Роман Черкашин
…а корабль летит…
***********************************
Хозяин подобрал лапки, что раскидал по сторонам балки, огляделся своими глазами иголками и отправился в путь за новым носителем.
Оно шло по стальным балкам, спешило на своих шести лапках, чудом избегало дырочек, вырезанных на балке, наконец, заметило группу солдат, что смотрели на проплывающие планеты.
Один человек отделился от группы, у него болел живот, и он, хозяин, спрыгнул вниз. Он сразу побежал за солдатом, а когда тот влетел в туалет, он недолго думая, проник за ним и влез в его тело через задний проход. В этот раз он не распадался на части, чтобы проникнуть внутрь «кожаного мешка».
*****************************************
Антонина сидела рядом со спящей Милой и ерзала. Она никак не могла понять, что с ней происходит. Ей нравился Ваня, но в то же время нравился и молодой солдат Дмитрий. Она думала, что ей придётся расстаться с Ваней, если бы только Дмитрий меньше надеялся на бога, а больше на себя и своих товарищей. Вот и вчера он опять умотал на проповедь, как только начался вечер. Молодой и сильный, уверенный в себе, но излишняя надежда на бога всё сводила на нет.
Она прекрасно понимала, что надежда на божий промысел напрасна, ничего она не даёт, только деньги тому, кто проповедует. А это не есть хорошо. «Смешно – подумала Тоня, усмехаясь. – Ведь именно эти слова всегда говорит Ваня, это не есть гуд, всегда только так, никак иначе».
Пока девушка решала, как ей быть в этой новой для неё ситуации, она легла рядом с Милой и заснула.
***********************************
Иван сидел, повесив голову, грустный с дурацкой ухмылкой на лице. Он давно сообразил, что с его другом что-то не то, что он какой-то стал другой. Вечно не доволен своим другом, вечно что-то бормочет себе под нос, а сейчас он просто взорвался и вывалил, что у него на уме. По его словам выходило, что это он, Иван, поступает не так, не правильно. Что нужно делать, как-то по-иному. А не так, как он. Что нужно восхищаться тем, что их окружает, а не принимать всё как должное.
Александр заглянул в комнату парней, увидел задумчивого и расстроенного Ивана, поинтересовался:
– А ты чего расстроенный, я бы сказал даже, прибитый какой-то? Какие неприятности, какие выводы из этой несуразицы?
Ваня глубоко вздохнул и высказался:
– Да что говорить-то? Кирилл сломался, на меня наорал, высказал, что я не прав, что только он правый, и поступает всегда верно. Не то, что я.
Александр грустно улыбнулся, проговорил:
– Знакомо, слушай, уже давно дело было, но было… В моей молодости, я тоже дружил с одним парнем, но меня подвела весёлая жизнь, все куда-то идут, а я молодой, мне спирт подавай, не хотелось мне просто так ходить, вот и стал увлекаться излишествами всякими, но наркотики не трогал.
Ваня слушал внимательно, переживал за друга в возрасте.
– И вот, когда пришло время мы расстались, а ведь раньше мы не могли по одному, мы всё время были вместе, всегда. А вот когда поругались, из него всё и вылезло, тогда он меня обвинять и начал, то это я не так делаю, то вот это, и вообще жить надо по-иному, а не так, как живу я. Сначало было обидно, а потом стало всё равно. Но всё равно я сейчас, с возрастом, понимаю, что это неправильно, иногда нужно промолчать, а не кидаться обвинениями, высказывая всё о себе. Ведь кажется, что мы говорим о друге, но и о себе говорим не меньше, а порой даже побольше. И всё закончили, закончили всё, а его слова выкинь из головы, вон …в космос. И всё.
Иван был бы рад выкинуть слова Кирилла, вот только сомневался, что быстро сможет это сделать.
– Но как же так, выкинуть сразу нельзя, мы с ним многим связаны, мы очень многим повязаны, – и Иван махнул в раздражении рукой и закончил, – как близнецы мы с ним.
– Это только кажется, а в реальности просто не думай о нём, выкинь его из головы, – посоветовал Александр напоследок.
После этого достал своего робота и пустил его ходить по комнате мальчишек.
Ваня тут же ухватил его, пошевелил маленькие ножки, подул на шею, туда, где крепилась видеокамера, повращал ею немного, и отставил робота в сторону.
Александр видя такое дело, заулыбался и тяжело вздохнул, а затем высказался:
– Слушай, мы сейчас подлетели к Эгиру, капитану надо решить, кого отправить на планету с заданием. Только солдат или надо включить в экспедицию и гражданских.
– Я прикидываю, что гражданские быть должны при любом кипише, – веско и грустно сказал Ваня.
– Да, я тоже так считаю, – произнёс Александр, хватая своего робота.
***************************
Перед отцом Михаилом стояла всего одна задача, что читать людям завтра. Задача есть, но вот решение для неё нет. Всё уже прочитано, что-то безвозвратно устарело, а что-то совсем не к месту.
«Вы изучаете Писания, ибо считаете, что через них обретёте вечную жизнь, но эти же самые Писания свидетельствуют обо мне».
Как только он произнёс эти слова, многие задались вопросами, про что говорит святой отец? Потому ему пришлось сразу же искать обратный ход, придумывать левый путь для очередной лжи.
Потом один парень, который всегда говорил, что во всех религиях преобладает дьявол, сказал, что тут слышится присутствие дьявола, а эти Писания свидетельствуют только о том, что дьявол присутствует в них и только.
Отец Михаил, конечно, ответил, но зерно сомнения быстро дало всходы, и сомнения поселились в неокрепших головах. К тому же они в космосе, а бога ещё не видно.
*************************
Хозяин опять сидел на балке, под самым верхом звездолёта. Он снова лишился носителя, уже третьего.
Он всё думал и думал, что он не так делает, но никаких дельных идей в голову не приходило. Он подумал, что странно говорить такое о существе, у которого и есть одна голова, оно же тело, но как бы то ни было, а всё же…
Он немного полежал на балке, подумал, встал на свои дрожащие ножки и побежал, быстро, быстро, только вперёд, ища нового носителя.
*****************************
Антонина всё же пришла к Ване, чтоб поговорить. Она сначала просто зашла и уставилась на грустного парня, а затем задала вопрос о самочувствие, тут парень немного растерялся, а потом разозлился. Он ругался и бегал по комнате. Тоня решила остановить это.
– Ты чего рвёшь и мечешь? Кто виноват? – спросила она, но парень не ответил, а продолжал рвать и метать.
Досталось много кому, но больше всего гладкоголовому, Кириллу.
Гладкоголовым, так его называла только она потому, что он стриг свои русые волосы, так низко, что они поднимались над его башкой не выше, чем на сантиметр, вот Тоня и выдумала такое прозвище для братца.
Ваня долго и упорно кричал, что брат не прав, что нужно всё по-другому судить и рядить, а потом просто заплакал.
Тоня подошла к парнишке и села рядом, положила руку на его плечо и принялась утешать:
– Ну, чего ты плачешь? Надо отринуть всё, нельзя быть такой размазнёй. А братец, он и есть братец, всегда не прав, но делает вид, что только он знает, как надо. И, в конце концов, все соглашаются с ним, потому он и прав. Только поэтому. Успокойся, будь снова тем, кто мне понравился, тем, за кем я готова идти, как за едой.
Ваня ещё всхлипывал, но уже гораздо тише, постепенно рыдания перешли во всхлипы, а всхлипы вскоре замолкли. И Ваня был скоро опять, как и прежде.
******************************
Капитан корабля был расстроенный, с мрачными мыслями в своей голове, кого же посылать на Эгир?
С некоторыми добровольцами он, однозначно, не хотел расставаться. Там могли быть недружелюбно настроенные пришельцы, хотя это, конечно, вряд ли. Но никто на этот вопрос не даст однозначного ответа. Вот сиди и думай…
Думать вовсе не хотелось, вот такое вот скотство. Ну, что ж думай, не думай, а отчёт группа «Заслон» ждёт. Завтра с утра он выберет, кого не жалко, и пойдёт дальше. Многие добровольцы останутся на корабле, вот такие дела.
Планета висела прямо перед ним, и на ней не было заметно ничего особенного. Он включил увеличение ландшафта. Перед ним предстали бурые камни, что сохраняли на планете тишину и покой космоса. Да ещё дуло что-то наподобие ветра, хотя это странно, ветра в космосе быть не должно. Но вот поднялся один вихрь песка, как в пустыне, а пустыни каждый школьник знает, состоят из скальных пород и пустынного камня, а также каменистых отложений и глины.
Но вот этот странный звук, что доносится из колонок, если допустить, что это ветер, всё станет на свои места. Что ж завтра всё выясним, всё станет ясно, завтра после обеда запустим солдат на планету, а те там посмотрят, что, почём.
****************************
На утро на корабле стоял шум и гам. Солдаты отправлялись на планету, в свободный, так сказать, полёт. Были те, кто хотел быть в первых рядах, но были и те, кто совершенно не хотел этого. Одни подходили к другим, смеялись, подкалывали друг друга, но другие были серьёзны, аж чересчур. Не хотели ни шутить, ни смеяться, а были серьёзны и угрюмы.
Но наконец, группа солдат встала в шеренгу, командир сказал несколько слов о родине, долге, чести, что не обманут ожидания людей и с гордо вскинутыми головами они покинули корабль.
Вскоре спасательная шлюпка быстро отчалила от корабля. Она направилась к бурой планете Эгир, быстро увеличивая скорость полёта.
*******************************
Хозяин уже немного устал, судите сами, носитель снова умер, совсем у этих «кожаных мешков» нет тяги к жизни, один сел и умер, второй продержался ещё терпимо, достаточно для того, чтобы подготовиться к смерти организма, но не достаточно, чтобы принять это. Третий, тот, что был сейчас, хотя и был молод, но был очень болен, то одно заболит, то другое, то третье, в конце концов, это его и убило.
Хозяин очень расстроенный, оставил остывающее тело, пошёл на своих шести ножках дальше.
***********************
Тоня была в расстройстве. Ей хотелось орать так сильно, чтобы ничего вокруг слышно не было.
Пропал Дима, никто не мог ответить куда он делся. Удалось только выяснить, что у него сильно болел живот, в день исчезновения.
Хорошо ещё, что не успела поговорить с Ваней, некогда было, а в тот вечер, когда он сидел и плакал, Тоня посчитала глупостью начинать серьёзный разговор с парнем. Короче, не хватило времени, а теперь выяснилось, что нечего не происходит просто так, ничего.
Но куда же делся Димка? Вчера ещё было интересно, куда он делся и пропал? Но сегодня, когда отряд бойцов человек в десять, отправился на Эгир без Димки, стало нестерпимо любопытно куда он запропал.
Тоня всё думала и думала, куда делся Димка, но ничего не придумывалось, а потому она бросила думать и решать мысли о Димке, но невольно к этим думам возвращалась.
И продолжала себя нахваливать, что не сказала Ване ни слова о расставании. И всё же, куда пропал Димка?
********************************
Хозяин заметил этого мужика сегодня с утра, и ждал, когда он останется один, уже часа два, но с его лысый, сверкающей головы не спускал своих глаз. Будущий носитель много улыбался, смеялся, множество раз разговаривал с другими «кожаными мешками», получал ответы, похлопывания и тычки. Легко, весело и беззаботно проводил время, но Хозяин был уверен, что когда он оседлает его, начнётся другая жизнь, другие увлечения.
**************************************
Миле, конечно, повезло, её взяли в полёт на Эгир, теперь корабль остался там далеко, а впереди ждала планета Эгир, долгожданная и загадочная, как сама жизнь.
Первое, что увидела Мила на Эгире, было место, куда опустилась космическая капсула. Ей, честно говоря, оно напомнило о прабабушке, когда-то она жила в подобном месте, одни валуны кругом и глина, очень много глины.
После дождей бывало выйдешь погулять, а возвращаешься через час или два, весь в глине, как глиняный человечек. Такое же было и здесь. Масса глины под ногами, ноги разъезжаются, стоять очень неудобно. Но всё же надо, хоть и неудобно.
Они собрались в кучку, общались мягко, Мила вообще никогда не была чересчур грубой в общении, смеялись, травили анекдоты, рассказывали, что у кого на душе.
Через минут пятнадцать, командир сказал своё веское слово:
– Вперёд, орлы!
И все отправились цепочкой за ним следом.
Так они и двигались, тяжело и муторно.
Ещё через пятнадцать минут пришло время Миле остановить товарищей. Она заметила на соседней горке глины фигуру человека. Она уставилась в никуда, даже когда фигура исчезла, она стояла и смотрела на то место, где секунду назад была фигурка человека. И вот Мила заявила об этом командиру, сначала он не поверил, мало ли что покажется, но всё же устроил Миле подробный допрос.
– Итак, ты уверена, что видела кого-то с руками, с ногами, с головой? – задал ещё раз вопрос командир.
Миле ничего не оставалось, кроме того, чтобы кивнуть на этот надоевший вопрос, и пробормотать:
– Да, конечно, в самом деле.
– Так, – проревел командир, – все встали, поднялись, и вперёд за призраком! Нечего рассиживаться, вперёд, идём вперёд.
Все солдаты, что были здесь, сразу собрались, поправили на себе скафандры и с трудом, переставляя ноги, поскольку сила тяжести на Эгире, была больше, чем на Земле, пустились в путь.
**************************
Хозяин вторые сутки выслеживал свой «кожаный мешок», уже устал слушать его разговоры с попутчиками, он ни на минуту не оставался один, всё время был с кем-то, кто чего-то спрашивал, что-то говорил ему и отвечал.
Хозяина даже заинтересовал один разговор, который вёл кожаный мешок с кем-то по телефону. Он не использовал видеосвязь, говорил нервно и зло.
– Ты же знал и дал добро на их участие в проекте, – говорил мешок по телефону, – ты понимал, что за этим последует? Да, конечно, понимал, но был непреклонен, так должно быть и никак иначе. Я сделал всё как ты сказал, что теперь, когда ничего не изменить? Чего орать и ругаться? Их двое, и они здесь, никуда они не уйдут, теперь решай всё сам!
Он нажал кнопку на телефоне и опустил его в карман, хотя по виду хотел бросить его в угол и растоптать.
Хозяин, если бы мог и улыбнулся на эту бессильную злобу, но он не мог, а потому у него даже таких мыслей не возникло. А потому он только хмыкнул на это и разделил своё тело на две части. Эти части спустя секунду обзавелись своими ногами и закруглённые побежали дальше по кораблю. Но по сторонам не разбегались, держались сплочённой группой.
************************
Отец Михаил снова пребывал в раздумьях. Солдаты отсутствовали уже целый день, а то, что прибудут на ночь тоже было под сомнением, и отец Михаил решил выступить с революционной проповедью. О том, что надо склониться перед Господом, попрощаться со своей гордыней, и смириться со своей участью. Рассказал про Иону, про его самопожертвование и про то, что кому-то необходимо пожертвовать собой, а если капитан не может, то необходимо его к этому вынудить. Не может из-за одного человека, страдать вся группа людей.
Он говорил и говорил, вносил в головы людей разброд и смятение, заставлял думать по-иному.
Вскоре число сторонников святого отца увеличилось.
***************************************
Ваня вытер разбитые Кириллом губы, и пошатываясь поднялся с пола. Он уже устал, и желал прогуляться по Эгиру, но пока это было невозможно.
Кирилл, нанеся удар по губам друга, выскочил из комнаты, пожалев, что путешествие так заканчивается. Сидели бы на Земле, не поругались бы, он всё также бы катался бы на своей старой, видавшей виды доске, здоровался бы и смеялся, никто никогда бы не подумал, что он трус и выдвигает себя на первые роли, а теперь….
Но как бы то ни было, а необходимо что-то делать, а не то друг сейчас очухается и начнёт опять свои слёзы, сопли.
Кирилл собрался и пошёл на мостик к капитану.
*******************************
Они остановились на ночь в пещере на поверхности планеты. Идти обратно к спасательной капсуле было тяжело и далеко. Выставив несколько человек, для ночного дежурства, они расслабились и успокоились, попадали на пол и уснули.
Мила лежала и ворочалась, тяжко вздыхала, сама не ожидала от себя такой реакции, думала рухнет и уснёт, но нет, не тут-то было. В уставшем теле ходили желания, думы о возможностях, ещё этот шлем на голове, в котором так трудно уснуть, но всё же усталость и напряжение за день сморили и её.
Ночь отличалась от ночи на Земле. Не было звуков ночных насекомых Земли, не было вообще никаких звуков, малейший шорох камней слышался отчётливо, даже сквозь сон.
А когда рассвело, командир устроил разнос из-за пропажи четверых парней. Их негде не было, сколько не искали.
Миле было стыдно, ведь полночи не спала, а людей всё равно украли. Как же так? Взяв в руки укороченный автомат Калашникова, они тихо двинулись назад к спасательной капсуле.
За время прошедшее с изобретения Калашникова прошло немало лет, но зачем изобретать лучше, если машинка всё ещё работает? Незачем. Так рассудили в правительстве, и неуклонно следовали этому правилу.
