Семен Венгеров
Последний завет Пушкина
Поэту мирному до вас?
А в это самое время он заканчивал «Евгения Онегина», в котором жизнь «Черни» отразилась с небывалою до того полнотой и в котором в пленительном образе Татьяны был преподан один из самых знаменитых и волнующих уроков жизни, когда-либо преподанных русской литературой. Прошли почти 80 лет, как Татьяна ответила Онегину:
Я вас люблю, к чему лукавить.
Но я другому отдана,
Я буду век ему верна, –
и этот ответ не перестает до сих пор волновать русского читателя и поднимать в нем вопросы нравственного порядка. Многое, очень многое в гениальном романе перестало интересовать позднейшего читателя, на многое он стал смотреть исключительно с исторической точки зрения. Но образ Татьяны, олицетворивший в себе полную свободу от условности с неумолимым сознанием долга, навсегда врезался в сердце русского читателя. Каждое поколение имеет свое отношение к ответу Татьяны, – то восторженно-положительное, то насмешливо-отрицательное, но во всяком случае не безразличное. «Смелый урок» на практике был дан поэтом, теоретически от него отказавшимся. На практике, следовательно, поэт и в эпоху своего пренебрежения ко всему тому, что не есть интерес чисто-художественный, никак не мог удержаться в ограниченной сфере чисто-эстетических настроений и тоже стал учителем жизни. Да и как тому иначе быть? Разве есть что-нибудь безразличное в жизни и даже в «мертвой» для других, но живой для поэта природе.
