Роман Алимов
Пустоты Левиафана
Ваня машинально полез в карман пиджака, вытащил карандаш и блокнот, не спрашивая о том, откуда старик узнал о нем, и начал писать.
Шторм тогда действительно закрутил сильнейший. Я не первый раз плавал, вижу, раз такая буря началась – жди беды. И вот уж, через пару часов, накренился наш пароход, да так, что назад возвратить его никакая сила не могла. Выбежал я на палубу, и сиганул прямиком в волну, под крики пассажиров. Не прыгнул бы, там и задавило, точно! До утра море бушевало, ночь продержался за надувную лодку, плавая, как буек, до полудня примерно, а внутри лодка вся народом забита была, не влезть.
Солнце жарило, мучила жажда, силы оставили, а от парохода моего и кругов на воде не шло уж, потонул целиком, белый красавец. Понимаю, конец приближается, лежу и молюсь. По правде сказать, никогда я не молился так, до того дня!
Часы шли, кожа разбухла от воды и солнца. Прыгнул я ведь ночью, в чем спал, а деваться некуда и укрыться от жгучих лучей тоже нечем. Внутри мутит, глаза раскрываю, жжет как огнем. Тут слышу, оживление в лодке, народ что-то выкрикивает, все громче и громче. Тут голос барышни, как завизжит: «Что это, люди-и-и! Во-о-да! Напьемся!»
Я и глаза открывать не стал, думаю:
"Дошла девица до кондиции. Чем тут напьемся, посреди моря?!"
Все бы ничего, только и другие стали крик поднимать, старухи, дети, и мужик какой-то, что в лодке оказался.
Отплыл я в сторону, а веревку не отпускаю. Разглядываю и сам не верю, словно видение, что случается посреди пустыни, когда жажда сушит.
Да, брат, в пустыне я тоже бывал. Идешь с караваном, а мерещится всякое, особенно под закат солнца. Озеро привидится или река. Только миражи это, нельзя им доверять. Подумалось тогда мне, что также и здесь. Но как же это, столько народа, и всем одно мерещится?
Подплыли к колодцу, ощупали камни, и не верим, посреди волн, морских, стоит он, высокий и крепкий. Что здесь делает? Чудеса! Нашлась у одной дамы кружка, привязали мы веревку и зачерпнули воды. Первым дама ее опробовала. Смотрим на нее и глаза округляются, как она глоток за глотком, кружку опорожняет. А потом, как закричит: – Пре-е-сна-а-я-я!
Принялись мы пить по очереди, набросился на воду и я! Вкуснейшая пресная водица! Покумекали и решили, привязать лодку к колодцу, все равно плыть некуда, а раз стоит он здесь, значит, люди бывают, а может и земля недалеко. После уже, как спасли меня, узнал, что встречаются такие источники, что под соленой водой проходят и колодцы тоже в таким местах чудесным образом строят. Вспомнил я о голосе, что говорил мне про это место. Значит, нахожусь там, где нужно!
Стояли мы там, еще сутки, снова небо затянуло и дело к шторму пошло. Ночью волны били такие, что удержаться невозможно за веревку от лодки, чувствую, тону. Закрутило волной и ударило меня, сознание там и потерял.
Очнулся, словно сквозь сон слышу – тишина. Да не может такого быть! Или умер я? Вокруг полумрак, прохлада, один лежу, словно под куполом пещеры или на дне колодца. А впереди красноватый огонек поблескивает. Поднапрягся, встал и покачиваясь направился к свету. Хоть и силы оставили, а узнал тогда, как приятно идти по земле, после болтанки морской.
