Сарг Коврань
Властелины Сущего 3
Глава 3
– Всё! – решительно сказал Вова, – Всю воблу не съесть, с семечками и фисташками – такая же история!
– Темболее, с вашими возможностями! – сказала Катя, посмотрев на меня, а потом на моих жён.
Впрочем, они пока ещё невесты. Пусть нас всех поженила Великая Богиня Урала (а теперь, кажется, и всей вселенной), но для общества они всё ещё были невестами.
– Мы в Иркутск сегодня собираемся? – спросил Вова, – Или так и обоснуемся тут, в тайге?
– Бросаем это дело и выдвигаемся! – решительно сказала Анюта и обратилась ко мне лично: «Кое-кто обещал выебать меня там!»
Я ничего не ответил – было большое желание отматерить её и пообещать извращённый секс во всех мыслимых и немыслимых позах, но это лишь больше заведёт её.
Мы встали из-за стола, и я привёл избу к тому же виду, что и прошлая.
– Стоп! – сказал я Анюте, которая начала одеваться в шубку, – Ты собираешься в таком виде бежать десять километров на лыжах?
И я переодел всех в спортивные утеплённые костюмы.
– Блин! – процедил Вова, – Сейчас же этот десяток километров ползти по снежной целине! Упреем в этом!
– Упреем в любом случае, – ответила Анюта, – Даже будь накатанная лыжня, придётся почти весь десяток километров ползти в гору.
– Загружаем любым способом навыки лыжников! – сказала Алёна и показала довольно сложный маршрут – нам придётся пересекать каменистую речку Нитик, а потом подниматься в гору.
– Пропу́стите вперёд, обеспечу лыжнёй, – сказал я, – Нет, Вова, снегоходы на этом маршруте точно не подойдут – много деревьев, а маршрут с множеством поворотов. Разобьёмся к херам!
Мы вышли из избы, и нас уже ждали лыжи. Невольно бросилось в глаза, что вершины некоторых деревьев с востока словно срезаны ножом.
– Это вы так падали, – с сочувствием сказала Анюта, – Ты сжимал Володю спереди и летел спиной вперёд. Тебя реально ничто не взяло – ни жар от трения об атмосферу, ни ветки деревьев, ни даже ствол векового кедра около самого комля.
– Мы тут немного прибрали, и я на скорую руку слепила эту избу, – сказала Алёна, – В спешке и панике даже не разделила её на комнаты. Сейчас исправлю обе избы, – и она занялась перепланировкой изб по типу той, в которой я трахал их.
Я замер минут на пять, обустраивая трассу. Мои спутники уловили, чем я занимаюсь, и не стали вмешиваться.
– М-да, – сказал Вова озадаченно, – Получается олимпийская дистанция – пятнадцать километров.
– Ну, так мы чуть срежем путь, – сказал я, – Кроме того, не придётся преодолевать вот эту горку, – и я показал достаточно крутой подъём и ещё более крутой спуск.
– По Нитику и Илге – тоже не вариант бежать и ехать – много каменистых участков, – сказала Катя.
– Раздельный старт или масс-старт? – хитро спросил Вова.
– Конечно, масс-старт! – ответила Катя, – И не обязательно рвать попу. Спортсмены-мужики проходят пятнашку за тридцать-сорок минут, но это рекорды. Там они реально попы рвут. Следовательно, нам это расстояние идти, бежать и ехать час-полтора. Разделяться – точно не вариант!
– Ну, погнали тогда! – сказал я, и опробовал ход своих лыж.
Следом за мной опробовали остальные, и мы стартовали…
Как и сказала Катя, мы едва уложились в полтора часа – не торопились, временами останавливались и любовались таёжными красотами. И обнимались с деревьями. Этим отличились Вова и Анюта. Анюта, вылетев под горку с трассы, что я сделал, умудрилась собрать пару мелких кедров, снесла молодую лиственницу примерно на пятнадцать сантиметров в районе пояса и лишь после этого нырнула головой в сугроб. Вова же обнялся с достаточно крупной лиственницей и переломал себе рёбра, нос и челюсть. Оба, блин, решили разогнаться с хорошей горки. А так-то было достаточно весело.
– Может продолжим нашу лыжную прогулку? – предложила Катя, когда мы вышли на частично заросшую дорогу, – Весело же!
– Сейчас будет ещё веселее! – заверил я её.
«Серёжа, мне надо в кустики! – выдала буквально вопль Анюта, – Подойдёт даже деревенский туалет типа «сортир». Только попу морозить не хочется! Или я сейчас в штанишки навалю!»
«А вот нефиг было за троих кушать! – ответила ей Лена, – Впрочем, мне тоже надо в кустики!»
Я сотворил тёплый туалет на четыре унитаза и кивнул им.
– Э! – возмутился Вова, – Мне тоже надо! «И тебе, Серый, тоже. Ты ж, по-моему, как мы приехали в Пермь ни разу не ходил в туалет! Не надо так! Я понимаю, что ты используешь пищу на тыщу процентов, но так попа и мочевыводящие каналы зарастут. Нельзя так!»
«И правда, Серёжа! – присоединилась к нему Анюта, – Сходи-ка в туалет. Я понимаю, что ты фактически Бог, но Бог подразумевает ещё и отсутствие секса. Как мне потом с тобой трахаться?»
Я согласился с ней, и рядом возник ещё один тёплый туалет на два унитаза. Мы все сняли лыжи и пошли в туалет.
В туалете я провёл минут десять – с трудом запустил обычный режим выведения отходов пищеварения.
«Серый, убирай, на хрен, за собой своё дерьмо и мочу! – закричал Вова, когда я уже собрался выходить, – Ты сейчас с ними вывалил столько радиоактивных изотопов, что тут за пару недель пять гектаров тайги загнётся! Да и нам надо срочно тикать отсюда. Накопил, блин!»
Я поспешил связать свои отходы в стекле, которое ещё и запаял в свинцовый контейнер.
«Совсем ку-ку? – возмутилась Алёна, – Больше не копи в себе эту радиацию!»
«Но Серёжа же нейтрален, – растерялась Анюта, – От него совсем нет радиации!»
«Но микрореактор-то копит всё это! – сказала Алёна, – Что хочешь делай, но выводи свой реактор из полного цикла! Ограничься первыми циклами. Ну, максимум до железа. Всё, что было тяжелее железа, у тебя было в состоянии нестабильных изотопов!»
«Серый, я не уверен, но в какой-то момент твои эти накопления могли выплеснуться в кровь, – сказал Вова, – Не забывай, у тебя Лена беременна, а у меня – Катя. Не уверен, что даже твоей Лене и вашему ребёнку та радиация будет безопасной…»
«Хорошо-хорошо!» – испугался я.
– Твори снегоходы и погнали! – сказал Вова, – Сделаем привал позже.
– Грузим в себя управление снегоходами, – и невольно завис: снегоходы были либо огромными монстрами типа российских «Буранов», либо спортивные для укатанного снега.
– Эмм! – озадаченно сказал Вова, – И для какого снегохода нам готовиться? Что-то я пока ни одного не вижу.
Я сотворил шесть одноместных снегоходов по типу «Бурана» (две гусеницы и одна рулевая лыжа), с мощным мотором, но достаточно лёгкий.
– И что это за зверь? – спросил Вова, – Что-то я не могу понять. Расположение лыжи и гусениц – как у российского «Бурана», гусеницы – как у горного, движок – как у грузового, но масса почти как у спортивного. И одноместный.
– Управление – как у «Бурана», – ответил я, – Правда запас хода по топливу – едва ли сотня километров.
– Оставляем и сортиры, и лыжи! – весело сказала Анюта, – Только, Серёжа, смени Володе и Кате обувь – замёрзнут же!
– Стоп! Всем стоять! – сказал я, и все замерли. Я тут же поменял им форму одежды под мотоциклетную – с коленной и локтевой защитой, а также с шлемами.
«Круто!» – сказал Вова и показал… кулак пальцами вверх – аналог большого пальца в Содружестве Галактик.
«Серёга, сделай мне, пожалуйста, костюмчик белого и сиреневого цвета, как этот снегоход!» – сказала Катя.
«Ну, тогда и нам под цвет наших снегоходов!» – сказала Анюта.
Я сделал, как они попросили. Мне достался сине-красный, Вове красно-жёлтый, Анюте красно-белый, Алёне чёрно-белый, Лене – чёрно-зелёный. Завели снегоходы, оглушив лесных обитателей, чуть прогрели и тронулись.
Сперва ехали осторожно, не более двух в ряду, а потом освоились и устроили гонки. И опять началось веселье. Я невольно отметил, что все мы забыли о сверхспособностях и веселимся, как обычные люди нашего возраста. Даже Великая Богиня Алёна забыла о своём всемогуществе – кричала и визжала в соответствии со своим биологическим возрастом. И эта Алёна подрезала меня до аварии: она на очередном повороте выскочила прямо передо мной, и я, уходя от столкновения с ней, врезался в придорожное дерево. При этом сломал рулевую лыжу. Мы проехали на снегоходах около сорока километров и около часа, хотя могли ехать и быстрее. Мы только-только пересекли речку Илга.
«Выбирайся, Серый! – сказал Вова, который вырвался вперёд, – Тут полянка. Устроим привал!»
«И покушаем, – сказала Алёна, – Я и Анюта опять проголодались!»
«Алёна, блин! – разрядился я в её адрес матом, – Какого хера подрезала меня? Я из-за тебя лыжу сломал!»
Я сдал назад, зарываясь в снег ещё глубже. Пришлось глушить снегоход, слезать с него, приподнимать с помощью телекинеза и восстанавливать лыжу. Подъехала виноватая Алёна. Она была несколько напугана.
«Ладно, не бери в голову! – успокоил я её, – Или, как говорит Вова, я опять Светанул?»
«Нет, но как-то страшновато слышать от тебя такие слова!» – с укором сказала она.
Я завёл снегоход, и выехал из сугроба. Алёна в несколько движений развернулась, и мы не спеша поехали вслед за остальными.
Остальная компания уже организовала утрамбованную площадку, сотворила беседку и ждала лишь нас. Все были не только без шлемов, но и без шапок. Анюта при мне с восторгом эффектно мотнула головой, разбрасывая волосы по плечам и спине.
– Не, Серый! – обратился ко мне Вова, – Тут однозначно надо шашлыки. Не готовые, а пожарить, поболтать…
– Никакого спиртного! – сказал я, понимая, куда он клонит.
– Вова, во! – сказала Катя и показала ему кулак в перчатке, – Мы за рулём! Какие, на хрен, коньяк и «Киндзмараули»? Вернёмся в Пермь – там и будешь хлебать это пойло!
– Только чай! – сказала Анюта, – Ну, или кофе. В самом деле, давайте пожарим шашлыки!
– Какие? – спросил я с сарказмом, – Курица, баранина, свинина, телятина или, может быть, говядина? В какой заливке?..
– На твой вкус, любимый! – промурлыкала она, и я растаял.
Сотворил мангал уже с готовыми углями и кастрюлю с маринованной бараниной от молодого и жирного барашка. Я и Вова тут же взялись насаживать мясо на шампур, а девчата уселись в беседку. На каждого получилось по два шампура с одинаковым количеством практически одинаковых кусочков мяса. Кто-то из девчат сотворил стаканы с чаем. Все красивые и раскрасневшиеся от восторга и лёгкого морозца.
– Вова, занимайся шашлыками, а я кофе сварю, – сказал я, когда мы с ним разместили шампура над мангалом, – Кто-то будет натуральный кофе?
Никто не отказался, и я озадаченно почесал затылок: турка на полтора литра – это явно перебор! Впрочем, можно использовать две турки. Я отошёл к столу беседки, сотворил две турки и свежемолотый кофе. Взял одну турку и поставил на ладонь. Вызвал слабый жар, чтобы прогреть дно турки. Всыпал кофе, подумал и добавил по щепотке корицы и мускатного ореха. Сотворил кувшин с тёплой медовой водой (из расчёта чайная ложка мёда на триста грамм) и залил эту воду в турку. Опять поставил на ладонь левой руки турку и вызвал повышение температура. Девчата с большими глазами смотрели за моими манипуляциями. Их глаза стали ещё больше, когда в турке начал подниматься кофе. Отставил турку в сторону и повторил всё со второй туркой. Когда во второй турке начала подниматься пенка, отставил её в сторону и повторил нагрев первой турки. Когда опять поднялась пенка, отставил в сторону и нагрел вторую турку. Сотворил чашки грамм по двести и разлил кофе по чашкам, тут же раздавая их девчатам.
– А если всё это сотворить сразу? – спросила Катя.
– Не уверен, что смогу повторить аромат и вкус, – ответил я, – По идее надо было ещё самому жарить и молоть зёрна. Я сотворил молотый кофе таким, каким он должен быть сразу после помола. К тому же, как видите, использовал магию – грел на руке, а не на огне. Оцените! – я добавил по стакану воды, – Только сперва пивните воды, чтоб очистить вкусовые рецепторы.
– Это не магия, а опять твоя физика! – возразила Алёна, – Ты каким-то образом сумел разогреть свою руку почти до двухсот градусов.
– Ну, вы тоже можете так, – сказал я, – Кроме Кати пока.
Я отпил воды из стакана, прополоскал во рту и отпил из своей чашки. Остался вполне доволен вкусом – получилось именно то, что я ожидал.
– Интересный вкус, – сказала Лена, чуть-чуть отпив кофе.
– Серёжа, нет слов! – сказала Анюта с восторгом, – Не сравнится с тем, что ты выдавал мне в термосе…
– Вот только не надо ругать тот кофе! – оборвал я её, – Там тоже был натуральный, а не растворимый кофе. Там был классический рецепт, а тут с мёдом, корицей и мускатным орехом. Правда, там термос всё равно портил вкус, как я не старался избежать этого. Кофе нужно пить свежим, – и я понёс кофе Вове.
– А что так мало? – возмутился он.
– Поверь, тут хорошая доза кофеина, – ответил я, – Ты аромат оцени! – посмотрел на шашлыки и перевернул их.
– В самом деле интересный вкус, – сказал он, – А если коньяку сюда?
– Не уверен, что будет лучше, – с сомнением сказал я, – Коньяк больше подходит для классического рецепта. Ну, может быть по-турецки и по-арабски. Так-то можно сделать тысячи рецептов кофе. Например, смешивать эспрессо с какими-либо соками, добавлять в него взбитые сливки с ягодами и шоколадом. Чем тебе не рецепт кофе, когда на 240 граммов кофе эспрессо наливается до ста граммов ирландского виски?
– Это уже коктейль! – отозвалась Анюта.
– Но кофе-то там много! – сказал я, – Так что, это, всё же, кофе.
– Можно перефразировать слова Барбоса из мультика: «Поменьше кофе, побольше виски!» и будет мечта алкаша! – со смехом сказала Лена, – Неплохо бодрит, однако!
– Когда там шашлыки будут? – спросила Катя, – Я от их запаха уже с ума схожу!
– Сами настаивали, чтоб пожарить, – ответил я, – Ждите!
– Пять минут! – ответил Вова.
– Эти мы поставили на огонь раньше – можешь уже раздавать по одному шампуру, – сказал я, показывая на четыре, – Анюта! Сотвори, пожалуйста, всем по большой тарелке и хлеба!
Через пять минут мы все сидели за столом и ели шашлык прямо с шампуров, запивая чаем из крупного листа (опять же моя инициатива). Анюта ела с жадностью – она и в самом деле опять проголодалась. В итоге управилась со своей порцией быстрее моей, и я отдал ей второй шампур. Она с радостью приняла. И то управилась с ним, быстрее, чем я с одним.
– Умеешь же ты, Серёжа, превратить все неприятности в незабываемые и романтичные приключения! – сказала она, попивая уже один чай.
– Его смерть – тоже романтика?! – в шоке спросила Катя.
– Уже две смерти! – заметил Вова.
– Да, – ответила она, – Первую прошу не комментировать, но романтика – незабываемая!
– А вторая? – спросил Вова, – В чём была романтика, когда мы трупиками болтались на орбите Земли?
– Космонавты! – ответила она, и Вова с Катей рассмеялись, – И мы, засыпая, корректировали вашу орбиту. Мы знали, что вернём вас.
– Поверьте, если бы Серый тогда вернулся в облике ангела, то охуели бы все, кто нас увидел, а увидело бы нас до хрена народа! – сказал Вова, – Так как вы ещё оставались в том подвале или около того дома, то мы вернулись бы туда. Дядя Серого охуел бы в числе первых! Да и вы сами тоже…
– В смысле? – спросила Лена.
– Как вам голый ангел-мужик ростом метров двадцать пять? – спросил Вова.
– Когда вы вылетели из подвала, то рост Серёжи был едва ли выше двух метров, – тоном прокурора сказала Анюта.
– Но демон с высотой начал расти, – сказал Вова, – Серый тоже следом за ним начал расти. Когда мы нагнали и схватили демона, то демон был ростом около пятнадцати метров. Впрочем, чего я гоню? Что я, как метровый амурчик, мог сделать тому гиганту? Но скорость я ему сбил, что позволило Серому догнать и схватить его. Лапка у Серого была такая, что схватила за морду того демона, как двухметровый дядя котика за мордашку. Так что, то, что Серый матюгнулся, избавило всех вас и меня от излишнего внимания и позора. «Хотя мог бы и потерпеть – мог поматериться уже перед посадкой! Подумаешь, грохнулись бы около подъезда или даже в лог. Теперь же ещё километров двести пятьдесят на этих самокатах, потом опять разборки, потом ещё минимум три часа на самолёте или суток трое на поезде!»
«И опять явно во что-нибудь вляпаемся! – сказал я, – Ещё и огребём, поди!»
«Ну, ты точно вляпаешься! – и он состроил хитрую рожу, – ЧЕТВЁРТАЯ, АН-НЮТТА́Й!»
– Блин, я ж про колечки для вас совсем забыл! – опомнился я, – Катя и Вова, что хотите на колечках? Только, Вова, учти, что там мало места! Или ты хочешь по-русски?
– Нет, блин! – с сарказмом ответил он, – Наши полные имена по-коротайски!
– Как скажешь! – пожал я плечами и сотворил в ладонях коробочку с двумя колечками, на которых были переплетены имена «Владимир» и «Екатерина» на письменности коротайев – за время жизни на Кортаме я, путешествуя в мыслях, успел освоить и письменность коротайев. Раскрыл ладони и вручил им эту коробочку.
– Ох, ни хрена себе! – не сдержалась Алёна, – Серёжа, ты опять Светанул!
– Это как?.. – показывая на коробочку трясущимся пальчиком, в полном шоке спросил Вова, – Это что?..
– Как ты и просил: колечки с вашими именами на языке и письменности коротайев, – ответил я и посмотрел на своё кольцо и завис: на кольце были не просто цифры-иероглифы на языке Содружества Галактик и их произношение, но однозначно имена на языке коротайев: Анюта, Лена, Алёна и… Нюта! Без всяких окончаний и искажений!
– Серый, это письменность и язык одной из первых цивилизаций, с которой столкнулись Творцы до Великой Битвы с Первородным Злом, в которой погибла почти вся их армия! – прошептал Вова, – Материал внутри кольца чаще всего называется ирий! Он – наследие какой-то цивилизации, которая существовала задолго до прихода Творцов! Творцы находили лишь его крохотные крупицы! А ты творишь его, чуть-чуть напрягаясь и сосредоточившись!.. Немыслимо!.. Невероятно!.. Невозможно!..
– Забей и надевайте колечки! – со снисходительной улыбкой сказала Анюта, – Заодно проверим, ваши ли это кольца!
– Позволь мне! – сказала Катя, и взяла колечко побольше, чтобы легко надеть его на трясущуюся руку Вовы, – А теперь ты мне.
Вова трясущимися руками взял второе колечко, как какую-то реликвию, и не с первой попытки надел на пальчик Кати.
– Руку дай! – сказал я Вове.
Вова протянул, и я взялся за кольцо. Попытался снять кольцо, но оно словно вросло в палец. Это же самое проделала Анюта, напротив которой сидела Катя. И тоже не смогла снять.
– Теперь сами попробуйте снять, – сказала Алёна.
Они осторожно сняли их и тут же одели их обратно. Катя с торжеством повернула лицо Вовы и начала целовать его в губы.
– Ну, вот и замечательно! – сказала Алёна, преобразившись в Богиню, – Теперь вы окончательно муж и жена!
– Но не для общества, – грустно сказала Катя, – Как и вы! – и опять прильнула к губам Вовы.
– Штампик в паспорте – формальность! – сказала Алёна, будучи всё ещё Богиней, – Для Сущего вы, пока существуют ваши тела, являетесь мужем и женой!
– Как говорил Винни-Пух: «Это «жу-жу-жу» неспроста!» – сказала Анюта, поглаживая своё колечко.
– Ну, погнали дальше? – спросил Вова, закончив поцелуй с Катей.
– А шампусика? – с обидой спросила Катя, – Колечки – это повод!
– Шампанское, туалет и в путь! – с улыбкой ответила Анюта, сотворив бутылку шампанского, которое было в день нашей встречи, и бокалы, – Володя, открывай!
Володя вздохнул, открыл шампанское и разлил по бокалам.
– За долгую и счастливую жизнь! – сказала Анюта, приподняв бокал.
– За вечную счастливую жизнь! – поправила Алёна, согнав с себя образ Богини.
Мы выпили.
– Горько! – с улыбкой сказала Лена и демонстративно скривилась.
– Лена! – возмутился Вова.
– Целуйтесь! – с улыбкой сказала Анюта.
Катя и Вова встали начали долгий поцелуй. Анюта, а потом Лена и Алёна начали считать. Вова с Катей упрямо продержались до сотни.
– Ну, теперь дальше по плану! – сказала Анюта, – Со стола убираем, но беседку преобразуем в типичное зимовье аборигенов. Туалет можно лишь на пару кабинок – мужская и женская. Хватит и одного унитаза. И, да, Серёжа! Измени прошлый туалет под зимовье аборигенов. Согласись, что будет как-то странно найти в десятках километрах от ближайшей деревни тёплый туалет с унитазами.
Я сотворил туалет, и в него рванули Анюта и Катя.
– Мальчики, после нас! – сказала Катя, испытывая серьёзное давление на мочевой пузырь.
Мы с Вовой в шоке переглянулись: она назвала нас мальчиками. Лена на это фыркнула, пытаясь сдержать смех.
Мы по очереди сходили в туалет, после чего я изменил его под подобие привокзального. После этого мы сели на снегоходы, надели шлемы и поехали дальше…
И опять была весёлая гонка до самого села или деревни под названием Обуса. После неё мы угомонились, но прибавили скорости до семидесяти километров в час. Следующая остановка была примерно через три с лишним часа после прошлой. В основном мы ехали по придорожной полосе. Там и остановились, чтобы перекусить. В этот раз перекус был из пирожков с ливером под чай. Это уже было где-то между деревнями Тараса и Захаровская. Встали ещё и из-за того, что снегоход Алёны обсох во второй раз – она излишне газовала и истратила топливо раньше нас. Время по Иркутску было уже два часа дня. Катя и Анюта уже часа три не вмешивались в наши телепатические переклички – едва отъехали от прошлой беседки, как у них начались лекции, и они слушала их через сокурсниц. В этот раз Анюте поставили не физкульт-день, а обычные лекции.