Роберт Грэмхард
Ночной радиоэфир
– Да, – выдавливает из себя Альбина. – Решила отложить суицид на завтра, сначала доведу до него вас.
– Хорошие планы, что же мне еще сказать, – ухмыляется Шон. – Знаете, как я хотел бы завершить свои деньки? В постели с десятком красивых женщин. Устроите такое? Знаю, я не красавчик, но можно обойтись без найма проституток. Позовите, например, Дженнифер Энистон и Кортни Кокс, девчата свободны в выходные, мы когда-то были хорошими друзьями….
– Позову все содержимое соседнего дома престарелых. Они уж точно позаботятся о вас, – неожиданно шутит девушка, и у Шона понемногу отлегает от задницы беспокойство за ее жизнь.
– Какая же ты заботливая, еще и с юморком! Жаль, мы не знакомы лично…
– Не подкатывай, я все – равно брошусь… – не сдается упрямая особа.
– Кстати, есть место, где бы ты не ожидала, что окажешься в последние моменты жизни? – спрашивает Шон.
– На чертовом мосту, – тут же брякает Альбина и спешно затыкается.
– Я не удивлен. Знаешь, что если прыгнешь, то разобьешься в лепешку? Будет очень неаппетитный блинчик. Из-за идиотов, с которыми у тебя не клеится? Или из-за ненавистной работы? А какую боль причинишь своим родителям? Об этом ты подумала своей тоненькой извилиной?
– Хамить-то мне не надо! – с еще большим напором злится девушка. – Я брошусь!
– Сделаешь только одолжение! Знаешь, я запись разговора с тобой наложу на какую-нибудь веселенькую песенку, замикшую и отправлю твои блеяния по радиостанциям, пусть видят, что ты покончила с собой из-за какой-то фигни под идиотскую аранжировку! Билборд первое место, хочешь? В общем, мне скучно! Надоело церемониться с тобой! Прыгай, попрыгунчик! Прыгай, мать твою, Сонник! А если передумала, то тащи свою задницу на Джемесон Стрит, такого отпадного мороженого тебе в жару как раз и не хватает. Кола еще у них есть. Знаешь, это такой напиток черного цвета с газом, туда еще лед часто бросают. Ты себя хочешь бросить с высоты, а я хочу в воду льда бросить. Объединимся? У нас много общего. И что-то сегодня стоит бросить.
–Я соглашусь встретиться с тобой лишь для того, чтобы дать пощечину! Хам и мерзавец! – она на секунду замолкает и задумчиво добавляет: – Только я люблю шоколадное мороженое. И обязательно с суфле.
Шон ошалело смотрит на выкуренные сигареты, переводит взгляд на дрожащие руки и немедля встает, чтобы переодеться. Напоследок подходит к микрофону, возможно, в последний раз, и выдает:
– Сообщение начальству. Я сделал то, что должен. Спас жизнь девушке! Сегодня мне придется пораньше покинуть рабочее место и обещаю, что такое больше не повторится. На тот случай, если вы соберетесь меня уволить, то я постараюсь сделать все, чтобы запись вызвала общественный резонанс. И еще такой вопрос напоследок… У меня есть друг из Камеруна. Он – чернокожий, который всю жизнь мечтал сыграть какого-нибудь конченного диктатора наподобие Гитлера. Как думаете, роль ему подойдет?
