Роксана Найденова
Игра в сенет
11
«Слышишь? – обрадовалась девушка. – Это мой любимый муж и друзья. Я вовсе не одинока. Ты проиграл!» «Ну, от этих жалких людишек я скоро избавлюсь, – помрачнел фараон, надавив тощей рукой на подвижную плиту в стене возле саркофага. – Им не выжить в моем лабиринте!» «Что ты только что сделал?» – испугалась Клео, почувствовав неладное, до нее внезапно донесся глухой страшный рев где-то из-под земли. «Ты разве никогда не слышала о сфинксе, призванном оберегать покой фараона? – расплылась мумия в кривой улыбке. – Один из них томился в подземном этаже ровно столько же, сколько и его правитель. И наконец-то он на свободе! Вот-вот он доберется до лабиринта».
«Только попробуй!» – зажмурившись от страха, Клео бросилась на то уродливое создание, которое когда-то звалось Тутмосом Третьим и к которому она раньше питала даже некоторое сочувствие и симпатию. Завязалась драка. Но она обещала быть не долгой. Вцепившись друг в друга, девушка и фараон упали и покатились по жесткому полу. В тот же миг Клео ясно осознала, что, несмотря на внешнюю дряхлость и худобу, ее противник был куда сильнее любого человека из плоти и крови. Притом рана на плече не давала забыть о себе. Из последних сил Клео ухватилась пальцами за белые бинты. Но в этот момент они уже докатились до стола, на котором стоял ящик с набором фигур для сенета и игральная доска. Нечаянным движением во время борьбы Тутмос выбил локтем одну из его ножек, и ящик со всеми катушками и конусами посыпались им на головы.
Драка прекратилась. Клео, только почувствовав, что фараон перестал сопротивляться, вскочила на ноги и огляделась. Камера была в полнейшем беспорядке, после драки уцелело немного драгоценных вещей. И тут в пирамиду проник первый лунный луч. Постепенно вся комната начала преображаться. Но девушке было не до того. До ее ушей вдруг снова долетело зловещее рычание сфинкса и чьи-то крики. Мысль о том, что это, возможно, кричал Тод, заставила Клео выйти из оцепенения. Мотнув головой, словно стряхивая тягостный бред, мешавший ей думать и действовать, Клео направилась к выходу из камеры фараона, желая спасти своего мужа и друзей.
«Нет, Клео, не надо туда идти!» – раздался за ее спиной хриплый, будто незнакомый голос древнего царя. Девушка резко обернулась: тело мумии оставалось недвижимо, мертво, только голова вдруг снова ожила. Но спустя пару минут жизнь начала возвращаться и к нему: шея задвигалась, руки и ноги зашевелились. Лишь подняться Тутмос еще не мог, барахтаясь и скользя на холодном полу, словно угодив в зыбучие пески. Клео снова обернулась, чтобы уйти, пока мумия не попыталась преградить ей путь. «Не ходи в лабиринт! – снова захрипела мумия, протягивая к ней одну руку, а с помощью другой пытаясь подползти к ней. – Сфинкс! – Девушка не оглянулась. – Почему ты так упрямо лезешь в пасть смерти?» – рассердился Тутмос. «Потому что я не как ты, Повелитель обеих земель Тутмос!» – кинула ему Клео, бросившись в темный лабиринт.
12
Тем временем ее муж, Фрэнк и его супруга, пришедшие, чтобы спасти девушку, сами звали на помощь, петляя по запутанным коридорам древнего лабиринта. Они бежали, выбиваясь из последнего дыхания, пытаясь ускользнуть от когтей жуткого чудовища, льва с человеческой головой, стремившегося за ними на своих могучих лапах. Иногда, когда проход расширялся, оно расправляло свои мощные крылья, отрываясь от старых, покрытых песком плит, готовое вот-вот схватить свою добычу. И тогда гибель казалась неминуема. Лишь в узких проходах, в которых сфинкс еле умещался и двигался оттого гораздо медленнее, можно было увеличить отрыв, представлявший собой то расстояние, что отделяет жизнь от смерти.
Марта ни на минуту не прекращала вопить. По ее-то крикам Клео и нашла своих горе-спасителей. Девушке было намного проще ориентироваться в лабиринте, словно он жалел ее и подыгрывал ей. Поймав гостей на углу, Клео подала им знак. Вместе они укрылись в одном из тайных ходов лабиринта, о котором не подозревал даже сфинкс. Он пролетел мимо.
Раздосадованный сфинкс, потеряв след, дико заревел, оглушая тысячелетнюю тишину пирамиды. Услышав его рык, фараон невольно вздрогнул и прислушался. Он замирал каждый раз, когда внизу раздавался какой-либо звук, похожий на крик или рев, и каждый раз вновь приходил в себя, понимая, что это не Клео. «Все равно она скоро умрет, – уговаривал Тутмос сам себя не волноваться. – Сфинкс доберется до нее рано или поздно. И снова начнется пора моего одиночества. – Он с грустью взглянул на фигуры для сенета, раскатившиеся по всему полу, расколотый на две части ящик, где они мирно покоились все эти годы, и сломанную игральную доску. – Мой набор для сенета уничтожен. Совсем нечего будет делать, – вздохнул фараон. – Значит, следующие века будут еще невыносимее от скуки и тоски без… – Мумия вдруг обратила внимание на кончики пальцев своей правой руки, они были красные от крови. – Бедная Клео…»
«Не паникуйте! – успокаивала тем часом девушка мужа и своих друзей. – Я знаю, как отсюда выбраться. Нужно лишь чуть-чуть переждать, пока этот сфинкс не уйдет еще дальше в лабиринт». «Что это за чудовище?!» – требовал объяснений полумертвый от страха Фрэнк. «Сфинкс, – отвечала Клео. – Его послал Тутмос Третий». «Но он мертв!» – не понимала происходящего Марта. «Это не совсем так», – покачала головой Клео, попытавшись улыбнуться. «Кажется, сфинкс убрался», – прошептал Тод и стал продвигаться к выходу из потаенного коридора. «Стой!» – окликнула его жена, как вдруг потолок над их головами дал трещину и провалился. На обломках плит они увидели разъяренного сфинкса. Люди бросились врассыпную. Ими снова, кроме Клео, овладела безумная паника. Сфинкс, несколько мгновений пребывая в некоторой растерянности, словно смущенный слишком большим выбором, направился все-таки за Клео. Это спасло остальным жизни.
Не чувствуя своих ног, девушка неслась по темному лабиринту, перебегая из одного коридора в другой, желая сбить своего преследователя с толку. Но сфинкс, словно чуя ее, следовал попятам, не отставая ни на шаг. Один промах – развязавшийся шнурок или камешек на гладком полу и падение – мог ровняться в тот момент смерти.
Вдруг девушка увидела вдалеке тусклый свет. Решив, что это главный вход в пирамиду, Клео, приободренная надеждой, бросилась к нему. Но подойдя ближе, она увидела тупик, на выступе стены которого перед рисунком стояла небольшая чаша с зажженным фитилем. Это было изображение, которое девушка уже видела раньше. На рисунке она узнала себя и фараона, увлеченно играющими в сенет в первый день своего знакомства. Ноги у нее сделались тут же будто ватные, и ей пришлось облокотиться о стену, чтобы не упасть на холодные плиты. Обернувшись, Клео столкнулась взглядом с горящими глазами сфинкса, уже присевшего на задние лапы, чтобы сделать последний рывок. «Вот и все», – шепотом произнесла девушка, зажмурившись, побоявшись посмотреть в лицо смерти.
Сфинкс прыгнул, но тут у него на пути появилось, словно вышло из стены, нечто сгорбленное и уродливое. Оно встало между Клео и чудовищем, приняв весь удар на себя. Рычание. Громкий вздох. И все затихло. Приоткрыв один глаз, девушка в ужасе увидела, как сфинкс терзает мумию Тутмоса. Выместив свою злобу на своем повелителе, чудовище тут же повалилось навзничь и исчезло.
«Клео! – позвала лежащая на полу мумия. Девушка подскочила к фараону. – Клео, я умираю». «Нет, Тутмос, этого не может быть, – склонилась над ним девушка. – Куда уж тебе дальше». «Нет, я чувствую, что ухожу. Я так мечтал об этом. Наверное, это прощение. Но я теперь не хочу. Хочу остаться», – сжал ее пальцы Тутмос. «Тише, тише, Повелитель обеих земель, – успокаивала и провожала его девушка. Она, в отличие от царя, не боялась неизбежного, потому что никогда не могла никому приказывать. – Я уже вижу ладью Амон-Ра – конец твоему заточению!» – Фараон уже ничего не ответил.