Сандра Бушар
Порочное влечение
Пролог
Полина. Будущее…
Секунда – вот что отделяло меня от неминуемой участи. Я знала, что будет, постучи я в дверь передо мной, но не могла ослушаться. Это моя работа. Обязанность. Долг. А он – мой Хозяин, который не даст уйти.
Деревянная дверь, обведенная золотой каемкой по краю небольших квадратных выступов, стала для меня настоящим символом предстоящего унижения и порока. Сделав два уверенных стука, приглушенных сбивчивым дыханием и громко стучавшим сердцем, я дождалась жесткого и властного:
– Входи, – вот так, фамильярно, без боязни осуждения, Он обратился ко мне, впуская на свою территорию. – Поставь поднос на стол.
По черному паркету звонко стучали шпильки, создавая нужную Ему атмосферу. Поднос с кофе в моих руках дрожал, но не из-за неуверенных шагов (напускной уверенности я научилась давно), я знала, что дело не закончится только кофе. Я не смогу уйти, когда поставлю ему чашку на стол.
Замешкавшись лишь на секунду на большом кроваво-красном ковре, сделала первый шаг в бездну, в которую окуналась уже бесчисленное количество раз. Глаза должны быть всегда опущены, когда я прихожу к Нему, поэтому я не могла понять, смотрит ли он на меня, что чувствует и чего хочет. Хотя что это чудовище может чувствовать? У него нет эмоций. Он – бездушный робот, созданный высасывать из людей всякий интерес к жизни, пробуждающий в них худшие пороки и усыпляющий рассудок. Что уж говорить, он умел включать в человеке животное нутро. Даже во мне, как бы ни претила эта паскудная мысль.
– Нет, – стальной голос разрушил гнетущую тишину, подтверждая худшие опасения, что кофе – это лишь предлог. – Поставь его прямо передо мной. Я не собираюсь тянуться за ним через весь стол, Полина.
Он откатился на красном кожаном кресле от стола, предоставляя мне возможность подойти к его рабочему месту. Видимо, разогнался слишком сильно, так как я услышала, как кресло ударилось о стеклянную стену многоэтажного холдинга.
Руки привычно дрожали непонятно от чего: сладкого животного предвкушения или очередной дозы унижения, которая растирает мое сердце в порошок снова и снова… Ха… Сердце? А у кого из нас оно осталось?
– Ниже, – хриплый голос Хозяина раздался, когда я поставила белую чашку на красный коврик, немного наклонившись. – Наклонись ниже. Ну же, детка, давай…
Смысла отпираться или бежать не было. Он догонит. Он возьмет свое. Выгнув спину, я выставила напоказ попу, обтянутую кожаной юбкой с высоким разрезом сзади. Белая блуза с глубоким вырезом резко стала мне мала, а дыхание стало сбивчивым и нестабильным, то совсем пропадало, то становилось учащенным.
– Умница, – гортанно прохрипел он, и я услышала, как спинка стула откинулась назад. – Выгнись сильнее… Постарайся для меня…
Выгнув спину до спазма в мышцах, я крепко сжала край стола, когда услышала, как Хозяин встал и направился ко мне. Тихие и спокойные шаги становились все громче по мере приближения, затем полка сбоку открылась, и он достал оттуда длинную плеть. Обычно он использовал ее, когда я провинилась. Что же сегодня не так?
– Ты была плохой девочкой, – подтвердил мужчина мои опасения и одним резким движением поднял юбку до самой талии. На мою полуголую благодаря стрингам и чулкам попу упала массивная мужская ладонь, сжав крепко, жадно, властно… – Мне нравятся твои чулки. Эта полоска по всей длине сзади выглядит очень сексуально… А теперь раздвинь ноги, – последовав его приказу, я тут же услышала, как воздух рассекает большая и увесистая плеть, окатывая меня приступом жгучей боли и горячего предвкушения. Стараясь не издать ни звука, я вцепилась еще крепче в края стола, прикусив губу. С каждым ударом зубы все глубже входили в мягкую кожу, пока струйка крови не потекла вниз, капая одинокой каплей на девственно-белый лист бумаги. – Да, детка… Хочешь еще? – я промолчала, поэтому он откинул плеть куда-то в сторону и плотно прижался ко мне всем телом, демонстрируя, как сильно он возбужден и готов к сексу прямо сейчас. Его правая рука нежно провела по чувствительной коже ягодиц, а затем медленно проникла прямо в половые губы, изучая и раззадоривая меня, пока вторая быстро нащупала грудь, высвободила ее из лифа и вытащила поверх одежды. – Ты как всегда течешь… Черт, как же я хочу тебя…
Услышав, как расстегнулась молния на брюках, я мысленно напряглась, стараясь игнорировать тепло, разлившееся внизу живота. Одна его рука умело массировала мой клитор, а второй он уже пристраивал свой огромный член к моему анальному отверстию. Так было всегда – он получал удовольствие, а я должна была терпеть.
Затем что-то изменилось, и он резко передвинулся немного ниже и грубо вошел в мое лоно, заставляя крик облегчения предательски вырваться из моих губ. Секс с ним был как наркотик – я бы отдала все за еще один раз, но между тем не переставала себя ненавидеть и корить.
– Тебе нравится? – изо всех сил прижимая меня за бедра к себе, входя до предела, выдохнул он мне в самое ухо. Да, черт побери, мне нравилось. Еще как! Но он, лживый ублюдок, никогда об этом не узнает! – Скажи мне это! – словно читая мои мысли, прошептал он, а затем усилил толчки, заставляя слезы, копившиеся все это время, брызнуть из глаз и признать тем самым мою полную капитуляцию. Его руки опустились к моим уже набухшим соскам и принялись сдавливать, выкручивать, задевая чувствительные точки, заставляя погрузиться в процесс еще больше и томительно выгнуть спину. – Хорошая девочка… А теперь скажи, что ты чувствуешь, – его свободная, направляющая мои бедра на себя рука переместилась на чувствительный клитор и принялась выводить на нем аккуратные и медленные узоры, из моего горла вырывался гортанный, полный животных чувств стон. После меня прохрипел он, убрал руку с груди, крепко схватил за шею и жестко, требовательно прошипел сквозь зубы, вонзая в меня член с такой скоростью, что до потери сознания оставалось совсем недолго: – ГОВОРИ! Или я не дам тебе кончить.
– Нет! – дерзко выдохнула я, понимая, что, если бы не его крепкая хватка, давно бы уже рухнула на стол. – Ты никогда от меня этого не услышишь! Понятно?
Я чувствовала, как внутри, словно гитарная струна, натягиваются все чувства и пульсируют к моему клитору и его члену, который с каждым ударом заставляет меня кричать сквозь стиснутые зубы.
Оставалась всего минута до разрядки… Минута… Я могла бы как обычно собраться и уйти… до следующего раза. Но не сегодня.
Он резко остановился, вышел из меня и отпустил, разрешив упасть на стол, заваленный контрактами. Что-то горячее и ароматное потекло по моему животу, видимо, кофе я все же разлила…
– Повернись ко мне, – отдал приказ мужчина, но когда я не послушалась, сам поднял меня и развернул к себе лицом, посадив на стол. Мне не хотелось смотреть ему в лицо. Я не должна… Темные круги все еще бегали перед глазами, когда он нежно взял мой подбородок в свои руки и приподнял так, чтобы наши глаза встретились. – Скажи мне это. Прошу…
Что он хотел он меня услышать? Что рядом с ним я теряю себя? Что за секс с этим моральным уродом готова родину продать? Что от его унизительных слов и действий теку как последняя сука? Нет, от меня он этого точно никогда не услышит!
– Эй, ты чего? – предательские слезы снова хлынули из глаз, и я поспешно отвернулась. В этот раз мне никто не мешал, и я могла спокойно смахнуть их с лица. В тоже время мужчина нежно прикоснулся руками к моей голове, успокаивая, и начал притягивать меня к себе. Его мягкие губы покрыли поцелуями глаза, щеки… Я издала стон наслаждения – да, именно этого мне сейчас и не хватало… – Что же ты со мной делаешь, мышка.
Его поспешное движение левой руки и мои ноги уже обвивают его талию. Толчок – и его толстый, массивный член уже полностью вошел в меня, задев все нужные точки, заставив снова выгнуться, получить свою дозу наркотика и попытаться откинуться на стол.
– Нет, – прошипел он мне прямо в губы, прижимая так крепко и сильно, что я чувствовала его дыхание, как свое. – Я хочу чувствовать тебя каждой клеточкой своего тела… Мы должны стать одним целым… Я скучал по тебе… Моя мышка… Только моя… Только! Я никому тебя не отдам!
Эти слова действовали как самый сильный афродизиак, заставив меня дойти до разрядки быстрее, чем обычно. Наконец, тяжелый сгусток скопился в самом низу живота, и я вцепилась ногтями в спину мужчины, как в спасательный круг, а затем громко закричала. Спустя минуту он сделал решающий толчок и плотно прижал меня к себе с пугающими и одновременно будоражащими словами:
– Я же люблю тебя, мышка… С ума схожу… Неужели ты не понимаешь этого? – в каждом слове было столько боли, мучения, усталости, что я невольно дернулась, стараясь ненароком не выдохнуть и не испортить момент. Мужчина попытался снова повернуть мое лицо к себе, но в этот раз я проявила характер и не дала. Его тяжелое дыхание обдало мою мокрую шею и немного попало на грудь, после чего он снова обреченно сказал, словно не своим голосом: – Я не верю, что ты ничего не чувствуешь. Этого не может быть. Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Ты тоже любишь меня. Ты ведь сама говорила совсем недавно… Неужели что-то изменилось?!
Так вот что он хотел от меня услышать?! После того как он подкупил мое животное нутро, собирался еще и убить все человеческое, что во мне осталось? Неужели он не понимает, что, скажи я это ему, буквально признаю свою убогость на бумаге и поставлю кровавую подпись? Нет, дорогой, ты этого никогда больше не услышишь…
Внезапно мужчина резко отстранился от меня, вытаскивая горячий и снова готовый к повторному раунду член. Не понимая такой резкой перемены настроения, я бросила взгляд на него и не увидела ничего, кроме холодной маски, которая всегда была на его лице, исчезая иногда во время секса, и сейчас, во время его лживого признания. Помимо воли я восприняла такую перемену настроения как подтверждение своей теории – это очередная его игра, в которой я – кролик, а он – удав. Последующий холодный приказ только укрепил эту мысль:
– Вон! Подготовь отчет и свободна! Можешь проваливать из корпорации, как ты и хотела! – на секунду я замешкалась, пытаясь одернуть юбку, подобрать упавшие на пол стринги и застегнуть липкую от кофе блузу одновременно, но он бросил на меня невидящий взгляд, словно теперь перед ним стояла не девушка, которую он только минуту назад трахал, а предмет мебели. – Я сказал: вон отсюда! Или ты забыла, что бывает, если ослушаться меня? Мне снова достать плеть?
Бросив на мужчину полный ненависти взгляд, я резким движением оттянула юбку и стянула края блузы. Сейчас вечер, все равно на этаже никого, кроме охраны. А потом я могу накинуть пиджак…
Быстро стуча каблуками к выходу из кабинета, я позволила себе невиданную роскошь, за которую мне, возможно, придется еще расплатиться – хлопнуть дверью.
Глава 1
"Темнота может скрыть деревья и цветы от глаз,
но она не может спрятать Любовь от души".
Джебран Халиль Джебран
Полина. Наши дни…
День обещал быть солнечным и ясным. Пятница, тринадцатое число, пошла не по вселенскому плану, а складывалась очень даже удачно. Меня, едва закончившую именитый университет девушку девятнадцати лет, приняли на работу в самую крупную корпорацию в нашей столице – “ZoMalia Industries”. Эта компания имела самый широкий спектр услуг, но конкретно я планировала быть юристом “ZoMalia line”, мобильного провайдера, обеспечивающего всю страну 5G.
Вы представляете, что такое получить подобную должность ничего не имеющей за спиной выпускнице школы-интерната для девочек "Люси"? Думаю, слабо… Что такое, когда каждый день даже самые близкие и родные люди, которые воспитали тебя и вырастили – нянечки, учителя, воспитатели – повторяют тебе, что мы все отбросы общества и "никому не нужные бляди". Единственным доступным вариантом для меня было грызть гранит науки. И не просто на "отвали", а так, чтобы кто-то заметил Полину Мышку, то есть меня, и сказал: "Черт побери, эта девушка должна работать, ну, или учиться у нас!"
Так и вышло… Как сейчас помню, к нам в группу пришла директриса Тамара Васильевна и несвойственным ей спокойным сладковатым голосом пролепетала:
– Дорогие дети, сегодня в нашу школу-интернат приехал Валерий Николаевич. Он является заместителем директора компании “ZoMalia Industries”, которая каждый год выделяет десять бюджетных мест для одаренных детей в лучших университетах страны. Он просмотрит ваши презентации на вольную тему и выберет одного счастливчика из нашей школы, обеспечив ему стипендию и стопроцентную скидку на обучение. Естественно, будут учтены результаты ЕГЭ и общая успеваемость, но выбирать будут только из отобранных этим достопочтенным мужчиной детей.
Валерий Николаевич смерил Тамару Васильевну презрительным взглядом, как будто говоря: "Что ты несешь, женщина? Я еще ничего тебе не обещал", а затем проследовал на почетное место посреди класса, выделенное специально под его жирную задницу.
Все мечтали выделиться, все готовились, никто не хотел упускать шанс на безбедное будущее. Кто-то подготовил тему «Я и природа», кто-то копнул поглубже, в «Социально-экономическую структуру России», ну а когда я зачитала свою тему, все просто выпали в осадок, а Валерий Николаевич наконец увидел во мне человека, а не просто предмет интерьера.
– Метод контрольных переменных и Винеровский хаос для задач снижения дисперсии, – гордо зачитала я, понимая, какое сильное это произведет впечатление на моих одноклассников. Закончив получасовую презентацию своей работы, я под открытые рты и неуверенные аплодисменты вскинула подбородок и сказала: – Спасибо за внимание! Есть вопросы в зале?
Оживившийся Валерий Николаевич растерянно потянул руку вверх, словно скромный пятнадцатилетний школьник, и неуверенно, с плохо скрываемым восхищением спросил:
– Столько вам лет, юная леди?
– Тринадцать.
– Вы же понимаете, что это тема курсовой работы для выпускников университета? Нечто подобное я уже слышал от аспиранта во время защиты в Бауманке, но ваш взгляд на ситуацию более нов и свеж…
– Более чем! – едва скрывая улыбку, уверенно ответила я на его первый вопрос и прижала папку в руках до невозможности плотно к тонкому черному платью-форме.
– И как же вам удалось ее подготовить в школе… – он презрительно обвел глазами наш класс, – подобной узкой специализации? Возможно, вы "слизали" ее с интернета?
Эта мысль так сильно ударила мне под дых, что я сделала шаг вперед, гневно прошептав ему:
– Вы можете проверить ее, современные технологии позволяют, но уверяю Вас, эта научная работа не имеет ничего общего с тем… бредом, что я нашла в интернете, когда готовилась к уроку.
Мужчина задумчиво открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, а затем издал короткое и лаконичное слово, с которого и можно начать эту историю:
– Блестяще… Но я все равно все проверю! – после чего, потеряв ко мне какой-либо интерес, он повернулся к классной и холодно осведомился: – Какой это класс?
– Девятый, – тут же выдала ему не менее ошарашенная учительница, смотревшая на меня такими глазами, словно видела впервые, – Через месяц она заканчивает нашу школу и уходит в ПТУ.
– Какое ПТУ?! – Валерий Николаевич в припадке гнева схватился за те три седые волосины, что у него остались, а затем вскочил с места и, взяв себя в руки, быстро направился к выходу. – Готовьте ее документы, я сам лично позабочусь о ее переводе в МГТУ имени Баумана. На конкурс это никак не повлияет, считайте, что это бонусное место.
Вот так, не закончив и одиннадцати классов, я попала на факультет социально-гуманитарных наук, а точнее на кафедру юриспруденции, защиты интеллектуальной собственности и судебной экспертизы. И пусть это была не лучшая специальность этого вуза, но, как оказалось, трудоспособность и обучаемость ценятся намного больше.
Четыре года бакалавриата я пахала как проклятая, не имея ни минуты свободной на "погулять" или "потусить". И сейчас наступали два решающих года – магистратура, где я, не жалея себя, буквально спала с учебниками.
Однажды, когда до выпуска оставалась всего неделя, к нам в группу зашел тот самый Валерий Николаевич. Ректор что-то отчаянно втирал ему, хотя внимание мужчины было занято другим: он отчаянно искал кого-то среди полусотни студентов. Решив помочь пожилому мужчине, я встала, тут же обращая его внимание на себя. Его ничего не выражающие перед этим глаза радостно сверкнули, а затем он рукой поманил меня к себе.
– Гордость вуза… – услышала я кусок монолога ректора, прежде чем Валерий Николаевич, схватив меня за руку, потащил в людный коридор.
– А ты молодец, – немного удивленно сказал он, обводя меня пытливым взглядом, словно отыскивая какой-то подвох в этой ситуации. – Обычно, когда сиротки дорываются до нормальной человеческой жизни, они тут же забывают, для чего им все это было предоставлено. А мы всего-то хотим качественный персонал в “ZoMalia Industries”.
Завуалированными словами он объяснил мне, что когда я подписывала договор о бюджетном обучении, то не заметила вездесущей звездочки, за которой было написано, что после обучения я обязана проработать в компании “ZoMalia Industries” двадцать пять лет после окончания университета, если изъявит желание директор или его зам. Они изъявили, и теперь Валерий Николаевич мягко требовал, чтобы я вышла на работу сразу после вручения диплома.
Наверное, мужчина рассчитывал на слезы, ругань, брань, крики типа "вы не можете со мной так поступить", но никак не на искреннее, человеческое и слезное:
– Спасибо Вам. Я буду помнить это всю оставшуюся жизнь. Тот шанс, который Вы мне дали, бесценен.
И вот теперь, нарядившись в свое самое дорогое платье, купленное на деньги, подаренные однокурсниками на день рождения, я гордо вышагивала по плитке около корпорации, уже чувствуя себя частью чего-то большого и… влиятельного.
Да, черт побери, мне хотелось иметь деньги! Я мечтала прийти в хороший дорогой бутик и скучно произнести фразу:
– Пожалуй, я возьму обе пары этих туфель.
Мне хотелось прийти в супермаркет и купить те продукты, которые я хочу, а не ненавистную гречку… В общем, не знаю, что движет гениями, но мной управляла жажда достойного существования.
Остановившись на секунду около стеклянной стены, я оттянула вниз черное строгое платье и откинула назад умело завитые подругой Ритой каштановые пряди. Мне говорили, что я могла пойти в модели и обеспечить себе более простое, но стабильное существование. Но мне нужна крепкая основа под ногами, поэтому я сделала первый шаг в светлое будущее и прошла сквозь вращающийся турникет.
– Полина Мышка? – охранник, отчаянно делавший серьезный вид, сверился со своими записями, после чего кивнул на золотой лифт.– Вас ждут на сто двадцатом этаже.
Проследовав по длинной ковровой дорожке, я переступила порог золотого лифта и тут же оказалась в стеклянной капсуле, открывающей мне чарующий вид на утренний город. Это помогло немного перевести дыхание в ожидании будущих событий.
– Полина Мышка? – улыбающаяся во все тридцать два зуба блондинка с подколотыми назад волосами, в белом облегающем платье на худощавое тело тут же расположила меня к себе. Она встретила мою скромную персону у самого лифта и повела по длинному коридору к темной двери из красного дерева. Она показалась мне слишком шикарной для кабинета обычной студентки-практикантки, поэтому я бросила на девушку растерянный взгляд.
– Ох… Вас не предупредили? – блондиночка, которая быстро теряла передо мной баллы (сначала за то, что не представилась, а теперь за нагнетание атмосферы), очень правдоподобно растерялась и замерла, держа руку на позолоченной ручке двери с выведенными на ней буквами "ZI". – Вы приняты… Почти. Вам осталось пройти собеседование с директором компании “ZoMalia Industries”. Обычно для приема на работу кандидат должен пройти семь этапов кастинга, но Вам разрешено пройти только последний. Так что это, в общем-то, хорошо…
Понимая, что всего один этап отделяет меня от заветной работы, за которую бы поборолись тысячи людей, я крепко сжала черный деловой клатч, пытаясь избавиться от покалывания в конечностях, и нервно затопала ногой. Люди боролись за это место, а компания выбрала меня…
– Меня, конечно, не предупреждали, но собеседование я уж как-нибудь переживу, – уверенно сообщила я ей и, прежде чем девушка улыбнулась дежурной улыбкой и открыла двери, поспешно спросила ее: – Как я могу обращаться к директору?
– О, Вам и это не сказали… – закатила она глаза, чем заставила буквально возненавидеть еe. – Роберт Шаворский.
С этими словами девушка резко открыла двери, не давая задать ни одного лишнего вопроса.
Моему взору открылся громадный кабинет, где выделялись черная мебель и красные детали интерьера, давая понять, что хозяин этого кабинета властный, мужественный человек, который четко представляет, чего хочет, и всегда берет свое. Почему-то эта, возможно, необоснованная мысль заставила меня встряхнуться и отчаянно поторопиться за блондинкой.
– Роберт, – формально, но деловым и трепещущим перед начальником голосом сообщила она мужчине, который был полностью погружен в созерцание информации в своем, на удивление, белом ноутбуке. – К Вам на собеседование Полина Мышка.
– Спасибо, Каролина, – холодный, властный, низкий мужской голос вызвал в моем животе не свойственные и не испытываемые ранее спазмы, перерастающие в ноющее, дразнящее чувство. Против воли я начала рассматривать его широкие плечи, обтянутые темно-синей рубашкой, старательно отметая мысли о том, какое у Роберта должно быть идеальное тело под ней… Чтобы окончательно отбросить эти мысли, я перевела взгляд выше. У мужчины были короткие, идеально постриженные русые волосы с серым оттенком, прекрасно гармонирующие с немного загоревшей кожей. Неотрывно печатая что-то в ноутбуке, он жестко сказал задержавшейся слишком долго девушке: – Можешь быть свободна. Отчет, как всегда, в четыре.
Не говоря больше ни слова и не глядя в мою сторону, Каролина, словно заведенная кукла, развернулась и быстро ретировалась из кабинета, оставив нас наедине. А я впервые в жизни не могла сосредоточиться на деле, так как передо мной сидел… самый сексуальный мужчина, по всем параметрам соответствующий моим предпочтениям и взглядам на идеального партнера… в сексе. Картинки нашей первой близости пронеслись в голове. Вот он делает меня женщиной, и мы сливаемся в страстном соитии, забывая обо все на свете, а затем одновременно шумно достигаем оргазма, в котором он хрипло выдыхает мое имя мне в волосы… Но тут требовательный и немного раздосадованный голос заявил:
– Вы долго собираетесь стоять истуканом?!
В тот миг все мысли из головы испарились, и я шумно отодвинула стул, сев на него громче, чем позволяла гнетущая тишина. Пришлось протянуть прямо под нос мужчине свои документы, попутно рассказывая свое резюме, но он, как мне казалось, был слишком увлечен работой, чтобы придать моим словам хоть какое-то значение.
– Что же, – резко закрыв ноутбук, но так и не посмотрев в мою сторону ни разу, он принялся изучать сертификаты и документы, которые я ему ранее всучила, снисходительно комментируя: – Так, английский, немецкий и французский языки на профессиональном уровне – это стандартно. Юридический красный диплом не новость, раз Вы претендуете на должность юриста в нашей компании. Это «must have». Публикации, отличия и грамоты не помогут Вам справиться с нашим сумасшедшим графиком и адской загруженностью. Скажите, пожалуйста, Полина Мышка, почему именно Вас выбрал Валерий Николаевич, который попросил меня, только позавчера вернувшегося из Нью-Йорка после заключения сделки на миллиарды долларов, о личной встрече с… Цитирую: "Самой перспективной студенткой Бауманки, с небывалой работоспособностью и обучаемостью". Вы хоть понимаете, как пафосно это звучит и какого уровня знаний теперь будут от Вас ждать? Пока я не вижу ничего, что бы подтвердило эти слова на бумаге.
В этот момент Роберт бросил документы на стол, разбросав их в разные стороны, и поднял на меня свои свирепые глаза. Сертификат об окончании школы даже упал на пол, и я хотела броситься его поднимать, но потом решила, что это будет уж совсем неуместно. Вместо этого несмело ответила на его пронзительный взгляд, подавляющий во мне все живое, жизнерадостное и всякую надежду, что вернусь домой в таком же приподнятом настроении, в каком и уходила.
Роберт было открыл рот, наверное, чтобы задать очередной провокационный вопрос или бросить дежурную гадость в мой адрес, как вдруг замер и неуверенно оглядел меня с головы до ног, словно убеждая себя в чем-то. От этого взгляда хотелось закрыться, так как я почувствовала себя голой, незащищенной, уязвимой…
– Вот я тебя и нашел, Полина, – монотонно, немного резковато, но все равно более добродушно, чем до этого, заявил он, заставляя меня растеряться еще больше. – Я так долго тебя искал, а ты пришла сама. Удивительно…
"Неужели мы знакомы?" – ворвалась мысль в мое растерянное сознание. "Ну уж нет, его бы я уж точно запомнила!"
Пришлось снова рассмотреть его лицо, чтобы уверенно заявить, что Роберта я никогда ранее не видела: серые, ничего не выражающие глаза; такие же сероватые короткие волосы; молодое, красиво очерченное, по-мужски притягательное лицо; пухловатые губы – все это не говорило мне толком ничего.
– Простите, но я не знаю Вас, – наконец подвела итог я, подарив ему неуверенную и сглаживающую напряженный момент улыбку.
Не растерявшись и не расстроившись, Роберт встал со своего места и принялся расстегивать рубашку. Это зрелище так сильно меня захватило, что я забыла возмутиться.
Я не ошиблась, когда думала об его идеальной фигуре. На очерченном теле были ярко выделены кубики, словно выточенные гениальным скульптором. Они играли от каждого его движения, заставив меня перестать дышать и откровенно наслаждаться неожиданным стриптизом.
Только вот, когда Роберт окончательно распахнул ворота рубашки, мое внимание привлек маленький шрам с правой стороны под ребром. Он был не свежий и, судя по отсутствию корки и наличию рубца, как минимум двухгодичной давности.
Или даже трехлетней… Я точно знала, когда он был получен, так как видела все это своими глазами.
– Не может быть… – выдохнула я, понимая, что влипла в самую большую неприятность в своей жизни и теперь выбраться из нее будет очень и очень непросто.
