Сергей Тарасов
Обмен космическими аппаратами
Я сидел в своем аппарате и не знал, что делать. Пока думал, из аппаратов моего конвоя вылезли существа, похожие на роботов. Один из них подошел к моему аппарату и сделал знак, чтобы я вылез и прошел с ним. У меня не было ни скафандра, ни запаса воздуха, – и я в своей мастерской об этом даже не подумал: я не собирался садиться ни на Луну, ни на какой-нибудь астероид или комету. Но из своей кабины я заметил, как под одним маленьким звездолетом прошмыгнула крыса. Значит, здесь был воздух.
Гуманоид, или робот, шел впереди меня, и я понял, что впереди меня ожидал допрос, возможно с пристрастием. Мы зашли в какую-то комнату и из-за стола поднялся гуманоид, или робот. Он сказал мне, что он рад меня видеть и пригласил сесть. Потом он рассказал, что я нахожусь на базе одной внеземной цивилизации, которая наблюдает за нами несколько тысяч лет, и я был первый землянин, который сделал такой допотопный космический аппарат и сделал оборот вокруг Луны. Они не могли выпустить меня, – их очень заинтересовал мой космический корабль.
В общем, я прожил на этой базе пару дней, пока эти роботы изучали мой аппарат, а пока они разбирались, из чего он был сделан, и как он мог летать, мне было интересно лазить по звездолетам и космическим истребителям, которые стояли в этом огромном ангаре. В конце концов, при изучении моего аппарата они что-то сломали, и сказали мне об этом. Я был очень огорчен этим событием и спросил у них, как мне сейчас вернуться на Землю?
Выход был найден – они пообещали мне отдать любой из своих кораблей в этом ангаре. Я обрадовался, но вместе с тем был очень огорчен потерей своего аппарата, на создание которого потратил столько времени и сил. Но я утешал себя тем, что это был всего опытный образец, и если будет надо, я учту недостатки, которые выявил при его ходовых испытаниях и построю следующий аппарат еще лучше, тем более у меня сохранились все наброски и чертежи. За то, что мое устройство попало к роботам, я не переживал, – вряд ли они постоят такой аппарат: у них не было на это ни старых стиральных машин, ни пылесосов, ни другой сломанной земной бытовой техники. Им было слабо починить любую деталь, – там везде были микросхемы, диоды, триоды и конденсаторы земного производства, в основном, китайские.
Звездолет на замену я уже выбрал, когда шатался по ангару и лазил по космическим кораблям. Мне приглянулся небольшой корабль, который напоминал летающий пылесос. У него было все, что мне надо было в домашнем хозяйстве: – вместительный грузовой отсек, колеса и очень удобное управление. Он умел плавать под водой, ездить по земле, по непроходимой лесной чаще, пробираться сквозь скалы и земные недра, а в космосе он мог развить субсветовую скорость. Кроме того, он был вооружен до зубов, и обладал активным силовым полем, но об этом, глядя на него, не скажешь. Размером он был маленький, – всего восемь метров длиной, а ширина у него была всего метра три. Он мог с удобством поместиться у меня во дворе или в огороде, и стоять там, пока я буду отдыхать после путешествий и готовиться к новым.
Когда робот узнал о моем выборе, он лишь сказал, что я выбрал самый лучший кораблик из всех, и это была его машина. Но слово не воробей, – я ему напомнил, что он мне сказал перед выбором замены – я мог выбрать любой корабль. Но если они починят мой аппарат, я верну ему этот пылесос и заберу свой. На это у него не было возражений, и я приступил к подготовке по возвращению домой. Для того чтобы мой кораблик не выделялся слишком на Земле, я попросил техников – роботов сделать для него маскировочную обшивку из металла, чтобы он походил на Газель-фургон. Я начертил на листке бумаги размеры и нарисовал рисунок.
