Родион Рессет
Иллюзия-Любовь
Две девчонки
В середине августа позвонил старинный Серёгин приятель, возглавлявший городской отдел по делам молодёжи – Андрей Заваркин, и пригласил его на весёлое выездное мероприятие – туристический слёт, проходившее близ небольшой деревни Синезёрки, на берегу реки Ревны.
Это было живописное место, расположенное в пойме реки, которую окружал хвойный лес. Тут были оборудованы – танцпол, футбольное поле, спортплощадка, походная кухня, дизельная станция, костровище. На крутом берегу реки были установлены туристические палатки…
– Чуваки! Сколько можно батрачить? Пора бы уже и отдохнуть! Отзвонился кореш, приглашает на пикник! Бабы будут, жратва тоже! Спиртное мы с собой привезём! А? – агитировал Серёга за советскую власть, не один раз уже побывавший на разных весёлых подобных мероприятиях.
– А что? – подхватил Серёгино предложение Миха, – товар уже нами изготовлен и по точкам развезён! Даже на будущий год запасы сделаны. Остаётся ездить да денежки собирать… Ну, а это ведь не каждый день. Можно маненько времени и на отдых выкроить!
– Я – пас! – ответил отказом Жора, – меня жена не отпустит, да и староват я уже для таких развлечений.
– А ты скажи, что в Москву или в Смоленск с ночевьём срочно съездить надо! – не унимался Серёга.
– Нет! Обманывать её я не буду! А то в следующий раз она меня на рыбалку не отпустит, – стоял на своём Жора.
– А ты как, Коля? Едешь? – вопросительно посмотрел на меня встревоженный Миха.
– Ты, Колюха, просто обязан поехать! Мой «Скорп» не на ходу! Не на Михиной же «лохматке» нам ехать! Не солидно это! Кто нас с Михой на этот турслёт повезёт? – Серёга стоял рядом, похлопывая меня по плечу.
– Ладно-ладно, едем! – я снисходительно улыбнулся.
В Синезёрки мы рванули уже ближе к вечеру. «Мерин» медленно крался по лесной дороге, и, наконец, выехал на огромную поляну, переходящую в пологий берег реки Ревны.
Солнце уже зашло за вершины высоких деревьев, в центре поймы пылал высокий костёр, на танцполе же гремела музыка, кругом гудела, танцевала и вовсю веселилась пьяная туристская молодёжь…
Нас встретил Андрей Заваркин.
– Привет, ребята! Как добрались? Располагайтесь! – он указал место парковки для машины, проводил к палатке, где мы с Серёгой и Михой должны были ночевать.
К Сереге тут же подбежала его возлюбленная – Геля. Она была тут со своей подругой Светой, белокурой и длинноволосой девушкой, которая уже давно работала секретарём у Заваркина.
– О! Боже, мой! Какие мужчины к нам сюда совершенно случайно прибыли? – восторженно воскликнула Света.
Она была изрядно пьяна, сильно пахла спиртным, её белое лицо имело заметный бледно-зеленоватый оттенок. Не так давно её, видимо, сильно стошнило. Света схватила под руку Миху и, напевая избитую строчку из «Битлов» – «Ес ту дэй…», поволокла его на танцпол!
Серёга со своей пассией Гелей, жарко лобызаясь, скрылись в палатке, предназначенной для нас…
Я, в растерянности, вернулся к своему «мерину», сел за руль, не закрывая дверь, и закурил сигарету, в жутком недоумении озираясь по сторонам…
«Вот так Геля!», – размышлял я про себя.
Она работала инструктором в отделе по делам молодёжи у Заваркина, была замужем, имела шестилетнюю дочь. Но вот беда! Превратности Судьбы – Геля вдруг влюбилась в Серёгу, до безумия! Однако, из-за большой разницы в возрасте, ласково называла его «Петрович».
А он к тому времени уже перестал жить со своей женой Любой, оставил двоих детей – Надюшу и Андрюшу, двенадцати и семи годов от роду, проживал на Площади Партизан у своей любовницы Алёны, рослой и пышной кареглазой брюнетки, которая от любви с Серёгой тоже родила сына – Витю.
Геля бросила своего мужа Игоря – сына очень состоятельных родителей, имевшего престижную работу, отдельную квартиру и дорогой автомобиль, и ушла со своей дочкой жить к маме в обветшалую однушку на «Кремнии», есть такой район в Брянске. И всё это ради него одного – Серёги!
– Колян, привет! Чего ты тут расселся? – ко мне откуда-то сзади подкрался Зелёный.
Это был водитель Заваркина по фамилии Зеленский. Звали его тоже – Сергей.
– Пойдём к нам! Заваркин спрашивает: «Бухло привезли?».
– Да! Привезли-привезли, – выходя из машины и пожимая ему в приветствии руку, ответил я.
– Давай пока две, – Зелёный душно выдохнул на меня сплошным перегаром, – больше не надо! Остальное потом…
Когда мы подошли к компании ребят, сидевших вокруг костра на брёвнах, Зелёный усадил меня между двух девушек.
– Падай сюда, Колёк! – деловито скомандовал он, и под громкие довольные возгласы присутствующих: «О-О-О-О!!!», выставил две бутылки спиртного на общий стол.
Я приземлился на указанное Зелёным место и обалдел! … Две абсолютно одинаковые девушки в чёрных спортивных костюмах смотрели на меня с двух сторон. Весёлые и красивые лица их, обрамлённые короткими стрижками белых волос, очень приветливо улыбались мне.
– Я – Даша!
– А я – Маша!
– Здрас-с-те! – смутился я, – Николай меня зовут!
– А мы тебя знаем! У Андрея Олеговича Заваркина в отделе тебя много раз видели! – сказала Маша.
– Наливай себе штрафную! Не стесняйся! И нам налей тоже по маленькой! – улыбнулась Даша.
Мы выпили по одной, потом по второй, потом по третьей… После этого милые сёстры-двойняшки подхватили меня под руки и потащили на танцпол! Мы танцевали, смеялись, сходили с ума до полуночи!
– Ты не обнаглел, Коля? – танцуя со Светой рядом с нами, полюбопытствовал Миха, – не слишком много тебе одному будет? Сразу с двумя девушками…
– А тут мало нормальных парней! – вместо меня ответила Даша.
– Да, нам не хватило! – смеясь, вторила ей Маша.
Потом тесной компанией мы сидели у костерка, рядом с нашими палатками. Я играл на гитаре и негромко пел песню:
Две девчонки-и-и
Повстречались мне однажды!
И надежда-а-а
На любовь вселилась в каждой!
Полюбил двоих я,
Да не в шутку, видно,
Только не предусмотрел:
Если я с одною
Навсегда останусь –
Мне другую не забыть!
Как же бы-ы-ть?!
Ребята с девчонками потихоньку разбредались по кустам… Серёга с Гелей тоже пару раз выползли из своего укрытия выпить, немного закусить, потравить анекдоты и потанцевать. Затем они опять скрылись в нашей палатке.
Миха со Светой, которую я про себя прозвал «Естудэйка», незаметно ото всех также тихо удалились в Светино с пристанище. Наконец, все стихло. Возле костерков у палаток виднелись редкие фигурки ещё не уснувших ребят. Изредка слышались очень тихие и красивые песни.
Рядом со мной остались сидеть только Даша и Маша.
– Ну, что? Спать пора… – я отложил гитару в сторону.
– Да. Мы пойдём, – тихо сказала Маша.
– А ты где будешь спать? – спросила Даша.
– Я – в машине, – с улыбкой спокойно ответил я, – а где ваша палатка?
– Вот она, третья с краю, – показала пальцем Маша.
– А тебе что, спать негде? – удивилась Даша.
– Негде! Всё уже занято! Миха у Светки-Естудэйки, Петрович – вместе с Гелей, – пожаловался я, – так что иду спать в машину…
Я поднялся с места вслед за девушками, чмокнул каждую из них в щёчку и ласково помахал им ручкой. Через мгновение их фигурки исчезли за пологом плотной тёмно-зелёной ткани палатки. Я закурил сигарету, постоял ещё немного и побрёл к своему «мерину».
Была тёплая тихая летняя ночь…
Машина стояла в отдалении под раскидистой берёзой. Я открыл задние двери, сдвинул передние сиденья вперёд до упора, достал из багажника два синтипоновых спальных мешка, свёрнутых в рулоны, и уложил их на полик позади спинок сидений. Вкупе с диваном заднего сиденья получилось почти ровное удобное мягкое ложе.
Я разулся, стянул с себя джинсы и тенниску, закинул всё это в багажник и захлопнул его. Затем я ловко нырнул на заднее сиденье своего «мерина», закрыл и заблокировал центральным замком все двери авто. Вытянувшись во весь рост и закрыв глаза, я только сейчас вполне ощутил, как приятно от весело проведённого вечера и выпитого спиртного кружится голова…
Тихий и глухой стук в боковое окно автомобиля вернул меня к действительности, нахлынувшая пелена упоительного сна слетела в одно мгновение! Я открыл глаза и вдруг неожиданно увидел сквозь запотевшее стекло белое расплывчатое пятно прелестного личика с короткой белокурой стрижкой…
– Даша? – изумился я.
– Впусти меня…
Я распахнул дверь, и девушка быстро юркнула ко мне на заднее сиденье… Сбросив свой черный спортивный костюм, она оказалась совершенно голой, её белое тело поразило меня своими идеальными формами! Ну, как же можно было скрывать под спортивной одеждой такую удивительную красоту? Горячим поцелуям и сладострастным лобызаниям, которыми осыпала меня Даша, казалось, не было конца… Её влажные и пахнущие вином и шоколадом губы сводили меня с ума, доводя до исступления! В ответ я принялся целовать её упругие соски, опускаясь в своих поцелуях всё ниже и ниже…
Мысль о том, что я вот-вот проникну в её нежное лоно, всё настойчивее будоражила моё угнетённое алкоголем сознание! Осторожно, пальчиком правой руки, я стал готовить свою атаку, лаская её малые губки…
– Стоп! – Даша перехватила мою руку, – я же ещё девочка…
– Да, что ты? – удивился я, – судя по твоим ласкам, я бы этого не сказал, – с недоверием прошипел я, продолжая гладить её плечи и грудь, а про себя с сожалением подумал: «Да! Вот это облом!»
Даша закрыла мне рот своей ладошкой, предотвращая мои дальнейшие поцелуи и загадочно улыбаясь.
– Подожди! Ну, подожди же… – она замолчала, смутившись, но потом выпалила почти шепотом, – у нас к тебе просьба! …
– У нас – это у кого?
– У нас с Машкой!
– Какая? – недоумевая, поинтересовался я.
– Я хочу сегодня стать женщиной … Понимаешь? С тобой!
Даша смутилась и уткнулась мне в грудь своим личиком. Я обалдел, нервно скорчив недоумённую гримасу! Хорошо, что в темноте она не заметила этого… Вдруг она резко подняла голову и озорно посмотрела мне в глаза снизу-вверх:
– И Машка тоже! … – выпалила она.
Я уже не скрывал своего недоумения, глаза мои полезли на лоб, а из гортани вдруг спонтанно вырвался какой-то протяжный и глухой возглас…
– Ты поможешь нам? – жалобно спросила Даша.
Я ошарашено молчал…
– Ну, пожалуйста! Нам с Машкой сегодня очень нужен такой опытный парень, как ты!
– Да… хорошо! Если вам так хочется… вернее, если вам так нужно, то я помогу… – растерянно промямлил я, а сам уже взлетел на седьмое небо от такого неожиданного поворота событий!
Мы были втроём в моей машине… Две совершенно одинаковые обнажённые девушки сразу были со мной по очереди несколько раз! Они постепенно всё продолжали и продолжали благодарить меня за долгожданное счастье стать этой блаженной ночью уже не девушками, но женщинами! Я искренне испытывал их нежность, удивлялся их доверчивости и наивности, пил их молодость, как живительный нектар и постоянно путал их в темноте, однако, всякий раз улавливая ту их необъяснимую разницу … Я деликатно добился того, чего они от меня так ждали, о чём просили, и тонул в их же солёных слезах благодарности! … Да, этой ночью с ними я был на краю блаженства, граничащего с безумием…
Над танцполом всё ещё звучала музыка, хотя уже никто не танцевал. Одинокий музыкант выводил своим звонким голосом задушевную мелодию, не давая уснуть большинству влюблённых и любящих молодых туристов:
Две девчонки-и-и
Повстречались мне однажды! …
Край неба на востоке вдруг начал катастрофически быстро светлеть, и вскоре над кронами деревьев выплеснулось солнце, такое яркое! Странно было, но этот замечательный и роскошный рассвет никто не встречал… У ребят просто не оставалось сил! …
Даша и Маша, обнявшись, сладко дремали. Я же очень осторожно выскользнул из машины и совсем нагишом стал бродить по ледяной от росы зелёной и мягкой траве. С лёгкого похмелья немного кружилась голова, вены пульсировали в моём воспалённом мозгу. Я всё никак не мог поверить, что провёл вместе с Дашей и Машей такую удивительную и странную ночь…
Назойливо и пискляво надоедали комары, кусая меня за спину и плечи. Густой туман стал застилать всю эту огромную поляну… И вдруг я повалился в свежую и холодную росу от резкого толчка сзади! Заливистый смех Даши и Маши неожиданно раздался надо мной! Я перевернулся на спину, и они бросились на меня сверху, согревая своими ещё тёплыми обнаженными телами… Я блаженно улыбался им и их милой шалости. Но всего лишь через несколько этих весёлых мгновений, извалявшись в зелёной и мокрой от холодной росы траве, они остыли и озябли…
– Ну, всё, всё, хватит! Хватит! – жадно обнимая меня и Машу, воскликнула Даша.
– Я тоже уже совсем замёрзла! Побежали к нам в палатку, греться! Быстрее! – закричала Маша.
Они вскочили на ноги и, опять подхватив меня под руки, снова повлекли за собой в свою палатку, весело смеясь. И там всё опять повторилось… Сначала!
Когда к полудню, обернувшись полотенцем, я выпорхнул из палатки Даши и Маши, то вдруг совсем не обнаружил своего «мерседеса», опрометчиво оставленного мной под берёзой!
Я сильно разволновался, несмотря на увещевания Зелёного:
– Что ты боишься, Колян? Серый с Михой поехали за пивом в деревню на твоём «мерине»!
– Ура! – истошно и дико орала уже порядочно окосевшая Светка- Естудэйка, высунувшись по пояс из окна машины с бутылкой пива в руке, когда через пару часов мой «мерседес» выехал на поляну с лесной дороги.
Поддатый Миха самодовольно сидел за рулём! Серёга с Гелей развалились на заднем сиденье и, крепко обнявшись, издевательски улыбались мне…
Ох, и получили же они дроздюлей от меня за то, что взяли машину без спроса, раскатывали на ней пьяными и обрекли меня тем самым на двухчасовые мытарства по пляжу без трусов, обёрнутого в чужое полотенце! В наказание за это они уехали в город с туристического слёта со своими любимыми подругами на автобусе, заботливо арендованном Заваркиным для перевозки туристов!
Даша и Маша вернулись в город со мной на моей машине…
И смех, и грех!
Соловей изо всех сил заливался в листве соседних зарослей … Я хлопнул себя ладошкой по лбу, пытаясь отделаться от писка надоедливых комаров. Открыв глаза, я зажмурился от яркого света. Солнце уже стояло достаточно высоко. Я отлично выспался этой ночью на разложенном мягком пассажирском сиденье, вытянувшись во весь рост и включив на всю катушку электроподогрев, чтобы не замёрзнуть.
Потом я быстро посмотрел на часы. Скоро откроется Ошмянская таможня. Нужно срочно успеть пораньше отметить свои таможенные документы и реализовать депозит для растаможки автомобиля, который я гнал из Литвы в Россию на продажу.
Вот уже два года прошло с тех самых пор, как я продал свой «мерседес», и занимался этим автомобильным бизнесом после ссоры с Михой и Серёгой, пригонял машины из-за границы, растаможивал их и продавал на Люберецком автомобильном рынке в городе Москве. Под растаможку подходили автомобили возрастом от трёх до пяти лет. Оплачивать надо было около двух с половиной евро с одного кубического сантиметра объёма двигателя. Это приносило мне несоизмеримо больший доход, чем розлив и продажа инсектицидов!
Выйдя из автомобиля на свежий воздух, я быстро достал из багажника пластиковую бутылку с холодной водой и умылся. Затем, воспользовавшись отсутствием очередей, я сделал все свои дела на таможенном переходе и отправился домой. Сегодня мне предстояло проделать путь длинной почти в тысячу километров, и я рассчитывал пройти его за день!
Мой совсем новый тёмно-синий «Фольксваген Пассат» на свежих транзитных номерах красного цвета, резво отъехавший от Ошмянской таможни, километров через восемь-десять достиг трассы Вильнюс – Минск. Повернув направо, я стрелой помчался на восток.
До Минска мне оставалось порядка ста пятидесяти километров, как вдруг на ближайшем посту ГАИ я увидел двух сотрудников, один из которых махнул мне жезлом. Пришлось притормозить и остановиться на обочине.
– Добрый день, куда вы путь держите? – поздоровавшись, спросил гаишник.
– Домой в Россию. В Брянск! – уточнил я, удивившись тому, что он не просит предъявить документы на автомобиль.
– Вы меня извините, не подбросите ли батюшку до Минска, вы ведь мимо едете? – как-то умоляюще попросил он и указал своим жезлом куда-то в сторону своего двухэтажного поста.
Я посмотрел туда, куда он показал. В тени строения скромно стоял внушительных размеров тучный поп в чёрной рясе, отсвечивая огромным крестом из какого-то белого металла.
– Ну, хорошо, – неуверенно сказал я, – но только до МКАДа, потом я в сторону ухожу…
– Меня устроит, сын мой, – отозвался поп и вышел из тени.
Он держал в руках фиолетовую скуфью, а длинные тёмные волосы волнами опускались на его мощные плечи.
Моя машина сорвалась с места. Поп сидел рядом и говорил на самые разные темы. Он, похваляясь, не без удовольствия поделился со мной своим тайным секретом о том, что едет на очень ответственное и срочное совещание с президентом своей страны – Лукашенко Александром Григорьевичем, даже показал мне своё поповское удостоверение в красной обложке, напоминающее милицейскую корочку, чему я был нимало удивлён! Он всё больше распалялся, краснел, обливался потом, и я приоткрыл окно с его стороны, за что он признательно меня поблагодарил.
– А вы православный, батюшка? – вопросительно посмотрел я в его сторону.
– А то как же? Конечно, конечно, сын мой!
Тем временем машина вылетела на гладкую двухпутную дорогу, начавшуюся перед Минском. Тут было аж по две полосы движения в каждом направлении.
И вдруг мне пришлось быстро сбросить скорость! Между путями на газоне стояла гаишная машина с работающими мигалками на крыше, передом к нам! Постовой, сидевший в ней, увидел мой «Пассат» и высунул в своё боковое окно предмет, похожий на радар. Потом он тронулся с места и по газону, разделяющему полосы движения, поехал нам навстречу!
– Смотрите, смотрите, святой отец! Видите, вон ту машину с мигалками?
– Да, вижу!
– Она же не стоит на месте, а едет! Верно?
– Да, сын мой, – согласился поп.
– Обратите внимание, что у меня спидометр сейчас показывает девяносто километров в час! А она сейчас едет нам навстречу со скоростью где-то пятьдесят километров в час! Поэтому радар в руке гаишника наверняка сейчас показывает скорость около ста сорока километров в час!
– Да, наверное, – он одобрительно кивнул.
– Так вот! Сейчас этот гаишник меня остановит и начнёт вымогать деньги за превышение скорости!
– Да, ну? – недоверчиво сказал поп.
Я не спеша приближался к патрульной машине, сбрасывая скорость, и, наконец, уже еле-еле катился по крайней правой полосе, когда постовой, остановившись, не торопясь, вышел из машины, медленно пересёк проезжую часть и махнул мне жезлом, отдавая команду остановиться. В левой руке он держал радар! …
– Разве я что-нибудь нарушил? – спросил я, выходя из своего автомобиля, который остановил метрах в двадцати от постового.
– А что вы ещё можете нарушить на трассе кроме скоростного режима? – вопросом на вопрос ответил мне наглый гаишник.
Тем временем, прихватив из бардачка документы на свой автомобиль, я медленно приближался к нему.
– Любопытно! Какие же показания зафиксировал этот ваш замечательный радар? – ехидно поинтересовался я.
– Сто сорок километров в час! – гордо выпалил постовой.
– Вот видите, батюшка, что я вам говорил? – как бы игнорируя его присутствие и слегка обернувшись к подходившему к нам священнику, наигранно и весело воскликнул я, – у меня на спидометре было девяносто! Батюшка – свидетель! А вы ехали навстречу со скоростью где-то пятьдесят километров в час и на ходу фиксировали мою скорость! Вот вам и сто сорок на радаре!
– Да что вы такое говорите? Этот радар так скорости не складывает! – заревел постовой.
– Зато вы складываете… денежки себе в карман, обирая несчастных водил! – вплотную приблизившись к нему, заорал я.
– Ах, ты охальник эдакий! – громогласно произнёс поп, заглушая и меня, и этого постового, – я направляюсь к президенту Лукашенко на совещание! Предъявляй свои документы и номер бляхи!
Гаишник опешил и отступил назад на несколько шагов, отдаляясь от наступавшего на него попа:
– Вы не правы, не правы, не правы вы… уезжайте отсюда, быстро уезжайте!
Постовой почти бегом добрался до своей машины, вскочил в неё и уехал… Поп негодующе посмотрел ему вслед:
– Ох, охальники эдакие! – он гневно сжал кулаки, обливаясь обильным потом, и нервно краснел… Мне было смешно!
– Да не волнуйтесь вы так, батюшка! Спасибо, конечно, что вы спасли меня!
– Ох, охальники… – не унимался он.
Вскоре я подъехал к кольцевой автодороге Минска. Мы с батюшкой тепло распрощались, и он сошёл на автобусной остановке, а я повернул направо и выехал на объездную дорогу.
Мой взгляд невзначай упал немного ниже панели управления автомобилем на консоль, где располагались колёсики включения подогрева сидений. Я с ужасом выпучил глаза! Над колёсиком подогрева пассажирского сиденья, где только что сидел поп, горел зелёный индикатор… Подогрев его сиденья был включен на всю катушку! Видимо, он оставался в этом включенном положении ещё с ночи, когда я на этом сиденьи спал и забыл его выключить! …
Дикий хохот вырвался из моей груди! Теперь я понял, почему поп краснел, пыхтел и обливался потом всю дорогу – сиденье было почти раскалено, когда я потрогал его ладонью правой руки! Требуха моего священника, должно быть, кипела внутри него! Я заливался громким смехом, и в то же время мне было жутко стыдно перед батюшкой, я корил себя за такую невольную оплошность! Вот уж действительно – и смех, и грех!
С тех пор, как я начал развивать этот новый для меня вид бизнеса, то есть перегон автомобилей, мне частенько приходилось сталкиваться с неловкими ситуациями, возникающими на каждом шагу при активнейшем участии работников дорожных служб разных стран. Этот случай тоже не стал исключением.
Девушка – кассир
Между соседними Литвой и Беларусью, на погранпереходе Мядининкай – Каменный Лог, мне неожиданно в голову пришла шальная мысль: нужно срочно заехать в Минск по дороге домой и постараться выкупить своё водительское удостоверение. Нужно взять квитанцию в ГАИ на оплату штрафа, потом оплатить её и забрать своё водительское удостоверение.
Я всё время объезжал столицу Белоруссии Минск по МКАДу. И в ту злополучную ночь, только соскочив с этой объездной дороги в районе населённого пункта «Привольный», я случайно напоролся на милицейский кордон!
Был конец ноября, наползала тёмная ночь, мелкий снег сразу таял, падая на асфальт. Очень плотный туман не давал свету фар выхватывать из мрака этой ночи ни дорожных знаков, ни разметки.
Машинку, которую я гнал тогда под заказ своему другу Эрику, а это был маленький серебристый «Опель Корса», трясло и колбасило на скорости более восьмидесяти километров в час. Очевидно, легкосплавные колёсные диски были деформированы, а резина не отбалансирована, поэтому я ехал меньше семидесяти. И когда я увидел на обочине, прямо перед собой, вдруг вспыхнувшие красно-синие огни милицейской сирены, то возмущению моему не было предела!
Толстый, коротко стриженый гаишник, остановивший меня за превышение скорости в населённом пункте, даже слушать не стал моих оправданий, тупо отобрал у меня права и взамен выписал мне временное разрешение на бумажном бланке.
– Здесь… – это вам не там! – злобно буркнул он.
Что он имел ввиду, я так и не понял! Было грустно оставаться без прав, но зато потом я так нагло оторвался на этих временных разрешениях! Я гонял по Белоруссии, как хотел! Меня останавливали гайцы, прав у меня не было, я получал вместо старого временного – новое, и так раза три или четыре в течение полугода!
Новые права в России я, конечно, получил сразу же, пользуясь полным отсутствием официально-деловой переписки между нашими странами. Изъятое водительское удостоверение я тут же обозначил утерянным, и его тут же объявили в розыск, а дома мне выдали новое, но белорусским гаишникам я его, естественно, не показывал!
Теперь, быстро подъезжая к Минску на роскошном по тем временам джипе «Ниссан Патфайндер», чёрного цвета, я решил заехать в город, найти там учреждение под названием ГАИ, оплатить причитающийся мне денежный штраф и забрать своё удостоверение, рассчитывая, что в будущем оно мне может ещё здорово пригодиться.
Я остановился в придорожном кафе на обед. Гонщики – ребята, гонявшие в ту пору машины из-за рубежа, между собой называли его «Собаки», потому что на крыльце заведения были установлены два огромных глиняных пса.
Подойдя к стойке, я заказал мясо на кости, рагу из овощей, зелень и томатный сок. Пока готовили еду, я поинтересовался у хозяина этой вшивой забегаловки, где находится Державная Авто Инспекция. Он охотно достал цветной буклет, вырванный из какого-то журнала, и дружески протянул мне. На нём красовалась подробная карта Минска:
– Вот по этому шоссе, которое переходит в улицу Притыцкого, ты и заезжай в город, прямо в наше ДАИ и упрёшься, мимо него не проскочишь!
– Можно взять это с собой? – робко спросил я, боясь отказа.
– Бери, конечно! – воскликнул он и отдал мне буклет.
Плотно подкрепившись, я продолжил путь. Никаких навигаторов тогда ещё не было. Но я достаточно легко нашёл нужное мне здание, в котором было полно народу. Близилось время обеда, и я поспешил. Поднявшись на второй этаж, я узнал у дежурного, что комиссия по административной практике находится в двадцать первом кабинете.
– Сегодня четверг, и у них там неприёмный день! – добавил постовой.
– Мне очень нужно! Я из России, бываю в Минске только по четвергам, права отобрали, пропусти, а? – заныл я.
– Не положено! – настаивал он на своём, однако, видя моё неподдельное замешательство, быстро обмяк.
– Ну, ладно уж, белорусы уважают россиян! Вот телефон на стене, звони, может, они тебя и примут, – сжалился он.
– Спасибо, родной! – я с трудом, сквозь толпу, подобрался к желанному телефону, висевшему на стене, и живо позвонил по номеру, указанному в длинном перечне. Трубку сняли. Сердитый женский голос сказал мне, что сегодня нет приёма. Я взмолился, надеясь разжалобить женщину на том конце провода так же, как мне удалось разжалобить постового.
– Ну, хорошо, передайте трубку дежурному и проходите!
Я вошёл в двадцать первый кабинет. Женщина в возрасте и в капитанских погонах, не отрываясь от своих бумаг, сказала:
– Дима, разберись!
Молодой офицер в чине лейтенанта сидел за столом у окна.
– Подойдите сюда, что у вас? – вежливо спросил он.
Белобрысый, с большими серыми глазами, он поднялся со своего насиженного места:
– Итак… Ваша фамилия!
Я назвал. Он, не спеша, подошёл к окну. На подоконнике стоял длинный фанерный ящик, и лейтенант стал рыться в нём.
– Вам крупно повезло! Вот ваш документ и квитанция на оплату штрафа… Но… вам не повезло!
– Почему? – не понял я.
– Потому что отделение «Беларусьбанка», которое находится на первом этаже нашего здания, с сегодняшнего дня закрылось на ремонт… Поэтому вам придётся проехать в другое отделение, за четыре квартала отсюда, в город, и там заплатить свой штраф сто пятьдесят тысяч белорусских рублей!
Лейтенант объяснил мне, как туда добраться.
– А сколько это в российских рублях, или в долларах США?
– Не знаю, не знаю! – хмыкнул он.
Я подъехал к тому отделению банка, про которое мне рассказали в ДАИ, остановил свою машину у крыльца и взбежал по нему в довольно светлое и просторное помещение. Было около двенадцати часов пополудни. Мне необходимо было поменять доллары США на белорусские рубли, а потом оплатить штраф. Но касса обмена валюты была, к сожалению, закрыта на обед. Через час она открывалась, но зато закрывались все остальные кассы, где я мог бы заплатить штраф белорусскими рублями!
Я вышел на улицу, закурил сигарету и от досады смачно выругался, понимая, что с таким распорядком рабочего дня этого отделения банка я потеряю здесь не меньше двух часов… «Так и до самого вечера не уеду», – в отчаянии подумал я.
Где-то ближе к часу дня я занял очередь в кассу обмена валюты и оказался третьим. Очень симпатичная девушка-кассир, блондинка с большими голубыми глазами и пышной фигуркой, уже собиралась было меня обслужить, но, узнав по моим возгласам, что я не успею заплатить штраф в закрывающихся на обед рублёвых кассах, сказала:
– Молодой человек! Вы же можете у меня и поменять свои доллары, и оплатить штраф! Что вы так волнуетесь?
– О! Ура! А что для этого нужно? – радостно спросил я.
– Деньги, и квитанцию об оплате штрафа, – улыбнулась она, видя эту мою бесхитростную детскую радость.
Я подмигнул милой девушке и сунул в окошко квитанцию:
– Сто пятьдесят тысяч белорусских рублей! Сколько это будет в долларах?
– Семьдесят долларов США, – улыбаясь, ответила она.
– Ого! Ну, у вас и штрафы в Беларуси! – вырвалось у меня.
– А вы что, не белорус? – спросила она.
– Нет. Россиянин!
Я улыбнулся и бросил в лоток свою сотню долларов. Девушка, поменяла мне её на белорусские рубли, а потом быстро пробила квитанции об оплате моего штрафа. Я живо забрал остаток денег, квитанции, и, послав девушке воздушный поцелуй, выбежал через огромный зал обслуживания на улицу к своему джипу!
В двадцать первом кабинете ДАИ лейтенант забрал у меня квитанцию об оплате штрафа и отдал мне моё водительское удостоверение. Я вышел на улицу, сел в автомобиль и, запустив мощный двигатель, стал выбираться из Минска по направлению к Гомелю, радостно рассуждая, что эти запасные права, которые я выкупил только что, я буду теперь предъявлять исключительно в Литве и Беларуси, а в России – свои новые права!
Симпатичная девушка – кассир всю дорогу стояла у меня перед глазами…