Роман Владимирович Парамонов
Красное/Белое. 4 новеллы
– Прости меня, сын… – еле слышно горько выдавил из себя Пробиркин и остался на своем месте.
Участковый для проформы ещё пару раз крепко ударил ногой в живот уже лежащему Николаю, потом резко и без какой-либо нежности со своей стороны поднял его, нацепил казенные наручники и отвел к своим коллегам в машину, которые успели оперативно подъехать по его вызову к месту происшествия – благо ехать долго не пришлось, соседний квартал.
В исправительном учреждении с Николаем также обошлись без нежности. Грубейшим образом отправили за решетку до выяснения всех обстоятельств и составления необходимых документов и были таковы.
В камере Коля оказался не одинок, хотя единственным, кто плевался кровью. Он по-прежнему был пьян и зол. Через какое-то время его всё-таки отпустило. Молодой человек стал разглядывать своих товарищей, по несчастью. Его внимание привлек один молчаливый паренек своей формой лица, тонкостью и остротой носа, а также живыми яркими зелеными глазами – этот профиль ему был до боли знаком по фотографиям, детским и юношеским воспоминаниям, но Коля не верил в такие совпадения.
«Да нет. Не может быть. Глупость какая-то. Возможно я просто не протрезвел ещё… А вдруг всё-таки он? Да нет. В конце концов, мне никто не мешает его об этом спросить. Имя теперь знаю, а там поглядим. Спрошу!»
– Парень, слышь? – Коля, добродушно взглянув, обратился к собеседнику. Паренек его внимательно слушал. – Тебя случайно не Мишей звать?
– Мишей… – настороженно произнес парень.
– А фамилия твоя – Пробиркин?
– Да.
– И отчество – Вячеславович?
– Всё верно. Вы кто? – подозрительным вздором Пробиркин посмотрел на молодого человека.
– Не бойся! Я твой старший брат! – Коля по-братски хлопнул младшего родственника по плечу.
– Старший брат…
– Наконец-то я тебя нашел! Теперь заживем. Мне так необходимо была нужна родственная душа и совсем не важно, что нас объединяет никчемный отец. Заживем!!! – душа Николая зацвела подобно подснежнику весной, он был уверен, что теперь всё будет хорошо, а сломанный нос когда-нибудь в конце концов заживет.
