Серг Усов
Император

Полная версия

Глава 6

Королева Бирмана, которая очень хотела вновь вернуть своему организму сорокалетний возраст, выглядела просто прекрасно.

Она смотрела на молодого императора с улыбкой голодной львицы. Впрочем, при этом не облизывалась и съесть не пыталась.

– Семеро, Олег, я уже начала подозревать, что чем-то заслужила твою немилость, – делилась Иргония своими тревогами. – Если ты осерчал из-за того, что я хотела проучить жадного Толера, так я ведь сразу отошла назад, едва получила письмо Гортензии! И вообще, ты не хуже меня знаешь, что король Геронии самый жадный и наглый тип.

– Да ничего я не осерчал, Иргония. Разве можно на друзей обижаться по таким мелочам? А насчёт Толера соглашусь только со вторым. Чтобы ты поняла, как жестоко ошибаешься с первой характеристикой, я познакомлю тебя со своим министром финансов Армином.

Королева Бирмана прибыла на день раньше, чем Олег рассчитывал. Устраивать пышную церемонию встречи Олег не стал, да и Иргония к ней не стремилась – цель её прибытия была вовсе не деловой. Это император замыслил превратить частный визит бирманской королевы в политический.

Но хоть её поездка и была сугубо неофициальной, как она думала, всё же прибытие королевы соседнего дружественного государства – это не приезд какой-нибудь купчихи. Во всяком случае, так ему объяснила баронесса Чеппин.

Первая статс-дама взялась им крутить, как это всё время раньше норовила делать её подруга Веда, разве что в постель к нему не лезла – тут надо отдать Чеппин должное, нравов баронесса была весьма патриархальных.

Она раздражала императора неимоверно, но свои порывы отделаться от Чеппин Олег сдерживал по двум, весомым для него, причинам. Первая была в том, что её муж был по-настоящему заслуженным, храбрым и честным воякой, а вторая заключалась в том, что баронесса реально хорошо, почти как Веда, управлялась с дворцовым хозяйством. А ещё она прекрасно разбиралась во всякого рода вопросах этикета.

Убрать её из дворца для Олега было делом плёвым, вот только кто потом будет гонять дворцовую прислугу и строить придворных? Самому, что ли, этим заниматься? У него и без этого есть чем себя загрузить.

Баронесса и настояла на том, чтобы устроить в честь приезда королевы-соседки приём. Длилось это мероприятие недолго, но два главных действующих на нём лица успели известись. Император считал это впустую потраченным временем, а Иргонии не терпелось омолодиться. Удовольствие от приёма получали только придворные, ограниченный круг которых пришлось приглашать, и Клео, которая вообще любила такие мероприятия, на которых она могла блеснуть своей красотой и новинками одежды и парфюма с косметикой. К тому же последним она накануне разжилась вполне прилично.

Наконец, когда мучения Олега и Иргонии закончились, они смогли уединиться в гостиной, сославшись на важный конфиденциальный разговор. И вот Олег с удовольствием разглядывал жаждавшую его магического воздействия бирманскую королеву.

– А ведь это первый раз, дорогой друг, когда ты не спешишь меня обрадовать, – несколько напряжённо сказала собеседница. – Я уже полдня в Пскове и всё ещё не получила того, за чем приехала.

– Ты просто не видишь себя со стороны, – усмехнулся Олег. – И ни одно зеркало не в состоянии передать, как замечательно ты выглядишь. Только поэтому я и не торопился, Иргония, боялся сделать хуже. Впрочем, раз таково твоё желание, то противиться я ему не стану.

С этими словами император наложил на королеву заклинание Омоложения, нисколько не пожадничав с напитыванием конструкта магической энергией.

Иргония, собственно говоря, получила всё, на что она рассчитывала, отправляясь в путь. Но теперь настало время императору получить то, что запланировал он. Только спешить со своими предложениями он не стал, решив сначала поймать Иргонию в сети привлекательности Пскова.

Правда, для начала необходимо было уберечься от вспыхнувшего в глазах очередной королевы желания по-своему отблагодарить молодого и очень интересного императора. В родном мире Олег и мечтать не мог о том, что станет объектом симпатии сразу двух королев, а сейчас – вот ведь гримаса судьбы – ему хотелось этого внимания избежать.

И способ, уже однажды им проверенный, у него был. Та самая американская рекомендация, гарантирующая спасение от изнасилования молодой девушки в тёмном переулке неграми-бандитами, когда всего-навсего надо было бросить им баскетбольный мячик.

Пусть Олег не красна девица, а Клео с Иргонией не темнокожие бандиты Нью-Йорка, но и мячик у Олега гораздо привлекательней – Псков мог предложить женщинам массу искушений. По приказу императора Моцарт приготовил несколько концертных программ в исполнении трёх оркестров и десятка солистов, а Кара распорядилась насчёт показа множества театральных постановок.

Для королев это всё будет в новинку. Да даже если бы это было ими уже видено много раз, они бы всё равно не отказались посмотреть и послушать ещё – Олег в этом убедился по не спадающему интересу псковитян.

Но и кроме музыкального и театрального искусств было чем увлечь молодых женщин. Псков в этом мире стал первым городом высокой моды, словно Париж или Милан в мире Земли. Пусть слава об этом ещё и не растеклась по всему материку, но в том, что это уже вскоре случится, у псковского императора никаких сомнений не было.

А ещё были городской парк с невиданными здесь никем ранее аттракционами, конка, магазины, предлагающие огромный ассортимент товаров, и красивейшая архитектура, лучшие образцы которой Олег откровенно позаимствовал из родного мира.

В общем, королевам здесь было чем заняться. Не исключено, что Иргония, когда войдёт во вкус здешней жизни, непременно захочет если и не остаться здесь на ПМЖ, то очень часто и подолгу здесь бывать.

Вот тут-то Олег и сделает ей своё предложение, сразу после завершения работы своего совета. Так он задумал и был уверен, что всё у него получится. Он, конечно, мог бы выкрутить Иргонии руки и одним только омоложением, но зачем обижать хорошего человека?

Нет. Олег хотел, чтобы королева Бирмана искренне рассматривала вхождение своего владения в империю как удачу, а то, что Камень-на-Ирмени и Северный Горск уйдут в прямое подчинение Олегу, считала бы мелочью, не стоящей внимания.

После получения омоложения бирманская королева, пьяная от очередной порции счастья, пустилась со своей новой подружкой Клео, что называется, во все тяжкие. Только не в смысле какого-то разврата, а вовсе даже наоборот. Чередовали культурные мероприятия с обсуждением новинок псковской моды и развлечениями.

Сам император от большинства приёмов и балов благополучно отвертелся, но в их организации оказывал всемерную помощь.

– Прибыли граф Лешик ри Неров с супругой, – убедившись, что блуд обожаемого императора с коварной коронованной обольстительницей был лишь разовым случаем его морального падения, полковник Нирма вновь являлась на доклад с улыбкой. – Я имею в виду, что они прибыли в столицу. Мне доложили по линиям контрразведывательной и комендантской дежурных служб. Сейчас только въехали к себе в особняк, но, видимо, отдохнуть с дороги у них не получится. На центральном проспекте винорская королева узрела свою подругу Прилу в карете и вместе с государыней Иргонией ввалилась в гости.

– Ну, Лешик не тот человек, что позволит себя охомутать и заставить развлекать. Уверен, он скоро явится.

Своего помощника в тайных и порою не совсем приличных делах Олег отправлял помочь Уле в разборе дел Сааронского королевства. Офицеры второго кавалерийского, четвёртого пехотного полков, первой бригады латников и ниндзя в составе трёх десятков контрразведки Нечая и одного десятка разведки Агрия, оставшиеся на зимних квартирах в Саароне, помогали новой молодой королеве с полной отдачей сил.

Вот только их знаний для контроля бюрократического аппарата королевства явно не хватало. Оторвать голову за измену или саботаж по приказу Ули они всегда могут, а обнаружить эти нехорошие проявления или тем более помогать в работе государственных ведомств, естественно, нет.

Это понимал сам император, это понимали и все его соратники, включая кровную сестру.

Гортензия поделилась с Улей четырьмя толковыми помощниками из своего ведомства, Армин дал ей одного своего, а Гури, по указанию Олега оставив пожалованное имперское герцогство Вил целиком на плечах своей супруги Веды, прибыл в Саарон лично.

Но учитывая, что королевство граничило с империей, где обосновалось большое количество эмигрантов во главе с самим Улинсом, бывшим королём, которые наверняка ничего не забыли и ничему не научились, Олег посчитал нужным временно обойтись в своих делах без пронырливого и остроумного Лешика, отправив того в Саар вместе с мутными личностями из его подельников.

– Как же я рад тебя видеть, император! – Лешик, как Олег и предполагал, сбежал из компании обворожительных дам, сделав выбор в пользу дружеской беседы со своим шефом и благодетелем. – Ты знаешь, я сам от себя никогда не ожидал, что буду так скучать без общения с кем-то. А вот реально же, так всё и случилось. Вдруг обнаруживаю, что поговорить не с кем.

– С Прилой? Не? С бандюганами своими? Или с офицерами особых отделов?

– Да я серьёзно, Олег. При чём здесь жена или мои люди? Я же вообще имею в виду, так сказать, про жизнь.

Олег, хоть и подшучивал над Лешиком, но тоже был рад его видеть. Поэтому первым делом сказал Нирме, что на сегодня все приёмы закончены.

– Нечаю сообщи, чтобы он ко мне завтра с самого утра явился, до завтрака, – распорядился он. – Мы с графом исчезнем из дворца до вечера. Эскорт мне не нужен, ну а парочка твоих ниндзя, как я понимаю, будет за мной присматривать, даже если я запрещу. Так ведь?

– Вы же прямо не запрещали тогда, государь, – смутилась полковник.

– Слова «приказываю» я тебе и правда не говорил, но ведь сказал, что обойдусь без охраны? Или ты не расслышала? Смотри, доиграешься. Ладно. Пусть в этот раз присматривают, но на будущее учти – для самоуправства никакого оправдания в виде заботы об императоре приниматься не будет. Всё, иди.

Проводив суровым взглядом удалившуюся ниндзя, Олег, позвав за собой Лешика, вышел через ещё одну дверь своего кабинета в гардеробную, где его всегда поджидала одна из дежурных горничных.

– Строго ты с Нирмой-то, – заметил Лешик.

– Так и надо. – Олег по-быстрому, с помощью девушки, подававшей одежду – где у него что висит, он даже не знал – переодевался в форменный костюм офицера егерей. – Я теперь понял, как надо разговаривать, чтобы не давать себе на шею садиться. По-хорошему кое-кто у нас не понимает.

– Ох, суров ты царь-батюшка, ох суров, – засмеялся новоявленный граф, повторив реплику, однажды сказанную Олегом в раздумьях по поводу действий короля Плавия Второго.

Иногда попаданец задавался вопросом, не перебарщивает ли он со своими малопонятными для окружающих фразами. Уследить-то за собой у него всё равно слишком часто не получалось – видимо, подсознание боролось за сохранение памяти о родном мире таким вот странным образом. Однажды он даже задал об этом вопрос Гортензии, но та только недоумённо посмотрела на него, а потом рассмеялась.

«Олег, не бери в голову, – сказала она ему. – Говори так, как тебе нравится. Это ведь твои слова, а не чьи-то ещё. Конечно, если бы нечто подобное сказал кто-то из моих рабов, я бы приказала с него шкуру спустить. Но когда я слышу непонятные фразы или не смешные для меня шутки от того, кто так резко изменил мою жизнь в лучшую сторону, дал молодость, здоровье, достаток не только мне, но и моей племяннице Каре, да и вообще… – Гортензия помахала перед собой рукой. – И я, и остальные окружающие всегда будут очень стараться, чтобы всё непонятное, услышанное от тебя, стало понятным, а несмешное смешным».

Поразмыслив над её словами, Олег пришёл к выводу, что Гортензия полностью права. Он даже вспомнил, как они всей своей студенческой группой дружно смеялись над довольно примитивным анекдотом, который им перед лекцией рассказал уважаемый ими преподаватель. При том, что где-то рассказать этот анекдот Олег даже не пытался – понимал, что тот не вызовет даже улыбки.

Но осознание правоты давней подруги вовсе не означало, что Олег решил бросить следить за своими выражениями. И очень жаль, что не всегда у него это получалось.

– Нет никаких царей-батюшек, Лешик. И не было никогда. Ты на чём во дворец прибыл?

– Не поверишь. Пешком и на конке. Нет, ну а что? – Лешик увидел насмешливый взгляд, которым его наградил император. – Мне тоже интересно иногда. Нашу карету я всё равно Приле оставил. Мало ли куда она соберётся ехать? А что?

– Да была мысль на твоей карете смыться отсюда. Ладно, поехали на моей.

Одним из самых престижных трактиров Пскова было заведение Бим-Бомов, первых торговых партнёров Олега ещё со времён его баронства. Торговцы Бимелатус и Бомариус, которых Олег мысленно и в разговоре с близким окружением называл Бим-Бомом, давно уже пустили корни в столице новой империи.

Их торговые интересы были обширны и не ограничивались десятком караванов, которые доставляли товары Сфорца в различные, даже очень удалённые края Тарпеции. Бим-Бомы активно инвестировали в мануфактуры и фабрики, которые строились в Сфорце, а теперь ещё и много вложили в развитие металлургии герцогства Вил. Но большие проекты не помешали Бим-Бомам вести местный аналог ресторанно-гостиничного бизнеса.

Первая статс-дама как-то раз довольно жёстко высказалась насчёт допустимости посещения коронованными особами злачных мест, но была не менее жёстко поставлена Олегом на место.

– Государь, добро пожаловать в ваш отдельный кабинет, – Бом расцвёл, как всегда при встрече с императором. – Сейчас быстро всё организуем.

Радость торговца была понятна – случавшиеся время от времени приезды самого императора не просто делали рекламу его заведению, но и позволяли задирать в нём цены до небес. Впрочем, с Олега и его гостей Бим-Бомы брали скромно. Они бы и даром угощали, но император прослыть халявщиком не желал.

Из кабинета, расположенного в углу зала, отлично наблюдался и сам зал, и небольшая сцена возле барной стойки – стенка у него была не сплошной, а сделанной из реек с промежутками между ними.

В ответ на наглые намёки баронессы Чеппин, пытавшейся учить уму-разуму императора, разозлившийся Олег решил дать этому миру ещё и кордебалет. Бим-Бомы в идею въехали моментально. Чему удивляться? Дурное дело нехитрое. И теперь не только славой любимого места отдыха императора привлекались посетители, но и увлекательной концертной программой. Чего уж греха таить, Олег и сам с удовольствием наблюдал эти представления. Не Мулен Руж, конечно, но мастерство девочек с каждым разом росло. Как и росло качество музыкального сопровождения – ансамбль из четырёх гитаристов, двух флейтистов и барабанщика зажигал канканы, как говорится, только в путь.

Да и певицы с певцами в перерывах между выступлениями девушек пели нормальные песни, подсказанные через Моцарта понятно кем. Музыкально-танцевальное искусство, которое когда-то отпугивало Олега от посещения подобных заведений, теперь, наоборот, влекло его не меньше, чем местных коренных обитателей этого мира.

Олег сдержал свою подсказку насчёт возможности индивидуального исполнения канкана прямо на столе, благо столы здесь были крепкими дубовыми, а сами девушки и их зрители пока до этого не додумались. Впрочем, попаданец нисколько не сомневался, что это произойдёт уже довольно скоро.

– Вот теперь давай рассказывай, как съездил и как там у Ули дела идут. Только не повторяй, что она мне письмами и голубиными депешами рассказывала. Официальную сторону её жизни я знаю. Расскажи, что там под ковром происходит. Эй, Лешик, ты чего уставился? Девиц, что ли, ни разу не видел?

Такого бывалому гулёне и правда видеть не доводилось. Олег с самодовольством смотрел, как приобщается к искусству его мастер тайных дел. Понятно, одно дело покорно раздевшаяся перед тобой рабыня, и совсем другое, когда под зажигательную музыку красавицы тебе лишь приоткрывают небольшую часть своих прелестей.

– Алло, гараж! – Олег этого не знал, но сейчас он употребил фразу, которую в этом мире уже слышали. Правда, далеко отсюда, на континенте, расположенном в другом полушарии планеты. – Ты совмещай доклад со зрелищем. Сейчас ещё и выпить-закусить принесут.

Глава 7

Олег завидовал. Да, самой настоящей завистью. А то, что она не была у него чёрной и зла он Лешику не желал, мало что меняло в накатившей на него тоске.

Лешик, не сводя глаз с небольшого помоста, где попеременно танцевали девушки или пели исполнители, рассказывал императору о своих похождениях в Сааре и его окрестностях. Как он лихо, вместе со своими людьми и людьми Нечая, начал подминать под имперские службы торговые гильдии, мелкое дворянство и даже ряд бандитских группировок. Методы подобной работы уже были отлажены, механизмы известны, оставалось только выслеживать, искать слабые места, вычислять лидеров и угрожать или подкупать, хвалить или ругать, в общем, мотивировать к лояльности императору, если не из убеждений, то хотя бы из страха.

Понятно, что такие дела быстро не делаются. Работы там на долгие годы, да и потом внимание ослаблять нельзя будет ни в коем случае. Но процесс, как говорил один известный Олегу политик из его родного мира, пошёл.

Начальник тайной канцелярии, поедая принесённые девушками угощения и запивая их напитками, разглядывая и слушая происходившее в зале, с удовольствием вспоминал и подробности своих действий на основном поприще, и приключения, случавшиеся с ним в дороге, и даже про дуэли, которые у него состоялись с несколькими совершенно дикими и невоспитанными дворянчиками из лесных княжеств, отправлявшимися на службу к божественной Агнии.

Император тоже прикладывался к спиртному, правда, почти ничего не ел – испортившееся настроение лишило его аппетита, – смотрел на представление, слушал Лешика и думал о том, как ему хотелось бы пуститься в такие же увлекательные приключения вместо той рутины, в которой он увяз.

– Косоглазие смотри не заработай, герой. – Всё же раздражение, вызванное завистью, у Олега прорвалось. – Поешь сначала, а потом уж пялься.

– Ерунда какая, – легкомысленно отмахнулся от предупреждения Лешик. – У меня шеф – Восьмой в пантеоне богов. Исцелит даже от слепоты, а не то что от косоглазия.

– Это если захочет.

Бывший бретер наконец-то оторвался от разглядывания представления и с некоторой обидой посмотрел на Олега.

– Чем я заслужил опалу?

– Тем, что опять начал в дуэли ввязываться. Дались тебе лесные дикари – эта деревенщина неотёсанная? Ладно. Это я просто от зависти, – вдруг неожиданно для самого себя признался Олег. – Жалко, что не я был на твоём месте.

Лешик отложил вилку с насаженным на неё куском мяса.

– Что, шеф, реально так сильно здесь устал? В Нимее есть дельце к отбившимся от рук утыркам. Забывшим своё место. Я был бы очень рад, если бы ты сам поучаствовал…

– Смеёшься, что ли? – прервал его Олег. – Всё, моё участие теперь – только руками водить. Ну или когда надо будет шарахнуть по серьёзному врагу. Кстати, ты же ещё не в курсе, что наши планы немного скорректировались.

Заказав рабыне ещё бутылку вина, Олег посвятил Лешика в предстоящие дела. Но сначала рассказал о причинах, побудивших его перенести направление своей деятельности с Аргона и Отана на Растин.

– Может, конечно, я лезу не в своё дело, шеф, но не проще ли тебе было бы разобраться с императрицей, как ты это сделал с Плавием Вторым? Всё же Растин – это Растин. Огромный город, самый мощный на континенте флот, набранные недавно в огромном количестве наёмные полки, да ещё и поддержка из-за океана. Тебе ведь уже доложили о том, что объявивший себя диктатором бывший верховный дож признал парсанского царя своим сюзереном? Понятно, что тут больше формальности, но…

– Да знаю я всё. Но решение мною уже принято.

Мысль навестить Агнию у Олега не просто проскакивала, он эту идею рассматривал всерьёз. И отказался по простой причине – Агния правила, пока её действия соответствовали ожиданиям элиты возрождающейся после десятилетий разрухи и смут империи.

Агнию не обязательно было убивать, как старого козла Плавия, её можно было бы и убедить. Вот только никакого прока с этого бы не было. Достаточно вспомнить «апоплексический удар», постигший российского императора Павла Первого. Любая империя как форма государственного устройства – это, как думал Олег, в первую очередь баланс интересов различных социальных, политических, экономических, национальных или религиозных групп. И никакой император или императрица не могут резко развернуть государственный корабль, образно выражаясь. А бегать и убеждать всех лидеров имперских сил – так всю жизнь можно пробегать.

Объяснять всё это своему собеседнику Олег не стал – Лешик мужик умный, сам со временем всё поймёт.

– Тогда не буду больше влезать в то, что меня не касается, – усмехнулся бывший бретёр. – Внимательно слушаю, какие у меня задачи первоочередные.

– Первоочередные? – Олегу очень не хотелось опять отправлять Лешика из Пскова – с ним было интересно, да и дел для него в столице скопилось много. Но Олег уже принялся раскручивать маховик войны за выход своей империи к морям и океанам, поэтому псковские дела могут и подождать. – Ты там насчёт Нимеи, нашего речного порта на Ирмени, заикался? Вот туда и поезжай лично. Разберись с теми уродами, что смеют пытаться нас обмануть, а заодно, не афишируя, набери мне четыре десятка опытных моряков, оставшихся не у дел. Там таких должно быть полно. Я сам помню, сколько их по кабакам шатается в поисках дармовой выпивки и дураков, готовых их угощать за лживые байки.

– Полно, – согласился Лешик. – Только ты тогда должен помнить и то, что это в основной своей массе спившиеся неудачники. Или старики.

– Знаю. Но и ты должен помнить, кем является твой шеф, помимо того, что он император и просто великий человек. Он у тебя кто? Маг. Так что у этих опустившихся типов появится шанс круто и навсегда изменить свою жизнь. Если, конечно, выживут. Дело им предстоит крайне рискованное – когда будешь вербовать, этого не скрывай – но те, кто выживут, станут здоровыми и богатыми людьми. Во всяком случае, я им это дам, а уж как они потом распорядятся своим здоровьем и богатством – это личное дело каждого из них. После Нимеи поедешь во Фларгию, к королю Дейриму – думаю, я скоро с ним вопросы порешаю – и выкупишь две, а лучше три сотни корабельных рабов. Пусть у Фларгии флот несравнимый с растинским, но уверен, опытных моряков рабского положения в нужном количестве король мне лично найдёт. Есть мне чем его убедить.

– Всё сделаю как надо.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся Олег, к нему вернулось хорошее настроение. – Пойдём?

– Слушай, а давай ещё немного посидим, а? Сто лет в Пскове не был. Тут уже столько нового и интересного. Взять хотя бы это вот, – Лешик кивнул на сцену, куда с визгом, под задорную музыку, вновь выскочила четвёрка девушек в очередном изменённом наряде. – Обалденно!

– Я вот Приле расскажу, как ты тут на девок пялишься, – пригрозил Олег. – Ладно я, мужчина свободный во всех отношениях, но тебе-то?

Увидев изумлённый взгляд своего приятеля, Олег мысленно чертыхнулся. Почти семь лет он уже в этом мире, а всё равно время от времени забывается и начинает мыслить категориями из своей прежней жизни. Да Прила будет абсолютно равнодушна к шашням своего мужа даже с простолюдинками, не говоря уж о рабынях, и для всех здесь это естественно. Вот если бы Лешик закрутил с какой-нибудь баронессой Чеппин, тогда урождённая баронесса Ерон, ставшая в замужестве сначала баронессой Гирвест, а теперь вот ещё и графиней ри Неров, пришла бы в ярость.

Олег фыркнул, представив чопорную и язвительную первую статс-даму двора задирающей ноги на сцене. Хотя показать там наверняка было что.

– А зачем Приле рассказывать? – уточнил Лешик. – Лучше её вместе с королевой Клеменией пригласить сюда. Думаю, им понравится. Да и Иргонию можно.

– С ума, что ли, сошёл, дружище? Оставь такие забавы народу попроще да таким аморальным типам, как мы с тобой. Королевы и аристократы с аристократками пусть пока к высокому искусству приобщаются. Ну или к миру моды. Ты ещё про подиумы ничего не знаешь и про дома мод. Всё, пошли.

– Похоже, что я вообще потерялся, – буркнул Лешик, поднимаясь вслед за императором. – Но надеюсь, пара дней-то у меня будет, чтобы ознакомиться с теми изменениями, которые произошли в Пскове в моё отсутствие? Всё равно мне тут надо будет кое-какие дела по линии особых отделов довести до ума.

– Делай как знаешь, Лешик. Я задачу сформулировал вполне внятно, а нависать у тебя над душой не собираюсь.

Олег оставил на столе десятирублёвую золотую монету и прислуживавшим им девушкам вручил по серебряному рублю. Может, конечно, он слишком баловал рабынь, но Олег так уже привык. А привычка, как говорится, вторая натура.

Тем же путём, которым пришли, через запасной выход трактира, ведущий от кабинета, где они вели беседу, в коридор гостиницы при трактире, Олег с Лешиком проследовали к карете, ожидавшей их на параллельной улице. Другие посетители даже и не заметили, что сегодня вместе с ними зрителем был император. Понятно, что Бим-Бомы не упустят возможность этим прихвастнуть. Но чуть попозже.

Сейчас же оба торговца не просто желали проводить дорогого гостя и его спутника. У Бим-Бомов было к императору дело. Это он понял по их немного напряжённым улыбкам и смущённым топтаниям.

– Э-э, государь, не подумай, что мы только о себе, так сказать… нас общество трактирщиков, в коем мы имеем некоторым случаем состоять, ну и владельцы гостиниц…

– Не корысти ради, – прервал Олег Бима немного перефразированной цитатой отца Фёдора из творения Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев», – а токмо волею пославшей тя жены. Это я понял. Короче, что надо?

– Не жены, государь, а…

– Да я понял, говори.

– Мы насчёт распоряжения главного коменданта хотели поговорить. Ну, понятно, что бывает люди слегка, так сказать, расслабятся… Но у нас и вышибалы есть, и утихомирить можно всегда. Места в гостиницах при трактирах, опять же… – Поймав нетерпеливый взгляд императора, Бимелатус наконец перешёл к делу: – Генерал Бор ограничил проход в Псков иноземных молодых дворян. Им разрешают проходить только без оружия, а, сами знаете, кто из них согласится оставить свой меч? Никто. И сейчас все доходы от молодых приезжих получают отельеры и трактирщики Промзоны. Хотя, как вы сами убедились, у нас и качество обслуживания намного лучше, и у нас престижней, и…

– И обдираете своими ценами по полной, – подхватил в тон император. – Я слышал об этом распоряжении коменданта краем уха. Но, как я понимаю, гулянки уже стали не просто до драк доходить, а до смертельных дуэлей без разрешения городских или имперских властей. И Бор, как я понимаю, не один раз уже предупреждал.

– Господин наш государь, – вступил в разговор Бом. – Это было-то всего два или три раза, чтобы до смерти-то. И оба раза повздорили дикие лесовики с горцами. Но потом-то мы сообразили одновременно их трактиры не пускать.

Никаких рекламных объявлений Олег не делал, да и не смог бы, если бы даже и захотел – не было в этом мире ещё СМИ, только в Пскове выпускалась одна ежедекадная газета «Имперский вестник», и то в ограниченном количестве экземпляров, – зато узнав о создании новой империи, невладетельное дворянство, так называемые новики – вторые, третьи и так далее сыновья, а иногда и дочери – рассудили, что новой империи понадобятся воины, и массами стали приезжать в Псков. В самом городе поселиться надолго у них не хватало средств – цены тут были драконьими, хотя никаких драконов в этом мире не было, это Олег точно знал – и они селились в гостиницах Промзоны или постоялых дворах вокруг столицы.

Если дворяне из соседних королевств вели себя более или менее прилично, хотя и среди них забияк и буянов хватало, особенно когда перепьют, то вот дворяне, приехавшие из горных или лесных княжеств, вели себя явно вызывающе. Бедно одетые, иногда совсем похожие на оборванцев, только с приличным оружием на поясе, они задирались на любого, кого подозревали в насмешке над собой.

Олег бы давно приказал их всех гнать железной метлой из предместий столицы, а то и вовсе из своей империи, но ему нужны были офицеры и унтер-офицеры для резкого увеличения численности армии.

Доставшиеся ему, так сказать, по наследству таркские, сааронские и глаторские полки, да и винорские, его как боевые единицы не устраивали категорически. Поэтому для наращивания численности и боевых возможностей своей императорской армии Олег решил использовать уже опробованный им метод, который он сам про себя называл отпочкованием.

Только если в прошлый раз сфорцевские полки выделяли из своего состава по батальону, которые становились основами новых полков, то теперь, в силу сложившихся обстоятельств, необходимо было на базе каждого из сфорцевских полков создавать как минимум три.

А где взять нужное количество офицеров? Его офицерская школа даст первый выпуск только в следующем году, да и сотня выпускников не решит проблему. Офицерам доставшихся ему королевств он не сильно доверял, хотя понимал, что там много достойных вояк, но с этим как раз пока ещё особые отделы разбирались, а пока пусть местными ополчениями покомандуют. Так что пришлось брать на службу иноземных и винорских дворян – практика довольно широко распространённая в этом мире. Да и, как помнил Олег из истории земного Средневековья, там тоже такое применялось сплошь и рядом.

Для подстраховки Олег приказал Торму брать только с условием испытательного срока и организовать действенный контроль за новиками. И ещё был строгий запрет на занимание набранными дворянами офицерских должностей выше командиров рот – лучше пусть батальонами командуют менее опытные, более молодые, но свои, чья верность императору уже доказана. Кроме того, пришлым был полностью закрыт доступ в егерские полки, для увеличения численности которых Олег не пожадничал даже двумя выпусками Центра подготовки ниндзя, как не жаловались ему Нечай с Агрием на острую нехватку людей. Да и Лешик не сильно обрадовался, узнав о принятом решении. Всё же егеря выполняли порой специфические задачи, включая несение пограничной службы и рейды по тылам противника, поэтому и требования к ним были повышенные.

Посмотрев на жалобные выражения лиц своих старых торговых контрагентов, Олег было уже собрался пообещать им поговорить со своим главным комендантом насчёт смягчения пропускного режима, но на беду Бим-Бомов со второго этажа гостиницы в этот момент начали спускаться четверо пышно разодетых благородных.