Сергей Пятыгин
Огонь – это мы
– После ужина у нас можно подходить и брать выпечку, для вечернего чая дома.
Спросив затем:
– Каковы ваши предпочтения в еде, предпочитаете мясо или вегетарианцы?
– Мы в пище не особо привередливы, иногда позволяем себе мясо, но видя, как в новой химии пространства, при приёме мясной пищи вокруг неё кружат словно мухи различные низшие сущности тонкого мира отбивая аппетит, мы последнее время больше предпочитаем пищу без мяса. Вижу у вас яблоки и груши приготовлены к ужину? – Спросила в свою очередь Наталья.
– Да, на выселках у нас большой фруктовый сад, плоды мы перебираем, и они хранятся в овощехранилище вплоть до нового сезона. Пойдёмте далее, здесь у нас два зала, большой который вы видели, и малый, в котором накрываются столы для любителей мясной пищи, отсюда из кухонного зала есть выход в оба зала, для ознакомления я вас проведу через мясной зал в большой зал.
Небольшой зал для приёма мясной пищи был также увешан красивыми пейзажами, помимо этого здесь был большой монитор, демонстрирующий стол руководителей в большом зале, и были возжигаемы специальные благовония, как объяснила Елена, это чтобы отогнать низшие сущности, притягиваемые запахом мяса.
– И завтрак и обед, и ужин – продолжала Елена, – у нас проходят в три потока с разницей в полчаса. Перед приёмом пищи, когда блюда поданы на столы, бывает минута тишины, когда каждый благодарит то Высшее к которому лежит его сердце, за этот день и за эту пищу. Иногда, бывает какое-либо информационное обращение руководителей. Всего у нас семь руководителей, сейчас в этом первом потоке ужина, – она обернулась к залу, – будет только три из них. Ещё вы видите вдоль стен с трёх сторон зала есть столы, на них стоят бойлеры с кипятком, чаи, кофе, мёд и варенья, а также выпечка, можете подходить и брать что вам нравится, туда-же сейчас в кастрюлях вынесут добавки блюд, и простые салаты, и соленья, которые вы можете добавить, на выбор, к своей трапезе.
Указав семейству шкаф откуда можно взять посуду, и усадив их за стол, Елена согласовала их выбор блюд, и удалилась. Довольные ужином, который, не смотря на заполненный зал, проходил в безмолвии, и даже музыка была приглушена, они без суеты помыли и уложили посуду на место и взяв несколько пирожков с капустой направились к выходу. Здесь их нагнал молодой мужчина и поздоровавшись, представился Николаем, тем самым архитектором, с кем назавтра запланировано обсуждение проекта. Время было назначено на 9 часов утра в фойе гостиницы.
7
Заутро в 9-00 Николай ждал наше семейство на диване в фойе гостиницы, перед ним, на столе лежали два каталога с проектами домов, планшет и записная книжка. Марк спустился первым, и после обычных приветствий, Николай предложил ему посмотреть каталоги, и затем выбранные дома будет возможность увидеть на планшете в объемном изображении, и в обстановке реального места. Спустилась и женская половина семейства, после долгого обсуждения и апелляций за советами к Николаю, они остановились на двух проектах, и уже после этого выдвинулись на место обсудить нюансы. Марк и Николай сошлись быстро, шли впереди и беседовали как старые друзья:
– По всем признакам, – говорил Марк, – на этом месте раньше уже стоял дом.
– Ты прав, здесь был прекрасный дом, жило семейство мастера цеха композитных свай.
– И-и-и?
– Понимаешь, – протянул Николай, – это был человек безусловно талантливый и не плохой руководитель, я слышал, что раньше он был одним из учредителей крупного завода. Возможно из-за того, что здесь его приняли обычным мастером, он начал роптать, наверное, он не привык подчиняться, но так или иначе, его зависть и его роптание начали отражаться на его ауре. Как говорят мудрецы: «Сознание собственной значимости, а не значимости труда – вот что истощает энергию человека!»
– То-есть, его попросили из кооператива?
– Отнюдь, несколько раз с ним беседовали руководители, затем перевели его в руководство транспортным хозяйством, но аура человека день ото дня менялась в худшую сторону, становилась подобной сморщенному сухо фрукту. В конце концов люди стали его избегать, в семье тоже не заладилось. И ему предложили прожить год на выселках, заняться творчеством или каким-либо излюбленным промыслом, восстановиться среди природы, за семьёй бы ежедневно прилетал бы транспорт для доставки супруги на работу и детей в школу.
– И что поехал?
– Ты знаешь, у нас на выселках живёт гончар, его посуду ты видел наверняка в столовой, хороший мужик, но отчего то предпочитает жить вне общины, – вместо ответа проговорил Николай, – а еще у нас на выселках фруктовый сад, – там другой наш сотрудник, Александр Иванович, сам себе хозяин, раньше у него возникали приступы агрессии, а там с семьёй обжился, расцвел!
– А что этот?
– Он сказал, что нашел более подходящее для него место, и уехал, вместе с семьёй. Руководители позволили ему забрать из дома всё что он пожелает.
– А почему дом дематериализовали?
– Ты, наверное, знаешь, что энергия наслаивается на предметы, после их отъезда руководство ревизировало дом, и нашли негодным к проживанию новых людей, потому как наслоения недовольства и зависти могли отравить ауру вновь прибывших.
– А что, много еще поселенцев готов принять ваш, теперь наш, кооператив? – Вступила в разговор внимательно слушающая Наташа.
– Осталось лишь два – три места где можно построить дома, но я полагаю, что их пока оставят для самых востребованных в нашей общине людей, поэтому можно сказать, что пока в наш кооператив сотрудники не будут приниматься. Но, – продолжил он, – вы конечно знаете, как делится живая клетка? Так вот и наш кооператив уже созрел для такого деления. Последние несколько собраний актив кооператива активно обсуждает эту тему. Уже найдено место в ста километрах от сюда, там большие сельхозугодия, и мы решаем, что ещё кроме сельхозпродукции, какие производства можно установить там для будущей взаимной кооперации. Первое что считаем необходимым, это наладить производство натуральных тканей из льна и крапивы, ибо синтетические ткани вырабатывая статическое электричество, сбрасывают энергию человека в пространство тем обессиливают его.
– Значит всех вновь прибывающих, вы будете отправлять туда?
– Первым делом, после постройки дома для вас, я с командой отправлюсь туда, построим необходимую инфраструктуру и несколько домов. Затем трое из наших руководителей с семьями и их друзья из наших сотрудников, переедут туда и займутся организацией быта и подготовкой производственных мощностей, и самое главное гармонизацией пространства, для этого, перевезут кусочек камня из нашей часовни, во вновь отстроенную пагоду.
– То есть, горюч – камень, сгармонизирует пространство?
– Камень лишь фокус внимания и символ, но та группа людей что выедет для проживания в этом месте, принесёт атмосферу гармонии нашей общины в новое место. Точно, как в химии, добавит новый ингредиент в окружающую атмосферу. – Николай призадумался, потом продолжил: – В прошлые века начинать сызнова, на новом месте, это был тяжкий труд. Но сейчас, это скорее творчество, ты словно художник рисуешь на холсте девственной природы новый мир!
– Для нас пока, – ответил Марк, – оказаться и жить в таком доме, проект которого ты нам показал, и есть что-то из области фантастики!
– Как говорил, мой преподаватель, – всё возможно, надо только научиться мечтать, красота безпредельна и возможности безпредельны!
– А как у вас тут с отпусками? – сменив тему, Наташа, задала давно интересующий её вопрос, – мне неудобно было спрашивать об этом у руководителя, знаю, что есть ежегодный, но как вы его проводите!
– О, это уж у кого, насколько фантазии хватит! Руководство даже настаивает, чтобы мы проводили отпуск вне общины, тем мы не только обновляем свои энергии, но и всегда привносим новую струю жизни сюда. Сами видите, денег зарабатываем более чем достаточно, при нашей жизни в общем-то и тратить в течение года особо не приходится, поэтому в отпуске либо кругосветку, либо куда в экзотические места пожить, научиться чему новому. Наши энерго-рубли, при их неизменно высоком курсе, позволяют быть свободным в выборе самого лучшего, в любом уголке мира. Я стараюсь проводить свой отпуск с семьёй, путешествуя по мировым столицам, останавливаюсь в самых изысканных отелях, изучаю интерьер, изучаю памятники зодчества, в последний раз был в Камбодже осматривал храм Анкор-Ват, и храмовый комплекс Байон, весьма впечатлился!
Над беседующими проплыл междугородний аэробус, Николай, взглянув на часы сказал:
– Время к обеду, обсудили план и расположение дома, но я так понял, что вы хотели бы изменить расположение внутренних комнат?
– Да, точно, я уже продумала примерно, и Марк дополнит если что, – переведя взгляд с архитектора на мужа произнесла Наталья, – у входа большая крытая веранда в длину всего дома. На первом этаже, слева от входа в помещение, детская игровая комната, и за ней отгороженный стеклянной стеной небольшой спортзал, направо от входа, сразу от лестницы, ведущей на второй этаж, санузел с ванной и сауной, затем большая гостиная и кухня, из кухни ещё одна дверь на веранду. На втором этаже налево взрослая спальная комната, и две детских спальных комнаты, санузел и направо комната для гостей разделённая на спальню и гостиную, это если родители к нам в гости приедут, и рабочий кабинет для тебя – закончила она, обращаясь уже к Марку.
– В рабочем кабинете рекомендую, – произнес Николай, – сразу смонтировать книжный шкаф во всю стену.
– У нас не такая большая библиотека, – засмеялся Марк, – а пустые полки будут смотреться нелепо.
– Вам разве не сказали? У нас традиция, каждым вновь прибывшим на новоселье дарить библиотеку из книг по воспитанию, педагогике, истории, философии, сказки и детскую литературу. Это очень важный аспект, у нас самообразование чтится высоко, часто бывают общественные дискуссии на разные темы, и даже совместные вечера чтения и обсуждения наиболее интересных книг. Ты Марк не подумай, что у нас тут медвежий угол, по субботам и воскресеньям у нас проводятся лекции на самые разные темы, это и жизнь общины, и образование, и история планеты и космоса, жизнь в иных мирах и география вселенной… Лекции читают не только наши сотрудники, но также прилетают наши старшие братья Сварожичи, часто бывают Учителя Шамбалы и наши предки из Небесной Бореи, в уплотнённом тонком теле. Зачастую такие лекции перерастают в вечера вопросов и ответов! Для молодых людей тоже проводится много мероприятий это и фестивали, и выставки нашего творчества, хороводы и спортивные состязания, вечером танцы. В выходные у нас много бывает гостей, из соседних мест приходят также ко многим родственники из городов прилетают.
– Раз так, то конечно, библиотека важна, да и Наташа любительница провести время с книгой. Кстати, по поводу чердака, я бы хотел вместо чердака что бы это был небольшой домашний храм, комната под крышей в правильной пирамиде, для уединённых размышлений и медитаций.
Николай улыбнулся, отвлечённо глядя куда-то в пространство, в его ауре над головой прошла мгновенная вспышка, словно молния, и от неё словно потекли разноцветные ручьи по ауре. Марк и Наташа знали, что это феномен передачи и получения мысли на расстоянии, хотя они еще не овладели этой практикой, но они уже заметили, что многие в этом кооперативе пользуются этой способностью.
– Моя супруга Лиза, – говорит, что мы тоже с радостью сделаем от нашей семьи скромный подарок вам на новоселье. Подарок, скорее, наверное, даже для Даши. Она говорит, что небольшой телескоп будет удачным дополнением к вашему домашнему храму. Пусть изучает далёкие звёзды, куда уже сейчас вовсю человечеством налаживаются пути коммуникации.
– Будем весьма признательны, – Наталья выразила общее мнение, – поблагодарите супругу от нас.
– Вроде всё обсудили, придомовую территорию обсудим и решим уже после постройки дома. Теперь в течение месяца вы осваиваетесь на работе, а я доработаю проект. Через месяц, если вы не передумаете и у вас ничего не изменится, мы приступим к строительству. А сейчас простите вынужден откланяться, нужно забежать домой, затем встретить супругу. Увидимся на обеде!
Николай пожал руку Марку, поклонился дамам, и поспешил в сторону центра поселения.
8
Так семья стала осваиваться к жизни в общине. И жизненные коллизии, и рабочие проблемы решались легко, ибо сам принцип единения большого количества людей, как бы одалживал волевую энергию для преодоления препятствий. Марк в короткое время освоил много смежных специальностей, в первые в жизни работа стала приносить ему удовлетворение, это не было работой в обычном понимании этого слова, это была общая забота о слаженной работе большого хозяйства. Придя на рабочее место, и наладив механизмы, он мог отправиться в школу или в подсобное хозяйство, для восстановления или наладки техники, погрузки или выгрузки материалов и тысячи других дел. Короткий трудовой день, казался просто зарядкой перед второй половиной дня, посвященного познаванию, рукоделию и творчеству. Ибо лишь уровень знания, а значит цвет и объем ауры, стал показателем статуса человека, а ценности дикого капитализма ушедшего века – деньги, стали обычным средством расчетов. И мудрец, идущий факелом, был принят и уважаем в любом доме и обществе, так как его присутствие не только создавала гарантию удачи дел окружению, но и уровень понимания жизни повышался в его высокой энергетике. При всё при том, было равноправие всех членов кооператива, руководители также часто трудились на разных участках, везде, где не хватало рабочих рук. Но конечно основная их деятельность была – это координирование работ и решение мелких споров и проблем на работе и в быту, так часто возникающих при совместной жизни большого коллектива. Лекции по выходным открывали перед жителями кооператива новые области познавания. Беседы с Учителями и Сварожичами помогали раскрывать в себе целые области творческих возможностей, и осваивать секреты окружающего пространства. Особенно Наталье и Марку понравилась одна из лекций Сварожичей, где они рассказывали о географии Вселенной, что Рай действительно существует, и окруженный идеальным прообразом всех вселенных – Хавоной, он находится в вечности, отделённый от вселенных пространства и времени двумя группами огромных магнитных колец. И что за время случайной встречи в Раю, достигается взаимопонимание, что не может быть достигнуто и за тысячу земных лет!
В одной из бесед Марка с родителями по телефону, после того как мама выслушала его восторженные слова о лекциях, она с подозрением спросила:
– Ой сынок, уж не секта ли у вас там?
– Секта, мама, это там, где ограничивают познавание границами одной книги или рамками понимания какого-то организатора. В таком случае все, так называемые официальные религии подпадают под понятие секты. У нас же свободное познавание, ибо расширяем своё сознание не только изучением мудрости разных религий. Но наполняя сознание трудом, философией, наукой и культурой, делаем ауру сияющей. Знание, мама, это не склад в голове забитый датами и цитатами то, чем раньше нас пичкали в школе, знание – это стройная система понимания мироздания и его законов, а значит практически безконечное расширение возможностей человека. Я знаю человека, который пришел в кооператив с одной специальностью – шофёр, сейчас, спустя несколько лет, не говоря о технических специальностях, он может не только свободно общаться на двух иностранных языках, но и преподает в школе точные науки, подменяя учителей на время отпуска. Так вот он мне недавно сказал:
– вселенная – это наш университет, уходя с земли мы обучаемся в обительских мирах (тех, что в религиях называются семью небесами) в школах мысли, чувства и дела; уходя выше – в Созвездии, учимся этике, управлению и социальному приспособлению; на уровне Вселенной мы идём в школу философии, божественности и духовности; и после всего этого, даже в Раю мы не перестаём учиться, и час обучения в Раю равен обучению земными словами в течение 10 000 лет, на земле.
Табак, алкоголь и сквернословие были неприемлемы в кооперативе, лишь потому что каждый мог видеть последствия их отражения, а ауре употребившего. Аура сквернослова словно покрывалась трещинами, в которые устремлялись тонкие сущности, призываемые матерным словом. Также и алкоголь выталкивал суть человека из тела, и она болталась, качаясь вслед за раскоординированной физической оболочкой. Даже разовое употребление в малом количестве, никотина или алкоголя, выключало человека из пространственного контура, действуя на него отупляюще. Потому приходящие по выходным и праздника друзья кооператива, входили только через створ контура ворот, в которые не смел сунуться ни один опьянённый либо задумавший злое человек.
Конечно, были случаи, когда руководители, просили некоторых тружеников кооператива пожить за пределами поселения, восстановить своё угасшее сияние, вследствие тех или иных привычек, ибо видели, как в их аурах начинали свивать себе гнёзда алчность, зависть или обида. Оставаясь приходящими друзьями общины такие люди живя за пределами кооператива, и занимаясь индивидуальным трудом, также имели доступ к библиотеке и всем благам кооператива.
Так на Земле строилась новая цивилизация, где Знание стало непреходящей ценностью, и содружества общин-кооперативов, как конклавы Света, покрывали территорию Руси и планеты в целом.
20.03.2022
Иерархия
«Нельзя прожить земной срок без Иерархии, но та разница,
какую иерархию может вместить сознание? Можно в разложении
дойти до иерархии золота и даже до иерархии объедения».
Живая Этика
Был один из осенних дней в российской глубинке конца 20-го века, яркое солнце лишь слегка пригревало, выглядывая периодически из-за бегущих облаков, гонящих по земле, подобно погонщикам, свои тени. Но эти погонщики были без влаги. Уже два дня не было дождей, и люди из лесного посёлка потянулись на болото, запасаться клюквой, подручными витаминами для долгой зимы, да, к тому же самой конвертируемой местной валютой, подходящей для мен и продаж. Ведь самые ушлые, в добрый сезон, могли заработать таким трудом на новый цветной телевизор. А поскольку болото, называемое Топким, лежало от поселения в десяти километрах по бездорожью, лишь по оставленной когда-то тракторами просеке, по которой вывозили вырубленный лес, то многие приходили сюда с ночёвкой, а то и на несколько дней. Главное в такой заготовительной миссии было, чтоб потом хватило сил донести до дома рюкзак или пайву с дарами болота. Так или иначе, а по вечерам к костру у кромки болота собиралась разношерстная компания, кто выпивал, кто просто разогревал ужин на костре и закусывал. Конечно же, по традиции, пекли в золе печёнки из картофеля, и затем, если не было дождя, то настелив лапника ложились тут же у костра, потеплее завернувшись в свою фуфайку. Так и в этот вечер, на окраине болота, где высокие сосны оградили островок твёрдой почвы, собрались у костра, уставшие от ползания между кочек, обсыпанных клюквой, ягодники. Два юных 14-летних парня Юрчик и Серёга пришли на этот раз в компании с товарищами постарше, двумя братьями старшим Саней и младшим Олегом, которому было уже 18. Саня был высокий, худощавый шабутной парень, уже повидавший жизнь, и даже отсидевший несколько лет в тюрьме. Олег же был шутник, что старался на всё смотреть с юмором. Потому юноши были ближе к Олегу, чем к Сане. Также к компании присоединился пожилой, невысокого роста, худой и малоразговорчивый мужичок, представившейся Николаем, который почти не ел, а всё время подогревал и тянул чифир.
Рыбак рыбака видит издалека, так и Саня определил в мужичке бывшего «сидельца». За чифиром, в разговоре выяснилось, что человек отбыл десять лет за убийство. Для Сани с Олегом, эта информация была поводом для уважения, а для юных друзей скорее поводом для неудобства, провести ночь на болоте с таким спутником…
Разговор конечно же зашел о тюремной жизни и тамошних порядках, тут юнцы навострили уши, ибо не часто такое услышишь из первых уст, а как говориться: «от тюрьмы и от сумы…». Больше рассказывал конечно же Саня, часто апеллируя к авторитету Николая, который, не выпуская кружку из рук, отвечал односложно: «да», «нет». Тьма опустилась на болото, высветив яркие звёзды над кронами сосен. В лесу заухала сова. Со стороны болота подошли к костру, и попросили приюта, два мужчины. По огромным алюминиевым пайвам, и по хорошей экипировке было легко определить, что это были ягодники из города. В течение дня они уже встречались на болоте, потому были приняты в компанию с доброжелательством. Конечно же разговор о жизни тюремной прекратился. Но зато возобновился разговор об урожае клюквы, кто сколько и где насобирал, и о тех углах болота где остались оборыши, и куда ещё можно заглянуть. И если с удовольствием рассказывали кто сколько собрал, то по поводу мест где надо искать, каждый лукавил по-своему.
– С вами же был ещё один, мы видели его на том пятаке, около озера? – спросил Олег, указывая в сторону откуда те пришли.
– Ну, он не с нами, а сам по себе. Наверное, ушел с болота к поселению. – Ответил один из пришедших.
Один из ягодников был татарином, и перед тем как ужинать, отошел от костра расстелил плащ, и преклонив колени совершил мусульманскую молитву. Для местной молодёжи, рожденной в социализме, из посёлка где не было церквей, сие действо, этот намаз состоящий из бормотаний и поклонов, виделся скорее блажью помрачённого ума. Но и на лице его товарища, славянской внешности, они увидели выражение удивления. И по тому как он повел речь, после того как его товарищ вернулся к костру, можно было понять, что это был достаточно образованный, в религиозном плане, человек, по меркам строителей социализма.
– Марат (так звали татарина) – повёл он речь, – я даже не предполагал, что ты такой ортодоксальный мусульманин.
– Вера дело личное. – неохотно ответил ему товарищ.
– Насколько я помню, – не унимался первый, – в исламе, нельзя изображать Бога, а надо покланяться невидимому принципу. Так кому же ты молишься?
– Вот ему и молюсь. – желая прекратить этот спор ответил Марат.
– Не понимаю, как можно молиться и просить чего-то у принципа?
Видимо это последнее выражение задело Марата, и он, в свою очередь задал свой вопрос:
– А я не понимаю, как можно изображать Бога в виде обычного человека. И после просить чего-то у этого человека!
– Но ведь сказано, что человек создан по образу и подобию Бога! – Не унимался первый.
– Душа есть образ, но никак не тело!
Еда была отложена, и спор разгорался. По лицу Сани видно было что и он готов принять участие в этом кипеше, но поскольку темы, обсуждаемые, были выше его понимания, он просто с интересом следил когда спор опустится на более приземлённые темы.
На полуслове, когда Николай (так звали другого из городских ягодников) доказывал с азартом Марату что душа есть прообраз тела, из темноты послышался голос, – Мир честной компании! – Который своей неожиданностью напугал всех.
Да это и не мудрено, кто сидел у костра в ночном лесу, тот знает, что чем ярче костёр, тем непрогляднее тьма вокруг. И только собаки своим чутьём всегда служат прекрасными сторожами. Но в тот день никто не взял с собой собаку.
Из темноты на пятачок, освещаемый светом костра вышел тот самый ягодник, о котором решили, что он вернулся в посёлок.
– Мир честной компании, – подойдя к костру повторил он, – пустите обогреться и ноги просушить?
Олег, вместо ответа улыбнулся:
– Ты что дядя с фонариком клюкву собирал!?
– Нет, просто лежал на болоте и восхищался небом, таких бриллиантов звёзд как на осеннем небе в лесу на болоте нигде больше не увидишь! Да вот, по темноте, на пути к вашему костру, провалился и промочил ноги.
– Ну ты дядя даёшь! Кто ночью по болоту ходит, тут днем идешь «на мягких лапах» как по перине, болото под ногами играет, того и гляди провалишься. – ответил уже серьёзно Олег.
Народ раздвинулся, уступив вновь прибывшему место у костра. Разговор снова вернулся к клюкве и методам её сбора.
Ужин прошел в молчании, магия огня захватила всё внимание и кушавших, и уже отужинавших, лежащих вокруг костра в непринуждённых позах.
Чтобы нарушить молчание Олег рассказал пошленький анекдот, но реакции на него не последовало. И снова наступила тишина, нарушаемая звуками ночного леса.
– «И всё-таки я не понимаю, как можно покланяться чему-то без образа, пустоте?» – не отрывая глаз от костра, но желая продолжить так неожиданно прерванный спор, произнёс ягодник христианской концессии.
– «А я не понимаю бога в виде старика, да ещё и с человеческими пороками гнева и зависти», – отозвался, также глядя в огонь Марат, – «ведь именно таким описывает его ваш Ветхий завет!»
Спор готов был вспыхнуть с новой силой, но тут неожиданно включился в беседу, только что закончивший ужин, и теперь развешивающий на палочках к костру сушиться свои портянки, прибывший к стоянке последним:
– Вы оба и правы и заблуждаетесь, просто вы смотрите на единый принцип с разных точек зрения. Вот представьте себе, что некий муравей сидит у подошв стоящего перед ним человека, и видит только два сапога и, от них, уходящие вверх колонны. И другой муравей с вершины муравейника наблюдает колени этого человека, он не видит подошв, зато наблюдает эти две колонны, сходящиеся вверху воедино. И третий муравей что сидит на берёзе на уровне груди человека и видит часть его груди и правое плечо, и не более, поскольку и его кругозор ограничен. Вы же понимаете сколько бы они не спорили, каждый останется при своём. В этом и есть проблема всех религиозных и философских споров. Разные провидцы, которые, без усвоения высших знаний, выхватывают часть истины и несут её людям, тем самым порождая споры и конфликты. А теперь представьте тех же муравьёв; тот что стоит у подошвы внимает информации и следует за тем муравьём что дополз и изучил часть до колена; а этот, в свою очередь, следует и учится у того, который прополз и изучил человека до пояса и так далее. И только тот, который изучил всего человека и стоит на его макушке может наиболее полно выразить его облик. Но если он взглянет на мир шире то увидит, что человек, лишь крупица мироздания, и его окружает лес, а лес находится на планете, а планета в космосе. Так и муравей, стоящий на макушке человеческой головы, наверное, последует за учителем, который привёл его сюда и который уже, изучая лес, стоит на его опушке. И его видение уже отличается, от прежнего, ибо теперь он видит, что человек лишь подробность более огромного мира. Так приходит понимание о необходимости усвоения двух фундаментальных понятий, без которых невозможно составить представление о Высшем – это Безпредельность всего Сущего, и Иерархия Познавания.
– Нуууу – протянул приверженец христианства, – Безпредельность, Иерархия, эта космогония не для нас, мы люди простые!
– Пусть так, но тогда, хотя бы не спорте из-за ограниченных вашими религиями фрагментов, и не воюйте между собой за частицы малого знания. И уж тем более, не ограничивайте в них ваших потомков, а скажите прямо – видение нашей религии лишь фрагмент Великого Миропонимания. Пусть они исследуют, находят и сопоставляют иные части Мироздания!
Говоря это, он указал на подростков у костра, воображение которых теперь целиком было занято, взглядом муравьёв на человека с разных уровней.
Он замолчал, но никто не отвечал и не спрашивал, лишь чувствовалось, что компания ждет продолжения его монолога, подумав – продолжил:
– Представьте, что среди нас сейчас окажется человек, который свободно может подниматься на воздух, делаться невидимым, или скомкав пространство, прямо здесь на болоте, покажет вам набережную Невы у дворцового моста в Ленинграде, или Московский кремль. Конечно же вы примете такого умельца, как минимум за полубога! А ведь это такой же человек, которого просто кто-то более мудрый научил неизвестным вам, по вашей школьной программе, законам физики. И тот, Учитель, научивший его наверняка знает ещё больше. Есть хорошее слово Иерархия, хотя оно и кажется многим устаревшим, но оно хорошо передаёт смысл. Иерархия знания, или лучше сказать Иерархия Света. Если взглянуть внимательней на нашу жизнь, то всюду увидим такую иерархичность, и в государственном устройстве, в институтах и на производстве, и в молодёжных компаниях, и даже в тюремном быте, ведь так ведь?
С этим последним вопросом он посмотрел на сидельца Николая, как будь то знал кто он и откуда. Николай растерялся, попав в сферу внимания этого умного мужика. Но, улыбнувшись, тут же подтвердил:
– Да, точно, есть блатные, приблатнёные, мужики, шныри, опущеные!
– Понятно, – улыбнулся в ответ рассказчик, – даже ад имеет свою иерархию, так тем более должна быть Иерархия Добра! Цепь Учителей, которые протягивая руку вслед идущим, поднимают их на новые высоты, раздвигая горизонты до безпредельного Сияния Жизни, которая земному глазу кажется пустотой!
Никто с этими его умозаключениями не спорил, Саня и Олег, уже сладко спали убаюканные философскими рассуждениями. Остальные ягодники и подростки размышляли над услышанным.
– Разве возможно, чтобы пространство сворачивать!? – Воспользовавшись паузой спросил Юрчик.
– Не сложнее чем отодвинуть занавеску у окна. – Улыбнулся рассказчик, снимая высохшие портянки с веточек воткнутых у костра, и надевая уже подсохшие сапоги. И уже с серьёзным лицом добавил: – Всё возможно, друг мой, и наши возможности ограничены лишь развитием нашего сознания.
– Всё это конечно интересно, но вы так и не сказали, что по-вашему есть Бог? – Встав и разминая затёкшие ноги спросил ягодник-христианин.
– «Я это себе представляю так», – он произнёс, в раздумии глядя на пламя костра, – «во вселенском масштабе это лучше воспринять как Троицу: Бытиё, Сознание, Блаженство! Но от земли это видится как вереница Учителей, уходящая в безпредельность ярчайшего Сияния!»
Эхом этих слов, невдалеке заухала сова, напоминая им что ночь – это время отдыха, и им тоже необходимо отдохнуть перед ещё одним трудовым урожайным днём. Все, кто еще не спал, ожили, расчищая траву от камней и шишек, подбирая поудобнее место для ночлега Вскоре вокруг костра всё затихло, лишь шум ветра, играющего верхушками соснового леса, ночные крики леса, треск угасающего костра и посапывание спящих, нарушало тишину. Серёга лежал на спине и смотрел на далёкие звёзды размышляя о Иерархии Света уходящей в Безпредельность этого пространства Света. А в мозгу засыпающего Юрки всё ещё вертелись слова: «Всё возможно!»
