоже прижаты к кровати, одеяло сброшено, трусики сняты. Два приглушенных голоса и чьи— то руки ползут по ее телу вверх по животу, выкручивают соски, давят груди. Ей ни пошевелиться, ни вскрикнуть – на лице полотенце. Она пытается выкрутиться, сбросить чужие оковы, но всё бесполезно. Она чувствует, что в ее тело входит крупный горячий член, кто— то наваливается на нее и начинает двигаться, дыша алкогольными парами в ухо. Марина кричит, но звук сдавлен. Кто— то раздвигает ноги, словно старается их разорвать. Член пронзает ее до позвоночника, причиняя боль.
– Расслабься, дура, лучше будет! – громко хихикнул кто— то.
Марина заплакала, пытаясь увезти таз из— под тела неизвестного, но тот лишь сильнее навалился.
– Не вырывайся, дура, – услышала она под ухом. Грудь сильно сжали и укусили за сосок. Марина вскрикнула и задергала ногами. Она не знала, сколько там мужчин, но ее ноги перехватили еще в двух местах. Теперь их было как минимум трое. Когда первый кончил, ее перевернули лицом в подушку и снова вошли. В этот раз размер агрегата был меньше, Марина уже ничего не чувствовала, кроме боли и горечи. Тело горело, пальцы ног немели от холода. Она пыталась вырваться, но получила удар по затылку, ее лицо вдавили в матрац. Второй кончил быстро, на спину. Низ живота пылал. Марина уже не понимала, где заканчивается ее тело. За ноги ее стянули с кровати, поставив коленями на пол, грудью толкнули на кровать. Кто— то взгромоздился над ней, вставил член между ее ног и замер. Марина не могла сказать, двигался он из нее или внутрь – настолько длинным было его мужское достоинство. Он казался безграничным, основательным, словно древний колосс.
– Откройте ей рот! – скомандовал нетрезвый голос.
– Э, я бы не стал совать туда, где есть зубы, – хихикнул второй голос, тот самый, что советовал расслабиться.
Марина зажмурила глаза и сжалась.
– Пусть только попробует укусить – останется без зубов, – заговорил третий, нависающий над женщиной.
– Да ладно, Витёк, кончай и поехали по домам. Ничего так телка, пусть живет.
Марина не знала, сколько длилось действо и что произошло – она очнулась от яркого солнца, пробивающегося сквозь плотные шторы. Она лежала абсолютно голой на полу у кровати. Попыталась встать, но ноги тряслись. Женщина доползла до зеркала и села около него. На груди были кровоподтеки и синяки. Жалкое зрелище. Она зачем— то попыталась уложить волосы, но пряди упорно выбивались в стороны. Маринка всхлипнула и заползла на кровать, под одеяло, свернулась калачиком и забылась.
Именно так Саша и видел ее первую ночь без него. Он злорадно ухмылялся, смывая с руки вязкое белое выделение его собственного тела. Анна Федоровна всё еще спала, а на пороге уже появилась Вера. Саше было немного неловко, но тело отзывалось легкостью, и лицо его не покидала улыбка.
– Саша, мне Анна Федоровна всё рассказала. Мне так жаль, что она ушла.
Саша одарил ее ухмылкой:
– Ушла и ушла, что теперь, бегать за ней что ли?
Вера пригорюнилась, но тут же взяла себя в руки. Он никогда ни за кем не бегал. Ему словно никто и не нужен.
– И тебе совсем не хочется узнать, куда она ушла? Или к кому….
Лицо его исказилось гримасой презрительного равнодушия.
– Захотелось ей вот она и ушла. Хватит об этом. Как мама?
Вера изучала любимое лицо. Он остался тем же, независимым, скрытным, отстранённым. Он не переживал, когда ушел от нее, а она все глаза выплакала, ночью выла в подушку, чуть в окно не вышла. И сейчас ему будто бы всё равно.
– Давление. Рано она встала. Нужно поберечь ее, Сашенька.
Он бросил недоуменный взгляд. Что ещё за «Сашенька»? Выдумала себе, небось, историю любви, и прибежала. Разоделась вон как, платье с вырезом.
– А я что, не берегу? Даже работу почти бросил, лишь бы за ней следить.
Верочка заботливо погладила бывшего мужа по руке:
– Ты отлично справляешься, но и тебе так тяжело, и ей скучно, пойми. Общение – один из залогов быстрого выздоровления. Это уже доказано. А тем более, когда пациент в возрасте, как твоя мама. Давай я помогу тебе?
Саша внимательно посмотрела на её руку, потом в сияющее лицо и сказал:
– Да, действительно помощь мне не помешает.
Вера ликовала. Она вприпрыжку бросилась в комнату Анны Фёдоровны. Анна Фёдоровна не ожидала увидеть Верочку так рано оно приподнялась на кровати, удивлённо спросила:
– Вера ты что уже здесь не стоило так рано – Сашенька обо всём догадается. С мужчинами нужно быть хитрее. Вон как это Маринка! Слава Богу, она ушла. Ох сколько крови она мне выпила! Но тебя— то я люблю, Верочка, с тобой это всё будет хорошо.
Глаза Веры горели:
– Анна Фёдоровна, – с воодушевлением выпалила молодая женщина, – он согласился, чтобы я ему помогала! Теперь я буду приходить к вам каждый день.
– Теперь— то он точно будет наш, – поддержала бывшую невестку свекровь. – ТЫ принесла то, что я просила?
Через двадцать минут на столе стоял свежеприготовленный завтрак, да еще и такой, как Саша любит больше всего. Верочка отлично готовила, а Анна Федоровна подсказала, что лучше сделать, как угодить.
–Вот посмотри, Сашенька, вы уже в разводе, а Верочка всё еще помнит твой любимый завтрак, а эта Маринка тебя только кашей овсяной и кормила, которую ты терпеть с детства не можешь.
– Зато овсяная каша полезная, правда, Саша? – заступилась Вера за жену любимого.
– Да какой прок в пользе, если никакого удовольствия не испытываешь? Сплошное мучение, так ведь? – не унималась мама.
– Наверняка, Марина хотела сделать, как лучше, правда, Саша? – не сдавалась Вера.
–Мало быть сытым, надо быть и обласканным, облюбленным. Вот тебе же почему— то не сложно приготовить Сашины любимые оладьи, варенье малиновое свежее принести? А ей было сложно даже эту несчастную кашу сварить – завтракал не пойми чем! И какой настрой на день должен быть после такого? Да, разумеется, никакой! Верное ведь, Санечка! Давно бы уже стал начальником, одни дураки в руководстве сидят —не видят, что Саша один там всё понимает! А вот был бы он с заботливой женой, уже давно бы показал всем, на что способен. Так ведь?
Саша поднял нож и вилку от тарелки с оладьями. Женщины всё еще обсуждали роль завтрака в жизни и карьере, щебетали, как и воробьи во дворе. Интересно, а где сейчас Марина?
