Серж Бэст
Любовь на изломе
Янина кротко улыбнулась ему.
– Я снимаю квартиру недалеко отсюда – на Патриарших прудах в Камергерском переулке.
– Район Патриарших прудов я неплохо знаю. Там находится военно-инженерная академия имени Куйбышева, в которой учился мой дед. Его общежитие размещалось в Подколокольном переулке.
Про то, что в Трёхпрудном переулке на Патриарших прудах живёт его бывшая любовь, он естественно умолчал.
– Домой я часто хожу пешком, – продолжила Янина, – это полезно. Если вы согласны на вечерний променаж и не боитесь чертей, обитающих в тамошнем пруду, то я приму ваше предложение.
– Я согласен на променаж! Сильные икры мужчине не повредят, ни при каких обстоятельствах, – так считал мой курсовой офицер в училище. Его точку зрения я разделяю полностью, – рассмеялся Артём.
– А черти? Разве их наличие не пугает вас?
– Конечно, пугает, – лукаво ухмыльнулся Артём. – Место вашего проживания действительно не простое – знаковое. Неслучайно люди говорят, что там впервые появился Воланд, да и Аннушка так некстати разлила там масло…
Глаза Янины от удивления округлились и тем самым подвигли Артёма к дальнейшему цитированию прочитанной некогда им книги.
– Однажды весною, – начал он, – в час небывалого жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина…
– Браво Артём! Я поражена. Вы знакомы с наследием Михаила Булгакова. Мне казалось, что военным…
– Вам правильно казалось, – подхватил её мысль Артём, – курсантам военных училищ не до чтения художественной литературы. Что касается меня, то книгу «Мастер и Маргарита» я прочёл по случаю – находился на стажировке и временем свободным располагал. А, в общем-то, я не люблю читать мрачные книги. Так уж случилось, что в моей жизни было много мрачного, поэтому я не склонен наслаждаться чтением подобного рода художественной литературы. Хотя признаю, что книга автором написана мастерски.
– Я тоже не приемлю мрачного, – призналась Янина. – С недавних пор вообще стараюсь окружающий меня мир расписывать только розовыми красками. Поэтому Патриаршие пруды для меня, прежде всего, красивое старинное место. Там все дышит мистикой, загадкой и стариной. Мне нравится, что там много лавочек, деревьев, возраст которых исчисляется не одним десятилетием. Вечерами в парке зажигается иллюминация, и он освещается приятным мягким светом. Я люблю гулять по аллеям парка, кормить на пруду уток, лебедей и прочих водных обитателей. – А вы знаете, что лебеди выбирают себе пару раз и навсегда?
– Я думаю, это красивая легенда. Мой дед Семён рассказывал, что если лебеди начнут обустраивать на озере своё гнездо, то они изничтожают гнёзда всех водоплавающих птиц в округе. Вред живой природе от этой красивой парочке огромный…
– Я об этом не знала.
Артём взял девушку за локоть, и, глядя в глаза, с загадочными нотками в голосе произнёс.
– Мне нравится, как вы рассказываете. Я уже хочу вместе с вами пройтись по аллеям парка, и вы мне покажете, где висит знак «Запрещено разговаривать с незнакомцами».
Янина звонко рассмеялась.
– Конечно же, покажу. Идёмте!
На выходе из кафе она внезапно окаменела, так как краем глаза увидела, что вслед за ними поднялись и те двое, которые явно проявляли к ней интерес.
– Артём, я боюсь, – прошептала она, прижавшись к нему. – Эти два типа тоже встали из-за стола…
– Я обратил на это внимание. Ничего не бойтесь. Я же с вами…
– А-а-а, – протянула девушка, – я забыла, что нахожусь под надёжной защитой погранвойск.
– Не забывайте, пожалуйста, об этом.
– Нам бы ещё с вами пограничную собачку, такую, какая была у Карацупы, и тогда нам сам чёрт не страшен, – пробормотала она, и по её лицу пробежало, что-то наподобие улыбки.
Тогда она даже и предположить не могла, что эти двое – отмороженные негодяи, занимающиеся похищением людей. Именно их и наняли верные слуги арабского принца Рафида для поиска её в России. Уязвлённое самолюбие принца не давало ему покоя, и он решил, во что бы то ни стало найти её.
О том, что она в России, принц узнал от Олеси, которая в благодарность за крупное вознаграждение, выданное ей, сообщила адрес её съёмной квартиры, по которому она проживала в Москве…
Артём заметил, как двое незнакомцев, следовавшие за ними буквально по пятам, сели в чёрный BMW с тонированными стёклами, стоявший у ресторана «Прага». Странно всё это, подумал он, но акцентировать своё внимание на этом не стал, чтобы не пугать девушку.
– Янина, вот вы упомянули собачку, которая была у Карацупы, и я неожиданно вспомнил своего любимого барбоса по кличке «Итум». У нас с дедом был такой пёс. Однажды он спас моего любимого дедушку от лап огромного медведя.
– Как этот здорово! У меня есть любимая бабушка, а у вас любимый дедушка, – с восторгом в голосе отозвалась Янина.
– К сожалению, моего деда, о котором я упомянул, нет в живых уже почти десять лет.
– Он был совсем старым?
– Нет, он мог бы ещё пожить. Ведь на Кавказе, в горах, люди живут долго – девяносто и более лет.
– Так что же случилось с вашим дедушкой?
– Он погиб во второй чеченской войне. Была у нас такая… – глотая комок в горле, произнёс Артём.
– Как это случилось? Расскажите мне.
– Это жестокая история. И не для девушки она.
– Ничего, – прервала его Янина, – рассказывайте, я девушка сильная, осталась без родителей в пять лет…
– Бедняжка! – внезапно вырвалось у Артёма, и он, охваченный чувством неожиданного для себя сострадания, привлёк девушку к себе. Они стояли какое-то время почти неподвижно, прижавшись друг к другу, и внимая своими телами гул разбуженных сердец.
– Нужно идти, – быстро проговорила Янина и вынырнула из объятий его рук. – По дороге вы мне расскажите, что всё-таки случилось с вашим дедушкой.
Артём с безнадёжным видом покачал головой.
– Деда моего зарезали бандиты. Мне тогда было четырнадцать лет. Мы с ним укрывали у себя на пасеке офицера-пограничника, бежавшего из плена. Бандиты жестоко избили меня, а деда ударили ножом в живот. Алексей, так звали офицера, вступил с ними в схватку и уничтожил почти всех бандитов. Их было семеро. Они его ранили в грудь из автомата. Мы погибли бы все, если бы не пограничный вертолёт со спецназом на борту…
Потом мы все трое лежали в ростовском госпитале, там мой дедушка и умер. После его смерти Алексей и его жена Валерия стали для меня приёмными родителями…
– А ваши кровные родители? Что с ними? – Их давно нет в живых. Они погибли в первую чеченскую войну…
– Ненавижу войны! – с горечью в голосе произнесла Янина. – Я так понимаю вас. Потерять родителей – это тяжёлая утрата…
Вдали послышалась музыка – Джо Кокер пел свою великолепную песню «My Fathers Son». Через несколько минут они вошли на территории парка.
– Предлагаю сначала пойти к памятнику баснописцу Крылова и потереть там Моське носик. Я всегда это делаю. Ну а вы, Артём, отшлифуете зуб лисице или когти волку, – задорно рассмеялась Янина.
– Принимается, – согласился Артём. – Но, я сначала хочу спросить вас, знаете ли вы, что воду из Патриаршего пруда не пьют, ни собаки, ни кошки, а лебеди и утки, плавающие на пруду днём, на ночь предпочитают улетать в зоопарк?
Янина подозрительно посмотрела на него.
– Похоже, что вы, Артём, решили напугать меня новыми мистическими подробностями об этом месте? Полагаю, вы делаете это для того, чтобы вновь заключить меня, дрожащую от страха, в свои объятья, – рассмеялась она. – Нет. Обниматься больше не будем, а то всех бесов разбудим в пруду. Давайте лучше выпьем по чашечке кофе, а то я замерзла, у меня дрожат от холода плечи…
Пропустив девушку на входе в кафе, Артём огляделся. Чёрт! – едва не вырвалось у него. Вдали маячили два знакомых силуэта. Нас по-прежнему преследуют! – молнией пронеслось в его сознании. Нужно быть готовым к худшему, – мысленно призвал он себя к действию. В голове начал созревать некий план. Осталось отвлечь внимание Янины, чтобы его осуществить.
– Позвольте вас оставить на две минуты, – обратился он к Янине. – Хочу сходить посмотреть, как человек устроен…
Янина от изумления вытаращила глаза. Увидев ее выражение лица, Артём рассмеялся.
– Извините, Янина, это, как говорит моя мама, окопный юмор из меня прёт. Мне следовало сказать, что мне нужно в мужскую комнату.
– А-а-а. Ну, тогда я прошвырнусь до дамской комнаты, мне нужно припудрить носик, – в унисон ему ответила она.
Увидев, краем глаза, что Янина вошла в дамскую комнату, Артём быстрым шагом направился в фойе, где находился небольшой фонтан, выпускающий вверх несколько тонких струек воды из кучи камней разновеликой формы. Отобрав пару подходящих камней, он спешно сунул их в боковые карманы ветровки и вернулся обратно. Через минуту в зале появилась и Янина.
– Ну и как устроен человек? – поинтересовалась она и, не дожидаясь ответа, залилась звонким смехом.
– Не поверите – превосходно! – с напускной горделивостью ответил он ей.
– Вот как? – Янина слегка приподняла брови. По выражению её смеющихся глаз было ясно, что она готова принять игру. – По-моему, мы с вами незнакомы, месье Ключевский? Меня зовут Янина.
– Очень приятно, мадмуазель Довженко! Шестое чувство подсказывает мне, что мы можем с вами немного расслабиться. Хотите выпить бокал шампанского?
– Вы, наверное, из офицеров? – продолжила она. – В вас чувствуется напор, этакий кавалерийский наскок. Напоить девушку шампанским и баста!
– Виноват, мадмуазель! – Я старый солдат и не знаю слов любви, но когда я впервые увидел вас, мадмуазель Янина, я почувствовал себя утомлённым путником, который на склоне жизненного пути узрел на озарённом солнцем поле нежную, мадмуазель Янина, нежную фиалку…
– Браво, Артём! Михаил Казаков не обиделся бы на вас за столь точный и искренний пересказ его слов, предназначенных для донны Розы. Теперь я верю, что вы мой коллега – актёр «законсервированного» театра. Вы умеете уговорить девушку выпить с вами бокал шампанского. Я сделаю это с вами, с превеликим удовольствием.
– Отлично! А я выпью с огромным удовольствием с вами. Вы мне очень нравитесь. Я только, что влюбился в вас.
Артём улыбнулся и одарил её тёплым взглядом.
От его голоса, содержащего едва уловимый акцент, у неё по спине побежали мурашки.
– Старый солдат слукавил – он знает слова любви, – рассмеялась она.
На его губах заиграла едва заметная улыбка.
– Конечно, слукавил. Я знаю их, но поверьте мне, Янина, я не сорил ими напропалую.
– Не знаю почему, но я верю вам!
Принесли шампанское. Бутылку извлекли из ведёрка со льдом, открыли и наполнили бокалы. Пили не спеша, наслаждаясь каждым глотком искрящейся янтарного цвета жидкости.
Артём смотрел на Янину чуть влажными глазами. Легкое опьянение вызвало в нём уйму восторженных эмоций. Он явно любовался девушкой.
Судьба намерена преподнести мне щедрый подарок, – тешила его сознание сладкая мысль.
Она с неподдельным интересом смотрела на него и тоже не в силах была отвести взгляд. Чёрные как ночь глаза и волосы. Мужественный подбородок… он такой, как у Спартака, – пришло неожиданное на ум сравнение. Артём выглядел немного самоуверенным, но ей это качество в мужчинах нравилось. А ещё, он был сильным…
Янина постучала ногтями по столу и посмотрела на часы.
– Уже за полночь, мне пора домой, я валюсь с ног, ещё немного и вам придётся, месье Ключевский, нести меня на руках. – Вы справитесь с этой задачей? – игриво спросила она.
– Сочту за честь, прижать вас к своей груди.
– Ладно, чего уж там, меня можно тащить и на горбушке, – засмеялась она.
На территории парка было пустынно и прохладно. Длительный моросящий дождь разогнал по домам последних прохожих. Не было на водной глади пруда и пернатых обитателей, которых ещё недавно они видели. Только в Камергерском переулке было неспокойно – чёрный BMW с тремя пассажирами терпеливо поджидал свою добычу…
– Ну вот, и началось, – раздосадовано посетовал Артём, увидев выворачивающий к ним автомобиль.
Из машины вышли все, у всех троих были ножи. Кроме того, у одного в руке были браслеты.
– Янина, держись сзади меня и ничего не бойся.
Артём с силой сжал камни в карманах своей ветровки.
Шедший впереди бритоголовый здоровяк с воловьей шеей ухмыльнулся.
– Мы заберём девушку, она наша, – угрожающе прохрипел он. – Ты же можешь дать дёру, мы не будем на тебя в обиде, – заржал он гнусным голосом.
Этот боров не иначе как борец в тяжёлом весе, его нужно выключать первым, – мелькнуло в голове у Артёма. Затем того – с браслетами, а уж потом тощего…
– Ты чё глухой? – осклабился здоровяк, и его бритая голова заблестела в свете ночного фонаря, как только он развернулся в его сторону.
– Я прекрасно тебя слышу, – выпалил в ответ ему Артём и сделал шаг навстречу. Коротким замахом руки он метнул с ужасающей скоростью первый свой камень. Раздался хруст лицевой кости здоровяка, и он в глубоком нокдауне рухнул на спину.
– Ах ты, гад! – взревел его подельник с браслетами. И в это же мгновение он получил от Артёма свой камень, который с хрустом вошел ему в надгрудную впадину. С перекошенным от боли лицом он безмолвно опустился на колени, продолжая удерживать в руке нож.
«Тощий» оказался более проворным. Он метнул свой нож в Артёма и бросился бежать к автомобилю. Артём отбил летящий нож рукой, уйти в сторону он не мог, так как сзади находилась Янина. «Тощего» он настиг у машины и сбил его с ног резким боковым ударом в шею.
– Янина, – крикнул он девушке срывающимся голосом, – беги ко мне, нам нужно уходить…
Однако девушка продолжала стоять как вкопанная, ноги отказались её слушаться, она тряслась от страха в нервном ознобе. Поняв в чём дело, Артём подскочил к ней, подхватил её на руки и побежал вместе с ней к машине. Усадил её на заднее сидение, и лишь затем подошел к «тощему», лежащему ничком у переднего колеса. Тот уже начал приходить в сознание.
– Садись быстро в машину – мы едем в Фили! – властно скомандовал ему Артём и вслед добавил, – помни, что моего удара в горло ты не переживёшь.
«Тощий» с видом человека, который только что получил временную отсрочку от казни, быстро вскочил на ноги и уже в следующее мгновение он водрузил свой хилый зад на водительское сидение.
Артём, усевшись рядом с ним, достал из кармана сотовый телефон и набрал номер отца.
– Отец, на меня и мою девушку напали бандиты. С нами всё нормально. Встреть, пожалуйста, нас у метро «Фили». Мы в BMW чернового цвета, номер Е707АВ199. За одним прокачай это авто…
Его отцу объяснять много не нужно было. Он знал, что сын по пустяку беспокоить не будет. Если позвонил, то с ним случилось что-то серьёзное.
– Телефон держи включённым, – крикнул он ему в ответ.
Через пару минут он был уже во дворе дома на площадке, где стояло его авто. Артём же в это время исследовал содержимое бардачка BMW.
– Ого! Вы явно непростые жители столицы, – воскликнул он, увидев пистолет. – Рассказывай, кому и зачем понадобилась моя девушка. Скажешь правду, – отпущу на свободу. Обманешь – будет хуже для тебя. Начни герой с того, как зовут тебя.
– Вадик, – обречённо сказал «тощий».
Тощий Вадик оказался смышлёным парнем. Его сразу насторожили слова Артёма «прокачай машину», он знал, чей это сленг. Этот парень, явно из спецназа, – пришёл он к выводу. Увидев, что его пасут, он не сбежал со своей подружкой, а дал нам бой, так как чувствовал своё превосходство над нами.
– Твою девушку заказал один богатый перец из Арабских Эмиратов, он влюбился в неё или что-то вроде того, – хмыкнул Вадик. – К нам же заказ прилетел из Киева. Мы её должны были упаковать и переправить в Эмираты…
На заднем сидении послышался горький плачь Янины.
– Успокойся малыш, мы уже подъезжаем…
– Остановись здесь и выйди из машины, – резким голосом сказал Артём, – и не вздумай Вадик бежать – догоню!
К машине подошёл отец.
– Папа, в бардачке у него пушка. Я к ней не прикасался…
– Я знаю. Твой разговор с этим героем я слышал. – Идите к моей машине, а я ещё немного поговорю с Вадиком, – усмехнулся отец.
Артём обнял за плечи девушку, и они направились к машине отца. Как только они оказались в машине, она с плачем прижалась к его груди.
– Артём, нас могли убить. Ты спас меня, ты у меня герой, они были такие страшные, с ножами, – неожиданно дала о волю чувствам она.
Поток её слов не иссякал, девушка была явно перевозбуждена, по её щекам текли реки горьких слёз…
– Малыш, все позади. Теперь у нас всё будет хорошо…
Подошел отец, представился:
– Меня зовут Алексей Петрович.
– Янина Довженко, – ответила она, продолжая всхлипывать. – У вас замечательный сын, он спас меня. – Бандиты были с ножами, и они были такие страшные…
– Когда-то давным-давно он спас и меня от бандитов, у которых я находился в плену. Он у нас герой!
– Так уж и герой, – начал скромно отнекиваться Артём.
– Герой, герой… Он, Алексей Петрович, так метко бросал камни в бандитов, что они тут же падали, – восхитилась вновь она.
– Этому искусству – бросать метко камни его обучил ещё с малолетства дед Маккхал, – принялся рассказывать отец. – Они охотились с ним на тетеревов, набив карманы доверху камнями. А когда Артём служил на Курилах, то глушил в воде лосося камнями.
– Пап, умоляю тебя, не вводи меня перед Яниной в краску, а то я себя чувствую первобытным человеком, – взмолился Артём. – Просто в горах на Кавказе много камней, которые я, будучи мальчонкой, любил бросать…
– Ладно, сын, Янина сама разберётся какой ты у нас. Мы уже приехали. Мать, наверное, от волнения места себе не находила, извелась вся…
– Пап, а что с Вадиком, ты его просто отпустил?
– Нет, непросто отпустил, – усмехнулся отец. – Пушку я у него изъял, разговор с ним записал на диктофон. Полагаю, он никуда не денется, и мы с ним в ближайшее время ещё потолкуем, иначе его ждут нары…
– А-а-а, – протянул Артём.
Входную дверь Валерия открыла, как только заслышала их шаги, подтвердив тем самым слова мужа о своём неуёмном беспокойстве.
– Мам, знакомься, это Янина, она же Маруся – жена Федота из спектакля «Сказ про Федота-стрельца», на который ты меня сегодня отправила, – рассмеялся он.
Мать приветливо улыбнулась девушке.
– Валерия Семёновна, – представилась она. – Вижу, что не зря порекомендовала тебе, сын, посмотреть этот спектакль. – Какую красавицу в дом привёл! – не удержалась от восхищения она.
– Какая там уж красавица… Вся в соплях и зарёванная, – засмущалась Янина.
– Яниночка, слёзы – это явление временное. Пройдите в ванную комнату, я сейчас подберу вам из своего гардероба что-нибудь из одежды. Вы такая ладненькая, что проблем у нас с этим не будет.
Янина улыбнулась в ответ. Ей был понятен скрытый смысл этих слов.
Скинув с себя одежду, она вошла в душевую кабинку и, закрыв глаза, подставила живительной воде своё уставшее тело…
Когда же она вышла из ванной комнаты, то все уже сидели в зале и поджидали её. В центре зала был накрыт стол.
– Валерия Семёновна, спасибо, мне всё подошло… – начала она с комплимента хозяйке и тут увидела, что кисть правой руки у Артёма забинтована.
– Артём, вы ранены?
– Ерунда, царапина…
– Нет, не ерунда. Я вижу, что через бинты проступила кровь… Скажите мне, эта рана от ножа, который вы отбили рукой? – с волнением в голосе спросила она.
– Да, – вынужден был признаться Артём и тут же перевёл внимание со своей персоны. – Давайте перекусим! Яна, присаживайтесь ко мне на диванчик, я уже место вам согрел…
Она в очередной раз бросила благодарный взгляд на Артёма. Какой же он милый! Он похож на «Крокодила Данди», конечно, не внешностью, а мужественностью, силой, умением побежать. Он жил в горах, и также, как Данди, умеет бросать камни. От него веет уверенностью и настоящей мужской силой… Ей вдруг остро захотелось поделиться этой мыслью с его родителями, и прежде всего с его матерью.
– Валерия Семёновна, вы видели фильм «Крокодил Данди»?
Мать тепло улыбнулась ей.
– Яниночка, это любимый фильм нашего семейства. И я догадываюсь, почему вы сейчас об этом спросили. Вам пришлось сегодня испытать нечто схожее с тем, что испытала дочь газетного магната Сью Чарлтон. Спасибо вам за этот вопрос. Наш сын действительно во многом похож на Данди, за что мы очень любим его…
Артём осуждающе покачал головой.
– Мам, ты забыла, что лесть портит взрослого мужчину. К тому же не стоит меня сравнивать с каким-то киношным героем? Он вдобавок ко всему, ещё и рыжий…
– Можно, – безапелляционно заявила мать, не скрывая улыбки на лице. – Цвет волос здесь ни причем. Важна внутренняя начинка…
– Я тоже так считаю, что можно сравнивать, – присоединилась к матери Янина.
– Пап, а ты как считаешь?
– Я, сын, считаю так же, как считают женщины. Иначе завтра суп будет пересоленным, – рассмеялся отец.
– Яниночка, а в каких спектаклях вы ещё играете у себя в театре?
– Пока только в одном. Но наш театр замахнулся на новую сказку «Ледяное сердце» по мотивам сказки Андерсена «Снежная королева», там я буду играть две женские роли.
– Одна из них, конечно, Снежная королева? – вклинился в их диалог Артём.
– Нет, Артём, я буду в этом спектакле просто дамой, а также ещё вороной, – кротко улыбнулась она ему. – Я ведь в театре работаю недавно, всего лишь три месяца. Впрочем, и в Москве я живу столько же.
– А где вы проживали до Москвы? – поинтересовалась мать.
– В Киеве. Но вынуждена была оттуда уехать, так как попала на глаза беспутному арабскому принцу, который, несмотря на то, что был женат, не давал мне проходу. А защитить меня было некому, я жила со своей старенькой бабушкой…
– Ну, сейчас у вас защитник надежный, будьте в этом уверены, – улыбнулась мать.
– Кстати, у Янины бабушка служила после Великой Отечественной войны в Минске в КГБ Белоруссии, в звании старшего лейтенанта. – Так что она тоже выходец из чекистской среды, то есть своя в доску, – рассмеялся Артём.
– Сын, ты опять свой окопный юмор пускаешь в ход, – упрекнула его мать. – Яниночка, обрати, пожалуйста, на это внимание. Он у меня ещё и такой. Это у него от папы.
– А папа здесь причём? – возмутился Алексей. – Если мы откроем словарь синонимов, то убедимся, что это устойчивое литературное выражение, означающее «близкий».
– А если мы откроем словарь воровского жаргона, то увидим, что это устойчивое выражение означает – верный, преданный вор. – Именно поэтому мне не нравится это слово.
– Любимая, я сдаюсь! – поднял руки вверх Алексей. – Мне уже тоже не нравится это выражение. Поэтому я перефразирую, сказанное сыном. – Янина, – обратился он к девушке, – в силу того, что твоя бабушка в прошлом была офицером госбезопасности, ты нам близка по духу и мы все этому очень рады. – Давайте за это поднимем бокалы с шампанским.
– Отличный тост! – похвалила его Валерия.
– Яниночка, я вам постелила в комнате моей внучки Полинки, – объявила Валерия. – Артём, покажи комнату и спокойной вам ночи!
Артём с Яниной переглянулись. Они знали, что вряд ли ночь будет для них спокойной, если они разбредутся по разным комнатам…
Забрезжил рассвет. Янина осторожно, чтобы не разбудить Артёма, выбралась из-под одеяла и вышла на застеклённую лоджию. Покрытые буйной зеленью деревья Филёвского парка казались только что политыми, на траве лежала густая роса. Над землёй поднимались причудливые клубы утреннего тумана, похожих на призраков, задержавшихся после ночного сборища.
Дома у себя в Киеве она очень дорожила этими ранними утренними часами, когда бабушка ещё спала, она могла побыть одной. С той поры как погибли её родители, она любила ощущение одиночества. Это было единственное время, когда ей удавалось вырываться из душной атмосферы индустриального анклава. В это время она, как никогда, чувствовала себя свободной и раскованной и могла быть самой собой.
Сейчас же она почувствовала, что не хочет оставаться одной. Она теперь не одна, у неё есть возлюбленный, который однажды уже защитил её и никому не позволит обидеть в будущем.
– Ты у меня самый, самый… – тихо прошептала она Артёму на ухо, и юркнула к нему под одеяло.
От него исходило такое тепло, что её инстинктивно потянуло прижаться нему всем телом и вновь впитать в себя его тепло. Почувствовав, что он уловил её внутренний порыв, она замерла в его объятиях.
– Как же мне с тобою сладко, – прошептала она, уткнувшись лицом в его мускулистую грудь…
– А мне с тобой! Ведь ты тоже у меня самая, самая… – услышала она в ответ.
