Роберт Грэмхард
Ночной радиоэфир
Очередной ночной эфир. Шон сидел с внушительной чашкой крепкого кофе в руках и вещал о последних тенденциях в Голливуде. Тема показалась ему интересной, и он захотел обсудить с кем-нибудь всю ту чертовщину, которая творилась в городе, выпускающем львиную долю фильмов и диктующем свои правила для мирового кинематографа и обычных зрителей.
– Проблема таких фильмов, как «Анна Болейн» и сериала «Троя» в том, что люди стали путать толерантность с напускной, притянутой за уши пропагандой меньшинств, – выдал Шон, довольный своим тембром и отточенной дикцией.
– Что вы имеете в виду под всем этим? – звучал голос собеседника, в котором читались нотки раздражения. – Голливуд показывает мир таким, каким он есть, давая темнокожим, феминисткам и людям нетрадиционной ориентации поддержку для самовыражения. Я не согласен с вами, ведь если мы будем игнорировать неравенство, то к чему подобное способно привести наше общество? Терпимость и наличие в художественных произведениях представителей различных культур, рас и полов – это ответ на неравенство в мире.
– Поймите, пожалуйста, – обращался ведущий, понимая, что если он скажет что-то неправильное, несоответствующее прогрессивным взглядам, то способен в скором времени лишиться занимаемой должности. Реакция начальства не заставит себя долго ждать. – Если мы говорим про ту же самую Викторианскую Эпоху, то, к моему глубочайшему сожалению, в те времена темнокожие не занимали высокие посты в английском королевстве. Анна Болейн изображена и описана в исторических документах совсем по-другому…
– Режиссер так показывает! – не выдержал собеседник, скрежеща зубами. – Что же не позволяет вам видеть в роли Анны Болейн женщину с тёмным цветом кожи? Вы расист?
– Нет, Боже упаси! – поспешил воскликнуть Шон. Он понимал, что ещё пара неверных слов, и его не то, что выгонят со станции, так ещё и осудят во всех мыслимых и немыслимых грехах. В голове крутились лишь мысли о том, не спросить ли вдобавок собеседника, не против ли тот, чтобы в новом фильме про Мартина Лютера Кинга или Нельсона Манделу главную роль сыграл белый человек…
– Тогда что значит вся та ересь, исходящая из ваших уст? – не унимался мужчина на другом конце провода.
– Боюсь, должно быть, вы неправильно истолковали мои слова, мистер Джером. Вы ведь так представились? Мне, как и вам, обидно, что человечество докатилось до того, что перестало различать черное и белое, – произнёс Шон, а затем сделал глоток остывающего кофе и продолжил: – Я вынужден закончить нашу беседу, нас ждет золотая дюжина диско-хитов из Польши.
Кокрец включил первый трек и отошёл от рабочего места. Дрожащими руками выудил из кармана сигареты и закурил, выйдя на небольшой балкончик. Вполне вероятно, что после сегодняшних фраз ему не суждено снова вернуться на студию. Думая о своей судьбе, парень матерился самыми бранными словами и качал головой.
