bannerbannerbanner
Разрушенная

Рэйчел Ван Дайкен
Разрушенная

Полная версия

Rachel Van Dycken

RUIN

Печатается с разрешения литературных агентств Trident Media Group, LLC и Andrew Nurnberg Literary Agency

Copyright © 2013 Rachel Van Dyken

© Е. Вительс, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Пролог

– Ты меня слышишь? Кирстен? – Его голос раздавался совсем рядом, и если бы я закрыла глаза, может быть, поверила бы в реальность происходящего. Я попыталась коснуться его, но рука почувствовала лишь воздух.

Значит, это действительно случилось.

Я несколько раз моргнула и попыталась сфокусировать взгляд на том, что предстало передо мной. Кажется, это был он, но он стоял слишком далеко от меня. Почему я лежу на полу?

– Вернись ко мне, – прочитала я по его губам. – Не так, Кирстен. Не так, детка. – Я была нужна ему – его светло-голубые глаза светились любовью. – Все будет хорошо. Я обещаю.

Но все не было хорошо. Я знала это. Он знал это.

Он покинул меня – и меня преследовали галлюцинации.

Я потеряла возлюбленного – моего лучшего друга. Сколько таких утрат может вынести человек? Пока его сердце не разорвется от боли? На меня нахлынули воспоминания: о моих родителях, о том, как он играл в футбол, о записках, которые он писал мне.

Наш первый поцелуй.

Наша последняя встреча.

А дальше больница.

Все произошло очень быстро – и я ненавидела бога за то, что он забрал у меня все. Ненавидела то, что в конце своего пути я останусь одна, чтобы оплакивать потерю всех, кого любила.

Я в последний раз дотронулась до его лица. На этот раз мои пальцы действительно прикоснулись к теплой коже. Конечно, это был сон. Пусть так. Но я все равно смогу насладиться тем, как его улыбка освещает комнату. Вот его губы прижались к моему лбу. Я закрыла глаза и молила Создателя забрать и меня тоже.

Потому что знала, что, открывая глаза, я снова буду прощаться навсегда. Но в этот раз я не была уверена, что справлюсь с горьким привкусом этих слов.

Прощай – пусть горит в адском пламени тот, кто придумал это слово!

Глава 1

Слабость – всего лишь боль, покидающая тело.

Три месяца назад

Кирстен

Я повторяла одну и ту же мантру снова и снова, пока не почувствовала, что скоро сойду с ума.

«Это было не по-настоящему. Это очередной ночной кошмар. Это не на самом деле».

Просыпаться от собственного крика – точно не доведет до добра. Я услышала приближающиеся шаги, дверь распахнулась, и в темном дверном проеме возникла соседка, с которой я познакомилась несколько часов назад.

– С тобой все в порядке? – Девушка осторожно вошла в комнату и скрестила руки на груди. – Я слышала крик.

Да. Я ненормальная.

Я хотела начать все сначала, и что получила? Золотую медаль за то, что напугала соседку, единственного дружелюбно настроенного человека, которого я встретила с тех пор, как приехала в Вашингтонский университет.

– М-м-м, да… – Мне удалось справиться с дрожью в голосе. – Я знаю, это странно, но меня все время мучают ночные кошмары. – На лице соседки читалось недоверие, поэтому я тут же добавила: – Только когда я невероятно устала или сильно нервничаю.

А еще мне назначили кучу лекарств, но об этом я решила умолчать.

– Ох… – Девушка наморщила лоб и посмотрела в сторону коридора. – Хочешь, я буду спать у тебя в комнате на полу? Если тебе страшно.

Да благословит бог твое доброе сердце.

– Нет, – улыбнулась я, – все в порядке. Надеюсь, я не сильно тебя напугала.

– Ладно, – отмахнулась Лиза. – Мне все равно не нравилось, как эта лампа смотрится в моей комнате.

– От моего крика разбилась лампа?! – вздрогнула я.

– Да нет! – Соседка помотала головой. – Я расколотила ее, когда падала. Утреннее спрыгивание с верхнего яруса кровати – как контактный вид спорта. Моя лампа была главной целью. Не парься. – Лиза вздохнула. – Ей не пришлось долго страдать. Она разбилась, когда свалилась на пол. А потом я поскользнулась на плюшевом мишке, который тоже свалился. И это прекрасно, потому что он спас меня от падения, и я отделалась парочкой синяков.

Я закрыла лицо руками.

– Ничего себе! Прости, пожалуйста!

– Не, все нормально. Это я – ходячая катастрофа, – Лиза рассмеялась. – Но если ты планируешь кричать всю ночь, я сразу лягу на полу. Хватит с меня безвременной кончины лампы.

Я улыбнулась и кивнула.

– Конечно. Я просто… хочу, чтоб ты поняла…

– Перестань извиняться. – Ее теплая, располагающая улыбка меня немного успокоила. – А я иногда хожу во сне, так что если проснешься и увидишь, что я стою над тобой, постарайся не ударить меня по лицу.

– Ого, да мы забавная парочка.

Соседка схватила одеяло с моей кровати и бросила на пол.

– Помнишь поле «комментарий» в регистрационном бланке? Там, где речь шла об условиях проживания.

– И?

– Вот почему нас, ненормальных, поселили вместе, зуб даю!

Я зевнула.

– Мне нужна подушка, – заявила Лиза. – Я скоро вернусь. Не кричи больше. Закрывай глазки, а утром мы отправимся на охоту на мальчиков. Жду не дождусь.

– На мальчиков?

– Хм… – Лиза заправила за ухо прядь каштановых волос. – Если ты, конечно, не интересуешься девушками. В смысле ничего, если ты из этих, я просто хотела сказать…

– Нет-нет-нет! – С моих губ сорвался сдавленный смешок. Я что, выгляжу так, как будто мне нравятся девушки? – Ничего подобного. Просто у меня никогда не было парня.

– Бедняжка! – Кажется, она не шутила. – Как ты это выдержала?

– Netflix, Джонни Депп и книги. Я справилась. – Я пожала плечами. – Поверь мне, если бы ты выросла в таком городе, как мой, ты бы тоже ни с кем не встречалась.

– Да? Почему? – Лиза подскочила, выбежала из комнаты и тут же вернулась с подушкой в руках. Бросив ее на пол, она села по-турецки и зевнула. – Так, продолжай.

– Парни… – Я перевернулась на левый бок, чтобы было удобнее смотреть прямо на нее. – Я не встречалась с ними, потому что мой город настолько, блин, маленький, что если я чихну, мама скажет «будь здорова» до того, как я успею вытащить носовой платок. Однажды я принесла плохие оценки в табеле об успеваемости. Так вот – эта новость попала в газету.

– Да? Что ж это за город такой?

– Один из тех, где можно подсчитать точное количество туристов, посетивших его за сезон.

– Сезон? – переспросила Лиза.

– Туристический сезон. Когда люди приезжают на дегустацию вина – это наша единственная достопримечательность. В прошлом году таких набралось пять сотен, а это уже больше, чем все население города, включая младенцев.

– Все это вгоняет меня в тоску, – заявила соседка. – И никаких симпатичных мальчиков?

– Сын мэра был ничего.

– М-м-м, круто! – отозвалась Лиза.

– Нападающий футбольной команды тоже так считал.

– А это попало в газеты?

Я поморщила нос и кивнула.

– Попало. В одну колонку вместе с моими плохими оценками.

– Лучше уж плохие оценки.

– Согласна, – рассмеялась я.

Как приятно, когда кто-то слушает и понимает: какой же это все-таки отстой, постоянно быть в центре внимания.

Мне наконец удалось немного расслабиться.

– Мы просто обязаны немедленно исправить ситуацию! – Лиза снова мечтательно провела язычком по губам. – Я уже познакомилась с кучей парней. Как минимум десятерых встретила утром на ориентационном собрании. У одного из них даже есть татуировки. – И она, закатив глаза, вздохнула. – Обожаю таких парней.

– Татуировки? Но их же нельзя свести, они навсегда останутся на коже. В смысле, ты не думаешь, что в этом есть что-то плохое?

– Откуда ты взялась? – Лиза сморщила нос и прищурилась. – Ты и весь твой город – как будто из прошлого века.

– М-м-м… – улыбнулась я – Вот именно.

– Поверь мне, единственная причина, по которой ты до сих пор не любишь татуировки, это потому, что ты никогда не видела, как они смотрятся на красивом теле. Ты быстро изменишь мнение, когда увидишь эту прелесть на кубиках на животе. Черт побери, в последний раз, когда я видела татуированного парня без футболки, я попросила разрешения лизнуть его.

– И что он ответил?

Соседка вздохнула.

– Согласился… – Она пожала плечами. – Мы неделю встречались, а потом я нашла кое-кого получше.

– У него было больше татушек?

– Как ты догадалась?! – Лиза запрокинула голову и рассмеялась. – Обо мне было известно, что я люблю тусоваться с парнями, но это лучше, чем если бы меня вообще не знали.

Не будучи уверенной в том, что это так и есть, я решила держать рот на замке, особенно учитывая обстоятельство, что я еще никогда не целовалась. Но признаться в отсутствии это опыта было довольно стыдно, поэтому я постаралась скрыть свое смущение.

– Ну, для этого же и нужен колледж. Возможность начать все заново, так ведь?

– Точно. – Соседка опустила глаза, делаясь серьезной. – В любом случае, если мы завтра планируем на охоту, сейчас нужно поспать.

– Да. – Я снова зевнула. – И спасибо, Лиза, что зашла.

– Что бы я была за соседка, если бы не прибежала проверить, что с тобой?

– Та, что не разбивает лампы и не набивает себе лишних синяков?

– Проклятая лампа – проворчала Лиза. – Спокойной ночи, Кирстен.

– Спокойной ночи.

Глава 2

Если что-то выглядит как крыса, пахнет как крыса и пищит как крыса, то, скорее всего, это и есть чертова крыса.

Кирстен

– Имя?

Парень за стойкой регистрации даже не взглянул на меня, его пальцы только на секунду зависли над клавиатурой. Я специально встала в семь утра, чтобы зарегистрироваться пораньше, в восемь. Перед студенческим центром выстроился длинный ряд столов, за которыми стояло не меньше двадцати старшеклассников с кислой миной на физиономиях. Перед каждым высилась стопка папок.

 

– Кирстен, – ответила я.

Парень недовольно вздохнул.

– В этом университете учится больше тридцати пяти тысяч студентов, и ты хочешь, чтобы я искал тебя по одному имени, Кирстен?

– Извините. Роув. Кирстен Роув.

Пальцы забегали по тач-скрину.

– Так вот, Роув Кирстен Роув, ты выбрала девятнадцать предметов и еще не определилась со специализацией, верно?

Он что, специалист по профориентации?

– Именно так.

Я сделала шаг назад и кашлянула, чтобы привлечь его внимание. Однако глаза парня не отрывались от экрана.

– Хм… – его пальцы быстро двигались по тач-скрину. – Я отправил тебе расписание на почту. – Парень отложил iPad и взял в руки папку. – Карта студенческого городка, номер почтового ящика, твой электронный адрес – все, что нужно, в этой папке. Если возникнут вопросы, обращайся к своему куратору.

Куратор… Может, это специалист по расселению, ничего другого мне в голову не приходило.

– Ладно. – Я взяла папку, которую он сунул мне чуть ли не в лицо. – А что со студенческой карточкой?

– Следующий! – Парень наконец поднял голову и одарил меня недовольным взглядом.

– Прошу прощения. – Я упорно настаивала на своем: – Где я могу получить студенческое удостоверение?

Старшекурсник слегка наклонился ко мне.

– Кирстен, слушай, у меня тут очередь из нескольких сотен студентов, а все, что тебе нужно сейчас, как я уже сказал, лежит в этой папке. Если у тебя есть вопросы, иди к куратору. Мы… – он показал пальцем сначала на себя, потом на меня, – …закончили.

Да что с ним такое, черт возьми?

Одновременно сбитая с толку и взбешенная, выругавшись, я схватила папку в охапку и, задержавшись у стола, одарила парня разъяренным взглядом, резко развернулась и с размаху врезалась в дерево.

Или, по меньшей мере, мне показалось, что в дерево.

Но деревья не бывают такими теплыми.

И у них не может быть… раз, два, три, четыре, пять, шесть, господи, восемь? Восьми кубиков пресса? Я что, правда врезалась в чей-то живот? Боже мой, да я же их пересчитала. Дотронулась до каждой мышцы. И да, моя рука все еще была плотно прижата к животу какого-то парня. Великолепно!

Я отдернула руку и закрыла глаза.

– Ты считала мои кубики? – прозвучал удивленный голос, напоминающий голос кинозвезды, из тех, что заставляют сражаться с желанием запрыгнуть прямо в экран. Звучный, глубокий, с легким, не очень понятным мне акцентом. Британский? Шотландский?

Я закусила нижнюю губу, потому что никакой вразумительный ответ в голову не приходил. Ситуация становилась безвыходной. И я кивнула.

– Извините, я просто… – Лучше бы я на него не смотрела. Если бы только я могла отмотать время назад… Никогда не думала, что один только взгляд может полностью меня уничтожить. Наверняка я очень скоро пожалею, что встретила этот взгляд, и, поверьте, на то будет причина.

Этот взгляд погубил меня, превратил всю мою предыдущую жизнь в руины.

– Меня зовут Уэстон. – представился парень, протягивая руку. – А тебя.

Черт.

– Кирстен.

Я прижала к груди папку настолько сильно, насколько могла. Уэстон покосился на мои руки, затем взглянул на свою.

– С тобой все в порядке?

– М-м… Что?

– Ты нормально себя чувствуешь?

Его рука все еще была вежливо протянута для рукопожатия, и я с каждой минутой смущалась все больше. Да убери же ты ее!

– М-м-м, да.

– Хорошо.

Уэстон наконец убрал руку и вдруг неожиданно дотронулся до меня, точнее, до моей папки. Но я могу поклясться, что чувствовала тепло его тела все время, пока парень вытягивал папку из моих рук.

– Вот, – он снова протянул мне руку. – Так гораздо лучше.

Да что со мной, блин, не так? Не то чтобы я не хотела ответить рукопожатием. Однако мне было так неловко, что я хотела провалиться сквозь землю. Я не понимала: этот Уэстон ведет себя так дружелюбно только потому, что этого требует вежливость, или… Ох, может со мной действительно не все в порядке.

Кашлянув, я наконец пожала его руку. Он усмехнулся, и я разволновалась еще сильнее. Уэстон сжал мою ладонь, потом уставился на наши соединенные руки и что-то пробормотал себе под нос. Когда он выпустил мои пальцы, я сразу почувствовала пустоту.

– Вот видишь? – Парень вернул мне папку. – Это было не так уж сложно, правда?

– Да.

Я сглотнула, и взгляд мой заметался по переполненной людьми лужайке. Я действительно не могу смотреть Уэстону в глаза, настолько он прекрасен! Я никогда в жизни не видела такого красивого человека. Конечно, такие лица мелькали на экранах и на страницах журналов, но этот парень… Это был ходячий секс во плоти. А учитывая, что у меня совершенно нет опыта в этой области, я отгораживалась от него, как только могла, стараясь не забыть дышать.

Это был блондин со светло-голубыми глазами. Его золотистые волосы немного отросли и слегка вились на висках. А его улыбка… наверно, я не забуду ее до конца своих дней. Она была такой открытой, а ямочки на щеках делали ее невыносимо прекрасной.

А еще от парня великолепно пахло. Смесь аромата корицы и чего-то еще невероятного. Меня раздражало, что Уэстон улыбается с такой легкостью, как будто ничего особенного не происходит, в то время как у меня внутри все переворачивается. Он хотел пожать мне руку и узнать, как меня зовут, а я мечтала как можно скорее сбежать и запереться в своей комнате и сидеть, желательно раскачиваясь вперед-назад, пока антидепрессанты не подействуют в полную силу.

– Так, – сказал парень, посмеиваясь, – сначала ты изучаешь мой пресс, потом оскорбляешь нежеланием пожать мне руку, а теперь стоя засыпаешь средь бела дня. Думаешь, это нормально?

– О боже. – Я закрыла глаза. – Извини. Это мой первый день здесь… и все немного нервно, – По крайней мере, мне удалось сказать это нормальным тоном, а не таким, будто я находилась на грани легкого нервного срыва.

– Помочь?

– Я же тебя не знаю! – выпалила я.

– Теперь знаешь.

Я и не заметила, как Уэстон уже стоял рядом и, положив руку мне на плечо, повел в сторону моей спальни. Офигеть. Вот так девочек и соблазняют. Я в панике искала глазами на лужайке Лизу, но ее нигде не было.

– Нет. – Я решительно остановилась. – Мне, м-м-м, надо найти соседку и забрать карточку! Так что сначала я отправлюсь на поиски куратора… – Мои слова звучали как лепет малыша, потерявшегося в парке. Это забавно, потому что большую часть времени я именно так себя и чувствовала. Словно потерявшийся кусочек паззла, который забыл о том, что существует и вся остальная часть. Изгой, одиночка, неу…

– Вроде бы, – парень снова улыбнулся, – я сказал, что помогу тебе.

– Не надо мне такой помощи, – прошептала я.

– Так вот оно что! – Уэстон тоже остановился и громко расхохотался. – Черт возьми, в тебя невозможно не влюбиться!

Мое сердце ухнуло прямо в желудок.

Не переставая смеяться, парень покрепче прижал меня к себе. Ну, по крайней мере, дяде не нужно будет беспокоиться об оплате колледжа, раз меня уже практически хотят похитить. Прямо как в фильме «Заложница», только у меня нет крутого папочки, который мог бы прийти на помощь. Сердце снова екнуло.

– Я не собираюсь тащить тебя в постель, – успокоил меня Уэстон. – Без обид, но ты выглядишь слишком невинной, и еще раз доказала это, когда решила, что я хочу залезть к тебе в трусики.

Мое лицо залилось краской.

– А еще… – я даже не заметила, как мы двинулись дальше, – ты первокурсница. А первокурсницы меня не интересуют. В том смысле, что я с ними не встречаюсь. Честно говоря, я обычно даже им не помогаю, но ты практически сбила меня с ног, и, сколько бы ты это ни отрицала, считала мои кубики.

– Я не…

– Было-было. – Парень мечтательно вздохнул. – Я видел, как двигаются твои губы: раз, два, три… Их, кстати, восемь. Я много работаю над этим.

– Потрясающе, – процедила я сквозь зубы.

– Не смущайся, невинная и такая трогательная овечка.

– Овечка?

– Невинная, – улыбнулся Уэстон, – и потерянная. – Он пожал плечами и кивнул в сторону моего корпуса. – Как маленькая овечка.

– Спасибо, что проводил меня.

Я попыталась быстро прошмыгнуть в дверь, но парень ухватил меня за запястье.

– Не хочешь узнать у куратора о студенческой карте?

– Да, я как раз собиралась сейчас поискать ее. – Я с трудом высвободила руку. – Так что спасибо за… все.

В этот момент я полностью осознала, что в психологии называют антропофобией. Интересно, боязнь людей в моем случае – это еще пограничное состояние или уже нарушение.

Уэстон задумчиво провел языком по губам и снова мне улыбнулся.

– Хорошо, иди спроси у нее.

– Ладно.

Сразу почувствовав облегчение, я поднялась на крыльцо. Ноги дрожали так сильно, что я с трудом сохраняла равновесие. Заходя в дверь, я все еще чувствовала на себе его взгляд.

Я обернулась.

Он смотрел на меня и улыбался.

Я помахала рукой.

Он помахал в ответ.

Серьезно? Что это за странная игра?

Бормоча проклятия, я попыталась разобраться, на каком этаже комната куратора. Вроде бы шестой. Конечно. Я дошла до лестницы и медленно зашагала вверх.

Когда я дотопала до шестого этажа, то была полностью готова променять свой студенческий на салфетку. Один из побочных эффектов моих лекарств. Иногда начинаю засыпать на ходу. А еще у меня бывают такие яркие сны, будто я смотрю «Алису в Стране чудес».

С огромным трудом я заставила свои ноги преодолеть последнее расстояние. Комната номер 666. Это что, шутка? Я дважды постучала в дверь.

Она приоткрылась, и за ней появился…

– Уэстон?!

– Овечка. – Он открыл дверь пошире. – Чем могу помочь?

Глава 3

Лучше бы я не поднималась.

Кирстен

Я сделала пару шагов назад и еще раз посмотрела на номер комнаты.

– Я, м-м… а где куратор? Ее нет на месте? Ты что, вломился к ней комнату?

– Во-первых, – он поднял палец, – меня слегка обижает то, что ты подумала, что я мог вломиться в комнату девушки. Поверь мне. Я стучу, мне открывают, и тогда я вхожу. Очень простая схема.

Ну да, конечно.

– Во-вторых… – теперь он показывал два пальца, – ты смотришь прямо на своего куратора. А почему бы тебе не войти, чтоб я мог объяснить, где взять карточку и для чего она нужна.

Сжав губы, я кивнула и прошла внутрь. Там было чисто. Совсем не то, что я ожидала увидеть в комнате у парня. В книгах пишут, что парни не очень чистоплотные.

– Итак, – Уэстон подошел к кровати и сел, – покажи мне свое расписание, и я отвечу на все твои вопросы.

Я все еще пыталась осознать и принять сам факт, что он на самом деле мой куратор.

– Не понимаю… Я всегда была уверена, что куратором первокурсников должна быть девушка!

– Операция по смене пола, – с непроницаемым лицом ответил Уэстон. – Меня в детстве перепутали.

– Просто умора. – Я закатила глаза. – Серьезно? Меня должны были поселить в женский корпус, а поселили в смешанный, а теперь я узнаю, что мой куратор еще и … – Я хотела сказать «горячий парень», но побоялась снова залиться краской и остановилась.

– Невероятно сексуален, – договорил за меня Уэстон. – Да, некоторым везет во всем. – Он со вздохом вытащил из моей папки стопку бумаг и присвистнул. – Кажется, у тебя в расписании чертова куча всего. Девятнадцать предметов? И ты еще не выбрала профиль? А ты мне казалась более решительной.

Я хотела сказать ему, что он совсем меня не знает. Мне, правда, хотелось огрызнуться. Что Уэстон знал о моей жизни? О моем прошлом? О причинах моей так называемой нерешительности? Словно почувствовав мою злость, в кармане зазвонил мобильный. Я посмотрела на экран. Дядя Джобоб. Я зову его Джо. Последние два года он был моим опекуном. С тех пор как… все случилось.

Я сбросила звонок. Дядя Джо обалдеет, если услышит на заднем плане мужской голос, а этот Уэстон, кажется, не из тех, кто сообразит помолчать. Нет, парень, скорее всего, наоборот, предпочтет порисоваться.

Черт, мне показалось, что, даже сидя на кровати, он пытается поигрывать мышцами, хотя я не была уверена в этом на сто процентов. Потому что его суперкубики были скрыты под белой рубашкой с длинными рукавами. Парень, кстати успел переодеться в потертые рваные джинсы.

– Так вот, – Уэстон достал карандаш и что-то накорябал на бумаге, – карта кампуса – это теперь самая важная вещь в твоей жизни. Не теряйся и не ходи одна по ночам, хорошо?

– Думаю, справлюсь. – Я выхватила у него листок. – А что с карточкой студента?

– Точно. – Парень встал и сунул руки в карманы. – Я обвел здание на карте, тебе туда. Не забудь улыбнуться, когда будешь фотографироваться, Овечка.

 

Я поморщилась.

– Ты весь год будешь так меня называть?

– А ты хочешь, чтобы я называл тебя как-то по-другому? – вкрадчиво прошептал Уэстон, наклонившись так близко ко мне, что его губы едва не коснулись моих.

– М-м-м, нет, спасибо, – дрожащим голосом ответила я.

– Уверена?

Он пристально посмотрел на мои губы. Я сделала шаг назад. Но парень сразу же сократил это расстояние.

– Я думала, тебе неинтересны первокурсницы.

Он в прямом смысле слова загнал меня в угол. Я уперлась спиной во что-то острое.

– Возможно, я передумал, – сказал Уэстон, взяв меня за подбородок и приподняв его повыше, чтобы видеть мое лицо. – Мне всегда нравились рыжеволосые девушки.

Я прищурилась.

– Это называется «клубничный блонд».

– Рыжая.

– Светло-рыжая.

Парень вздохнул.

– Мне крайне неприятно сообщать тебе эту прискорбную новость, но твои волосы именно рыжего цвета. Ты рыжая, а не светло-рыжая и не «клубничная» блондинка. Осознай этот факт, прими его и люби себя такой, какая ты есть. Потому что ты прекрасна.

Ладно, и что дальше? Я нервно облизала губы, промямлила «спасибо» и как можно скорее шмыгнула мимо него в направлении двери.

– Ничего не забыла? – услышала я его голос за спиной.

– Вроде бы нет.

Я в ужасе застыла на месте.

Уэстон положил руки мне на плечи, потом медленно развернул к себе лицом и вручил карту и мою папку.

– Вот так. И помни, что я сказал: не ходи по ночам одна и чаще улыбайся.

– Постараюсь.

– Не «постараюсь». – Уэстон еще удерживал в руках мою папку. – Не будь дурочкой. Ходи с кем-то. А еще не пей ничего, что необычно пахнет и…

– …И не входи в комнаты мальчиков, даже если это твой куратор.

Лицо парня вытянулось.

– Тушй[1].

Я вырвала папку из его рук и вышла в коридор.

– Здесь есть лифт! – прозвучало мне вслед.

Так вот как он это сделал. Придурок. Я посмотрела наверх. И правда, на стене был указатель лифта. Я двинулась в сторону, куда указывала стрелка, и, ожидая, когда раздвинутся двери, ни разу не обернулась, хотя и знала, что дверь комнаты открыта и Уэстон все еще смотрит мне вслед.

1Туше (франц. touchér – дотрагиваться) – в разговорной речи имеет значение «сдаюсь», «подколола», «крыть нечем».
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17 
Рейтинг@Mail.ru