Саша Керн
Завтрак для фанатки
Глава 11
Лучше блондинки только другая блондинка
Теперь я понял, почему блондинки пользуются бо́льшим успехом. Их легче разглядеть в темноте.
Роберт Орбен [9]
Минуя фейсконтроль, мы попали в небольшой, по словам Тома, клуб, который они любили посещать компанией, собравшейся сегодня, не считая того, что в этот вечер к ним присоединилась я.
«Четыре парня и девушка – неплохая компания для скандала», – подумалось мне, но Страуд так крепко держал за руку, что я отбросила все опасения.
Клуб выглядел как обычный лондонский паб, который немного приукрасили. Длинная барная стойка, за которой в зеркале отражались улыбки посетителей, небольшой круг танцпола в центре и множество столиков на четверых по окружности и ниши с диванчиками у самой стены. На стенах темного оттенка переливались выбитые не то стразами, не то просто блестками огромные цветы, а в нишах на стенах висели лампы со множеством хрустальных подвесок. Над танцевальной площадкой мигал галоген, а по лицам присутствующих прыгали зайчики от светящегося шара. Гремел какой-то дабстеп, девушки извивались в центре зала, обычные лондонские красавицы с приклеенными ресницами, обесцвеченными прядями и пуш-апом на груди. Но удивительнее всего было увидеть здесь девочек гоу-гоу, которые энергично вертели попами на барной стойке, выступы от которой уходили в сторону общего зала. Они либо держались за шесты, либо просто прохаживались взад и вперед по импровизированной сцене, покачивая и подрыгивая всем, что у них имелось в арсенале.
Надюха бы точно сказала, что место отличное для четверых холостяков, которым не хватает обычной женской ласки. Под обычной у нее всегда подразумевалось хорошенько накормить, напоить, уложить в постель и сделать с ним все, о чем он только мечтает. Я про себя посмеялась, решая, что этим четверым явно не помешала бы такая ласка.
Том, Джонатан, их друзья, Маркус и Бобби, и я – все расположились за барной стойкой на высоких стульях; бармен знал компанию и не переставал подливать текилы, как только в рюмках становилось пусто.
Как Том и обещал, настроение у Коула улучшилось, он мило болтал с друзьями, много улыбался и шутил сам, в мою сторону не было ни одного взгляда, за исключением того, которым он одарил меня, когда Том объявил, что я приглашена на их вечеринку. Джонатан насторожился, но тут же сделал вид, что ему все равно, пожал плечами и равнодушно пробубнил:
– Как хочешь…
В такси по дороге в клуб я молчала, а Том вспоминал всяческие истории из «дозвездной» жизни Коула, пытаясь развеять ореол, которым я окутала его персону. Я смеялась в голос, а Натан пытался остановить этот словесный поток, но это ему плохо удавалось, потому что неиссякаемый юмор Тома, который, похоже, старался изо всех сил понравиться мне, не прекращался ни на минуту.
Например, он рассказывал о том, как Джонатан хотел стать рэпером, наряжался в свои пятнадцать в отцовскую футболку, переворачивал бейсболку козырьком назад, вешал на грудь велосипедную цепь и записывал себя на бумбокс, горланя рэпчик собственного исполнения или перевирая песни Wu-tang Clan.
– Вот бы послушать… – хохоча, пробормотала я. На что Коул, недовольно зыркнув, отрезал, что никто и никогда в жизни этого не услышит. Пришлось прикусить язык и дальше слушать только Тома.
Еще я узнала, что Джонатан очень любит копченые куриные ножки. И Том предполагал, что друг любил их за то, что не отказался бы покусать женские загорелые ножки, но это не так часто удается. После этой истории Коул несколько раз попросил Тома заткнуться, но в центре нас задержала небольшая пробка, так что Страуд болтал и болтал, не обращая внимания на запреты, потому что Натан и сам изредка посмеивался удачным шуткам Тома.
Больше всех меня повеселила история с машиной, которую Натан припарковал возле офиса агента, забыв поставить на ручной тормоз. Оказывается, там был небольшой уклон, пока парень решал вопросы с менеджером и агентом, машина уехала сама по себе вперед. Едет себе машина без водителя, и тут преграда… Бац.
Коул вышел на улицу покурить, а машины нет. Он решил, что угнали или, возможно, он просто забыл, где ее оставил (а это была его первая купленная машина), потому что находился в состоянии легкого похмелья. Но когда услышал вопли водителя нового «Лексуса», не на шутку перепугался. Крадучись он подошел к машине и, почти зажмурив глаза, стал рассматривать повреждения. А водитель «Лексуса» как рявкнет:
– Твоя машина?!
– Да-да…
Мужик ему свою версию рассказал:
– Я сижу себе, The Times читаю. Вдруг – бах сзади. Я выхожу, смотрю, а в машине никого нет… Чудеса…
– Ну, Натан тогда легким испугом отделался, – продолжал Том. – Мужчина тот узнал его, оказывается. Все в размер страховки убралось. Джонатану пришлось только автограф дать.
Так и написал у него в ежедневнике: «С любовью, Джонатан Коул».
– Наверное, тот поц твою подпись у сердца хранит, а, Натан?! – саркастично заметил в итоге Страуд. Но Джонатан только более настойчиво попросил Тома заткнуться, с чем тот согласился, потому что мы уже прибыли на место.
И вот теперь веселье продолжалось. Я сидела в компании четырех мужчин, травящих байки и поглядывающих в сторону девочек гоу-гоу, и зевала, обдумывая вариант побега, потому что не представляла, что мне будет так неприятно и скучно. Хотя, конечно, я узнала много нового о Коуле, да и сам факт нахождения рядом с ним был просто потрясающим, но разговоры и пьяные шуточки не вдохновляли на дальнейшее времяпрепровождение в этом обществе.
– Не нравится мне, как ты на него смотришь, – прошептал Том мне в ухо.
– И как я на него смотрю? – поинтересовалась я.
– Как мышь на сыр в мышеловке, – выдал он.
– Это как? – решила уточнить я.
– Да так. И сыр хочется, и лапы жалко, и слишком он вкусен для меня. Брось ты эту затею.
Его слова заставили задуматься и разглядывать собеседника чуть дольше. Что он знал о нем? Что знал о том, что у меня на уме?
«А что, если я именно так и выгляжу, как помешанная?» – размышляла я, переводя взгляд на дно бокала с пивом. Может быть, Коулу надоели эти восторженные взгляды фанаток, а тут я на него свалилась, кому понравится, когда на тебя смотрят, как он тогда сказал, как на «картину Сальвадора Дали».
Я тяжко вздохнула, переваривая то, что услышала, и посмотрела на Тома снова, решая вести себя менее назойливо и быть более сдержанной, не так часто рассматривать родинки Коула и его воздушную улыбку, с ямочками по краям губ, которые закручиваются в спиральки, когда он лукаво улыбается. Может, и правда переключить внимание на того, кто попроще, на того, кто подходит и проявляет интерес.
Вот он сидит, рассказывает что-то, делает комплименты, проявляет интерес и внимание. Он ведь ничего, Том Страуд. Тоже англичанин, и у него тоже голубые глаза, длинная челка, спадающая на лоб, рельефные скулы и ямочка на подбородке. Его губы, конечно, не такие притягательные, как у Коула, но они такие полные, что хочется их потрогать или укусить. Он чуть ниже ростом, но зато шире в плечах, явно спортзал его второй дом и…
– Ты чего на меня так пялишься? – прокричал Том, широко улыбаясь.
– Что? А… я…я просто задумалась над тем, что ты сказал.
– И что придумала? – поинтересовался он.
– Что ты идиот, раз так думаешь, – выпалила я, пытаясь спрятаться за грубостью.
– Ну, прости. Это просто предположение, – извинился он.
Том развернулся ко всем остальным, а я выглянула из-за его плеча и… И встретилась с глазами Коула, нахально изучающего меня и не собирающегося отводить взгляд. Мне хотелось высунуть язык, как маленькой, и передразнить его, но я только приподняла бровь, на что он ухмыльнулся и повернулся к бармену. Терпение заканчивалось, хотелось сбежать и в тихом уголке пожалеть о том, что я вообще запала на этого холодного красавчика. Да и еще разговоры о других девушках никак не заканчивались, а я-то думала, что парни не такие сплетники.
Теперь они обсуждали девушку с длинными светлыми волосами, которая сидела в углу зала одна за столиком и красиво курила длинную тонкую сигарету. Банальная блондинка с сигаретой – вот кто был нужен, оказывается, сейчас Коулу. Я лишь фыркнула, думая, что это, по крайней мере, просто невоспитанно… разговаривать о незнакомке, когда рядом сидит девушка.
– Да она даже разговаривать с тобой не будет, – говорил Джонатану Том.
– А с кем будет, с тобой? – парировал Натан. – Да, ты же у нас всемирно известный ловелас-любовник.
– Ни с кем из вас она разговаривать не станет, – подытожила я.
– Это почему же?
Четыре пары глаз рассматривали меня и ждали ответа.
– Потому что, – вздохнула я, – никто из вас к ней не подойдет. Доподлинно известно, если петухи хорохорятся, до курицы дело не доходит.
– Что? – недоуменно спросил Том.
– Я говорю, что болтаете вы много, а делаете мало.
Маркус и Бобби засмеялись, поглядывая на друзей, споривших рядом. Том и Джонатан ждали продолжения.
– Хотите, я приведу ее к вам? – сказала я, сделав большой глоток пива.
– Нет, – ответил Натан.
– Да! – закричали все остальные.
– У тебя не получится, – усмехнулся Коул, смотря в рюмку.
– Ну, так давай поспорим, – подначивала я.
Он вскинул брови и чуть не подавился текилой, но тут же вытер тыльной стороной ладони губы и посмотрел на меня в упор.
– Поспорим? Хорошо. Давай поспорим. На что?
– Я не знаю. Вам нужна эта блондинка!
– Если Стася проиграет, то она станцует нам возле шеста, – нашелся Том, у него всегда был готов ответ.
Я посмотрела на шест, сглотнула, представляя себе, как я туда заберусь.
– А если я выиграю? – спросила я Тома.
– А если выиграешь – танцует Натан! – И все засмеялись в голос, как жеребцы. Даже блондинка в углу обратила на них внимание.
Коул смерил меня взглядом и кивнул. Мы пожали с ним руки, а Страуд разрубил замок. Хлебнув для храбрости, я пошла к девушке, хотя еще у стойки поняла, что переборщила с юмором и подколками.
Девушка оказалась очень милой и разговорчивой, а еще выяснилось, что она русская и приехала в Лондон учить язык. Звали ее Наташа, как мило встретить в Англии девушку из России с самым нераспространенным именем, да еще и такую красотку. И что я наделала? Но расстраиваться было рано, потому что в моем рукаве еще прятался козырь и ждал своего часа.
Я рассказала Наташе о тех придурках, что посматривают на нас за барной стойкой, о том, что она меня очень выручит, если выпьет с нами рюмочку текилы и поболтает. К тому же ей одной, может быть, скучно, а мы ее развеселим. На что она улыбнулась и согласилась, расспрашивая, почему же никто из парней не подошел сам. И вот тут я вытащила козыря, но об этом позже.
Мы подошли к ребятам, и я представила ее:
– Познакомьтесь, это Наташа. Она тоже из России.
Том поставил рюмку, слез со стула первым и представился:
– Том. Очень приятно. Том.
Я закатила глаза.
– Наташа, – мелодично пропела она.
Джонатан смотрел то на меня, то на Наташу, глаза бегали, но спустя секунду морщинка на лбу расправилась, уголок губы приподнялся, и он тоже встал и представился.
– Джонатан. Можно просто Натан.
– Я вас узнала, – улыбалась она, в ответ ее собеседник заметно насторожился, ожидая продолжения.
– Вы этот, как его… – Она закатила глаза, вспоминая. – Ну, тот, который играл Майка в фильме…
– Да, это я, – смущенно ответил парень, хотя никакого Майка нигде и никогда он не играл.
Я незаметно улыбнулась, но Коул заметил и подмигнул, на что я просто опустила глаза, размышляя об идеальных формах фигуры Наташи. Грудь так и тычет парням в лицо, ноги почти что из ушей тянутся, и вся такая милая и гламурная, что даже тошно.
Маркус и Бобби тоже поприветствовали ее, и все вернулись на свои места, пригласив Наташу вместе выпить. Она заказала «Bacardi».
Парни, включив обаяние на полную мощность, стали развлекать новую даму, которая в ответ смеялась и постоянно откидывала назад волосы. Иногда она томно смотрела на всех мужчин и старательно выпирала грудь.
Том развернулся ко мне, игнорируя всю четверку.
– А ты почему не очаровываешь Наташу? – спросила я.
– Мне больше нравишься ты, – вдруг выпалил он. И процитировал:
Красоток я люблю не очень,
И не за скупость их ума.
Красотки даже среди ночи
Себя рассматривают в зеркала[10].
Я открыла рот от удивления, а потом опустила глаза и рассмеялась…
– И зачем ты это сделала? – Это был еще более каверзный вопрос, чем про взгляд.
– Сама не знаю. Повеселиться хотела, – отшутилась я.
– Повеселилась? – ухмыльнулся он, заправляя мне выбившийся локон за ухо.
– Все веселье еще впереди, – ответила я. – Давай лучше выпьем.
– Что ты будешь пить? Еще пива?
– Нет, хочу вашего дурацкого виски. Да, закажи мне виски. Гулять так гулять!
Когда нам подали виски, я заметила, как Коул и Наташа направились к выходу. Том проследил за моим взглядом и выдал:
– Не понимаю я тебя…
– Что? – переспросила я.
– Не понимаю я тебя! – крикнул в ухо Том.
– Ой, Том, я сама себя иногда не понимаю…
– Мне кажется, ты просто заигралась, – сделал вывод он. – Забудь о нем, мой тебе совет.
– Ну, уж нет. Очень хочу посмотреть стриптиз в исполнении всемирно известной звезды кинематографа.
Страуд усмехнулся.
– Да, то еще зрелище предстоит. Жду не дождусь узнать, что ты там ей наплела про Джонатана.
Глава 12
Добро всегда побеждает зло
Добро со злом природой смешаны,
Как тьма ночей со светом дней;
Чем больше ангельского в женщине,
Тем гуще дьявольского в ней.
И. Губерман
Я пила противный виски и ругала себя последними словами. А вдруг Наташа поступит иначе? Ведь мы, женщины, такие противоречивые создания. Сегодня говорим одно, а завтра делаем совсем другое. К тому же и Джонатан может ее переубедить. Нет, не думаю, что она меня подведет, своя же вроде бы.
– О чем ты думаешь? – прервал мои размышления Том.
– Я?
Я отпила еще виски и поморщилась.
– Отсчитываю время.
– Что? – удивился он.
– Считаю, спустя какое время вернется Натан.
Брови Тома поползли вверх. Чуть не поперхнувшись своей выпивкой, он рассматривал меня, словно видел впервые, потом улыбнулся и спросил:
– И что ты ей сказала?
– Думаю, Натан сам тебе расскажет, когда придет, – ответила я, подмигнув и улыбнувшись в ответ.
– А ты та еще штучка, – ухмыльнулся он и ткнул меня кулаком в плечо, как будто своего в доску парня. Ну вот, опять я свой в доску парень. А хочется… Хочется романтики и любви, за которой я приехала в этот славный город, потратив все свои сбережения. Я обвела зал взглядом и выхватила из толпы лиц парочку, которая сидела за столиком недалеко от нас. Парень держал девушку за руку и что-то трепетно ей рассказывал.
«Вот бы меня так кто-нибудь подержал за руку…» – размышляла я, а рядом был только Страуд.
– Ух… – выдохнула я. – Давай выпьем, Том?
Он утвердительно кивнул.
– Давай. Есть тост?
– Да. Выпьем за то, чтобы у нас все было, а нам за это ничего не было…
– Хм… Хороший тост.
Мы соприкоснулись стаканами и выпили до дна, а потом попросили повторить и еще выпили.
Джонатан вернулся через полчаса, когда я была уже порядком пьяна и смеялась над всем, что рассказывали мои спутники. Правда, Том все время предусмотрительно просил бармена не доливать мне. Наверное, он не хотел, чтобы я пропустила выступление Коула.
Тот выглядел рассерженным, отодвигая стул и присаживаясь за барную стойку. Он бросил снисходительный взгляд на меня и крикнул бармену:
– Виски! Двойной!
Я отвернулась и стала разглядывать шест. Интересно, как он влезет к нему?
Когда я повернулась обратно, я увидела в его глазах бушующее море, которое могло меня захлестнуть волной и утопить в своей пучине. По спине побежал холодок, и я дернула плечами, прогоняя наваждение. Том откинулся на спинку стула и загадочно посмеивался, глядя на нас двоих.
Я попыталась сделать вид, что все хорошо, и улыбнулась. Ни один мускул не дрогнул на лице Коула.
– Повеселилась? – наконец заговорил он, отрывая от меня взгляд и ставя стакан перед собой.
– Нет. Точнее не совсем. За тобой еще танец, – опасливо скалилась я.
Том ехидно усмехнулся.
– Натан, так ты откроешь нам тайну, почему ты так рано вернулся? – подтрунивал над ним Маркус. – Мне казалось, что обычно девушки тебя просят остаться.
Коул зашевелил губами, потер указательным пальцем под носом и буркнул:
– Она сказала ей, что я не могу…
Наверное, я совершила недопустимый прием и переиграла в борьбе за внимание Джонатана, но я поступила как обычный человек, который отвечает на боль причинением еще большей. Или хотя бы просто пакостью.
– Чего-чего? – Том бросил на меня взгляд и придвинулся ближе к Натану. – Кто кому чего сказал?
– Стася, – он мотнул в мою сторону головой и продолжал говорить, смотря на стакан, – сказала, что у меня не стоит…
Их громкий хохот прогремел на весь зал, в то время как я всего лишь улыбалась, отвернувшись, боясь посмотреть Коулу в глаза, которые меняли цвет на более суровый. Наташа не подвела, все-таки женская солидарность еще существовала.
Джонатан пил виски и поглядывал на меня, возможно, обдумывал причины, по которым я так поступила, а может, просто злился, что у него ничего не получилось с Наташей.
– Зачем ты это сделала? – перегибаясь через Тома, спросил он.
«Зачем же он так смотрит на меня? Мамочки…» – Я сделала глубокий вдох, а потом меня понесло.
– У меня есть тост! – крикнула я, чтобы меня услышали ребята.
Натан откинулся на спинку стула.
– Тебе не хватит? – саркастически заметил он.
– Мне двадцать один. И пить я умею, не сомневайся! – заверила я, хотя сама сомневалась после всех выпитых вместе с Томом шотов.
Бармен наполнил наши стаканы, и четыре пары глаз уставились на меня, все ожидали объяснений.
– Так вот, – начала я. – Есть такая легенда.
Том усмехнулся, он вообще выглядел очень довольным, найдя в моем лице сообщника для подколов других. Он подмигнул мне, давая возможность продолжать.
– Я могу продолжать?! – цыкнула на него я.
– Да, прости. – Он приложил ладонь ко рту, чтобы прикрыть довольную улыбку. Меня это только подзадорило.
– Значит, легенда. – Я подняла голову и задумчиво посмотрела в потолок. Том давился от смеха, я продолжала игру: – Собрались как-то раз на огромном поле две стаи…
Натан натянуто улыбнулся и покачал головой, Маркус и Бобби посматривали то на меня, то на Коула, пытаясь не смеяться сразу.
– Продолжаю… – цыкнула опять я. – Одна стая была бобрами, а другая – козлами.
Том не удержался и покатился со смеху, сгибаясь пополам.
– Ну, все. Я не буду рассказывать, – обиделась я, отворачиваясь от ребят, которые тут же злобно одернули его.
– Прости, рассказывай, пожалуйста, я больше не буду, – наигранно взмолился Страуд. – Просто я подумал о Наташе и Натане.
Он не смог договорить, вновь рассмеявшись. Маркус и Бобби довольно улыбались. Только Джонатан невозмутимо восседал на высоком стуле, вытянув губы в трубочку, так что его скулы стали еще рельефней, придавая облику таинственно-привлекательный облик. Он напоминал одну из его ролей, которая мне очень нравилась.
– В общем, встретились однажды козлы и бобры, – я заткнула Тому рот рукой. – Вот в чем вопрос: как вы думаете, кто победил в этой схватке?
Встретившись с Коулом взглядом, на этот раз я не отвела глаз, и он не собирался отводить их тоже.
– Я думаю, ответит самый умный и начитанный из нас.
Том убрал мою руку и сказал:
– Я тоже читаю книжки.
– Нет, право ответить первым есть только у Натана, именно он хочет получить объяснения, – настаивала я.
– Отвечай, – толкнул в плечо Натана Маркус. – Скажи что-нибудь.
– Хорошо. Пусть козлы… – бросил он.
– А вот и нет, – ответила я. – Победят бобры.
Парни опять загоготали, уже не сдерживаясь. Коул только снисходительно посмеивался, рассматривая меня, в его взгляде плескались такое тепло и нежность, что я сама испугалась того, что увидела. Я боялась обмануться или поверить в то, что видят мои глаза, поэтому сделала вид, что ничего не вижу совсем.
– Стася, ты просто чудо! – воскликнул Том, поглаживая меня по плечу.
– Так ты ответишь, почему бобры, а не козлы? – Тон Натана и его настроение изменились, и я уже была не так уверена в том, что моя история, заимствованная у одной из команд КВН, может всех рассмешить.
– Потому что бобры добры, а козлы злы. А добро всегда побеждает зло. Ты был весь день сегодня злой, вот я и хотела, чтобы добро одержало победу над тобой.
– А добро – это ты? – съехидничал Натан.
– Да. Так что готовься придумывать танец у шеста, – я смеялась как ненормальная, наверное, это было нервное. Ведь буквально несколько секунд назад я почувствовала, что Джонатан не такой уж недосягаемый и неприступный. Почувствовала, что он обычный парень. И что вместе с ними я могу проводить время так же, как и со своими обычными друзьями. Что он просто мужчина, которого не надо боготворить. И можно очень просто проучить.
– Здорово она тебя сделала, Натан, – смеялся Том. – Даже у меня так хорошо никогда не получалось.
– Надо выпить! – предложил Маркус, сгребая челку в кулак.
– Да. За добро! – воскликнул Бобби и подмигнул мне.
Мы подняли стаканы и выпили.
Бармен, слушавший нас краем уха, тоже улыбался. Мне это не очень понравилось, и я его шутливо поставила на место:
– Вы тоже хотите поспорить?
– Что?! – удивился он.
– Я говорю, хотите составить компанию моему другу в танце?
– Нет. Что вы… – засуетился бармен.
– Тогда налейте еще виски и попросите, чтобы включили подходящую музыку. Мой друг сейчас исполнит эротический танец у вас на стойке.
– Нет! Нет! – запротестовал Коул. – Пошутили, и хватит. Я не собираюсь лезть на стойку.
– Давай-давай, – подначивали его друзья.
– Да вы с ума сошли?! Нет, нет и еще раз нет! Потом вы будете просить прессу не писать об этом?
– Налейте ему еще двойного виски! – кричал бармену Том.
И мы выпили еще. Потом был тост за друзей, и все обнимались. Затем они выпили еще, но я пропустила. Бармен подвел меня к мужчине, который занимался музыкой в данном заведении, и мы с ним договорились, что через пару композиций он поставит трек, который нам нужен.
Когда я вернулась, ребята о чем-то бурно спорили и смеялись.
– Договорилась? – поинтересовался Том, приобнимая меня.
– Да. Минут через десять выход Коула, – ответила я.
– Нат, ты слышишь? – толкнул его Том. – Через десять минут твой выход.
– Вы сами напросились… Потом не кричите фу… ну… – рассмеялся Джонатан.
– Нет, ты что! Мы будем аплодировать и свистеть, – заверил его Том.
– Этого я еще больше боюсь… – обреченно заметил Коул.
Наконец заиграла музыка – это была Lady GaGa «Paparazzi», как раз подходящий мотивчик, под который посетители энергично задвигались на танцполе. Натан улыбнулся мне, скинул куртку и направился к шесту на барной стойке. Парни приготовились к представлению, посмеиваясь и толкая друг друга локтями. Я стояла поодаль, пытаясь быть незаметной, хотя смотрела на Натана во все глаза. Он был очень красивым парнем, это замечали и другие девушки на площадке, которые зазывно посматривали в его сторону. Он был тем, кого хотели многие.
В это время в колонках зазвучал голос диджея:
– Внимание! Сегодня для вас в клубе танцует приглашенная звезда.
Коул держался одной рукой за шест и смущенно смеялся. Том начал свистеть, Маркус что-то кричал ему, Бобби просил его покрутить попкой. Я давилась от смеха сквозь слезы, пытаясь не забыть ни одного момента этого приключения.
Из Коула выходил ужасный танцор, все, на что он был способен, – просто поднимать ноги и закидывать их на пилон. В итоге он запрыгнул на шест и повис на нем. Ребята опять загоготали в голос.
– Ты совсем все неправильно делаешь! – крикнула ему я, складывая ладони в рупор. – Я сейчас покажу класс!
Вероятно, это спиртное отпустило на тормозах мой контроль над собой, и я уже не знала, что творила. Направившись к выступу с противоположной стороны от бара, я забралась к другому шесту и стала показывать «класс». О реакции на танец судить я не могла, потому что вся сосредоточилась только на том, чтобы не отпускать руки и не свалиться. Я могла надеяться только на то, что два года в клубе на занятиях strip dance не прошли даром.
– Давай, детка! Вот это я понимаю стриптиз! – крикнул кто-то из зала, поддерживая меня, что вселило в меня уверенность. Именно этот вопль сподвигнул меня на опасный трюк, который грозил закончиться катастрофой, когда пальцы соскользнули, а в зале я услышала не на шутку перепуганный крик Коула:
– Том, лови ее скорее!
Секунда свободного полета показалась вечностью, потому что вытерпеть еще одно фото моей пятой точки на стене в комнате я бы не смогла. Оказавшись в руках у Тома, я облегченно выдохнула, но перед глазами все расплывалось.
– Выведи ее на улицу, – раздраженно выдохнул Джонатан, появившись у друга за спиной.
В зале свистели и кричали.
– Натан, куда ты? К центральному входу не стоит, там полно фотографов, – предупредил Маркус.
– Я проведу вас к черному ходу, – предложил кто-то.
Струи холодного морозного ветра врезались мне в лицо, когда открылась дверь. Я даже задохнулась от этого. Но голова тут же прояснилась, когда я стала глубоко вдыхать в себя этот ледяной воздух.
– Поставьте… ме-ня на… ноги! – несвязно скомандовала я.
Том опустил меня, но тут же обхватил за талию. Справа тоже чувствовалось тепло, я повернула голову и встретилась со взглядом Коула, он тоже поддерживал меня за талию.
– На секс втроем я не соглашалась, – выпалила я и захихикала.
Он только осуждающе покачал головой.
– Кто-то говорил, что умеет пить, – вступился за меня Том.
– Да? И кто это был? – удивлялась я.
– Так. Все. Держи ее, – затараторил Том. – Стойте здесь, я поймаю такси и приду за вами.
Он скрылся за дверью клуба, и мы с Джонатаном остались наедине.
– Так хорошо… – слова с облачком пара повисли в тишине на заднем дворе известного лондонского клуба. Где-то залаяла собака, скрипнула дверь и послышались удаляющиеся шаги.
– Не знал, что тебе, чтобы было хорошо, нужно так напиться, – буркнул Натан.
Что это он имеет в виду? Что я пьяная? Да ни фига. Я трезвая как стеклышко. Я пью только мартини… в маленьких количествах… и никогда не пьянею. Сейчас я ему это докажу.
Встав прямо перед ним, ничего, что меня чуть-чуть покачивало, я подняла голову и посмотрела в его глаза. Пронзительность взгляда Коула лишила меня последних сил и разумных доводов не делать того, что приходило на ум. Поэтому, не найдя ни одного аргумента против, я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы, обхватив за шею.
– Что ты делаешь? – держа меня за талию и, слегка отстранив от себя, спросил он.
– Целую тебя, болван, – ответила я. И посмотрела на него так, чтобы он понял, что я делаю и чего хочу.
– Завтра, когда ты будешь трезвая и все вспомнишь, тебе будет стыдно за то, что ты творишь сейчас.
– Пусть, – фыркнула я и снова накрыла его губы своими. Он стоял без движения какое-то время, не отвечая мне и старательно делая вид, что его это не интересует. Но в ту же секунду что-то рухнуло, отпустило его волю, и я почувствовала, что Коул перестал сопротивляться. Я ощущала, как он нежно целовал по очереди то нижнюю, то верхнюю мои губы, заставляя отвечать так пылко, как только я могла, обнимать его так страстно, как только позволяли мои объятия.
Его рука скользнула в мои волосы, он сжал их в кулак, а потом положил ладонь мне на затылок. Пальцы второй руки впивались мне в спину, прижимая к себе еще ближе. Это казалось каким-то наваждением, сном, в который я не могла поверить и который я не хотела останавливать.
Наш поцелуй становился все более жадным, дыхание у обоих сбилось, и пульс рвался. Его язык встретился с моим, и мы с еще большим неистовством набросились друг на друга. Нам хотелось раствориться друг в друге, отдаться полностью.
Джонатан лихорадочно гладил мои бедра, спину, плечи, волосы, заставляя чувствовать меня необходимой, желанной, заставляя проваливаться в бездну не любви, нет, желания. Такого сильного, которое я никогда раньше не испытывала.
Мне уже не хватало воздуха, и я пыталась ловить его короткими вдохами, но не отпускала Натана. Я тоже исследовала его широкую спину, тоже запускала руки в его необузданную шевелюру, обдирала ладони о щетину на щеках, пока…
Пока мы не услышали шорох позади нас, и это разрушило то, что на мгновение соединило нас. Джонатан вздохнул и сделал шаг назад, выпуская меня из объятий. Передо мной все плыло как в тумане. Я не видела ни лиц, ни строений, ни того, кто помешал нам.
– Нат, не отпускай ее! Она же качается, как тростинка на ветру.
Кто-то подскочил ко мне и придержал за талию.
– Какая ты холодная. На, держи.
Что-то легло мне на плечи, наверное, куртка или пальто. Я ничего не понимала.
– Пора ехать домой, – сказал холодно голос справа, так, что я поежилась, и правда ощущая холод. – Выходите первыми, потом я. Мне надо пропустить еще стаканчик.