Сергей Семенович Монастырский
Театр абсурда
Словно и никогда не было той ночи, тех слов, тех поцелуев, в искренности которых невозможно было усомниться!
Лишь иногда, проходя мимо, когда никто не видел, он слегка проводил ладонью по ее заднице.
Что-то было не так! Или той ночью или сейчас! Ей хотелось, чтобы, «что-то не так» было сейчас!
– Что ты хочешь? – спросил однажды Олег, когда – редкий случай – они остались одни в его кабинете.
– Чтобы опять театр загудел или твой муж с тобой развелся? Не ты ли сама меня просила, чтобы это было единственный раз?! Хочешь, могу сделать по-другому – ты станешь моей единственной любовницей? В театрах это не новость, а мне все-равно -жены у меня нет!
Анна вспыхнула и вышла из кабинета. В отличие от Олега, сделать вид, что ей все равно, ей не удалось.
Начал о чем-то догадываться Антон. Ну не так Анна вела с ним по ночам, не таким тоном помимо своей воли разговаривали они днем!
В воздухе пахло грозой. Пахло грозой и в театре. Каким-то шестым чувством учуивали эту ситуацию и коллеги.
… Недели через две главный снова собрал всю труппу.
– Мы с автором, – объявил он, – решили переписать некоторые действия в этой несчастной пьеске «Банальная история», – объявил он.
Пьеска наша заканчивается взмахом табуретки над головой режиссёра.
Во-первых, это не интересно, во-вторых, в этом нет жизненной правды.
А правда в том, что после этого взмаха жизнь героев продолжается. А как?
Никуда не деваются чувства любовников. И режиссер, и героиня Анны клянутся друг другу, что очередная их встреча – это в последний раз, но никак не расстанутся!
А наш рогоносец, которого играет Антон? Он должен ведь сделать какой-то мужской поступок! Если взмахнул табуреткой, то бей! А театр в городе один и другой профессии у рогатого нет.
Короче! Мы с автором дописали к пьесе третье действие.
Теперь все, о чем там написано, нужно вам прожить.
Но так, чтобы не было прямых выводов. Чтобы, уходя со спектакля, зритель так и не узнал, какой выход выбирает герой.
Пусть зритель сам примерит ситуацию на себя!
Сейчас автор прочитает вам текст.
Автор читал. Но труппа, казалось, не слышала. В доносящихся словах все пытались разгадать загадку, которую главный режиссер впервые задал на том, давнем собрании, на котором взошла актерская звезда Антона.
Анна не выдержала. Поискав глазами Олега, увидела, что он уже ушел со сцены, она встала и кинулась к выходу.
Сердце бешено колотилось. Она рывком открыла дверь режиссерского кабинета.
– Ты что делаешь!? – с яростью крикнула она, – описываешь все, что у нас произошло!
– Во-первых, описывает автор. Не скрою, идею дал я. Во-вторых, кто сказал, что это о тебе? Это ты сейчас дала всем понять, о чем речь!
И он, схватил ее за руку и почти силой потащил опять в зрительный зал. Встал вместе с ней на сцену, и прервав автора, обратился к присутствующим:
– Дамы и господа! Этой безобразной выходкой Анна Владимировна открыла мне глаза на происходящее! Некоторые из вас думают, что все, что происходит в пьесе имеет некоторое отношение к некоторым из вас!
А Ромео и Джульетта это вы? А Моцарт и Сальери? Это тоже вы?
Вы же актеры, господа! Нет, не актеры, вы дерьмо собачье! И оставив Анну на сцене, он резко спрыгнул со сцены.
***
Репетиции «Банальной истории» возобновились.
– Начнем с этой сцены, – объявил Олег, – когда после того действия с табуреткой, у режиссера с героиней, которую играет Анна, начинается роман.
И вот объяснение между режиссером и мужем героини идет.
Начинаем.
Объяснение шло вяло.
Актеры проговаривали текст, но текст был явно лучше произносимых ими слов.
– Стоп! – скомандовал Олег, – Антон, что с тобой? То ты чуть своему партнеру голову табуреткой не разбил, то жуешь слова.
– Вот что, – распорядился он, – вместо актера играющего режиссера, буду я!
Он встал на место актера.
– Поехали!
Антон молча и растерянно стоял против Олега.
– Ну что? – поманил его пальцем Олег. – Давай, иди! Иди на меня, рогоносец! Ну, что ты мне сделаешь?!
Это уже было оскорбление. Труппа, участвующая в репетиции, замерла.
– Ну, ты! – лицо Антона налилось кровью, – что ты сейчас сказал, Сука?! Если ты, Сука, еще раз дотронешься до моей жены…
– То, что? Ну, что же ты тогда?! – насмешливо проговорил Олег.
– То …– и внезапно, что есть силы, Антон плюнул в лицо режиссеру и замахнулся. В тексте этого тоже не было.
