Сергей Зверев
Идущие напролом
Глава 7
Дебош
Перешагивая через порог бара, Олег даже задержал дыхание. Тело словно увязло в спрессованном прокуренными легкими воздухе. В помещении с низкими потолками стояло амбре теплого пива, немытых тел и чего-то перекисшего. Полумрак и сигаретный дым размывал чернокожих посетителей, отчего казалось, будто напротив телевизора, по которому шел футбольный матч, из-за открывшихся дверей пришли в движение чьи-то тени. Несколько стариков что-то тихо обсуждали за столиком у противоположной стены. Украшением всего на барной стойке с тусклым взглядом висел Угрюмов. В панаме с несуразно большими полями, пестрой рубашке и бриджах, он выделялся на общем фоне большим и ярким пятном.
– Картина Репина «Последний причал», – пошутил Монах.
– Тогда уж Айвазовского, – поправил Олег. – Он море писал.
– Согласен.
Они подошли и встали рядом с чиновником.
– Пойдемте в гостиницу, поздно уже, – предложил Монах.
Угрюмов посмотрел на недопитый бокал и расстроенно вздохнул:
– А что там делать?
– Спать, – как само собой разумеющееся ответил Монах и подозвал бармена: – Рассчитай.
Худосочный парень с неимоверно большими и оттопыренными ушами оживился и стал что-то громко говорить. При этом Угрюмов словно его не слышал. Уставившись в одну точку, он беззвучно шевелил губами.
– Чего он сказал? – насторожился Олег, когда бармен закончил свой монолог.
Монах обвел взглядом зал, словно пересчитывая людей, и сказал:
– Если я правильно понял, мы должны заплатить за всех, кто находится в заведении.
– Это типа рэкет? – попытался угадать Олег.
– Это типа русская душа Угрюмова, – процедил сквозь зубы Монах, доставая деньги.
– Ты за него собрался платить? – удивился Олег.
– А что поделаешь? – Монах грустно улыбнулся и бросил на стойку купюры. – Пошли.
– Стоять! – абсолютно трезвый и властный голос Угрюмова заставил замереть на месте.
Олег обернулся.
Шеф сосредоточенно смотрел в сторону входа. Олег проследил за его взглядом и расстроился. Объектом созерцания чиновника оказалась дородная женщина в синем до пола платье, плотно облегающем крутые бедра. Она вошла в бар в сопровождении худощавого мужчины в военной куртке и штанах.
– Этого еще не хватало! – вырвалось у Монаха.
– Вот это баба! – охрипшим от волнения голосом проговорил Угрюмов. Словно корабль, сорванный штормовой волной от пирса, чиновник громко икнул и оттолкнулся от стойки.
– Нет! – простонал Монах.
– Мадонна! – опрокидывая на пути белые пластиковые стулья и сдвигая в сторону столы, хрипел потерявший над собой контроль Угрюмов. Словно ледокол он оставил за собой свободное от мебели поле.
Мужчина запоздало выскочил вперед и расставил руки, преграждая ста килограммам похоти путь. Однако Угрюмов легко, можно сказать, шутя, отодвинул его в сторону и шагнул к женщине. По залу прокатился вздох.
– Меня зовут Эдуард! – представился он и картинно склонил голову.
– Прочь, прочь! – отмахивалась женщина.
Ее спутник пришел в себя и устремился на соперника. Повиснув на руке Угрюмова, угандиец стал что-то быстро говорить.
Угрюмов небрежно стряхнул его, повернулся к женщине, поймал ее ладонь и прижал к губам.
– Вот дает! – прорычал Олег, лихорадочно размышляя, как быть.
Тем временем «мадонна» вырвала руку и толкнула Угрюмова в грудь. Не удержавшись на ногах, тот полетел спиной вперед, оказавшись в объятиях спешившего на помощь своей даме сердца военного. Негр обхватил Угрюмова руками за пояс и попытался приподнять. Однако, проявив незаурядную прыть, чиновник вывернулся и прилепил невесть откуда взявшуюся купюру ему ко лбу.
– Возьми и отвали! – завизжал он.
– Это конец! – упавшим голосом проговорил Олег, бросаясь на Угрюмова сзади. Подхватив чиновника с двух сторон, они на пару с Монахом поволокли его к выходу…
Из-за духоты не спалось. Казалось, что по влажным простыням что-то ползает. Олег то и дело стряхивал невидимых насекомых и щелкал выключателем стоящей в изголовье лампы. Наконец дискомфорт тропиков стал растворяться в вялых объятиях сна. Приятная истома накрыла волной уставшее и разгоряченное тело…
– У-уу! – леденящий душу вой вырвал из разноцветья сновидений и бросил в мокрую постель.
– Что? – Олег сел.
В коридоре раздался грохот, и через мгновение двери номера треснули от мощных ударов.
– Мозжерин, открывай! Я знаю, что они у тебя! – вопил Угрюмов.
Олег натянул шорты и сполз с кровати.
– Мозжерин! – выл Угрюмов.
Дверь вновь затрещала.
– Иду. – Олег взял со стола телефон и посмотрел на дисплей. Половина второго ночи.
– От-кры-вай! – в такт ударам выкрикивал дебошир.
– Что случилось?
Угрюмова было не узнать. В трусах и майке, он сдвинул Олега в сторону и влетел в номер. Издав какой-то нечленораздельный звук, чиновник рухнул на четвереньки и стал светить фонариком под кроватью.
– Эдуард Иннокентьевич! – позвал Олег, сомневаясь в том, что тот его вообще слышит.
Не обращая на него никакого внимания, Угрюмов вскочил на ноги и бросился к шкафу.
– Зеленые пришли? – уже уверенный, что чиновник видит то, что простым смертным увидеть невозможно, раздраженно спросил Олег.
Угрюмов распахнул дверцы шкафа, схватил стоявший там чемодан и рванул на себя. Крышка была открыта, и на пол полетели вещи.
– Вот они! – торжественно объявил он, хватая пустоту.
– Пожалуйста. Прекратите шуметь! – завопил поселившийся накануне за стенкой американский военный. – Это вам не русская казарма!
– Что у тебя тут случилось? – в комнату влетел Широков. На шум стали сбегаться остальные офицеры. Не обращая на них внимания, Угрюмов продолжал метаться по номеру, переворачивая стулья, заглядывая под кровать и снова возвращаясь к шкафу.
– Связать его надо, – наконец решил Бондаренков.
Офицеры, не сговариваясь, навалились на Угрюмова…
Глава 8
Союз двух одиночеств
– Вы?! – Перова с порога окатила Демона взглядом, от которого он почувствовал себя кем-то вроде мессии.
Раньше Демон не был у нее дома. Знал лишь, что живет с мамой, которая работает где-то в библиотеке. Еще у них был большой и ленивый кот Гриша, любивший бродить по чужим балконам.
– Ты одна? – спросил Демон, разглядывая детские фотографии на шкафу с книгами.
– Мама на работе, – подтвердила Перова. – Чай будете?
– А пироги есть? – Демон бесцеремонно плюхнулся в кресло.
– Пирогов нет, – растерялась Перова.
– А что есть? – Демон замер в ожидании ответа, словно от него зависела его жизнь.
– Есть варенье, – пролепетала Перова и отчего-то виновато потупилась.
Демон кисло вздохнул:
– Варенье не хочу.
– Вы как себя чувствуете? – спросила она, робко теребя край платья.
Неожиданно он поймал себя на мысли, что никогда не замечал ее длинных ресниц. Могло показаться, что они задевают стекла очков, увеличивающих и без того большие глаза.
– Что? – переспросил Демон, ощутив странную растерянность.
– Чувствуете себя как? – еще тише спросила она и покраснела.
– Лучше всех. – Пытаясь понять причину непривычной скованности, Демон закинул нога на ногу. – Сейчас инвалидность оформлю и буду припеваючи жить на пенсию.
– Инвалидность? – изумилась Перова.
– Ну да, – кивнул Демон. – А что в этом такого? По голове настучали, почки нет…
– Опять шутите! – расстроилась девушка.
– Да какие уж шутки? – Василий склонил голову набок. – Как теперь жить-то будем, подельник?
– Как вы сказали? – Девушка подалась вперед. – Подельник?
– Ну, да, – подтвердил Василий. – Или соучастники преступления называются еще как-то по-другому?
– В смысле? – Перова часто заморгала своими ресницами-опахалами. Демон вдруг подумал, что, если бы не было очков, он бы ощутил исходящий от них ветерок.
– В прямом. – Он наклонился, поймал за живот мирно проходившего рядом с креслом кота и водрузил его себе на колени. – Или еще не знаешь, что нам инкриминируют нанесение побоев Ревуну и его дружкам?
– Снова шутите?! – не поверила Перова.
– Увы! – Демон стал гладить кота по голове. – С меня подписку взяли о невыезде. Скоро и до тебя доберутся.
– За что? – недоумевала девушка.
– Говорю же, побили мы твоих обидчиков сверх меры, – стал объяснять Демон. – Ну, не рассчитал я сил. Теперь тебе отвечать придется.
– Как это? – изумилась она. – И почему мне?
– Разве я с бандитами отношения выяснял? – дурачился он. – Сам под раздачу попал.
– Ничего не понимаю, – проговорила Перова одними губами.
– Чего тут понимать? – удивился Демон. – Побои мы им нанесли?
– Ну, – неуверенно кивнула она.
– Нас двое? – продолжал допытываться он.
– Двое, – подтвердила Перова, пытаясь понять, в чем подвох.
– А это уже более тяжелая статья, – стал объяснять Демон. – Преступление, совершенное группой лиц, да еще по предварительному сговору.
– Почему по предварительному сговору? – растерялась она.
– Это уже следствие додумало. – Демон с досадой вздохнул. – Живем на одной площадке, значит, могли и договориться…
– Но мы же ни в чем не виноваты! – изумилась Перова.
– Как это? – он округлил глаза. – А тогда с какой стати Харя со Свищом в больнице оказались?
– Так не бывает! – стояла она на своем.
– Телевизор смотришь? – Демон замер в ожидании ответа.
Перова кивнула.
– Значит, знаешь, что половина людей в тюрьмах просто так сидят…
– Нас посадят? – Она снова захлопала длинными ресницами, и снова он ощутил желание дотронуться до нее.
– Конечно, – уверенный в сказанном, кивнул Демон и стал разглядывать на своих руках ногти.
– А что делать?
– Есть один вариант. – Василий перевел взгляд на окно. – Но ты наверняка не согласишься.
– Я ради вас на все готова! – воскликнула Перова и в порыве вскочила с дивана.
– На все, говоришь? – Демон изучающе оглядел ее с головы до ног. – Думаю, ты преувеличиваешь свои желания.
Перова подобно тургеневской барышне заломила руки.
– Василий, если вас посадят, я этого не переживу! – простонала она.
– Ну, раз так, тогда за дело! – с театральным пафосом сказал Демон, уверенный, что Перова действительно теперь готова для помощи в претворении его замысла в жизнь. Он сбросил кота на пол и ударил ладонями по подлокотникам.
– Вот это да! – воскликнул Ревун.
Он стоял в дверях с намыленной щекой, держа в руке бритвенный станок, и таращился на Перову, словно перед ним возник инопланетянин.
– Не ждал? – Девушка, насколько могла, играла роль сильно выпившей.
Ревун оторопело выглянул на лестничный пролет и уставился в увеличенные стеклами очков глаза.
– Ты чего приперлась? – спросил он охрипшим голосом.
Подражая пьяной, Перова прищурилась и провела ему ладонью по уже побритой щеке.
– А ты не догадываешься? – проговорила она томным голосом.
Демон перевесился через перила и, затаив дыхание, наблюдал за происходящим этажом ниже.
«Все-таки в каждой женщине живет артистка, – не без восхищения думал он. – Надо же, как ее преобразил стакан бренди и всего две репетиции! А может, это во мне погибает талант режиссера?»
Между тем Перова бесцеремонно оттолкнула Ревуна в сторону и прошла в квартиру.
– Есть! – Демон выпрямился и стал мысленно отсчитывать секунды.
Планировка квартиры Ревуна была точно такой же, как и у Перовой, с той лишь разницей, что находилась она в другом подъезде. У нее дома они отрепетировали каждый ее шаг. Сейчас девушка направляется в кухню и ставит на стол бутылку коньяку. Дальше следует демонстративный разворот, выгнув талию, вильнула бедрами… «Умница!» – мысленно подбодрил он ее. Ошеломленный визитом «серой мышки» Ревун с открытым ртом стоит в коридоре. Демон так четко представил себя на месте бандита, что даже ощутил на щеке застывающую пену для бритья. Вот Перова проходит мимо него в комнату: «Как ты живешь?» Проводит пальчиком по столу, тянет за конец небрежно намотанного вокруг шеи шарфика…
– Пора! – прошептал Демон и сбежал вниз.
Двери открылись бесшумно.
– Раз не хочешь отдавать, тогда будешь отрабатывать! – донесся до слуха томный голос Перовой. – Ты в моем вкусе…
Демон прикрыл двери и проскользнул через коридор.
– Что-то на тебя не походит! – недоверчиво проговорил охрипшим от волнения голосом Ревун. – С виду недотрога…
– Дурачок! – ласково обозвала она его.
Демон заглянул на кухню. Бутылка стояла на столе именно так, как он ей и сказал, ближе к краю стола. Это на тот случай, если бы ситуация стала разворачиваться не по сценарию. Ведь Ревун мог заметить, что двери не заперты, и закрыть замок или просто наброситься на Перову. На такой случай девушка должна была закричать, ударить его по глазам пальцами и вбежать на кухню. Даже если бы у нее не получилось воспользоваться бутылкой и садануть бандита по голове, шума и времени было бы достаточно, чтобы Демон успел вскрыть двери специально приготовленными отмычками. Но так он сказал Перовой. На самом деле Демон не был уверен, что проникнет в квартиру до того, как бандит покалечит девушку. Однако для ее внутреннего спокойствии и уверенности в своих силах проиграл с ней и такое развитие событий. По-другому никак. Ведь, обманывая таким образом Перову, он давал ей вместе с верой в помощь огромное преимущество.
Демон прокрался в комнату. Ревун торопливо раздевался, стоя к нему спиной. Проявляя высший артистизм, Перова даже не посмотрела на возникшего за его спиной помощника. Демон присел на одно колено, схватил Ревуна за лодыжки и с силой рванул на себя, одновременно выпрямившись во весь рост. Ревун со всего размаху рухнул подбородком и грудью на пол. Продолжая держать ноги бандита на весу, Демон залепил ему ногой в пах.
– Ох! – вскрикнул Ревун.
Демон отпустил ноги, которые с грохотом упали на пол, прыгнул бандиту на спину и ударом основания кулака по затылку припечатал его лицом к полу.
– Ой! – Перова закрыла нижнюю часть лица ладошками: – Я так боялась.
– Ты молодец, – похвалил Демон, обматывая вокруг головы громилы скотч. – Все сделала как надо. Меня бы он к себе на пушечный выстрел не подпустил.
Ревун пришел в себя и открыл глаза.
– Что дальше? – спросила Перова, завороженно наблюдая за руками Демона.
– Дальше ты идешь домой, – как само собой разумеющееся, ответил Демон и принялся обматывать Ревуну запястья.
– Нет! – Перова замотала головой и неожиданно перешла на «ты»: – Я с тобой.
– Тебе проспаться надо, – с сочувствием сказал Демон. – Сейчас плохо будет.
– Не будет, – заверила она и бросилась держать Ревуну ноги.
Связанного громилу они усадили в кресло.
– М-мм! – промычал Ревун, глядя перед собой полным боли и ненависти взглядом.
– Ты как? – участливо спросил Демон и поводил у него перед лицом рукой. – Видишь меня?
– Что с этим козлом может случиться? – продолжала удивлять Перова.
Демон стал выкладывать на стол содержимое сумки. Делал он это медленно, рассматривая каждый предмет, со стороны напоминая готовящегося к операции хирурга. Первым извлек нож. Потом достал и положил рядом с ним моток проволоки. Когда на столе появился школьный реостат, Ревун, по-видимому, догадавшись, что все это не просто так, а для того, чтобы сделать ему неприятно, замычал.
Перова оживилась. Она соскочила с дивана и присела перед креслом на корточки.
– Что, страшно? – спросила она низким голосом.
Ревун часто закивал:
– М-мм!
– Без этого нам не обойтись. – Она выпрямилась. – Ведь ты упертый.
В ответ на это Ревун стал мотать головой и мычать.
– Это ты сейчас так говоришь, – стояла на своем Перова, словно понимая, что он пытается сказать. – А как узнаешь, что мы хотим от тебя потребовать, так сразу в отказ пойдешь.
Демон не переставал удивляться способностям «серой мышки» и даже проникся к ней уважением. Она совсем не походила на ту Перову в злополучном проезде.
На то, чтобы собрать примитивную электрическую схему, ушло не больше пяти минут. Пока Ревун, не имея возможности говорить, во все глаза наблюдал за действиями изувера, Перова осушила еще половину бутылки коньяка.
– Ну что, приступим? – с этими словами Демон стал приматывать оголенный конец провода к мизинцу Ревуна.
Бандит стал рычать, хрипеть и пускать носом пузыри. Из-за этого его пришлось примотать скотчем к спинке кресла. Теперь он мог лишь дергать ногами, при этом сильно стуча по полу пятками. Недолго думая, Демон положил под них подушку и воткнул в розетку вилку. Ревун вздрогнул и всхлипнул.
– Страшно? – спросила Перова.
– М-мм! – Ревун затряс головой.
– А кто говорил, что легко будет? – продолжала она глумиться.
Демон лишь слегка двинул реостат, а Ревун выгнулся так, что затрещала лента.
– Это знакомство с ощущениями, – стал объяснять Демон, когда взгляд Ревуна вновь стал осмысленным. – Теперь я тебе освобожу рот и поднесу телефон. Ты должен пригласить к себе по очереди своих дружков. Понял?
По мере того как смысл сказанного доходил до помутненного током сознания Ревуна, взгляд наполнялся ненавистью.
– Так и знал, что одного раза мало, – удрученно констатировал Демон и снова стал заклеивать Ревуну рот.
Глава 9
Ночные кошмары
Олег только отложил на тумбочку телефон и перевернулся на бок, как из коридора раздался грохот и торопливые шаги.
«Неужели снова Угрюмов?» – с тоской подумал он и приподнялся на локтях. Шаги стихли у его дверей. Олег сел, спустил с кровати ноги.
– Мозжерин! – в подтверждение мыслей раздался жалобный голос.
– Принесла нелегкая! – зарычал он и встал. – Что опять случилось?
О фокусах Угрюмова кто-то доложил наверх, и уже на следующий день в гостиницу заявилась целая комиссия из самых разных сотрудников посольства и военных советников. Его отстранили от исполнения обязанностей. По всем правилам бразды правления должен был взять в свои руки полковник Бондаренков, но, как назло, его вместе с переводчиком свалила малярия, и старшим назначили Олега.
– Поговорить надо, – взмолился Угрюмов.
Олег надел штаны и направился к дверям.
Подсвеченный со спины тусклым светом электрической лампы, черный силуэт Угрюмова, казалось, трясся, как осиновый лист.
– Вы опять? – Олег потянул носом воздух.
Но спиртным не пахло.
– Нет, что ты. – Угрюмов замотал головой. – Просто…
Сзади что-то скрипнуло. Олегу показалось, будто это в комнате американца кто-то подкрался к двери, чтобы подслушать. Между тем звук произвел на Угрюмова впечатление сродни взрыву. Он вдруг оттолкнул Олега в сторону и устремился в комнату. Теряясь в догадках, Олег прикрыл двери и развернулся.
– Может, врача вызвать? – спросил он.
– Какого врача? – простонал Угрюмов. – О чем ты?
– От кого вы прячетесь? – не мог взять в толк Олег.
– От себя, наверное, – тихо сказал чиновник, опускаясь на стул.
Олег налил в стакан воды и протянул ему.
Стуча зубами по стеклу, Угрюмов выпил.
– Еще? – Олег заглянул ему в глаза.
– Нет! – выкрикнул Угрюмов и вцепился в край стула руками. – Какой я болван!
– С кем не бывает? – попытался его успокоить Олег, решив, что Угрюмов переживает из-за случившегося.
– Ты даже не представляешь, – начал было он, но осекся.
Олег молчал.
– Послушай, – встрепенулся Угрюмов, – а давай поменяемся комнатами?
– Зачем? – удивился Олег. – Мне и здесь хорошо, а вернее сказать, одинаково плохо. Воды что у вас, что у меня нет и грязи одинаково.
– Не скажи, – возразил Угрюмов. – У меня два кондиционера!
– Все равно они не работают, – попытался угадать Олег.
– Эта комната предназначена специально для старшего, – зашел с другой стороны Угрюмов. – Так что теперь тебе все равно переезжать придется.
– Не придется, – попытался заверить его Олег.
– Но почему? – изумился Угрюмов.
– Зачем?
– Ну, пожалуйста! – взмолился Угрюмов.
Размышляя, что все это может значить, Олег поставил на стол воду и стакан. Настойчивость, с которой Угрюмов просил о переезде, настораживала. С другой стороны, ничего особенного в этом не было. Нетрудно перенести чемодан и сумку. К тому же в чем-то Угрюмов прав. Его комната была гораздо удобнее и больше. В ней имелся стол и даже телевизор. Другое дело, что его попросту некогда смотреть. К тому же все каналы были местными.
– Не пойму я вас что-то, – проговорил Олег. – Почему вы так хотите, чтобы я переехал в вашу комнату?
– Выбрось из головы, – неожиданно попросил Угрюмов и встал. – Это я так. – Он тронул лоб. – Нашло что-то…
Угрюмов ушел, а Олег еще долго лежал, размышляя над случившимся. Придя к выводу, что чиновника до сих пор мучают кошмары, он, наконец, под утро уснул.
Глава 10
От чистого сердца
– Посмотри, что он там написал? – устало попросил Демон и небрежно двинул пальцем ползун стоявшего на столе реостата.
– М-мм! – напрягся лежавший в кресле Ревун и вновь сделался пунцовым. Из ноздрей с шумом вылетели и надулись пузырями сопли.
– Заканчивай! – умоляющим голосом взвыл Харя.
Перова взяла листок, исписанный убористым почерком, поправила пальцем очки и стала читать, шевеля губами.
Сосредоточенно глядя перед собой, Ревун продолжал мелко трястись. Выступившая на лбу вена почернела. Казалось, в ней закипела от напряжения кровь.
– Ты же убьешь его! – выл Харя, раскачиваясь на стуле из стороны в сторону. У него уже не было сил наблюдать за тем, как мучается главарь.
– Ну и что? – удивился Демон. – Тогда тебя буду мучить.
– Зачем? – ужаснулся Харя. – Я же все рассказал!
– Странный вопрос. – Демон вернул ползун на место. – А зачем дети букашкам разным лапы отрывают?
– Я разве букашка? – затрясся Харя.
– Я не спрашиваю, кто ты, – стал объяснять Демон. – Мне интересно, знаешь ты или нет, почему они их вообще отрывают?
– Просто им интересно, – попытался угадать Харя.
– Почти правильно, – кивнул Демон. – Из удовольствия. Вот и я такой же. Мне хорошо, когда другим плохо…
– Ты что, маньяк?
– Наконец-то, – удовлетворенный ответом, Демон стал играться ползуном, как костяшкой на счетах. Двинул сначала вправо. Ревун напрягся. Влево, расслабился и сник. Снова вправо…
– Так вот кто, оказывается, тетю Валю ограбил! – напомнила о себе Перова.
– Что еще за тетя Валя? – встрепенулся Демон.
– На первом этаже живет. – Она подняла на него взгляд. – Они узнали, что пенсию получила, и заявились к ней…
– Сколько взяли, указал? – Демон перестал двигать ползун и уставился на Перову в ожидании ответа.
От точности цифр, перечня свидетелей и подробного описания краденых вещей зависело, сядут бандиты или нет. Демон все продумал основательно. Вынуждая признаваться во всех преступлениях, он требовал подробно, до мельчайших деталей излагать это на бумаге. Уговаривать их не пришлось. Вернее, этим занимался Ревун, которому он специально освобождал рот.
– Девать тысяч шестьсот рублей и ноутбук «Ассер», который сейчас находится у него дома, – с готовностью перечислила Перова и осуждающе погрозила Харе пальчиком: – Нехорошо!
Она сильно захмелела, однако держалась стойко и контролировала себя. Демону нравилось наблюдать за превращениями Перовой, однако из-за опасения за ее здоровье он убрал бутылку за кресло.
– Где именно? – Демон посмотрел на Харю.
– Что? – бандит вздрогнул и затрясся.
– Ноутбук!
– На шкафу, – буркнул Харя.
Демон поднялся со своего места. Харя тоже попытался последовать его примеру, но не успел. Удар в переносицу опрокинул его вместе со стулом на пол. Перова вытянула шею и с восхищением заглянула за стол.
– Завидую мужикам! – восторженно сказала она.
– Каким? – не понял ее Демон.
– Которым вот так вот можно. – Она сжала кулачок и ударила невидимого злодея.
Демон подошел к Ревуну и стал освобождать от скотча его рот. Ленту он обмотал вокруг головы, поэтому бедняге пришлось помучиться.
– У-уу! – выдохнул Ревун, когда остатки клейкой ленты с клочьями вырванных волос и щетины упали к ногам. – Звери!
Он был мокрым от пота и заметно похудел. По крайней мере, так казалось.
Демон набрал номер Свища и поднес трубку к уху негодяя.
– Повтори, – потребовал он.
– Да, – выпучился Ревун, когда на том конце ответили. – Это я… Дело есть… Встречаемся у меня дома… Как когда? Вчера! Давай живее!
– Молодец, – похвалил Демон, беря со стола скотч.
– Может, не надо больше? – взмолился Ревун.
– Что? – спросил Демон, делая вид, будто не понял, о чем речь.
– Все! – выкрикнул Ревун.
– Надо. – Демон приладил ленту к губам.
Вскоре в дверь позвонили. Демон прошел в коридор и заглянул в глазок. На площадке стоял Свищ. Он открыл замок, схватил бандита за одежду на груди и рванул к себе. Не успев опомниться, Свищ охнул от удара в голову и сник. Демон подхватил его под руки и втащил в зал.
– Давай следующий листок! – поторопил он Перову…
На улице шел мокрый снег. В машине было тепло и уютно.
– Их точно посадят? – зачем-то спросила Перова.
Глядя вслед поднимающемуся по ступенькам РОВД Ревуну, Демон повернул ключ зажигания и заверил:
– Можешь не сомневаться.
– А если Ревун расскажет, каким способом ты вынудил его написать признание? – спросила Перова и зевнула, запоздало прикрыв ладошкой ротик.
– Вряд ли. – Демон включил левый поворот и тронул машину с места.
– И все-таки? – не унималась она.
Демон уже понял, бедняжку разморило от выпитого и она говорила, чтобы не уснуть.
– Меня все равно пару месяцев здесь не будет, – признался он, сворачивая на дорогу. – А там не знаю…
– Ты уезжаешь? – встрепенулась Перова.
– Пристегни ремень, – напомнил Демон.
– И все-таки? – она щелкнула замком.
– Уезжаю, – подтвердил он, размышляя, правильно или нет он поступает, решив принять предложение Федосова.
