Сергей 051-й Агеев
Одноразовые

Полная версия

Сергей отложил телефон и, чувствуя, как подступает к сердцу какая-то бесшабашная веселость, тряхнул головой.

– Давай сходим…

– Заметано! – обрадовался Макс, – А то в простых штанах ездить – это знаешь… – Макс неопределенно помахал рукой.

– Что? – попытался уточнить Сергей, но Макс, вспомнив, что офисные брюки так и висят на стуле, торопливо принялся их натягивать. У Сергея на столе снова ожил телефон. Сергей нажал на кнопку ответа.

– Да! – бросил Сергей в трубку.

– Пап! – зачастил в трубку Артем, – Кинь денег, пожалуйста! Я хоть пиццу закажу. Дома мышка повесилась…

– Сейчас кину, – кинул Сергей и спохватился, вспомнив, – В магазин сходи, купи молока, хлеба, сосисок… – его прервал обиженный голос сына.

– Сходи? – было слышно, как Артем фыркнул в трубку, – Ты издеваешься?

– Ах, да! – смутился Сергей, – Прости! Я сам заеду после работы…

– Угу, – пробурчал Артем и повесил трубку. Сергей отложил телефон и, проделав нехитрые манипуляции с банковским приложением, повернулся к своему монитору.

– Дядь Сереж! – Макс выглянул из-за своего компьютера, – Давай может по случаю твоего приобщения к мотокультуре, катнем вечерком? – Сергей неопределенно пожал плечами, – Недолго, – Макс, не дожидаясь ответа, снова уткнулся в монитор. Но через минуту выглянул.

– Дядь Сереж! Кофейку? – Сергей, немного подумав, кивнул.

– Американо. Только без молока и сахара… – Макс не глядя ткнул кнопку на стоящем на столе телефоне. В динамике послышался голос Наташи.

– Макс? – Макс наклонился к динамику.

– Солнышко! Два кофейку сообразишь ко мне в кабинет? Ну, пожалуйста… – голос Наташи приобрел бархатные нотки.

– Конечно. Сейчас принесу…

– Спасибо, солнце! Два американо, без сахара и молока…– Макс так же не глядя, ткнул кнопку разъединения.

Россия. Москва.

Профессор.

Она явно кого-то копировала или просто насмотрелась порно. Уже давно у Профессора не было так, чтобы каждое его движение сопровождалось стоном или словом. Она занималась любовью так истово, что Профессор невольно вспомнил кадры старого фильма: «Ты думаешь это ты ее трахаешь? Нет. Это она тебя трахает…». Когда все это закончилось, и схлынуло безумие, он лениво лежал головой на ее животе и вспоминал.

Они вкатили во двор, она слезла с мотоцикла, подрагивающими руками расстегнула шлем, и волна волос ссыпалась по спине, закрыла лицо. Она рукой убрала волосы.

– Спасибо, – она улыбнулась и погладила «гуся» по кофру, – Это было круто…

– Не за что, – улыбнулся Профессор и потянулся к кнопке стартера. Она заметила его движение и торопливо сказала.

– Как порядочный человек, – она кивнула на стоящий рядом дом.

– Я должен на тебе жениться? – в тон ей спросил Профессор.

– Размечтался! – фыркнула она, – Я обязана напоить тебя кофе. Только без всяких этих глупостей… – она указала пальцем на наклейку на хвосте «гуся»: «Уронил – женился. Села – дала.».

– Да как скажешь! – весело улыбнулся Профессор. Странно, но с ней было как-то свободно и просто.

Оставив «гуся» скучать во дворе, они зашли в подъезд и скоро уже вышли из лифта перед массивной, сделанной под старое дерево дверью.

– Вот… – снова кивнула она, указав на дверь, – Вот здесь я пока живу… – он возилась с ключами.

– Пока? – уцепился он за неопределенность.

– Пока… – кивнула она, – Завтра к папе перееду.

– А кто у нас папа? – из вежливости спросил Профессор.

– Волшебник, – улыбнулась она и вовлекла его в квартиру. Он хотел еще что-то спросить, пошутить, но она, захлопнув дверь, впилась в его губы. Она кусала его, жадно впивалась. Обеими руками стягивала с него куртку, возилась с пряжкой ремня.

Первый раз Профессора уестествили еще в прихожей. От нее пахло странно, необычно – не духами и дезодорантами, а свежестью молодого тела и сексом.

Из прихожей они переместились в кухню – «…я ж кофе обещала…», но кофе едва не выкипел. Качаясь на волнах удовольствия, Профессор успел выключить конфорку.

Но это оказалась еще прелюдия, а вот в спальне страсть достигла апогея. И вот теперь он лежал, лениво перебирая ее волосы.

– Ты чудо, – он повернулся и поцеловал ее в голый живот.

– Спасибо, – также лениво отозвалась она и резюмировала, – Ты тоже очень неплох, – она приподнялась на локте, посмотрела на часы, – Тебе не пора? – он тоже взглянул на часы, вздохнул.

– Пора, – он рывком соскочил с огромной постели и начал одеваться, – Я могу тебе позвонить?

– Зачем?

– В смысле? – он так и застыл с одной ногой в штанине. Она смотрела с легкой улыбкой.

– Ты и я позанимались сексом, мне было хорошо, тебе, надеюсь, тоже. И что? Или ты влюбился в меня, хочешь жениться, нарожать детей и умереть в один день? – он пораженно молчал. Она кивнула. – Вот. Так зачем это все? Прости, но ты мне понравился не настолько, чтобы я потеряла голову и забыла про все на свете. А значит, давай закончим, оставив приятное послевкусие, а не выяснение отношений, взаимные обиды и прочее говно? Окей? – Профессор застегнул штаны и, заправив футболку, кивнул.

– Как скажешь… – он пошел в прихожую, но остановился, – А если…

– Конечно, – кивнула она, – Если мы еще раз увидимся, у меня нет никаких причин пройти мимо тебя с гордо задранным подбородком. Я буду рада тебя видеть… – Профессор хотел еще что- то сказать, но только кивнул головой и вышел в прихожую.

– Дверь захлопни! – донеслось из спальни.

Россия. Москва.

Сергей.

Распахнулась дверь, и она вошла. Нет, не вошла. Она вплыла, как недостижимая мечта, как иллюстрация женского совершенства. Макс и Сергей одновременно повернули головы и пронаблюдали, как Наташа входит и ставит на стол Макса небольшой подносик. Две кружки, из которых проистекал аппетитный парок, сахарница и блюдечко с какими-то пряниками.

– Вот – капучино, – Наташа указала на подносик со сдержанной гордостью художника, завершившего очередной шедевр, – Максик! Тебе сколько сахара? – Макс щелкнул мышкой и кивнул на Сергея.

– Серегу спроси! Я ж теперь не один сижу… – он спохватился, – Вы ж того… Знакомы? – Сергей принюхался, сопоставил и, извиняясь, развел руками.

– Простите, Наташа, но я капучино не пью, к сожалению, – Наташа обвела их обоих взглядом творца, на глазах которого варвары вытирают жопу его лучшей картиной.

– Знакомы, – ледяным голосом произнесла хозяйка ресепшена и, резко развернувшись, вышла в коридор, бросив почти злобно, – Поднос принесете…

Дверь за Наташей закрылась. Они еще пару секунд смотрели друг на друга. В кабинете незримой пеленой висел вопрос: «Что это было?». Макс ухмыльнулся и, отвечая на незаданный вопрос Сергея, коротко посоветовал:

– Забей! – Сергей покладисто кивнул и вернулся к графикам и таблицам на мониторе.

Россия. Мытищи.

Артем.

Он уже предвкушал праздник желудка, спеша в прихожую. Не задавая вопросов, Артем распахнул входную дверь. Дядька в синей спецовке ткнул в него планшетом.

– Сто тридцать третья? – спросил дядька.

– Чего? – не понял Артем.

– Квартира сто тридцать третья? – терпеливо повторил дядька. Артем посмотрел на дверь с цифрами 133 и кивнул.

– Распишись! – дядька сунул Артему планшет, который оказался папкой с зажимом. Артем нашел в ведомости свою фамилию, поставил закорючку.

– Посторонись! – повеселел дядька и впихнул в прихожую плоскую картонную коробку. Артем не успел даже открыть рот, а дядька уже шагнул к лифту. В этот момент двери лифта открылись, и на площадку вышел парень в яркой ветровке с логотипом пиццерии во всю грудь. В руках парень держал картонную коробку.

– Квартира сто тридцать три? – спросил парень.

– Аншлаг, блин! – пробормотал дядька в спецовке, входя в лифт. Артем молча кивнул на цифры на двери. Парень удовлетворенно кивнул, сунул в руки Артему свою ношу и застучал подошвами вниз по лестнице.

– Спасибо, – пробормотал Артем в пространство подъезда и вернулся в квартиру. Он с трудом протиснулся мимо занявшей половину прихожей коробки и прошел на кухню. Чайник на нажатие кнопки откликнулся веселым бульканьем, а пицца еще не успела остыть. Запивая безумно вкусную пиццу горячим чаем, Артем еще раз обозрел неизвестный груз в прихожей и даже сначала хотел пропихнуть коробку в комнату, но, поразмыслив, решил этого не делать. Уронить такую конструкцию на больную ногу не хотелось.

Чтобы не чувствовать себя ленивой скотиной, он решил попробовать все же дойти до магазина. Перед глазами замаячил большой пакет сырных чипсов и стакан ледяной газировки с пузырьками. Проверив наличие в кармане ключей и карточки, Артем вышел из квартиры и, захлопнув дверь, похромал на костылях к лифту.

Двор ошеломил его простором и суетой. Бабушки, прохожие, дворники в оранжевых фуфайках. Все куда-то шли, что-то делали. Мимо прошли две загорелых девушки. Как под копирку: губы, волосы, маечки. Каблучки звонко цокали по асфальту. Одна из девушек, окинув Артема равнодушным взглядом, поправила небольшие очки в изящной оправе и строгим тоном произнесла, видимо продолжая разговор.

– Артем! Ты охуел? – Артем вздрогнул от неожиданности и посмотрел на девушку в очках.

– Так и сказала? – удивилась подруга девушки в очках.

– Так и сказала, – подтвердила та, – А что? Он, значит, будет с этой лохушкой кофе пить, а я буду… – девушки скрылись за углом, и Артем снова оглядел двор. За детской площадкой вдоль песчаной дорожки стояли скамеечки. На одной из них сидело несколько парней и девушек, на первый взгляд, ровесники Артема.

Это расстояние Артем одолел за пару минут. Вокруг скамеечки ветер гонял шелуху от семечек. Открытая пачка, пара банок энергетика и бутылка «колы» стояли тут же.

– Привет, ребят! – Артем остановился, опираясь на костыль, – А магазин далеко здесь? – на него посмотрели несколько пар глаз.

– Там, – худощавый парень в футболке, джинсах и кроссовках на босу ногу ткнул пальцем в дом, – За дом повернешь и увидишь…

– Спасибо, – Артем развернулся.

– Только там маленький магазин, – девушка в розовой майке в обтяжечку и с бритыми висками глотнула энергетика.

– Да мне, что… – улыбнулся Артем, – Батон, пельмешек, «колы» купить…

– Все вредное… – «розовая маечка» изобразила осуждающую гримаску.

– А это не вредное, да? Чего гонишь, Эль? – коротко стриженая девушка в мешковатых штанах, тяжелых ботинках и мужской рубашке щелкнула пальцами по банке.

– Пфф… – фыркнула «розовая маечка» и сделала еще один глоток.

– Ты где так ушатался? – сидящий на скамеечке бритый налысо парень в спортивном костюме, кивнул на костыли. Семечки из пакета он поглощал со скоростью и методичностью пулемета. Шелуха так и летела под ноги.

– Мотокросс – Артем снова улыбнулся, – В вираж не попал…

– Херассе! – в голосе бритого послышалось уважение.

– Мотокросс? – «розовая маечка» что-то судорожно пыталась вспомнить, – Это же, когда бегают, по грязи еще, да?

– Дура что ли? – одернула ее «мужская рубашка», – Это на мотоцикле… – Артем посмотрел на «рубашку» с уважением, когда она добавила, – С клюшками… – Артем вздохнул и, посчитав, что беседа вполне может проходить и без него, не спеша пошел по дорожке, опираясь на костыли.

Россия. Москва.

Сергей.

На бизнес-ланч в эту кафешку, видимо, ходили все обитатели ближайших офисов. Здесь были утонченные продавцы косметики, разбитные торговцы автомобилями, вечно улыбающиеся риелторы.

– Только вот установщики кондиционеров сюда не ходят, – сообщил Макс по дороге, – Они в чебуречной питаются, за углом, а здесь им дорого.

– Так может и мы? – идея сэкономить на обеде пришлась Сергею по вкусу.

– Ну его в жопу! – всплеснул руками Макс, – Здесь хотя бы не отравят. А эти их чебуреки… Хер знает из какой собаки! Будешь потом срать дальше, чем видеть! – с этими словами он распахнул перед Сергеем двери заведения.

Пятнадцать минут своего обеденного перерыва они потратили на обед. Проглотили бизнес-ланч, почти не чувствуя вкуса. Сергей со сдержанной ностальгией поведал Максу про нравы тамбовского филиала – буфетчицу тетю Лиду и ее комплексные обеды для сотрудников.

– И чо? Боссы прям жрали это? – Макс никак не мог представить себе картину начальства, поглощающего комплексный обед.

– Ну, не так уж прям… – Сергей допил красноватую жидкость, по чьему-то недосмотру именовавшуюся морсом, – Начальство напротив ходило. Там грузинский ресторан был, «Циви-сациви» называется…

– Как? – Макс справился с остатками биточка и картофельного пюре.

– Циви-сациви, – повторил Сергей.

– Умеют у вас там, в Тамбове, в креатив… – оценил Макс, и залпом осушив свой стакан с морсом, встал из-за стола, – Пошли!

– Куда? – удивился расслабившийся от приятной тяжести в желудке Сергей и взглянул на часы, – Тридцать пять минут еще!

– Одевать тебя! – Макс уже притоптывал от нетерпения, – Или ты так и будешь в костюмных брюках на моте ездить? – Сергей хотел что-то возразить, но, махнув рукой, вытряхнул в рот из своего стакана последние капли и тоже встал.

– Здесь по улице пройти… – Макс ткнул пальцем в витрину, – Метров триста – и в подвальчик. Как раз успеем… – они вышли на улицу, разминувшись с группой солидных мужиков практически в одинаковых костюмах и темных галстуках.

                              %      %      %

Из динамиков негромко играла какая-то музыка. Сергей, посматривая на часы, бродил вдоль длинного стеллажа с мотоштанами²⁹ и никак не мог определиться. То, что нравилось – было дорого. То, что было недорого – не нравилось.

– Молодой человек! – пожилой мужчина в кожаной жилетке и очках на большом носу с красными прожилками, вышел из-за стеллажа, – Могу чем-то помочь?

– Да вот… – Сергей вытянул из стеллажа вешалку, – Наверное, эти, но…

– По соотношению цена-качество, вполне достойно, – похвалил мужчина.

– Да, черт его знает! – Сергей почесал в затылке, – А с другой стороны – на хрена? И в простых штанах можно ездить…

– Травматолог нынче дорог, молодой человек, – резко посерьезнел очкастый.

– В смысле? – не понял Сергей.

– Потом можно потратиться куда сильнее, – пояснил очкастый и добавил, подумав, – И вовсе без гарантии результата.

– Так-то, оно так… – Сергей снова почесал в затылке, – Но может чего попроще купить? А то вот такие вот штаны…

– А что? – очкастый осмотрел штаны в руках Сергея, – Защита есть, кевлар³⁰ с внутренней стороны, сшито нормально.

– Да у меня четырехсотка, – Сергей скептически осмотрел штаны со всех сторон, – Скажут еще – напялил вот, а ездит хрен знает на чем!

– Так себе аргумент, – парировал очкастый и подвел итог, – В общем, рекомендую. А что до мотоцикла… Четырехсотка, шестисотка, да хоть скутер пятидесятикубовый! Какая разница, на чем вы едете по дороге, если эта дорога через ваше сердце? – Сергей изумленно посмотрел на очкастого, пораженный чеканностью формулировки и решительно кивнул.

– Убедили. Беру…

Россия. Москва.

Полковник.

Он ехал медленно и, казалось, что Король даже пофыркивает временами недоуменно, мол: «Э! Мы ехать будем сегодня? Газ справа! Поехали!». Но Полковник старательно делал вид, что все идет как обычно. Только один раз, на светофоре перед проспектом Мира он позволил себе увлечься.

Какой-то спортовод³¹ резко тронулся на зеленый, и Полковник чисто автоматически «открутил» тоже. Обрадованный Король прыгнул вперед во всю мощь своего почти двухлитрового «Вэ-образника»³². Спортовод даже опешил сперва, когда хромированный «король» легко выиграл старт.

Правда, уже через считанные секунды, высокооборотистый двигатель раскрутился. Воя прямотоком, «спорт» стрелой ввинтился в вечернюю Москву и исчез где-то впереди.

– Не убейся! – беззлобно пожелал неизвестному спортоводу Полковник и тут же разозлился на себя. И так недлинная дорога до дома из-за резкого старта стала еще короче. Полковник осадил «короля» и снова поехал с черепашьей скоростью, стараясь насладиться каждым метром.

На его повороте с Садового была, как всегда, небольшая пробка, и он после недолгой борьбы убедил сам себя, что через Ленинградку будет быстрее. А потом не хотелось ехать через ремонты и эту дурацкую Большую Академическую. И Полковник даже удивился, когда обнаружил себя безмятежно катящим по МКАДУ. Здесь, волей – не волей, но надо было держать хотя бы сотку, и Король с радостью порыкивал движком.

Вероломно возник большой синий щит со стрелочкой и указателем «Дмитровское шоссе. Центр». Надо было перестраиваться правее. Полковник включил указатель поворота, когда спасительная мысль промелькнула ослепительной вспышкой.

– Я ж Молоту обещал чертежи гравицапы! – сказал Полковник Королю. Король совершенно ожидаемо против новой вводной не протестовал. «На пятнадцать минут заскочу и все! Домой…» – твердо сказал сам себе Полковник и прибавил.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Дядя Вова сидел перед полураскрытыми воротами своего гаража и мерно шкрябал напильником. С улицы тянуло вечерней свежестью, а из динамиков журчал Бадди Холли.

– Олвэйз твенти тууу… – напевал дядя Вова себе под нос, стесывая напильником лишнее на ручке «тюнинга». «Тюнинг» вчера привез один из клиентов. Он посчитал, что единственного, что еще не хватает его красному мотоциклу для полного счастья, так это красных рычагов сцепления и тормоза.

На вкус дяди Вовы, лучше было бы отрегулировать клапана на многострадальной клиентской «Хонде» и перебрать вилку. Но клиент вилку и клапана не хотел, а хотел красные рычаги. Сама длинная работа всегда начинается со слов: «Тут дел на пять минут!»

Рычаги были все в надписях «хонда», но делались какими-то криворукими пэтэушниками в какой-то жопе мира. Где клиент нашел этих оленей и за сколько приобрел их творчество, дядя Вова даже не интересовался. Достаточно было знать, что о размерах и допусках олени имели самое общее представление.

Если рычаг тормоза встал на штатное место более – менее нормально, то рычагу сцепления мешала самая малость – сантиметра полтора силумина, или что там сперли пэтэушники у батьки с работы, чтобы настругать кривыми руками свой тюнинг.

Расстроенный клиент вчера ушел без тюнинга и мотоцикла, а сегодня позвонил и сообщил, что убывает в командировку и вообще – пусть у Вас постоит… Дядя Вова не отказал себе в удовольствии напомнить, что пять дней стоянки будет стоить любителю тюнинга 1500 рублей – ибо не хуй! А еще в 1000 обойдется доведение до ума творчества зажопинских тюнингоделов. Клиент возражать не стал, и вот теперь дядя Вова мерно водил напильником, иногда останавливаясь, чтобы оценить насколько продвинулось дело.

Знакомый рокот он узнал еще на дальних подступах. Перестал шоркать железяку и прислушался, а потом улыбнулся сам себе. Неспеша встал и вышел на улицу как раз в тот самый момент, когда Полковник остановил Короля перед воротами и движением ноги выставил подножку. Король затих, а Полковник, снял шлем, повесил его на зеркало и, стянув перчатки, подошел к дяде Вове.

– Здорово, что ли! – Полковник протянул руку.

– И тебе не хворать, – ответил дядя Вова и притянул Полковника к себе. Они обнялись, практически одновременно хлопнув друг друга по спине.

– Чай будешь? – дядя Вова подтолкнул Полковника к воротам гаража.

– Ясен пень! Ты в трудах, что ли? – Полковник кивнул на рычаг сцепления в руках дяди Вовы.

– Да, так… – дядя Вова отмахнулся и едва не выронил напильник. Полковник сделал шаг к воротам, но тут же развернулся обратно, – Ща… – дядя Вова с интересом пронаблюдал, как он извлек из бокового кофра внушительную, но весьма помятую кипу листов А4 и протянул ему.

– Вов! Ты, блин, в следующий раз может сам, а? – дядя Вова заглянул в листы.

– О! Спасибо, брат! Я уж думал, ты забыл…

– Забыл? – с показной обидой взглянул на дядю Вову Полковник, – Меня японисты херами крыли неделю, с утра до вечера! Забыл!

Полковник покачал головой и вдруг выхватил листы из рук дяди Вовы.

– Вон, хотя бы это… – Полковник нетерпеливо начал копаться в листах, – Да где ж оно? А! Вот! Верхние и нижние границы скачков напряжения при разной токопроводности и сечении проводов, идущих от обгонной муфты к… Блин! Язык вывихнешь! На русском даже! А на японском?

Полковник снова протянул дяде Вове листы.

– Ну, сделали же… – дядя Вова снова принял многострадальную стопку.

– Куда они денутся? – отозвался Полковник и шагнул к воротам, – Кто-то чаю обещал… – дядя Вова последовал за другом, по пути положив на рабочий стол недопиленный рычаг сцепления.

Россия. Москва.

Сергей.

Они вместе вышли из дверей и спустились по ступенькам. Сергей, по совету Макса, переоделся в кабинете и теперь чувствовал себя непривычно в мотоштанах. Давила на коленки защита, и, вообще, было пока как-то неуютно.

К тому же, он, уже войдя в лифт, обнаружил, что забыл шлем. А кабинет уже сдали на охрану, а пропуск забыт дома. Макс, конечно, все уладил, но потом, в лифте заявил, что если Сергей сейчас просто сядет и уедет домой вместо того, чтобы катнуть, это будет натуральное свинство.

И вот они вышли на улицу и спустились по ступенькам. Позднемайская вечерняя Москва навалилась на них жаром горячего асфальта и шуршанием листвы.

– Ща, погоди! – Макс снял замок с колеса и, не заводя «эрку», откатил ее в сторону, – Во. Теперь нормально…

Сергей забрался на свой мотоцикл, а Макс, обойдя его со всех сторон, кивнул и резюмировал.

– Годится. Грустная³³, конечно, но в качестве первого – пойдет.

– Почему – грустная? – не понял Сергей. Макс хотел что-то объяснить, но махнул рукой и посоветовал, – Забей…

Сергей согласно кивнул и, надев шлем, начал натягивать перчатки. Справившись с экипировкой, он повернул ключ и нажал кнопку стартера. Мотоцикл радостно взревел двигателем. В прочем, «взревел» – это так показалось Сергею, пока рядом не запустился двигатель «эрки».

Макс, уже в шлеме, подошел, натягивая вторую перчатку.

– Гарнитуры нет у тебя? – прокричал он, перекрикивая оба двигателя.

– Чего? – не расслышал Сергей. Макс обследовал его шлем со всех сторон, бесцеремонно поворачивая голову Сергея влево, а потом вправо.

– Нету, – констатировал Макс, – Ладно. Мы не далеко. Сейчас по Мира до трешки, там – на внутреннюю сторону и до Кожуховской. Там разворот и через пятьсот метров через заправку направо. Понял? – Сергей отрицательно помотал головой. Макс несколько секунд размышлял над альтернативными вариантами маршрута, но, видимо, ничего не придумал и решительно тряхнул головой.

– За мной езжай! – прокричал он и уже перейдя на язык дебилов ткнул себя пальцем в грудь и показал один палец, а потом, ткнув пальцем в грудь Сергея, показал уже два. Сергей понятливо кивнул, и Макс удовлетворенно оседлал свой мотоцикл.

Они оба медленно выехали со стоянки на проезжую часть. Причем Сергей вслед за Максом протиснулся в узкую щель между заборчиком и закрытым шлагбаумом, и даже не поставил ноги. Ободренный такой удачей, он гордо посмотрел по сторонам и решительно прибавил газ. Макс и Сергей подъехали к выезду на Проспект Мира и, пропустив автобус, повернули.

Сергей обеспокоенно посмотрел в зеркало на приближающиеся автомобили и начал легонько ускоряться. А когда снова посмотрел на дорогу, то обнаружил, что Макса нигде нет. В растерянности Сергей начал озираться по сторонам, при этом старательно держа разрешенную в городе скорость – 60 километров в час.

Россия. Москва.

Макс.

Ездить с кем-то незнакомым в паре на мотоциклах, это, как в сексе – не угадаешь. Может попасться такая, что прям огонь, а может случиться ночь, про которую даже самым близким друзьям не расскажешь. Типа, я два раза думал, что она сдохла…

Макс пропустил автобус и мягко отпустил сцепление. «Эрка» послушно прыгнула вперед. Машины за спиной привычно отдалились, бессильно ударяя бликами фар в зеркала. Однако, через несколько секунд Макс осознал, что одиночной фары мотоцикла Сергея в зеркалах не наблюдается.

Он сбросил скорость, закрутился в седле, всматриваясь в сотни огней за спиной. Мимо солидно протарахтел какой-то чоппер. (ГДЕ, МАТЬ ТВОЮ, СНОСКА?) Мотоциклист вскинул в приветствии левую³⁴ руку, Макс вяло ответил, продолжая думать, что делать дальше.

Можно было конечно, приткнуться к бордюру и подождать, но после целого дня сидения в офисе хотелось совсем другого. Быстро прикинув диспозицию, Макс решительно прибавил газ. «Эрка» радостно завыла, разгоняясь и буквально ввинчиваясь в пространство.

Меньше чем за минуту он долетел до Рижской, рискованно заложив правый поворот, ушел под мост и вылетел на Проспект Мира в обратную сторону. Здесь машин было больше, но он летел по левому ряду, успевая еще вглядываться во встречный поток. Один раз даже показалось – увидел. Но дальше он на ускорении ушел вправо, подрезал какой-то микроавтобус, в миллиметрах разминулся с такси и ушел правее эстакады.

Здесь пришлось постоять на светофоре секунд сорок. Но едва включился зеленый, «эрка» снова, взвыв мотором, прыгнула вперед. Снова вылетев на Проспект Мира и не видя Сергея, Макс уже начал подозревать что-то нехорошее, но, через несколько секунд с облегчением увидел впереди во втором справа ряду, знакомый силуэт.

Поравнявшись и сбросив скорость до позорных 50 километров в час, он поехал вровень. «Эрка» обиженно подергивалась и бурчала движком что-то явно матерное. Макс жестом привлек внимание Сергея и изобразил всем своим видом недоумение. В ответ Сергей показал большой палец – мол, все нормально.

Дальнейшая поездка могла бы украсить собой любые похороны. Они проехали рижскую эстакаду, постояли в ряду на долгом светофоре, а потом еще пять минут ползли к выезду на трешку. «Эрка» мстительно грелась и явно планировала в ближайшие минуты закипеть.

Но они все же выехали на третье транспортное кольцо и, после интенсивных взмахов левой рукой, Максу все же удалось добиться того, что скорость возросла аж до 75.

Машины весело обгоняли их справа и слева, заставляя Макса каждый раз судорожно вздрагивать. Они торжественно проехали Лефортовский тоннель и также неспешно катили дальше. Макс уже смирился с мыслью, что «эта ночь видимо не удалась». Еще десять минут ужаса, и вот он разворот обратно, на трешку.

Здесь Сергей, видимо, решив, что Максу еще мало эмоций на сегодня, вместо того, чтобы просто развернуться в обратную сторону, исполнил сразу два трюка.

Сначала он позорно поставил ноги на асфальт и пошел пешком в развороте, но так как при этом упорно смотрел себе под колесо, то вполне ожидаемо приехал не в поворот, а в бордюр³⁵. Такси, которому мотоцикл Сергея перегородил дорогу, разразилось истерическим сигналом.

Борясь с искушением покинуть весь этот пожар в борделе во время наводнения, Макс стоически ждал, пока Сергей оттолкнет ногами мотик от бордюра назад и, все-таки, завершит маневр.

Благодаря всех богов, что по стечению обстоятельств в этот момент по близости не оказалось никого из двухколесных собратьев, Макс несколькими интенсивными взмахами левой руки указал Сергею направление и тронулся сам.

Они без происшествий проехали по трешке километр в обратную сторону и свернули на заправку, что бы, проехав через нее оказаться, наконец, среди себе подобных. По обе стороны неширокой дорожки стояли мотоциклы. Десятки мотоциклов, сотни.

Макс проехал до конца ряда и, найдя место для двоих, лихо повернул и остановился. Через несколько мгновений Сергей, идя ногами по асфальту, закатился рядом с Максом и, заглушив мотор, выставил подножку. Макс слез с «эрки» и вынув ключи, снял шлем.

– Это что было? – он еле дождался, пока Сергей расстегнет застежку и стянет шлем с головы.

– В смысле? – Сергей с непониманием смотрел на него.

– В коромысле, бля! – не выдержал Макс, – Тебе жить надоело? По проспекту Мира – 50! По трешке 70! Я чуть не поседел, пока доехал!

– Да ладно тебе! – Сергей слез с мотоцикла, старательно убрал ключи в карман, – По городу 60, по этой вашей трешке – 80. Я старался не превышать… – Макс выдохнул, глубоко вдохнул и снова выдохнул. Он поманил Сергея рукой.

– Иди сюда! – Сергей подошел. Макс указал на заднее крыло мотоцикла, – Это что?

– Где? – не понял Сергей.

– Вот! – Макс ткнул пальцем в задний фонарь.

– Это? – Сергей подумал и неуверенно изрек, – Задний габаритный фонарь…

– Молодец! – кивнул Макс и тут же снова ткнул в многострадальный фонарь пальцем, – Что видит водитель коробки, когда едет свои 90? – Сергей с подозрением посмотрел на Макса, снова на фонарь, снова на Макса.

– Ну, это и видит? – начал он.

– Что – это? – перебил его Макс.

– Ну, фонарь! Что? – Сергей уже ничего не понимал.

– Ни хера он не видит! – взорвался Макс, – Ни хера и еще немного! Понял?

– Нет, – честно ответил Сергей. Макс снова выдохнул и заговорил уже спокойнее.

– Ты слишком маленький, понимаешь? Не лично ты, а мы все. Все, кто на мотах, понимаешь? Нас не видят! Вообще! Никогда! И если машина тебя догонит, а за рулем водила затупит в телефон или он просто олень, то он через тебя проедет и снесет тебя ко всем херам! Понимаешь? – Сергей ошарашено кивнул, – Если хочешь катать долго и счастливо, если не хочешь, чтоб сын твой остался без папки, твое спасение одно – скорость! Ты должен быть быстрее! Все! Точка! Это Москва, дядь Сереж, здесь без скорости никак нельзя. Не можешь – слезай на хер с мотоцикла и рули коробкой! Целее будешь… – Макс перевел дух и вдруг улыбнулся, – Все! Урок окончен. Пошли чайку байкерского дернем в Трейне и по домам!

– Где? – Сергей удивленно посмотрел на Макса.

– В Трейне… – начал Макс и вдруг спохватился, – А! Ты ж еще девственник – ни разу в Трейне не был! Пойдем! Лучше один раз увидеть, чем сто раз не пробовать…

Макс пихнул Сергея в плечо, и они оба пошли вдоль стоящих мотоциклов.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Полковник сделал глоток из своей кружки и с сожалением посмотрел на часы.

– Да твою налево! – дядя Вова вопросительно приподнял бровь. Полковник нехотя пояснил, – Танька просила не позже девяти… – Полковник кивнул на старые советские часы на стене гаража. Ядовито-зеленые цифры мигнули, и вместо четырех двоек стало три двойки и одна тройка.

– Ехай… – дядя Вова кивнул. Полковник встал и пошел к воротам гаража. Дядя Вова неспеша последовал за ним.

– Стоп! – Полковник ткнул пальцем в стоящие мотоциклы, – Продал, все-таки?

– Кого? – не понял дядя Вова.

– У тебя здесь мот стоял, четырехсотка, по-моему, синяя…

– Ну, стоял, – подтвердил дядя Вова.

– Так и говорю! – усмехнулся Полковник, – Продал. Поздравляю! – дядя Вова покачал головой.

– Не. Не продал…

– Это как? – не понял Полковник.

– Тут такое дело… – дядя Вова развел руками, – Понимаешь… Сосед у меня новый, Серега. Нормальный мужик, приехал с сыном из Тамбова, по-моему. Перевели в московский банк из филиала, а у него машина сломалась – на МКАДе в отбойник впилился. А он на испытательном, там уже все продал. Ездить-то надо на работу, а «чесотка» все равно у меня стоит. Ну, я и дал ему покататься… – дядя Вова заметил улыбку на лице Полковника, – Что?

– Ничего, – улыбаясь еще шире, ответил Полковник, – Я охуеваю, дорогая редакция! – пишет нам пятилетняя Нина. Молот! Тебе лет сколько? Муди уже седые, а ты как девочка-целочка, что всю жизнь на домашнем воспитании. Ее мальчики на пикник в лес пригласили, а она приехала с арфой и томиком Тютчева. Замажем, твой мот уже толкнули перекупам? – дядя Вова недоверчиво посмотрел на Полковника.