Сергей Анатольевич Евграфов
Озерон. Падение Империи. Пролог
Шум битвы стихал. Некогда зеленое весеннее поле, пропитавшись кровью, потом и болью, превратилось в черно-бурую жижу. В ней, как черви, копошились искалеченные обрубки тел. Ударами молота в мозг врывались стоны и предсмертные хрипы, крики и визг, мольбы и проклятья. Валка, Брахамис, Адинэль и даже черный Тоша – к ним безуспешно взывали, еще луну назад сильные, смелые и отважные воины, ставшие теперь лишь будущей пищей для тех, кто уже кружил высоко в небе, высматривая на поле кровавой жатвы куски повкуснее.
Три дня и две ночи шел бой, и мы проиграли. Орда северян, спустившись с Нордхельских гор, как раскаленный нож сквозь масло, прошла до сердца Озерона. Северные Земли барона Тора, герцог Туне с Легионом, принц Кратос в Поющем лесу, а теперь и мы, «Цвет Империи», под штандартами самого Зорда Третьего, владыки всего Озерона. От южных джунглей Пуша до топей Запада, от степей Востока до самой Твердыни – отовсюду шли лучшие воины, чтобы влиться в ряды Имперской армии. И теперь мы лишь прах, торопливо сдутый с книги Истории!
Вместе мы шли на поле брани из Твердыни, провожаемые детьми, женщинами и теми немногими из мужчин, кто не мог сражаться. Бок о бок ступали лучники Аскалона, мечники Турилии, ополченцы Твердыни, чернокожие копейщики Пуша, дворянская конница со всех земель и мы, гвардия и стража Императора, Багряные Плащи. Толпу раздирали чувства! Я видел ликующие, плачущие, смеющиеся, гневные, испуганные, ненавидящие, серьезные и равнодушные лица. Нам бросали цветы, крики ободрения и песни. Слышал я и грязную брань, и дурные посулы, и прямые угрозы. Последние голоса были тише, но били острее. Империя была скована в огне и крови, и не все жили в ней в радости и покорности судьбе.
